Тайная история черновиков

      Тайны черновиковья сродни историческим вехам: те же эпохи и те же проблемы, краски и песни. Старый заскорузлый пергамент, жеваная бумага или экран монитора — раннее черновиковье полно белых пятен, полно путей неизвестных, страшных чудовищ, принцев, сказочных их красавиц, интриг и воров беспечных. Среднее черновиковье лучше учить по сказкам, рукописям алхимиков, байкам шутов придворных и даже песням студентов. Множество белых пятен темными мнят углами с факелами на стенах, с потайными ходами, с подвалами для пыток, — кто вам сюда позволил? В герцогских подземельях многое втуне канет. Позднее черновиковье кажется просвещенным, кажется вольнодумным, строчки и рифмы четки, только о белых пятнах чаще не вспоминают — чёрным исчеркан пергамент, в кляксах лежит бумага, лишь монитор мигает, думая, что ж там было, на суде инквизиций — автор от Бога, — или? Позднее черновиковье слишком разносторонне, вроде бы путь понятен, только плутает слишком, и, спотыкаясь часто, всходит король на плаху, знать бы — из нас кто выиграл, знать бы, кто прав, кто гений, а кто проходящий мимо просто статист-историк… Позднее черновиковье лучше забыть кошмаром, слишком оно понятно, слишком противоречно, как огранить алмаз сей, чтобы как совершенство, чтобы изъян — не виден, чтобы клинок — и слово — лезвием остро точен, чтобы сожженной ведьмы прах воскрешать искусно, ибо чтоб жечь — не надо гения и таланта…