Никогда-не-мой вечный

Здравствуй, мой бесконечный. - Джерард, смотри, тюльпаны! Я жмурю глаза от яркого, слепящего солнца. Ничего не вижу и, если честно, кроме тебя никого видеть и не хочу. Мне все равно, кто идет рядом и сколько людей на улице. В детстве не говорили, что любовь – это чувство, когда весь мир сжимается до отношений двух людей. Учили считать, каллиграфии и климату тропических лесов, а о любви постыдно промолчали. Вокруг пузырится май. Перекатывается на языке горечью первой зелени, взрывается искрами и первыми каплями меда в твоих широко распахнутых карих глазах. Наполняет легкие вместе с сигаретным дымом, растворяясь в воздухе так же быстро. Видишь, в аду тоже бывает лето. Останавливаюсь у бордюра и, сфокусировав взгляд, понимаю, что это чудо в огромной футболке Pink Floyd валяется прямо посреди тюльпановых насаждений, внимательно рассматривая уцелевшие цветы. В тебе были восхитительны две вещи – твои безмерно крутые футболки и то, с какой легкостью ты плевал на правила и социальные нормы, послав к черту все «можно» и «нужно». Но влюбился я, кажется, в поблескивающее колечко пирсинга и твою бесконечную, живую страсть и искренность, сквозящую в каждом жесте. Не ты менялся подстать миру, а мир терял привычные формы, озаренный твоей улыбкой. Мне чудилось, что в некоторые моменты даже законы физики начинают работать на тебя. Ты лежал в цветочной клумбе, запрокинув голову и всматриваясь в бескрайнее небо, испещренное белесыми полосами пролетевших самолетов. Мальчик с глазами цвета растаявшего шоколада и душой еще более прекрасной, чем раскинувшееся над ним небо. Его лицо было усеяно солнечными улыбками, а губы зацелованы ветром. Не мной. Это больно, но совсем, совсем не важно. Когда он рядом, не важно ничего боле. - Мы застряли в этом городе, Джи, - с усмешкой произносишь ты, зарывшись пожелтевшим от пыльцы носом в бутон цветка. Мысленно тянусь пальцами к твоему аккуратному носику, чтобы стряхнуть ее, на самом же деле стою, глядя на тебя со снисходительной, понимающей улыбкой. Твой голос проходится по венам и оседает в каждой частице меня. – Понимаешь? У нас есть тысячи возможностей, а мы запреты здесь, со всеми этими холодными дождями и чужими людьми. Я согласно киваю, погрузившись в свои мысли. Ты всегда говоришь «чужие люди» так, что кажется, будто нет никого, кто тебе дорог. Я не знаю, правда ли это. Но вот я стою перед тобой и сильнее всего на свете желаю быть нужным тебе. Май вокруг меня кипит, бурлит и клокочет жарким полуднем. Ветер шуршит тоннами афиш и радостными, светлыми голосами людей. Все оживает, дышит и поет, и лишь я, стоя здесь, разваливаюсь на части. Я хочу жить этим маем. Это правда весь мой мир. Это правда никогда-не-мой Фрэнк. Когда реальность начинает мешаться с мечтой, жизнь кажется самым прекрасным, что только может произойти. В такие моменты я растворяюсь в тебе, как шипучка в стакане воды, не видя ничего кроме. Но потом мечты испаряются, словно роса ранним утром, и тоска вновь накрывает меня стихийным бедствием, и надежда гаснет на его ветру. Ты ничего не знаешь – для тебя я всегда в порядке. Я в порядке для всех, но только не для самого себя. Мы мечтаем о разных вещах. Ты хочешь вырваться отсюда, показать себя миру, сотворив чудо, а я хочу рисовать и видеть, как ты варишь кофе и сладко потягиваешься после бодрящего дневного сна. Ты хочешь быть любимым, и я люблю тебя. Но моя любовь – последнее, что тебе нужно. Для меня ты стал единственным нужным человеком, а я для тебя – хорошим приятелем, с которым можно провести время. Шагая по теплому маю, я невзначай касаюсь твоих пальцев, нежно беря их в свою ладонь. Твои глаза пусты сейчас той легкой, звонкой пустотой, что доставляет облегчение и не требует быть заполненной. Мои глаза смотрят на тебя со смесью страха и мольбы. Наши губы молчат, но что это такое, когда мы чувствуем сердца? Ты, не отводя взгляда, освобождаешь руку, одними губами шепча на любимом немецком: «es tut mir Leid*» Мы идем дальше по улице, и, кажется, за историями о супергероях и новых гитарных партиях я почти могу забыть, что мое сердце стало пеплом. Потому что это совсем, совсем не важно. Как жаль, что ты не станешь моим вечным. * "Извини" - нем.