Cold

Очередной холодный отель, полностью заполненный неугомонными людьми. Очередной тесный номер на двоих. Очередная двуспальная кровать, которая подходит лишь для любовников на одну ночь. Она слишком тесная для лучших друзей, но им ведь не привыкать. Они лежат по разные стороны кровати, но ни у одного не получается заснуть — постельное бельё жесткое, шершавое, ледяное, даже тепло тела не согревает эту паршивую ткань. Со всех сторон, из каждого угла дует гадкий, едва заметный, но от этого не менее раздражающий сквозняк. Джош думает, что Тайлер спит. Тайлер думает, что Джош спит. Дан, стараясь казаться спящим, переворачивается на другой бок, чтобы видеть Джозефа, который лежит на боку спиной к нему, и закидывает свою руку на него. Тепло. Тайлер вздрагивает, по его телу проходит волна мурашек от резкого контраста обжигающе теплой руки и холода. Тепло. Хочется прижаться к Дану всем телом, обнять и очутиться в его крепких объятиях. Джозеф, издав, как ему казалось, самый сонный звук, который больше напоминал стон, перевернулся на спину, ненавязчиво приближаясь к своему другу. Таким образом, горячая рука Джоша, включая предплечье, переместилась к нему на живот. Их глаза закрыты, ведь они давно спят. Слышно мирное сонное сопение. Они неподвижны — боятся разбудить друг друга, но им все ещё холодно. Джош, делая вид, что он абсолютно спящий, сгребает Тайлера в свои объятия. Во время этой возни, не менее спящий Джозеф, поворачивается на бок, по-дружески совершенно закидывая свою руку на Дана. Они лежат друг напротив друга. Тайлер, уткнувшись лицом в шею Джоша, прижимается к его голой груди, животу, переплетает ноги, ведь он спит и не знает что творит. Джозеф горячо выдыхает в беззащитную, соблазнительно открытую шею Дана. Джош обвивает тело Тая, утыкаясь носом в его волосы, вдыхая их запах. Джош сомневается, спит ли Тайлер. Тайлер сомневается, спит ли Джош. Теперь им, наконец, тепло. Но ведь может быть и жарко, верно? Тайлер, после долгого и мучительного созерцания шеи своего дорогого барабанщика, зачем-то решает, совершенно по-дружески, вы не подумайте ничего лишнего, прижаться губами к бьющейся жилке. Джош ничего не делает, видимо, спит, так что Джозеф присасывается к одному из самых заметных мест на шее. Он засасывает кожу, нежно прижимаясь губами, слегка прикусывает зубами, чтобы остался знатный след, который будет как красный сигнал светофора, как знак «стоп», показывающий то, что Джош — Его Друг. Это же абсолютно по-дружески оставлять засосы на шее друга, или… Шалость Тайлера, которая порядком затянулась и уже перешла в поцелуи всей остальной шеи, была прервана рваным стоном Его Джоша. - Ты, блять, издеваешься, да? Джозеф боится пошевелиться, оторвавшись от шеи друга с громким причмокиванием. И пока он был в прострации, Джош навалился на Тая, впиваясь в его губы, сминая их своими, проникая внутрь горячего рта языком. Да, Джозеф сначала не понял этого дружеского жеста, а потом начал отвечать с полной отдачей, обвив шею Дана обеими руками, стараясь притянуть его ещё ближе, почувствовать его, слиться с ним, утонуть. Они продолжали, пока воздух в легких не закончился, но стоило им вдохнуть, как с жалобными стонами, полными желания, наслаждения и страсти, так неприсущей дружбе, их губы опять соединились. Похоть нарастала, Дан просто трахал языком рот Тайлера, получая в отместку похотливые стоны. Джош знает, что Тайлер не спал. Тайлер знает, что Джош не спал. Руки скользят по телу, изучая каждый сантиметр, впитывая жар. Пальцы забираются в волосы, трогают чувствительные соски, оставляют синяки, ногти царапают, впиваются, оставляя по всему телу красные полосы, мало напоминающие что-то дружеское. — Джош, — протяжно застонал Тайлер, отчего Дан с рыком укусил того за плечо, вновь оставляя метку. — Что мы, — задыхаясь от возбуждения, — черт возьми, делаем? Джозефа заставили заткнуться посредством очередного, абсолютно не дружеского, страстного, совершенно развратного поцелуя. Они кусали и оттягивали губы друг друга, сталкивались языками, вытворяя ими невесть что. Давайте уже признаем, что в этом во всем мало чего-либо дружеского, но, наверняка, все натуралы так делают. Разве нет? — Я не знаю какого черта мы делаем… — спустя пару минут безбашенных поцелуев наконец решил ответить Джош, -…но… — Он сделал паузу и толкнулся стояком в пах Тайлера, вызывая этим новый, ещё более откровенный стон из раскрасневшихся, припухших губ, — но мне это до безумия нравится. Они целовались так, словно это были их последние поцелуи в этой жизни. Они не могли насытиться друг другом, боясь, что такого, как сейчас, больше не повторится. Джозеф дотронулся до члена Дана через ткань, вскоре стянув ее, дотрагиваясь до нежной кожи. Барабанщик сдавленно выдохнул, толкаясь в кулак. — Господи, Тайлер, я хочу тебя так, как никогда никого ещё не хотел. Это вообще нормально? — Мне плевать, — серьёзно ответил он, резко переворачиваясь, садясь на бёдра Дана. — Ведь я хочу тебя не меньше. Джош хочет Тайлера. Тайлер хочет Джоша. Джозеф обхватил оба их члена рукой, дроча. Стоны срывались на крик, им было плевать что подумают люди в отеле, что подумают остальные семь миллиардов, ведь в данный момент существовали лишь они двое, лишь эти два молодых красивых тела, переплетенные друг с другом, безбожно комкающие простыни. Их беспорядочные выкрики слышали многие, но они, скорее, почувствовали дикое смущение и черную зависть, ведь никто и никогда не любил так, как любят эти двое, никто не заставлял биться в агонии настолько, чтобы эмоций нельзя было сдержать. Но никто не подумал, что это были два гетеросексуальных парня, ведь это просто не могло прийти в голову. Джош взял руку Тая в свою, чтобы кончить совместными усилиями, вместе. Сердце билось, как сумасшедшее, оно стучало в ушах и висках, готово было проломить грудную клетку. Капли пота скатывались по шее, раскрашенной красными пятнами. Бедра Тайлера задвигались в беспорядочном неконтролируемом ритме, рот беззвучно раскрылся. Джош под ним зажмурился, выгибаясь в спине, сжимая свободной рукой тонкую напряженную донельзя ногу друга. Хриплые стоны из сорванного горла на последнем гребанном дыхании, молящие, ещё несколько рваных движений и их, наконец, накрывает оргазм, невообразимо сильный, мощный, обрубающий связь с окружающим миром. Тайлер, упавший на Джоша, дышит ему в шею, пытается прийти в себя, но не может пошевелиться. Его руки гуляют по телу под ним, пытаясь запомнить каждый сантиметр. Он не знает, что будет утром и, кто знает, может это его последняя возможность это сделать. Он легко целует Джоша в губы и, наконец, ложится, позволяя обнять себя со спины. Дан накрывает их одеялом и прижимается к Джозефу вплотную, улыбаясь. Вскоре, они заснули, согретые теплом друг друга. Кажется, Джош и Тайлер больше, чем друзья. Но об этом они поговорят утром.