Острая ситуация

       Пошатываясь, Хвост вернулся к котлу и плеснул в него кровь. Жидкость на мгновение стала ослепительно-белой, а затем — зеленовато-жёлтой, словно драконьи глаза. Покончив с приготовлением зелья, Хвост без сил упал на колени и тут же кулем повалился на землю. Он лежал скорчившись, баюкая кровавый обрубок, и тихо постанывал.        Котёл кипел, сверкающие искры летели во все стороны, от их ядовито-слепящего блеска всё вокруг погрузилось в непроглядную черноту. Ничего не происходило…        Пусть утонет, пусть произойдёт ошибка, молил Гарри.        Но искры погасли, из котла взметнулся столб ядовито-зелёного пара с резким и неприятным запахом. Он становился всё гуще, и Гарри больше не видел ни Хвоста, ни Седрика — пар затопил всё.        …Зелье не вышло… он утонул… пожалуйста… пожалуйста… пусть он умрёт…        Облако пара принялось медленно рассеиваться. Наконец, когда он полностью исчез, Петтигрю встал и подошёл к котлу. Странная жидкость полностью исчезла оттуда… что же там осталось?!        — М-м-мой Лорд? — испуганно прошептал Хвост, заглядывая в котёл. — Н-н-неужели это вы?        Целая его рука осторожно опустилась в котёл, вынимая что-то с самого его дна. Гарри напрягся, ожидая увидеть нечто совершенно чудовищное, но в ладони Хвоста лежало что-то совсем небольшое, ярко-оранжевое, размером с кулак. Выглядело это очень и очень знакомым, но Гарри никак не мог понять, что же это такое.        — Петтигрю, что это?! — прогромыхал над кладбищем зычный голос, явно принадлежавший лорду Волан-де-Морту. Вот только откуда он исходил? Не из мелкого же оранжевого предмета в ладони у Хвоста… или всё-таки именно оттуда.        — Я н-не знаю, к-как так п-получилось, м-милорд… — прошептал в ужасе Петтигрю, круглыми глазами глядя на то, что держал в руке. — Я в-всё сделал п-правильно, к-как говорили в-вы… это, н-наверное, из-за к-котла…        — Какого хрена, Хвост?! — от вопля Волан-де-Морта у Гарри заложило уши. Хвоста всего затрясло, но он, переборов ослаблявший его ужас, ответил:        — Д-д-да, из-за котла! Я одалживал е-его у одной местной в-ведьмы и забыл п-помыть. Она, видимо, готовила в нём супчик с перцем, и немного прилипло ко дну, а я н-не заметил…        — Ты охренел?! — точно! Петтигрю держал в руке перец! Правда на нём были две щёлочки, имитирующие глаза, и одна — для рта, но всё равно это был самый обычный перец! — Какой, в жопу, супчик, с каким перцем?! Посмотри, что ты со мной сделал! Как я теперь захвачу волшебный мир и уничтожу Гарри Поттера в таком виде?!        Петтигрю пробормотал что-то, оправдываясь, но его лепетание перекрыл громкий хохот Гарри Поттера, наконец полностью осознавшего всё, что произошло. Слёзы смеха застилали глаза, он почти ничего не видел кругом, и лишь вопль Петтигрю и громовой голос Волан-де-Морта, слишком уж громкий для перца, долетел до его ушей, поясняя происходящее кругом:        — Как ты меня держишь, идиот?! Ты коснулся мною Чёрной метки, сейчас же все наши слетятся!!! Они не должны видеть мой позор!        — Н-но, М-милорд… Я п-подумал, они могут помочь…        — Так ты это ещё и нарочно?! Да я тебя…        Он не успел договорить. Поляну вдруг озарил мрачный свет, в котором одна за другой принялись возникать фигуры, все в чёрных одеждах. Это явились на зов своего хозяина Пожиратели Смерти, ещё не знающие, что им предстоит узреть.        — Что здесь произошло, Хвост? — спросил один из них. Гарри узнал голос Люциуса Малфоя. — Где Тёмный Лорд?        — П-понимаете, у м-меня т-тут небольшая ошибочка в-вышла… — пролепетал Петтигрю, попеременно краснея и бледнея. — Я д-думал, вы м-можете п-помочь… — и с этими словами он протянул вперёд руку, в которой держал злосчастный перец. Следующие его слова дались ему с особым трудом. — В-вот л-лорд В-волан-де-Морт…        Он обвёл толпу Пожирателей умоляющим взглядом, но никто не шелохнулся. Все в ужасе смотрели на то, что должно было быть Волан-де-Мортом, и явно пытались осознать, что это: шутка? Какая-то проверка? Или это и впрямь Петтигрю облажался? Должно ли это быть смешно, и можно ли смеяться? Никто не понимал, а потому все жались в сторону, стараясь спрятаться друг за другом, и тихо хихикали про себя, изо всех сил надеясь, что Тёмный Лорд не услышит.        Зато Гарри понимал прекрасно, а потому хохотал вслух, совсем не боясь последствий. Видимо, это окончательно довело Волан-де-Морта, ибо в следующую секунду по кладбищу прокатился новый его вопль:        — Не смей ржать над этим, Поттер! Это ни разу не смешно! Даже в этом жалком теле я сохранил всё своё могущество, а потому могу уничтожить тебя в одну секунду! Дорого ты заплатишь за своё веселье! Петтигрю, подай мне свою палочку!!!        Хвост быстро выхватил из кармана волшебную палочку и попытался было отдать её Волан-де-Морту, но замер, осознавая одну очень простую истину.        — Я… я бы с радостью, М-милорд… Но… у в-вас же н-нет рук! К-куда её вам?        — Не знаю! — в голосе Волан-де-Морта звучало явное желание поскорее расправиться со своим заклятым врагом, к тому же узревшим его позор. — Засунь там куда-нибудь!        Ой, лучше бы он этого не говорил!        — Эммм… х-хорошо, М-милорд… — пролепетал Хвост, трясясь от страха и беззвучного смеха. — Н-но… в-вы с-сами меня об этом п-просили…        В один краткий миг Волан-де-Морт успел осознать всю глупость того, что он сказал, но было поздно. Раздался громкий хруст, сопровождаемый невероятным, нечеловеческим воплем Тёмного Лорда:        — Чёрт!!! Вынь её обратно!!!        — Я п-предупреждал… — Петтигрю ухватился за палочку и попытался вытащить её обратно. Но вопли Волан-де-Морта говорили о том, что она засела весьма глубоко и извлечь её обратно, в особенности для рукожопого неловкого Хвоста, было очень и очень сложно. Зато оживились Пожиратели Смерти, скучковавшеся вокруг и наперебой дающие самые разные советы, как извлечь палочку из чрева Волан-де-Морта. Кто говорил тянуть резче, кто, наоборот,уверял, что делать это надо медленно и осторожно, и вся ситуация стала очень напоминать типичную толкучку на рынке или вокзале. Наконец громкий крик Волан-де-Морта перекрыл всё, заставляя галдёж немедленно смолкнуть:        — Хватит, Петтигрю! Лучше вообще ничего не делай!!!        — Н-но, М-милорд, к-к-как же…        — Мне так нормально! Зато теперь я смогу уничтожить этого несносного Гарри Поттера, ставшего свидетелем моего позора! Положи меня на землю, Хвост, так, чтобы палочка навелась на не…        Он хотел было что-то сказать, но в этот момент тёмное небо с громким треском разорвала ярчайшая белая вспышка. В следующий миг ко всей творящейся кругом психушке присоединились ещё четверо. Впереди всех стоял Дамблдор с волшебной палочкой наизготовку, рядом — профессор Снегг, ещё более мрачный и напряжённый, чем обычно. Из-за их спин испуганно выглядывали Рон и Гермиона. Последняя, завидев Гарри, бросилась к нему и с помощью волшебной палочки освободила от пут. Никто ей даже и не препятствовал — слишком уж все кругом были шокированы происходящим.        — Гарри! — в повисшей тишине голос Гермионы звучал, словно гром средь ясного неба. — Представляешь, профессор Грюм оказался вовсе не Грюмом! Он был Пожирателем Смерти, это он превратил Кубок в портал! Дамблдор как узнал, так сразу сюда, мы еле упросили его взять нас с собой!        — Ты не ранен, Гарри? — серьёзным голосом спросил Дамблдор. Гарри не смог даже внятно ответить, его всё ещё трясло от смеха.        — Я не вижу ничего смешного в сложившейся ситуации, Поттер! — зло проскрипел Снегг. — Диггори мёртв, а лорд Волан-де-Морт, судя по толпе Пожирателей, успел возродиться.        — Кстати, а где он? И почему Пожиратели на нас не нападают? — тут же задумался вслух Рон. В то же мгновение Питер Петтигрю неожиданно для всех бросился на колени перед Дамблдором и залепетал:        — Вы… вы в-великий человек, п-профессор Дамблдор! М-может вы з-знаете, как это исправить?! — он протянул вперёд руку, показывая перец. — Я н-не помыл к-котёл… и с-случайно п-превратил Волан-де-Морта… в-в это!        — Ах ты подлец! Подлизываешься к Дамблдору!!! — пророкотал Тёмный Лорд, но никто словно бы и не услышал его. Дамблдор склонился и принялся сквозь очки разглядывать говорящий перец. Затем он вдруг внезапно согнулся пополам, да так резко, что Гарри испугался, не случилось ли с ним чего-нибудь плохого. Но громкий, сдавленный, икающий хохот, разорвавший в следующий миг кладбищенскую тишину, успокоил его — Дамблдор просто ржал над ситуацией, что было, в принципе, неудивительно. Рон и Гермиона какое-то время молчали, осознавая происходящее, а потом дружно присоединились к директору. Даже Снегг улыбнулся.        — Ну… ну, Том… — задыхаясь от смеха, бормотал Дамблдор. — Ты всегда был… явным перцем… так что тут… проявилась твоя… можно сказать, настоящая сущность… кто знает… может ты… по ошибке был рождён… человеком…        — Питер, Питер… — Снегг печально покачал головой, любуясь скорчившимся на земле Петтигрю. — Ты, конечно, всегда был тем ещё лохом, и по части зельеварения тоже, но чтобы так облажаться…        — Это… это правда Волан-де-Морт? — Гермиона взирала на перец с огромнейшим интересом. — Ведь для воскрешения была использована формула кость-плоть-кровь, верно? Это серьёзная магия, вряд ли получится что-либо изменить. Я читала про неё. Видимо, в котёл попало что-то чужеродное, потому так и получилось.        — Д-да… в-всё дело в перцовом супчике… — пролепетал Петтигрю. И тут прорвало Пожирателей Смерти! То ли они не могли больше сдерживать хохот, клекочущий и бурлящий внутри них, то ли осознали, что Волан-де-Морт действительно превратился в перец, и сдерживать уже ничего не нужно, но вскоре над кладбищем грянул целый хор истошно ржущих голосов. Кто-то из Пожирателей ржал, откинувшись назад, кто-то, напротив, согнулся от смеха вперёд, некоторые вообще катались в истерике по земле. Даже Петтигрю принялся нервно хихикать, выронив при этом Волан-де-Морта, что тому, естественно, не понравилось.        — Ах вы сволочи! Гады продажные! Не смейте ржать, нет тут ничего смешного! Уроды! Предатели! Вот я вас всех авадой кедаврой!!! — орал перец, но никто его не слышал. От бессильной ярости Волан-де-Морт становился всё краснее и краснее, а из палочки, всё ещё торчащей из того места, что у человека назвалось бы задницей, вырывались снопы искр. Никто даже не обращал на это внимания — никто, кроме Рона.        — Смотрите! — разнёсся на всё кладбище его голос, заставляя ржач несколько поутихнуть. — Он же совсем созрел! Он красный, видите? Его же можно съесть!        — Что?! — взревел в испуге Волан-де-Морт. Все остальные — и Пожиратели Смерти, и преподаватели Хогвартса, и его ученики — переглянулись. В глазах каждого виднелся один и тот же блеск: перемещения в пространстве и всё произошедшее их порядком утомило…        Никто не знает, что и как начертала нам на роду судьба. Порой эти начертания выходят настолько причудливыми и неожиданными, что, даже став очевидцем, трудно поверить. Питер Петтигрю, не умевший, казалось бы, ничего, оказался прекрасным поваром, чей суп с перцем нахваливали все. Пожиратели Смерти, избравшие такое название ради лишь красивого звучания, и даже их противники в тот день оправдали и приняли его, буквально пожрав саму смерть. А Лорд Волан-де-Морт, чьё имя боялись произносить почти все в мире магии, величайший тёмный волшебник в истории, и предвидеть, наверное, не мог, что ему придётся закончить свою жизнь в облике перца в том самом супе на столе этих самых Пожирателей…        Воистину, судьба — странная штука!