А я? Чего хочу я?
Я хочу, чтобы мою жизнь наполняла музыка скрипки! Иногда просто хочется, чтобы исчезло всё и остались только я и скрипка. Я не знаю, кем хочу стать. Мне не нужны ни слава ни известность. Хочу жить в спокойствии, в маленькой тёплой комнате, где бы я могла играть. Так что мою будущую профессию выбирала мама. Кондитер. Не так уж плохо. В этом я уже прекрасно преуспеваю. Тихая, относительно спокойная работа. Мы добрались до храма немного уставшими. Следуя традициям, войдя внутрь святой постройки, мы помолились. Закончив мольбу, мы стали устраиваться на поляне поодаль от храма, разводя костры. Когда все были сытые и отдохнувшие, старшие преподаватели разделили нас на группы: те кто был в кружке художников ушли немного выше, чтобы рисовать пейзаж низины, вокалисты устроились у костра и стали петь под гитару, музыканты репетировали подальше от голосистого хора, а те кто ничем не занимался присоединились к фотографам, чтобы и им было чем заняться, и у нас альбомы были заполнены этим прекрасным маленьким путешествием. А я, любительницы одиночества, как всегда отпросилась играть отдельно. Устроившись на ступеньках храма, я приласкала скрипку нежным смычком. Потянулись прекрасные мелодии, приводившие меня в экстаз. Я задышала полной грудью, позволяя эмоциям выходить вместе с музыкой. Мое тело прогибалось от натиска звуков. Они вовлекали меня, и мне хотелось остаться внутри этого состояния, стать эмоцией, звуком, мелодией, взрывом! Поднялся ветер, будто пытавшийся мне подыграть. Отпустив последние звуки, я открыла глаза, выходя из своего мира грез. – Потрясающе! От неожиданности я пошатнулась. Сзади меня, у входа в храм стоял парень. Он был мне не знаком. – Кто ты и что ты здесь делаешь? Парень замялся. Стал неуверенно топтаться. Он был чуть выше меня, волосы тёмные, вроде ничего особенного, но глаза… пронзительные, серые, окаймлённые золотом. Такие глаза не забудешь… Но никто не брал с собой друзей из вне школы. – Я... Да я просто... Ну, это, пришел... Я был в храме… и пришли вы. Я не стал выходить… ну… чтоб не мешать… Но, а то, как ты играешь, это, это просто чудесно! Пойдём в храм, я тоже хочу сыграть! – Что? Да ты даже не представился. Я не пойду с тобой. Ты совершенно не внушающий доверие. – Но… ну подожди. Я, я... Эээ... Веее.. Верон. Да, точно, Верон. Казалось, он был в отчаяние. Он на меня так смотрел, что мне его стало жалко, но конечно я ему не поверила. – Послушай, может быть тебе стоит выйти к нашим преподавателям? Ты им расскажешь, как ты здесь очутился. Вот тогда, может быть, и поговорим. – Постой!! Послушай, они меня не поймут. Не поймут, так как ты. Ты играешь душой. Я понимаю каждую эмоцию в твоей игре. – Знаешь, меня не купить ни лестью, ни вынужденными комплиментами. – Эхо, ты с кем там разговариваешь? Обернувшись, я увидела Эшли. Видимо певцы уже устали голосить, и она пришла ко мене. – Да, вот, паре…. парень…. Он тут стоял!! Когда я обернулась чтобы указать на парня, с которым беседовала, его уже не было. Как он успел за секунду испариться?! – Он наверно зашел в храм… Я заглянула в вечно открытую дверь, и, осмотревшись, убедилась, что его там нет. – Наверно на сегодня достаточно… – Да, Эхо, это всё из-за воздуха! Мы уже привыкли к городскому пару, вот и мерещится! Не парься! Пошли к костру! Я успокоилась, и мы отправились отдыхать. Ко сну мы готовились кто где. Кому не было в тягость нести с собой палатки, устраивались на улице, мы же, кто нес только спальные мешки, улеглись в храме. Меня давно клонило в сон. День прошел хоть и весело, но достаточно тяжко. Через прикрытые двери храма доносились звуки потрескивающих костров. Преподаватели потушат их, когда все улягутся. Мне показалось, что я прикрыла глаза всего на минутку, но когда снова открыла, была глубокая ночь. Видимо задремала. Я приподнялась. Все спали. Костры давно угасли и стихли. Легкий ветерок прошелся по маленьким колокольчикам храма, и, казалось, прикоснулся к бамбуковой «музыке ветра». У дверей сидел Верон. Я стала выбираться из спальника. Еле нащупав замок, потянула за собачку молнии. Натянула кеды, но когда встала, у дверей уже никого не было. Вышла на веранду. Никого. Зябко поежившись, я вдохнула ночную прохладу. – А, это ты… Я вздрогнула от неожиданности. Сзади меня, у дверей храма стоял Верон. Дверной проем был не большой, я должна была столкнуться с парнем, когда выходила. Но там точно никого не было. – Как ты… как ты это делаешь? – Что? Ты о чем? – То исчезаешь, то появляешься ниоткуда! Что с тобой не так? – Не знаю о чем ты… Я… Я просто быстрый… Он отвел глаза. Видимо, правды от него не добиться. Я угрюмо вздохнула. – Что тебе нужно? – Я бы… Я бы очень хотел, что бы ты сыграла для меня… Или нет! Давай вместе сыграем! Хочешь, я принесу твою скрипку? – Эй! Стой! Я же ещё не согласилась! Да и где ты собрался играть посреди ночи? Мы всех разбудим! – Не волнуйся – сказал Верон и исчез в храме. Я, было, пошла за ним, но врезалась ему в грудь прямо у двери. Он уже выходил, с моей скрипкой и небольшой сумкой. – Вот, держи! Он сунул в мою руку скрипку, и, не больно взявшись за моё запястье, потащил за собой. Приговаривая «Идём, идём. Тут не далеко. Тебе понравиться. Осторожно, камень!» парень тянул меня, не слыша моих возмущений. Мы поднялись чуть выше по горе. Травы и кусты вежливо расступались, роса щекотала ноги не укрытые короткими спортивными лосинами. Нам понадобилось пару минут легкой трусцы, что бы выйти на то место. Это просто необычайно! Мы вышли на выступ из горы. Он был довольно большой, но снизу его прикрывают деревья, по этому, видимо, никто не знал об это месте. Потому что иначе… Он был бы многолюден… Ночное небо виделось почти целиком, звезды сияли по-особому ярко, ночной город вдали мерцал желтыми, красными и зелеными пятнами, и крыша храма виднелась не далеко в низу. Верон глубоко вздохнул. Потянул прохладный ветер. Я поежилась. – Тебе холодно? Прости… Ээээ… Не подумал об этом… Наверно нужно было прихватить твой свитер… – Ничего… А на чем играешь ты? – Думаю, ты удивишься… Верон расстегнул сумку и стал развешивать на ближайшее дерево храмовую «музыку ветра». Они были разные: из бамбука, из ракушек, из деревянных палочек, из колокольчиков, из клыков и маленьких бивней, из бусин и всяких других материалов. – Играй, я подхвачу. Я вздохнула и принялась. Постепенно музыка меня поглотила. Я слабо ощущала окружение. И тут потекли новые звуки, усиливая эмоции моей игры. Я открыла глаза, немного выходя из полупрострации, и увидела, как Верон легко взмахивает одной рукой, а другой шевелит только кистью или только пальцами. Это было так необычно! Казалось, что он вовлечен, и по какому то волшебству «музыка ветра» его слушалась. Не было времени удивляться, и я снова утонула в звуках. Я закончила, а Верон доигрывал последние звуки. Глиняные чашечки ударялись друг о друга все меньше и меньше, шипение ракушек затихало. Он опустил руки. – Это было потрясающе! Но как? Как ты играл на них? Никакой лески на пальцах, ни ниток, ничего… – Ну… Как говорится, секрет фирмы! Мы долго болтали о мечтах, о музыке, о наших инструментах. Оказалось, что Верон почти всегда находится в храме или около него, потому что должен следить за нм и ухаживать за лесом. И в правду, на моей памяти давно не было крупных пожаров ни на горе, ни в ближайших лесах, хорошо парень работает. С каждым словом, он нравился мне всё больше. Проболтали мы до самого утра. – Послушай, твои друзья сегодня уйдут вверх по горе, так? – Я кивнула. – Может, ты останешься? Мы бы с тобой еще поиграли. Он был необыкновенным, может даже чуточку волшебным парнем. И это предложение затрепетало у меня в груди. Я что?.. Ему понравилась? Конечно я не уродина, но и ничего особенного во мне нет… Обычная я… Но вдруг всё же понравилась… Вихрь надежды и тепла пронеслись в моей душе. – Я согласна, если ты раскроешь секрет фирмы. Он немного уныло, но покорно кивнул. Все собирались, и я тоже для вида упаковала вещи. После завтрака преподаватели начали выстраивать всех на подъем. Намекнув замыкающему о том, что у меня скрутило живот, попросила не ждать меня, обещав догнать группу. Все ушли, и я побежала наверх к выступу. Верон был там. – Сыграем? – Приподнял бровь парень. – Конечно! Мы играли долго, и в какой то момент я не стала закрывать глаза и стала смотреть на партнера. Он это заметил и повернулся спиной к «музыке ветра», продолжая двигать руками. Я пораженно смотрела на это. Он стал подходить ко мне ближе, а я не могла прервать музыку, не в моих правилах опускать руки, не закончив. Мы стали потихоньку ходить кругами. Он вздохнул, отдаваясь игре. И тогда я тоже упала в нирвану. Мне казалось, что мы кружимся в вихре звезд, что земли нет под ногами, бесконечный страстный вальс захватил нас. Я держалась за его плечи, а он взял меня за талию. Мы касаемся лбами. Это чувство… Побежали мурашки… Я доиграла последнюю ноту и открыла глаза. Верон смотрел на меня так нежно, что казалось, будто он тоже видел мои грёзы. – Ты прекрасна – сказал он, нежно проводя пальцами по моей щеке. Ветер не беспокоил меня с прошлой ночи, но казалось, что он следует за руками парня, потому что после его прикосновения, тёплый ветер прошелся по следу его руки. Он встал немного ближе и взял меня за запястья. Я приподняла голову, что бы увидеть его волшебные глаза. Он наклонился и коснулся моего лба своим. – Я никогда не чувствовал такое. Благоговейные мурашки… Мне так хотелось продлить этот момент на века… Похоже, я влюбилась… – Послушай, Верон, до встречи с тобой, я думала, что в моем сердце может жить только моя скрипка… – Я улыбнулась, отводя взгляд. – Но ты помнишь, что обещал мне? Парень погрустнел и отпустил мои руки. – Боюсь, что ты можешь не поверить мне, если я скажу действительно правду… Обещаешь поверить, какой бы сумасшедшей она не была? Я отставила скрипку. – Да, я готова услышать всё что угодно. – Я – Ветер. Яростно зашумела листва, «музыка ветра» затрепетала разными голосами, вихрь стал образовываться вокруг меня. Я была в центре, куда не добирался этот переполох. Волосы и одежда парня бешено трепетали. Верон расставил руки, и вихрь рассеялся, разлетаясь в даль. – Так я и играл… И храм… он мой… в мою честь. И поэтому я так быстро исчезал и появлялся из неоткуда… Потому что я Ветер. Я пораженно открыла рот. Всё сходилось, но казалось, что это невозможно. Верить не хотелось, но я поверила. – Ты не человек? – Я дух. Дух Ветра. Никто не может увидеть или коснуться меня, если я этого не захочу. Он протянул мне руку. Я посмотрела на него. Нет. Не смогу отказать ему в прикосновении. Подала руку в ответ и подошла к нему очень близко. – Всё что ты показал мне, невозможно. Но я верю тебе. Искренне. Он приобнял меня. – Спасибо. Мы молча вернулись в храм. Верон повесил «музыку ветра» наместо. – Сколько тебе лет? – Спросила я. – Хм… И не знаю уже… Я не считаю. Просто живу. А тебе? – Семнадцать. Мы сидели и разговаривали о том, о сём, когда за дверьми раздались шаги. Верон растаял в воздухе. В зал вбежала Эшли. – Фух, ты здесь! – Она пыталась отдышаться. – Все возвращаются из-за тебя. Ты чего тут? Чего догонять не пошла? – Да… У меня живот заболел… Решила отлежаться… – А мы уже перепугались, вдруг, кто встретился тебе. – Всё хорошо. Минут через двадцать подошли остальные. Учителя и пару ребят хмурились из-за неудавшегося подъёма, но остальные веселились. Зная их, могу сказать, что домой они хотят давно. Преподаватель отчитал меня, но он понимал, что я ничего поделать и не могла. Учителя решили после получасовой передышки отправиться вниз, до темна, думают, вернемся. Я немного расстроилась. Эшли и Эмили, как и подобает настоящим подругам, поддерживали меня. Я успокаивала их улыбкой. Напоследок я вернулась в храм за вещами, снаружи ждали девочки. – Мне придется уйти сейчас! – Сказала я в пустоту. Он появился прямо передо мной и взял за руки. – Ты же вернешься? – Конечно. – Когда? – Не знаю… через пару дней, на выходных! – Обещаешь? – Обещаю, дождись меня. Он поцеловал меня в лоб, перед тем как испариться. И вовремя. Заглянула Эмили и мы с ней ушли. Конечно, я не могла сидеть на месте и что-то учить. Считала дни до выходных. В пятницу, после учебы, я сказала маме, что ночую у девочек. Она, конечно, отпустила, благо по субботам не учимся. Собрав вещи, я позвонила Эшли, она должна понять. Прикрытие подруга обещала организовать, взамен на информацию о парне. В понедельник она с меня стрясёт. Забравшись на велосипед, закинула припасы в корзинку и отправилась на гору. Уже темнело. Летела я без устали быстро. У подножья стало тяжело, но ветер будто подбадривал меня. Добравшись до места, я дышала как после эстафеты на два километра. Слезая с верного, я уже не могла справится с ногами. Меня подхватили крепкие, прохладные руки. – Ты спешила. Привет, – радостно заговорил Верон. – Я уже ждать не могла. Когда я отдышалась, лежа у него на коленях, мы решили сыграть. Снова и снова трепеща друг перед другом, мы танцевали в нашей нирване. Мы играли и играли, одна мелодия переходила в другую, одна композиция сменялось новой… И в один момент, дойдя до пика, мы стали замедлять темп и музыка сходила на нет. Оба повалились на пол отдыхать от напряжения. Парень хвалил меня, а я нежилась в его объятиях. Позже мы пошли на выступ. Там мы смеялись, рассказывая друг другу истории из своей жизни. По небу проскочила капелька звезды. Верон повернулся ко мне: – Успела загадать? – Ага, а ты? Он наклонился ко мне и поцеловал в губы. В нутрии всё перевернулось, мурашки поползли по коже. – Уже даже сбылось, – улыбнулся парень отстраняясь. Так прошли выходные. Я обещала прийти на следующих. Мы долго прощались, мне совсем не хотелось уходить. Сёстры выпытали у меня имя, но много я рассказать не смогла. Сказала что, он из другого города и, наверно, мы не на всегда вместе, иначе мне придется уехать с ним. Так прошло лето. Экзамены на мою специальность назначили зимой. Мама стала реже меня отпускать, и я приезжала к храму в выходные на пол дня. Совсем похолодало. Через пару недель экзамены. Верон встречал уже у подножья. – Не замерзла? – На меня нежно налетел тёплый поток. – Нет, всё в порядке. Предчувствуя долгую разлуку, мы играли только на прощание. В храме было тепло. Мы целовались под окошком. Большего мы себе не позволяли. – Мне пора. – Эхо, останься. – Ты же знаешь, что не могу. – Я знаю. Я прошу остаться навсегда. Я пораженно взглянула на него. – Я понимаю, что ты в том мире, внизу, мечтаешь о другом. Я бы пошел за тобой, но я привязан. Дальше леса уйти не смогу. Ты знаешь, как долго я был одинок… Я никогда никому так не открывался так как тебе… Даже не позволял видеть меня… Не разбивай мне сердце. – Я не могу остаться… Прости… Ты знаешь, что я готовилась к тому будущему несколько лет. И здесь… Кем я стану оставшись? Никем… Не будет денег на еду, я постарею, умру, а ты останешься таким… И будешь страдать только больше… – Нет! Я найду выход! Я же как то стал духом. И ты сможешь остаться со мной! Мы будем счастливы. – Нет, я не смогу! Знаешь, я думаю, лучше расстаться так… С хорошими воспоминаниями… Я встала. Верон смотрел на меня с отчаянием. – Останься… Иначе я сойду с ума… –Прости меня…Я постаралась забыть…
Я не притрагивалась к скрипке, ссылаясь на завалы с учёбой. В общем, я была уверена, всё будет хорошо… я спокойно всё сдам и поступлю… и буду долго учиться… а потом работать… и постепенно забуду… Экзамены мне показались не трудными. Я прошла на свою специальность без каких либо сложностей. Мама хвалилась всем знакомым обо мне. Пойдя со мной за списками литературы, обмолвилась о моей игре на скрипке… Меня обязали сыграть на концерте в честь приезда какого-то министра. – Какой то кошмар твориться, уже несколько недель на горе ветер бушует. По новостям передают, что ветер ломает деревья, и уже пострадало несколько человек. Как бы до города не дошло! Новость из уст мамы меня задела. Сковырнув чуть-чуть, вылилось всё… Как он? Как это произошло? Зачем он это делает? Сердце рвалось, бешено колотилось, казалось, вот-вот выпрыгнет из горла. Я закрылась в комнате и разревелась… Не хочу его забывать… Без него слишком плохо… Жизнь пустеет… Загоняв себя за пару часов, я уснула вымотанная от самотерзаний. Утром постаралась забыть обо всём. Концертное платье, скрипка, кулисы концертного зала… Мама подвезла меня, но остаться не смогла… Давно не держала скрипку… Устроившись в углу решила попрактиковаться. Музыка… Всколыхнулись старые воспоминания… Очнулись старые чувства… И внутри меня взорвалась боль… Как я могла? Быть без него? Нет, не смогу! Не теряя ни минуты, рванулась к выходу, забыв, что уже давно не лето. Сталкиваясь с людьми и не обращая внимания на удивлённые возгласы, я бежала к горе. Пальцы смерзлись на рукоятке скрипки… Я не останавливалась, шла всё дальше и дальше, приближая гору к себе. Я выдохлась, но продолжала идти. Ноги в тонких полусапожках окоченели. Вьюга мела, а я продолжала идти. Снова посыпал снег. Изо рта вырывались облачка пара. Я буду идти до конца… У подножья буря мела нещадно, никого не пропуская. Я буквально ползла по снегу. Карабкалась метр за метром, замерзая всё больше и больше. Я была еле жива, когда добралась до храма… Его разрушили упавшие деревья… Еле сгибающимися руками приготовила скрипку… Выпрямилась так, будто это в последний раз… И потекла мелодия… Самая первая… Придуманная лично мной… Метель, вьюга и буран стали стихать.Я знаю, ты слышишь…
Я так жалею…
Последнее, что помню, как я заледенела… больше не могла пошевелиться… Ты изранен, порезан, побит, но живой… Смотришь на ледышку, которая уже не может вдохнуть… И касаешься меня лбом о лоб….