О словах и мордобоях
—
Поясни за базар, ублюдок! Ты! Да, ты, тварь мохнатая! Чё ты там вякнул?! — Обычный говор быдла, заплутавшего в далёких просторах низкого приоритета, при виде моего лохматого друга Бивня. Вы, наверное, меня спросите: «За что Тускару хотят набить морду? Чего такого он может ляпнуть?» Ответ простой, как три рубля. Дорогой моей душе друг любит рассказывать о своих похождениях по надоедливому квадрату бойней, ругани и прочих перепалок. Причём есть один момент — этот друг помнит Венгу не сексуальной, полуголой бабой, а непонятным и уродливым сгустком энергии, походящим на человека, посему он считает нужным пихать своё гадкое для большинства мнение во все щели. Плюс, он любит махать своими ручонками, и если никто не обижается на его громкие высказывания и мнения по поводу нашей
уёбищной любимой игры, то он начинает выплёскивать из своего вонючего рта, набитого гамбургерами и алкоголем, мнения о том сколько мамаши игроков в Дотку могут заглотнуть его гнилой спермы. Реакция на такие слова не нуждается в красочных метафорах и эпитетах — у всех
БОМБИТ. В общем, клёвый у меня друг, а его потасовки не дают моему заведению опустеть, а значит… Я имею бабки с зевак, которые заходят ко мне, чтобы поглазеть на то, как огромный, лохматый морж отправляет в нокаут бесконечные потоки тупого, неадекватного быдла. Кстати, я не представился… Как-то неловко даже. В общем, звать меня Дымком Николаевичем, или просто Дымком, я обычный задрот в отставке, которого потрепали экзамены и сессии. Забив на систему, я открыл свой задротский кабак для задротов, будучи уже не задротом, смотрящим на все эти глупые игровые потасовки с высока, а-ля великий и ужасный Печорин. На самом деле, я ловил дикий кайф от срача этих каловых масс, к коим в своё время сам относился. Ну, а вообще, хватит лишней болтовни о моей жалкой персоне, кажется, мой друг закончил с очередным полудурком.
— Ну, а этому-то что не понравилось? — спросил я ненавязчиво.
— Этому сопливому уроду не понравилось то, что я думаю о терпилах, которые берут танков и варятся в жир. — проворчал Бивень, вытаскивая колючки из своей жирной задницы.
— Никогда не любил таких недомерков, стоять против них, всё равно что отучать малолетку курить — бессмысленно — отвечал я, наливая Туску очердную кружку отменного пива с Невы…
Я очень часто рассказывал ему о художественной литературе, науке, философских сочинениях, а также делал погромче «Led Zeppelin», когда тот заходил ко мне в бар, надеясь хоть как-то исправить этого чёртового задиру. И у меня это вполне хорошо получалось, и из его нечищеной пасти довольно-таки часто вылетали более менее мудрые мысли из разряда тех, что говорят фанаты книжки про Заратустру, а иногда он поражал зевак такими речевыми оборотами, которым позавидует сам Джон Толкин.
— Вот скажи мне, какого чёрта Тайдхантер забыл в нашем мире? — внезапно спросил меня мой друг.
— Понятия не имею, зачем этот арбуз вылез из своего гадкого океана — ответил я, еле сдерживая улыбки.
— Вот и я не понимаю. Сидел бы у себя на дне, заглядывал бы к Ктулху в Рʼльех, попивал с ним чай и размышлял о грядущем захвате земли! — на гране со смехом вопил Туск. Мы окатили весь зал диким смехом.
— Это всё, конечно, весело, друг, но я не понимаю также и другой вещи. Почему МЫ, образованные, почти приличные и адекватные люди должны пояснять кулаками всякому быдлу за каждое слово, нами сказанное? — резко сменив тон, спросил я.
— Наверное потому что природа не терпит односторонности во всех своих проявлениях, к которым относимся и мы. Недостаточно просто быть сильным, так ты превратишься в быдло, которое так и хочет распустить руки. Недостаточно просто быть умным, от ума, как известно, одно горе, да и с умом своим ты будешь либо терпилой, либо пассажиром гроба на колёсиках. Мы должны быть разносторонними во всём, начиная с выбора еды, и заканчивая выбором своей судьбы. — серьёзно ответил мне Тускар, который уже не так сильно был похож на пьяного задиру.
— Но ты ведь сам прекрасно знаешь, что без чёткого выбора своей жизненной позиции ты никуда не уйдёшь — ответил я скептически.
— А разве мы не определились с этой позицией? Не знаю как ты, но я уже решил, что я выбираю судьбу человека, отстаивающего свою позицию интеллектом и кулаком. И я готов бороться за своё слово, ведь моё слово это дар с небес, также как и возможность отстаивать его — быстро контратаковал меня Бивень.
— С тобой тяжело не согласиться. Знаешь, я порой поражаюсь какими тропами судьба привела тебя к такой жизни — восхищённо ответил я, уставившись на залитые пивом усища Туска.
— Все мы изначально похожи друг на друга, только вот путь выбираем разный. Кто-то тупо следует за шаблонами, которые предоставила ему жизнь, совершенно не глядя по сторонам. А кто-то сворачивает с удобных, отхоженных тысячами стоп, дорог и пробирается сквозь джунгли, прорубая бесконечные заросли, отстаивая своё мнение. И даже подыхая, не дойдя до своего счастья, такие люди умирают личностями, а не жалкими подобиями прямоходящей обезьяны. Именно поэтому, мой друг, мы с тобой и боремся за своё слово и мнение, именно за это мы боремся каждый день. Только в сохранении своей личности можно найти смысл нашего существования! — гордо сказал выпрямившийся Бивень. Я налил нам очередную кружку уже приевшегося, горького пива, и мы выпили за этот странный, любимый нами мир.
