Человек для оборотня

      «Кому вот скажи, что я, популярная модель, люблю вычесывать колтуны у воняющих псиной волков, никто же не поверит», - думал про себя Кисе Рёта, скатывая в шарик светлый подпушек. Волк, чье пузо он только что весьма нелюбезно вычесал, перекатился со спины на лапы, недовольно зыркнул на него почти человеческими зелеными глазищами и гордо ушагал в дальний угол. Там к нему тут же пристроился волчок поменьше и поизящнее, ласково лизнув в ухо. Кисе вздохнул, выходя из вольера и плотно запирая за собой тяжелый засов и звякая ключом в замке. Видимо, ему ни за что не понять, зачем людям понадобилось творить такие вещи.       Все началось много лет назад. Из-за беспечности людей природные условия во всех уголках планеты стали неумолимо искажаться в настолько дурную сторону, что вскоре многие животные стали погибать, не сумев адаптироваться к новым экстремальным условиям существования. Разумеется, человека изменения почти не затронули, как и многие мелкие виды, которым удалось быстрее подстроиться, нежели крупным травоядным и хищникам. Они погибали, от самых старых, почти реликтовых особей, до недавно родившегося молодняка. Поэтому по всему миру начали строить такие зоопарки, как этот, в котором работал Рёта – жалкая попытка человека исправить чудовищную ошибку. Из дикой, постепенно умирающей природы отлавливались ценные образцы и развозились по всему миру, чтобы люди могли увидеть животных не только на картинках в книгах.       Но через несколько лет и этого стало не хватать. Зоопарков настроили много, экология пришла в полный упадок, и зверей перестало хватать в принципе. Тогда-то человечество вспомнило о еще одной тайне природы – редчайших зверооборотнях, происхождение которых оставалось загадкой. Люди знали о них совсем мало, но прекрасно знали, где их искать. Именно их стали ловить, чтобы восполнить нехватку зверей. Ученые, вместо того, чтобы вплотную заняться проблемами экологии, бросили все свои силы на то, чтобы разработать чудо-ошейник – вещь, что не позволяла оборотню обратиться в человека, намертво сковывая его в звериной форме. Снять этот ошейник мог только человек – уж больно хитроумной была застежка. И человечество смирилось с этим надругательством над природой. И никто, даже самые светлые умы не обратили внимание на то, что оборотни, даже будучи наполовину животными, прекрасно адаптировались к новым условиям. Наверняка ведь было что-то в геноме зверооборотней, что могло бы спасти всех животных на планете. Но проще было лишить прекрасных созданий вольной жизни, чем напрягаться. Они и так сделали все, что «было в их силах».       Любимцы Кисе – уже упомянутая парочка волков – как раз были зверооборотнями. Рёта знал, что охотники гонялись только за серым здоровяком, а когда им удалось скрутить его, переломав передние лапы тяжелым капканом, на них налетел маленький черный дьявол, которого люди прихватили за компанию. Кисе с первого взгляда понял, что эти волки друг другу не чужие – черныш так тоскливо смотрел на серьезно раненого серого, что сердце замирало от боли. Кипер даже сказал об этом начальству, но кто станет его слушать?.. Волков упрямо рассадили в разные вольеры. И оба захандрили. Состояние серого не улучшилось, хотя кости правильно срослись, и ветеринар больше не находил причин для беспокойства. Волки отказывались от воды и еды, целыми днями лежали в дальних углах вольеров, повернувшись мордами по направлению друг к другу. В конце концов, Кисе и еще несколько небездушных киперов с боем прорвались к руководству и потребовали объединения вольеров. Долгие часы уговоров того стоили – волки бросились друг к другу, ластясь и игриво кусаясь. А потом черныша хорошенько оттаскали за уши и еще около получаса неустанно рычали, воспитывая и явно ругая, что угодил следом. После же серый ласково вылизывал морду заурчавшего черныша. Кисе долго не мог налюбоваться на них, мечтая, чтобы и его когда-нибудь кто-то так крепко полюбил.       А вообще, если абстрагироваться, то Рёте нравилось работать в зоопарке. Основная работа, где он был высокооплачиваемой моделью Кисе Рётой, не доставляла и половины того удовольствия, что приносила должность кипера. Он всегда любил животных, часами мог ухаживать за ними и тискать. Из хищников на нем были только волки, поэтому, когда серый был благосклонно настроен, Рёта мог несколько часов к ряду чесать его за ушами, в то время как маленький черныш устраивался у него на коленях, чтобы получить свою порцию тепла и заботы, на проявление которых Кисе не скупился. А разноцветных, от белоснежного до пятнистого и коричневого, заек кипер зачастую сгребал в охапку до смешного неловкого писка. И безмерно огорчало, что даже среди таких мелких зверьков стали появляться отловленные зверооборотни. Мир медленно, но верно катился ко всем чертям.       Но лично его, Кисе, мир пошатнуть смог только Он. В тот день Рёта как раз был в смене, когда Его привели на территорию. А он все гадал, что за «большая добыча» должна была попасться в сети охотников. Настолько большая, что ей подготовили один из лучших вольеров. В крепких руках, натягивающих туго плетеные веревки, свирепой черной тучей бился черный ягуар. Прекрасный экземпляр, самец, с лоснящейся смоляной шерстью и перекатывающимися под кожей буграми мышц. Из раскрытой пасти доносилось глухое рычание. И, возможно, кому-то ягуар показался бы абсолютно сломленным, если бы не горящий морской синевой взгляд.       Стоило только одному охотнику отвлечься на подошедшего дежурного и ослабить хватку, как зверь мгновенно извернулся и… Кисе как в замедленной съемке видел, как огромные белые клыки с желтоватыми прожилками смыкаются на людском горле, вырывая кровавый шматок плоти. Плавным прыжком ягуар переключается на другого, толкая в грудь, раздирая когтями все, до чего может дотянуться. С криками бежит охрана, на зверя накидывают еще веревок, стягивают тугие петли, но хищник успевает загрызть еще одного своего пленителя прежде, чем его смогли полностью обездвижить и заволочь в вольер. Рета видит сверкнувший на шее зверя металл ошейника и судорожно втягивает пропахший кровью воздух. Еще один оборотень. И первый раз в истории, когда зверооборотень оказал реальное сопротивление: не просто попытку сбежать, а готовность отстаивать свою свободу ценой жизней людей. Этот зверь скорее разобьется о прочные прутья, чем будет лежать и терпеть неволю.       Кисе даже не думал, что окажется прав, думая так о новом жильце. Он заканчивал смену и напоследок решил проверить ягуара. Приблизился к вольеру и замер, пребывая где-то на грани между шоком, горечью и восхищением. Зверь бешено метался от стены к стене, бросался на прутья и безостановочно рычал, хрипло и сорвано. Рёта с ужасом заметил кровавые борозды на крепкой литой шее – оборотень пытался содрать с себя ошейник! Никогда еще Кисе не видел такого отчаянного желания вновь оказаться на воле. И именно в тот миг план действий возник у кипера в голове сам собой. Это больше нельзя так оставлять.       Раньше у него даже мысли не пробегало, что можно попытаться вытащить оборотней. Хоть кого-то, да даже неприметного зайчишку, которого вполне можно протащить в сумке, и никто не хватится. Но мечущийся ягуар перевернул весь мир с ног на голову. Ничем не выдав внутреннего волнения, Рёта отметился на вахте, как обычно пожелал спокойного дежурства и ушел с территории, вдыхая прохладный вечерний воздух. Не спеша он дошел до дома, перекусил, переоделся в шмотки попроще, спрятал золотистые волосы под неприметной кепкой, натянул тонкие перчатки и отправился обратно, совершать самое настоящее преступление, за которое в их дни могли запросто посадить. Если поймают, конечно. Подсыпать снотворное в кулер с водой ему удалось без проблем – все знали, что их охранник обожает гонять чаи в одиночестве. Дальше предстояла задачка посложнее – не попасться никому на глаза, ведь по ведомости он уже ушел. Благо, что за время работы Рёта успел выучить, где именно установлены камеры наружного наблюдения. Когда он пришел, охранник уже бодро похрапывал, так что свистнуть ключи от нужных клеток тоже не составило труда. Все шло удивительно гладко. Крадучись, чтобы не напугать сонное разношерстное зверье, Кисе двинулся между клетками, петляя и обходя камеры. Сегодня он собирался почувствовать себя супергероем.       Для начала Рёта решил заняться своими любимцами. Они его точно загрызть не попытаются, а вот насчет ягуара кипер был совсем не уверен. Волки беспокойно завозились, уловив рядом с собой движение, но знакомый запах их быстро успокоил. Парень бесшумно юркнул в вольеру, прикрывая за собой дверь. - Простите, что так поздно наведался, - с улыбкой протянул Рёта, погладив ласкового черныша. Серый здоровяк лениво потягивался на лежанке из соломы, недовольно косясь на Кисе – волк не любил, когда тревожили его сон. – Знаю-знаю, но все равно ты тоже иди сюда.       Глухо щелкнули две застежки на ошейниках – и вот, Кисе уже с интересом разглядывает оборотней, прошедших метаморфозу, которая прошла слишком быстро: он даже не успел уследить, как вытянулись две человеческие фигуры. И его осенило, что он не обеспокоился вопросами одежды, только после того, как заметил на оборотнях простые штаны и рубахи. - Ух ты, - радостно выдохнул невысокий очаровательный брюнет, в которого обернулся милаха-черныш. – Даже не верится, что у меня снова руки. - Спасибо тебе, - рослый мужчина, в которого обернулся серый, коротко кивнул. - Шин-чан, хоть в такой момент будь чуть эмоциональнее бревна! – недовольно взвился паренек. – Этот человек тебе почти год колтуны из задницы вычесывал, а ты… - Такао, помолчи, - хрипло буркнул мужчина, предсказуемо покраснев под смешок Кисе. – Это тут вообще не в тему. - Прости уж его, Кисе-чан, - мило улыбнулся Такао. Парень даже не удивился, откуда оборотень знает, как его зовут – он ведь носил бейджик, да и другие киперы его всегда окликали. – Шинтаро всегда был букой. - Я рад наконец-то поговорить с вами, - кипер тепло улыбнулся. Его любимцы оказались потрясающе красивыми людьми. – Я выведу вас отсюда. - С чего вдруг ты решился пойти на такое? Тебя могут поймать, - Шинтаро осторожно приобнял за плечи прильнувшего к нему Такао, а Кисе поспешно отвел взгляд, чтобы не умереть от зависти – в этом невинном жесте было столько любви и интимности, что становилось даже стыдно. - Кое-кто показал мне, ради чего стоит жить на этой земле. И я не думаю, что меня можно будет поймать, - Рёта усмехнулся и поманил волков за собой. Как только парочка вышла из вольера, Кисе запер дверь и прокрутил ключ. – Пусть поломают головы, куда это звери исчезли из запертой клетки. - Ты гениален, - хмыкнул Такао, ни на шаг не отходя от своего любимого. Кипер вел оборотней окольными путями к дальнему выходу из зоопарка, который граничил с лесом. Тем самым, из которого и выманивали зверооборотней, живущих в самой глуши. - Дальше справитесь? – обеспокоенно поинтересовался Кисе, открывая хлипкую калитку. Оборотни переступили через металлический порог и выдохнули с облегчением. - Конечно, Кисе-чан, волк всегда найдет дорогу домой, - Такао обернулся в смоляного волчонка первым, ласково лизнув пальцы кипера на прощание. Шинтаро же молча поклонился и бросился вслед за возлюбленным. Кисе с улыбкой проводил их взглядом, пока волки не скрылись в темноте, и осознал, что ему будет не хватать этой парочки. Хотя, кто знает, как повернется судьба – может быть им еще уготовано встретиться. А пока ему предстояло заняться делом посерьезнее.       Сначала Кисе показалось, что ягуар спит. Зверь лежал у дальней стены, свернувшись в клубок. Но стоило только Рёте подойти чуть ближе, как закругленные уши чутко дернулись и в темноте зеленым фосфорным светом загорелись кошачьи глаза. - Тихо, друг, - парень завозился с замком, пытаясь как можно тише открыть вольер. Поскольку клетка была новой, недавно отстроенной, дверь даже не скрипнула. Рёта без задней мысли юркнул внутрь, опуская на петлю защелку. До него дошло, насколько он сейчас ступил, только тогда, когда он обернулся и увидел подобравшегося для прыжка ягуара. Это тебе не твои любимые волчары. - Ой, - обреченно выдохнул Рёта, поднимая руки с раскрытыми ладонями. – Киса, я с миром пришел. Не надо мной перекусывать, ладно?       Но, видимо, у ягуара были другие планы. Зверь в один прыжок оказался рядом, опрокидывая Рёту на спину и упираясь тяжелыми лапами в грудь. Кисе сдавленно охнул, не в силах глубоко вдохнуть. Оборотень оскалился, нехорошо щурясь и посматривая на открытую бледную шею. Парень судорожно завозился, вцепляясь дрожащими влажными пальцами в холодный ошейник. - Эй, я видел твою дневную демонстрацию, но мне выгрызать горло не надо, - с нервной усмешкой пробормотал парень, смотря в горящие синие глаза с узкой щелкой зрачка. Поистине, завораживающий кошачий взгляд. – Я правда хочу помочь, - пальцы ощупывают исцарапанный ошейник, выискивая заветную выемку. По неосторожности Рёта задевает глубокие царапины на шее, и зверь шипит, обдавая лицо кипера горячим дыханием. Наконец, Кисе удается расстегнуть злосчастную удавку. Показав застывшему зверооборотню две половинки сковывающего его ранее металла, блондин обворожительно улыбнулся.       Зверь на несколько секунд просто застыл. А после резко отскочил в дальний угол, чудом не распахав грудную клетку кипера. Кисе завороженно наблюдал за меняющимся силуэтом оборотня – у него метаморфоза шла медленнее, чем у волков, видимо, как оборотень этот был моложе. Шерсть втягивалась словно в никуда, давая начало холщовым штанам и рубахе, усатая морда все больше приобретала человеческие черты, узкие кошачьи плечи с выпирающими лопатками сменились широким разворотом крепких мужских плеч. Единственное, что осталось в сидящем в углу мужчине от ягуара, так это пронизывающие насквозь синие глаза, мягкие округлые уши и беспокойно мечущийся хвост. - Зачем? – хрипло спросил мужчина, прокашлявшись. - Не знаю, - честно признался Кисе, разводя руками. – Но я захотел помочь. Я не причиню вреда и отпущу на волю. Рёта протянул руку, подзывая оборотня к себе. Тот недоверчиво дернул ухом, но все же неловко поднялся на ноги и приблизился, втягивая носом воздух, что-то для себя вынюхивая. - Хорошо, - в ладонь Кисе легла чужая рука, большая, смуглая, сильная. Мелькнула нездоровая мысль почувствовать на себе прикосновения таких вот рук с длинными узловатыми пальцами, которые наверняка хорошенько смогут его… Кисе мотнул головой, отгоняя непонятное наваждение. - Меня зовут Кисе Рёта, - он снова улыбнулся, запирая за ягуаром вольер и увлекая его между рядами клеток с беспокойно сопящими животными. Оборотень равнодушно пожал плечами, на что кипер лишь печально вздохнул. Заполучить доверие такого мрачного типа будет совсем непросто.       Повесив ключи на место и мысленно попросив прощения у мирно похрапывающего охранника, которого, скорее всего, завтра же уволят, Кисе и оборотень бесшумно покинули территорию зоопарка, выбираясь через главный вход. - Тебя тоже проводить к лесу? - Что значит «тоже»? – шерсть на длинном пятнистом хвосте немного встопорщилась, выдавая внутреннее напряжение оборотня. - Ну, я уже вытащил одну парочку, - Рёта беспечно почесал макушку. – Волки сразу же удрали. Представились как Шинтаро и Такао. - Вот как, живы-здоровы значит, - едва слышно буркнул мужчина и уже громче добавил: - Нет, я не пойду туда. У меня там больше нет дома. - Что ж, тогда поживешь пока у меня, не сноваться же тебе по улицам, снова поймают, - Рёта снял с головы надоевшую кепку и мотнул головой, растрепав золотистые пряди, не замечая, как на него смотрит оборотень. – Может когда и имя свое скажешь.       Они шли вдвоем по пустующим улицам спящего города. Кисе чуть впереди, а ягуар бесшумной тенью крался сзади. Рёта думал, что он умудрился добровольно влезть в поразительное дерьмо, и что ему стоит переехать отсюда, как вдруг неожиданно громко в окружающей их тишине прозвучало: - Аомине Дайки.

***

      Шумиха вокруг побега трех оборотней из закрытых клеток поднялась знатная. Событие заняло первые полосы газет на три месяца, каждый раз обрастая все новыми невероятными подробностями, иногда совсем уж бредовыми. Кисе не стал дожидаться, пока весь шум утихнет. Он уволился дней через пять, чтобы не вызвать подозрений, и довольно быстро сменил место жительства, перебравшись в другой район города, где давно пустовала оставленная родителями в подарок квартира. Разумеется, с ним перебрался и Аомине.       Вообще, Кисе не был настолько уж наивен и понимал, что «временно» - это навсегда. Черный ягуар абсолютно точно не планировал никуда уходить от своего спасителя. Он просто обозначил себя как домашнего питомца, большую часть времени пребывая в зверином обличие. Эдакая крупногабаритная киса, и Рёта был не особо против этого. Он давно хотел завести кота.       Их совместный быт не особо выделялся из повседневной жизни миллионов людей. Кисе работал, принося в дом приличные деньги, которых хватало с лихвой на них обоих. Раз в три дня он закупался мясом на рынке и скармливал его урчащему от удовольствия ягуару. И на три дня можно было не беспокоиться о питании Аомине – ведя размеренный и ленивый образ жизни, тот замедлял метаболизм и очень экономно расходовал запасы энергии, так что кормить его чаще не имело смысла – кошак бы просто зажирел, а лишать себя возможности изредка созерцать красивое поджарое тело Кисе не собирался. Однако иногда Аомине составлял своему «хозяину» компанию за обеденным столом и в человеческом виде; у них даже получалось обсудить последние новости, которые любопытный оборотень обожал смотреть по телевизору (он вообще полюбил телевизор и готов был смотреть все: от мультиков и нудных новостей до «времени для взрослых»), и работу Кисе.       Дайки отличался на редкость дурным характером и рекордным уровнем вредности, но при этом умудрялся оставаться ласковым и теплым. Рёта никогда раньше не спал так спокойно, как с появлением горячего мускулистого тела под боком. Причем, парню одинаково хорошо спалось, в каком бы виде оборотень не ложился к нему в постель. Кисе не зацикливался на том, как засыпал: уткнувшись носом в пахнущую шампунем мягкую шерсть или же в крепкую рельефную грудь.       Аомине никогда не лез к нему. Максимум, мог лизнуть в губы или за ухом. Но еще ягуар активно гонял от него чужих. Рёта до сих пор не может забыть, как оборотень до седины напугал ухажера Кисе, который заявился к ним домой. «В гости партнеров водить нельзя», - сделал себе мысленную заметку Кисе, и в следующий раз остался тешить плоть в приватной комнате клуба. Но и с этим он пролетел: Аомине шипел на него и не позволял подойти к себе вплоть до того, пока Кисе дочиста не смыл с себя чужой запах. Тогда мохнатый собственник успокоился и благосклонно устроился в кровати, делясь своим теплом с человеком. А Рёта думал, что пока Дайки с ним, придется жить как монаху. Ягуар мигом учует чужой запах, а злить котика с клыками длиной почти как его палец не очень-то хотелось.       Все переменилось буквально в один миг. Утром Кисе проснулся в хорошем настроении, предвкушая долгожданный выходной. И встретился взглядом с горящими синими глазами. Аомине лежал рядом, нервно поводя кончиком хвоста и как-то жадно смотря на вальяжно растянувшегося парня. Заметив, что «хозяин» уже проснулся, Дайки мурлыкнул и по привычке лизнул его в губы, желая доброго утра. Рёте показалось, что чуть более жарко, чем обычно.       Они позавтракали без каких-либо эксцессов, Аомине был необычно ласков и послушен, даже съел нелюбимые им овощи. А потом Кисе сам не заметил, как был утащен в кровать. Он ошалело смотрел на нависшего над ним Аомине, горячего, сильного, и не мог разорвать зрительного контакта, чувствуя себя загнанным в угол кроликом. - Аомине-чи, ты чего это? – от близости крепкого привлекательного мужчины Рёту бросило в жар. У него слишком давно никого не было. - Гон, - оборотень дышит тяжело, глубоко втягивая воздух и часто облизывая губы. - Что? – Кисе озадаченно моргнул, разрушая зрительный контакт с потемневшими почти кошачьими сейчас глазами. - Гон, - еще раз повторяет Аомине, утыкаясь носом в тонкую шею и жадно втягивая запах Кисе. Такой теплый, желанный и родной. – Хочу секса. - Я же не девушка, Аомине-чи, - несколько испуганно пролепетал Рета. - Среди оборотней нет женщин, - усмехнулся Дайки, подаваясь бедрами вперед, вплотную притираясь пахом к паху Кисе, давая шанс в полной мере ощутить свое возбуждение. Парень под ним мелко дрожит, вцепляясь пальцами в плечи. – Мне нравишься ты. - Дурной, - Рёта быстро облизал губы, боясь, что покраснеет, как неопытный мальчишка. - А ты думаешь, с чего я остался с тобой? – с усмешкой мурлычет оборотень, немного неловко избавляя своего «хозяина» от одежды. – Я сразу решил сделать тебя своим. - Наглый кошак, - Рёта поддается теплым сильным рукам, позволяя себя раздеть. Как перед таким вообще можно устоять? - Но ты же все равно меня любишь, - довольно проурчал Аомине, руками и губами лаская раскинувшееся под ним тело. Кисе невольно прогнулся, выгибая спину и сильнее подставляясь настойчивым ласкам. Так неожиданно хорошо… Так еще и этот паршивец никуда не дел шершавый кошачий язык, и от этого ощущения голова шла кругом, а пальцы на ногах поджимались от удовольствия. Покусывает нежную кожу, оставляя отметины, трется, словно помечая своим терпким, ощущаемым даже человеческим носом, запахом.       Кисе сдается окончательно и бесповоротно, обвивая шею оборотня руками и притягивая к себе для поцелуя, первого и настоящего. И он никак не ожидал, что его поцелуют с такой готовностью и жадностью. Аомине грубовато и смачно засасывал губы, задевая острыми клыками и царапая, жарко вылизывал нёбо и десны, и буквально трахал языком, до вспышек боли прикусывая чужой язык, когда Кисе пытался отвоевать лидерство. Блондину только оставалось стонать в поцелуй и гадать, откуда у дикого кота такие потрясающие… «навыки».       Отстранившись от разомлевшего парня, Аомине внимательно посмотрел в поплывшие глаза теплого золотистого оттенка и удовлетворенно хмыкнул. Никакого сопротивления. Одно желание на двоих, словно бы он передал частичку помутившего разум гона через поцелуй. Рёта позволяет перевернуть себя на живот и сам приподнимает бедра, чувствуя унизительное удовольствие от раскрытой позы. Оборотень удовлетворенно мурчит, расцвечивая спину укусами, которые не сойдут недели две, и Кисе уже предвкушает недовольство менеджера, ведь все съемки без верхней одежды можно будет смело отменять. Только если его не попросят сняться для гейского порно-журнала. Вот там такое обилие отметин будет только на руку.       Его буквально подкидывает, когда ласка Аомине становится откровенной до предела – шершавый язык скользнул между упругих половинок, лаская грязно и пошло. Кисе комкает в руках простынь и подается бедрами назад, сдерживая судорожные всхлипы. Ни один его партнер никогда не делал ему римминг, а этому кошаку только дай повылизывать. Обильно смачивает слюной, утробно урча, толкается кончиком языка внутрь, раздвигая упругие стенки, и постепенно добавляет к ласкам пальцы, растягивая под себя, соскальзывая языком на мошонку и прикусывая чувствительную кожицу. Рёта довольно постанывает, даже не задумываясь, насколько развратным выглядит со стороны, насаживаясь на растягивающие его пальцы. Ему слишком хорошо, а Аомине - только его кот. Ему можно все. - Хватит, - с придыханием протягивает Рета, поводя бедрами. – Возьми уже. - Не думал, что ты станешь просить, - парень не оборачивается, он и по голосу слышит, что Дайки ухмыляется. Прислушивается к шуршанию позади себя – ягуар избавляется от шорт, в которых обычно ходит по дому. А потом между ягодиц вжимается крепкий член. Рот наполняется слюной, и Рёта поспешно сглатывает – он уже не раз видел Аомине голым, невольно всякий раз задерживая взгляд на паху, помнил короткие жесткие паховые волоски, в которые был бы не прочь уткнуться носом. Да и вообще он был бы не против ощутить вкус Аомине на языке, принимая крупный длинный член глубоко в глотку и обязательно чувствуя жесткую хватку в волосах. От одного этого член колом стоял. Рёта ерзает так, чтобы головка скользнула по растянутой дырочке, и довольно улыбается, когда в растрепанные волосы зарывается горячая смуглая ладонь. - Еще и дразнишь? – Дайки чувственно прикусывает мочку, сразу, рывком толкаясь на всю длину, до шлепка бедер о поджавшиеся ягодицы. - Кто еще кого дразнит, - Кисе стонет томно, жарко, от его непривычно низкого хриплого голоса у Аомине мурашки по холке бегут, и хочется услышать еще таких пошлых, сорванных стонов. – Не замирай, - Рёта заводит одну руку, вцепляясь пальцами в плечо оборотня, привлекая горячее влажное от испарины тело к себе. – Двигайся сильнее.       Зверь голодно рычит и размашисто толкается в податливом теле, сминая ягодицы до расплывающихся красных пятен. Гон подстегивал и без того имеющееся желание, вынуждая брать по животному грубо, забывая о нежности и выбивая сорванные стоны с искусанных губ. Рёта прогибался под ним, почти ложась грудью на кровать, хаотично цепляясь пальцами за простыни. У него разве что искры из глаз не летели от крышесносного удовольствия: никакой приторной нежности и медлительности, каждый толчок отдается болезненной пульсацией внизу живота, а головка почти каждый раз упирается в простату. Даже болезненный, до крови, укус в основание шеи отзывается вспышкой кайфа. Но апогеем стал гибкий пушистый хвост, обвившийся вокруг напряженного члена Рёты и сжавший его. Блондина выгнуло дугой, и он издал такой умопомрачительный стон, что Аомине почувствовал, что вполне может кончить от одного только этого звука. Кисе сильно задрожал, испытывая, наверное, самый яркий оргазм в своей жизни, пачкая спермой простынь под собой и сильно сжимаясь, почти до боли. Оборотень глухо застонал, выскальзывая из обмякшего тела, и излился на покрасневшие ягодицы. Лишившись поддержки, Рёта обессиленно распластался на постели, не в силах даже перевернуться. Ему было безумно хорошо и потрясающе стыдно. Впервые за долгие годы.       Немного придя в себя, Аомине завалился рядом, сладко потягиваясь и помахивая хвостом, который Рёта однозначно вымоет. С шампунем. Как только сможет встать. - Аомине-чи, ты изверг. Еще только день, а я уже без сил и хочу спать, - плаксиво протянул Кисе, внутренне почти мурча от удовольствия – поясница уже начинала приятно ныть, а все тело горело от оставленных на нем меток. - Ну так спи, - усмехнулся Дайки, притягивая к себе слабо сопротивляющегося блондина. Кисе поерзал, устраиваясь поудобнее и блаженно прикрыл глаза, прижимаясь к теплому боку. - Разбуди меня через пару часов, - сонно попросил он, практически тут же вырубаясь. Аомине только усмехнулся, прикрывая своего человека тонким одеялом. Рёта хоть и был мерзляком, но спать под прежним пуховым одеялом и живой грелкой под боком не мог даже он. Лихорадка гона немного отступила, обещая вернуться ближе к вечеру, так что у Кисе вполне было время набраться сил.       Скажи кто раньше Аомине, что идеальной парой для него будет человек, он бы посмеялся. Но увидев этого солнечного блондина, рискующего всем, чтобы вытащить его из клетки, ласкового, теплого и такого домашнего, Дайки понял, что пропал, отдав себя хитроватому золотистому взгляду. И не зря. Что-то подсказывало, что на его влюбленность Кисе способен ответить втройне.