I Write Sins Not Tragedies

Согласитесь, свадьба такой важный и волнительный день. Нельзя говорить, что этот день особенный только для жениха-омеги. Конечно, омеги готовятся к этому событию за годы. Еще в детстве они, со своими папами, придумывают, как будет проходить этот день. Заочно выбирают костюм, придумывают, где все будет проходить, выбирают фотографа. Всегда дело за мелочью - жених. Но и их обязательно находят. Альфы в наше время не спешат делать свои половинки счастливыми. Даже при большой и чистой любви редко встречается альфа, который добровольно идет на такой серьезный шаг. Альфы любят свободу. И цепляются за нее из последних сил. Даже если приходится обманывать возлюбленного и оттягивать дату свадьбы до последнего. Почему-то альфы, даже найдя своего истинного, не спешат. Будто ждут, что встретят еще кого-то. Хотя кто еще нужен, когда ты уже встретил того, кто предназначен тебе судьбой. Разве жизнь будет подсовывать кого попало? Но разве это возможно просто так объяснить свободолюбивым существам? А нежные омеги все мечтают о пышном празднике. Но находятся такие уникумы, которые согласны идти под венец со своим дорогим любимым омежкой. А бывают даже такие, которые готовятся жениться на омеге, который не является истинным. Всегда есть такие альфы, которые не ищут своих истинных, считая, что не в природе дело. Что нужно полюбить человека, его характер, его ум. А запах у омег всегда сладкий, нежный и манящий. Так не все ли равно? Сэхун завязывал бабочку, стоя у зеркала в комнате жениха. Сегодня должна была состояться его свадьба. Он выбрал омегу не инстинктами, а сердцем и головой. К сожалению, даже часто, его самого путали с омегой. Его выдавал рост, немного грубые черты лица и резкий запах мака. Его друзья шутили, что от одного этого запаха омеги должны засыпать. Сам альфа, правда, никогда не смеялся над этим. Он был тем редким видом, который мечтал о любви. О той, настоящей, про которую пишут книги и снимают фильмы. Поклонников у него было достаточно. Но он никогда не руководствовался своим нюхом. Он хотел полюбить человека. И однажды полюбил. Сильно и преданно. Так, что люди были удивлены - альфы не бывают такими романтичными и трогательными. Он красиво, нежно и долго ухаживал за парнем, которого выбрал. Которого полюбил. За милый носик. За веснушки. За большие глаза, в которых можно было тонуть раз за разом. За сладкий голос, который напевал красивые мелодии. За хрупкое тельце, которое хотелось покрывать поцелуями. За нежную кожу, которой всегда хотелось касаться. За маленькие ручки и тонкие пальчики, которые были такими музыкальными и ласковыми. За улыбку, которая освещала все вокруг. Лухань смущался. Очень долго отнекивался. Отказывался встречаться. Говорил, что ждет истинного. Но альфа был слишком настойчивым. Он караулил у подъезда, дарил цветы и подарки, писал теплые и нежные сообщения. Иногда подбрасывал письма в шкафчик в университете. Нежное сердце омеги растаяло. Обычно альфы проявляли слишком настойчивый интерес только во время течки, когда перед усилившимся запахом было невозможно устоять. А Сэхун ухаживал всегда. Более того, почувствовав, что у объекта ухаживаний началась течка, он подбросил вместе с письмом в шкафчик таблетки для подавления запаха. А потом шел за ним тенью, провожая до дома и оберегая от альф. Неприступная крепость позволила завоевать себя. *** - Как меня звать будут? О Хань? - омежка похлопал глазками, не отрывая взгляда от колечка, которое оказалось на пальчике. - Тебя только это беспокоит? - засмеялся Сэхун, - Да, ты будешь О Хань. Мой омега. Мой муж. Ты согласен? - Ты ведь уже спрашивал. - Разве? А что ты ответил? Напомни? - Я сказал тебе "да". - Еще раз? - Да. - Еще. - Да, - Лухан нежно улыбнулся, целуя в губы альфу. Сэхун теперь знал, как называется счастье. Счастье зовут "О Хань". *** Лухань сидел в комнате жениха-омеги. Красивый костюм, нежный макияж, укладка. Вот только день не был таким уж счастливым. Как омежка всегда мечтал? Он встретит своего истинного альфу. Они сразу же это поймут по запаху. Познакомятся поближе. Поймут, что созданы друг для друга. Начнут встречаться. Будут мечтать о будущем. Потом его альфа сделает ему предложение. Он расплачется, потому что так долго мечтал об этом моменте. Конечно же, ответит "да". Они сыграют роскошную свадьбу. Потом бы... А как случилось? Случилось, как в дешевом сериале. Он не встретил своего истинного. Не сразу. Сначала он встретил Сэхуна. Нет, Сэхун был прекрасным вариантом. Папа-омега плакал от счастья, потому что видел, что лучшего жениха и найти было невозможно. Альфа был идеальным. Идеально ухаживал, идеально проявлял свои чувства, идеально ждал. Он не настаивал на близости. Не настаивал, потому что уважал чувства того, кого любил. Любил ли альфу Лухан? Сначала нет. Потому что верно и преданно ждал встречи с истинным. Даже обратить внимание на этого странного альфу желания не было. Потом... Потом омежка все-таки влюбился. Влюбился в настойчивость, романтику, преданность. В то, что альфа был терпеливым. Он уважал, терпел, любил, добивался. Делал все сказочно. В такое мог влюбиться даже не истинный. Вот и влюбился. Без памяти. Переставая замечать все и всех вокруг. Лишь запах маков. Да и у альфы была очень приятная внешность. Красивые глаза, точеные черты лица, все такое прекрасное. Сэхун был немного похож на омегу, но характер у него был истинно мужским. Рядом с таким всегда будет спокойно и надежно. И так было до того момента, как в университете омежка столкнулся с незнакомым альфой. Парень был выше, с красивым лицом, пухлыми губами, смуглой кожей, широкими плечами и мышцами, которые были видны сквозь тонкую футболку. От него пахло дождем. Прекрасный, легкий аромат. Он напоминал о детстве... А встретившись глазами... Вот так и получилось, что истинного он встретил после того, как согласился выйти замуж за Сэхуна. *** - Ты ведь понимаешь, что это неправильно? - шепчет смуглый альфа, ковыряясь носком ботинка в асфальте. Сейчас он не похож на потенциального главу семейства или представителя сильного пола. Скорее все наоборот. Хоть и внушительная внешность, а внутри - ребенок. - Неправильно предавать человека, который любит... А он ведь любит меня, понимаешь? - Лухань закусывает губу, сдерживая слезы. Ему очень грустно, очень обидно, очень больно. К сожалению, он слишком честный, чтобы обманывать жениха или дарить ложную надежду возлюбленному. - Но я ведь тоже тебя люблю, а ты меня предаешь. Так почему же, по отношению к нему это неправильно, а со мной - нормально? - пухлые губы сухие. Альфа иногда покусывает их, выдавая свое волнение, - К тому же, и ты меня любишь. А его - нет. - Неправда, - тихо возмущается омежка, - В смысле... Я не знаю... Как возможно сказать ему о том, что я... Нет, Чонин, я не смогу... - он качает головой. С ресниц срываются соленые капли, разбиваясь о камешки в асфальте. На поверхности остаются два темных пятнышка, напоминая о слабости. Но ведь омегам можно быть слабыми. Нужно. У них ведь всегда есть альфы, которые обязательно поддержат, защитят, уверят, что все будет хорошо. У Лухана тоже есть. Два. Один - будущий муж. Второй - возлюбленный истинный. И так не хотелось терять их обоих. Ни одного, ни второго. Что тогда будет с омежкой? *** Дверь в комнату жениха-альфы тихо отворилась. На пороге папа-омега. Его глаза красные от слез. Сэхун нежно улыбнулся - омеги такие нежные и чувствительные. Папа подошел, всхлипывая, поправил бабочку и прижал сына к себе. Альфа нежно обнял родителя в ответ, поглаживая его по спине. Он всегда тяжело переносил слезы родных. Но сейчас понимал, что это были слезы радости. Ну, или просто надеялся на это. Он еще не до конца понимал, как его любимые родители относились к его омежке и к свадьбе в целом. Они утверждали, что счастливы и уважают выбор сына, но в глазах Сэхун видел что-то слишком сильно похожее на тоску. - Ты готов? - спросил папа, глядя в глаза любимого и единственного сына. - Думаю, что готов, - улыбнулся альфа. - Уверен? Сынок, все так странно. У меня сердце не на месте... - Все будет хорошо, обещаю, - Сэхун прикрыл глаза, целуя родителя в лоб. *** - А давай, у нас будет скромная свадьба? - Лу отрывается от списка гостей и смущенно улыбается, глядя на жениха. - Как это? А как же все детские мечты любого омежки о пышной свадьбе? - Сэхун удивляется искренне. Ему всегда казалось, что все омеги только и думают о том, чтобы закатить пир на весь мир, сообщая о замужестве. - Ну, я просто подумал... Хочу, чтобы это было скромное торжество, только для самых близких... - Кому же ты тогда будешь демонстрировать роскошный костюм? - Тебе. Все только для тебя... - Как скажешь, дорогой, - альфа улыбается примирительно. Он готов пойти на все, лишь бы его возлюбленный был счастлив. - Тогда, нужно сократить список гостей, хорошо? Давай не будем приглашать ребят из универа? Ну, там... Чанёль, Крис, Сю... Кай... - Хорошо, - Сэхун счастливо улыбается. Ему и не хотелось звать этих ребят из университета - он почти с ними не общался. Это были друзья Лухана. Раз омежка сам решил их не звать, то Сэ перечить не станет. *** Дверь открылась с тихим скрипом. Лухань удивленно обернулся. В проеме показалась сиреневая макушка. Сердце омежки забилось с такой силой, что вот-вот грозилось пробить грудную клетку. - Что ты здесь делаешь? - зашептал он, кусая губы и пытаясь хоть как-то унять разбушевавшееся сердечко. - Я не мог все оставить вот так, - Чонин оглядел коридор и запер дверь, - Не собираюсь я тебя отдавать ему, ясно? - в глазах плескалась уверенность, которую так любил китаец. Никто не дарил ему чувство всепоглощающей нежности и уверенности. Даже Сэхун... - Что ты сделаешь? Украдешь меня? - омежка грустно усмехнулся и повернулся к зеркалу, поправляя детали гардероба. - Если будет нужно - украду, - альфа оказался рядом, обнимая за плечи и прижимая спиной к широкой и сильной груди. Лухан что-то пискнул и накрыл руками широкие ладони, зарываясь носом в запах дождя, - Украду, убью соперника, сделаю все, что ты скажешь, - шептал Чонин. - Все, что я скажу? - уточнил омежка. - Все, - подтвердил Кай. - Тогда, уходи... - на руку альфы упала горячая слеза, - Прошу тебя, уходи. Буквально через час я стану О Ханем... - Но я хочу, чтобы тебя звали иначе, - Кай сжал объятия крепче, - У тебя должна быть моя фамилия, моя. - Уходи, - Хань выпутался из объятий и оттолкнул от себя альфу. По щекам текли слезы, но омежка был уверен, что уже решил все верно. Он не мог теперь поступить иначе. - Ты все решил?.. - Да... Прости. - Глупо... - Чонин в последний раз взглянул на возлюбленного и вышел. Лухан зарыдал в голос. *** - Здесь так хорошо, - Лухан лежал на траве, глядя в небо. Солнце было совсем летним. До свадьбы оставался лишь месяц. Уже почти все было готово, спланировано, куплено, оплачено. Торжество обещало быть очень красивым, пусть и скромным. Сейчас, находиться в парке с будущим мужем, было приятно. Тепло. Легкий ветер щекотал кожу, едва холодя, будто дразня. По небу плыли пушистые, белые, красивые облака. В лучших традициях жанра, пара искала символы в их форме. Там - дракон. Здесь - котенок. Левее - банан. А вот тут - мастер Шифу... И сама панда где-то рядом. Мило и глупо. Жаль, Лу не мог оценить всю прелесть этого момента... - С тобой везде хорошо, - прошептал Сэхун, поворачиваясь к жениху и довольно жмурясь. Солнце красиво играло в светлых прядях омеги. Он сам был весь теплый, яркий и очень солнечный. Веснушки на лице были такими милыми, такими сладкими. Хотелось каждую целовать. - Правда? - омежка зажмурился так мило, так сладко. От одного вида такой мордашки на языке становилось сладко и вкусно. Альфа любил этого сладкого и замечательного мальчика. - Конечно, правда. Не смогу тебе врать никогда, - Сэхун прикрыл глаза, вдыхая аромат свежей травы, каких-то цветов и сладкой ваты, лоток с которой стоял совсем рядом. - И я не смогу, - тихо ответил омежка. *** Церемонию решили проводить на улице, у часовни. В окружении живых цветов. Лилии. Лухан настоял, чтобы это были именно лилии. А Сэхун был готов воплотить любую прихоть своего возлюбленного. Он был слишком счастлив, чтобы спорить из-за глупостей, в которых почти ничего не понимал. Он полностью отдал инициативу в руки своего избранника, зная, что омежка организует все прекрасно. Особенно без хмурого альфы под ногами. И вот Сэхун стоял у алтаря, ожидая своего возлюбленного. Два ряда скамеек выглядели странно. Тот ряд, что был предназначен для гостей жениха-омеги, был просто забит до отказа. Альфа даже заметил Чанёля и Чонина, которых собирались не приглашать. Последний выглядел очень нелепо со своими сиреневыми волосами. Не зря Лухань не хотел его звать. Как чувствовал, что тот выкинет что-то очень странное и нелепое. А вот ряд для гостей жениха-альфы почти пустовал. На первой скамейке сидели родители и дедушки, а дальше - пустота... Ни друзей, ни каких-нибудь родственников, за которых обязательно должно быть стыдно на банкете. Которые бы стали рассказывать истории из его, Сэхуна, детства. Как, например, он бегал по лужайке с голой попой. Или что-то еще в этом роде... Но никого не было... Друзей, кстати говоря, не было тоже. Почему? А зачем дружить? Друзья - очень непредсказуемые люди. Они не связаны с тобой родством крови. Они могут предать в любой момент, потому что... А почему нет? Дружба подразумевает верность, преданность, самоотверженность, взаимовыручку. Подразумевает, но не обязывает. А значит, в любой момент жди того самого ножа в спину от того, кого защищаешь грудью. Только здесь, у алтаря, Сэхун понял, что у него есть только родители и Лухан. Во всем мире больше никого. Потом будут еще дети. А сейчас так ничтожно мало. Но в одном Лухане вмещался целый мир альфы. Весь мир, счастье, жизнь, любовь. А что же еще нужно? Лухан шел под руку с отцом. Медленно, чинно. Сердце стучало в ушах, заглушая игру музыки. Голова немного кружилась. А еще подташнивало. Тошнота подкатывала к горлу, запах цветов раздражал, и от него становилось лишь хуже. Лухан шел с закрытыми глазами и молился. *** Сердце колотилось бешено. Было очень страшно. Тяжелые капли пота ползли по вискам, не торопясь срываться с кожи. Омежка знал, что никогда еще так не боялся. В руке он сжимал тест. Он молился рьяно. Молился как никогда. Он не умел этого делать, не знал правильных молитв. Поэтому просто говорил. Говорил, просил, умолял, убеждал, плакался. Он даже подумать не мог, что способен найти столько слов для того, кого называют Богом. За всю жизнь он ни разу не обращался к нему. А теперь, сидя в душной кабинке университетского туалета, он молился. Как никогда в своей жизни больше не будет молиться. Отсчитывать секунды было пыткой. Они ползли слишком уж медленно, будто издеваясь. Ведь иногда бывает так, что не замечаешь времени. Так бывает с Каем... И теперь вот к чему это привело. К молитвам в общественном туалете с тестом на беременность в руках. Кто тянул его к этому альфе? Судьба... Небеса, которые решили все за них. Все. Начиная с того, что сделали их истинными, и заканчивая тем, что отдали омегу другому альфе. Лухан досчитал до десяти и открыл глаза. Тест был положительным. Оставалось лишь снова молиться, чтобы ложь потом прокатила. Чтобы Сэхун поверил, что это его ребенок, зачатый в первую брачную ночь. И чтобы Чонин никогда не узнал о том, что на самом деле ребенок его. Черт бы побрал этого О Сэхуна с его целомудрием и праведностью. *** Отец вложил дрожащую ладошку в руку будущего мужа. Сэхун тепло улыбнулся. Лухан попытался растянуть дрожащие губы в ответной улыбке, но у него это не получилось. Правда, альфа не заметил ничего странного. Он был ослеплен своим счастьем. Ему сейчас все казалось куда более красивым, чем было на самом деле. А уж его жених... Был ли кто-нибудь прекрасней его нежного омеги? Священник, обратился ко всем собравшимся с какой-то формальной речью. Ее не слышали женихи. Альфа разглядывал своего возлюбленного, не веря в свое собственное счастье. Он был так влюблен, так счастлив, так окрылен. А омега... Он ждал, чтобы все это быстрее закончилось. Чтобы больше не думать ни о чем. Чтобы стать замужним, занятым. Чтобы за него думал альфа. Пусть не его истинный. Но его. Просто его. Тот, который отдал себя добровольно, а не потому что так решили дурацкие волчьи инстинкты. Пришло время давать клятвы. - Мой нежный цветок, - начал Сэхун, повернувшись к жениху и глядя в его глаза, - Я никогда не смогу описать все свои чувства. Я не смогу словами объяснить тебе, каким счастливым ты сделал меня. Я потрачу всю свою жизнь на то, чтобы объяснить тебе это делом. Я обещаю тебе, что буду любить тебя. Любить тебя так, как люблю сейчас, как любил тебя с первой нашей встречи. Я сделаю тебя счастливым. Я покажу тебе, что мир прекрасен. Я всегда буду говорить тебе, что ты прекрасен. Хань, ты самое красивое существо на этой земле. И не только сейчас, хотя... Когда я увидел тебя сегодня, я забыл как дышать. Но мне и не нужно. Мой воздух - это ты. Ты мое все. Ты больше, чем все. Моя галактика, моя вселенная. Мне никто больше не нужен. Я счастлив, что встретил тебя. Я счастлив, что ты любишь меня. Я счастлив, что я люблю тебя. Мне кажется, что счастливей меня во всей этой вселенной не найти. И все только из-за тебя. Только потому что ты рядом. Спасибо тебе, мой ангел. Я тебя люблю. Альфа выдохнул и смущенно улыбнулся. Он действительно был счастлив. Пришла очередь Лухана говорить. Омежка опустил голову, говоря куда-то вниз, своим красивым новеньким ботинкам. - В этом мире мало счастья. Но я свое нашел. Спасибо тебе. В болезни и здравии - я с тобой навсегда, - он всхлипнул и с ресниц сорвалась слеза. Альфа прижал жениха к себе, чувствуя, что воздуха становится мало от того, что чувства затапливают его прямо сейчас, прямо здесь. Он чувствовал бескрайнюю нежность и любовь, а еще благодарность. И все чувства шли прямо от сердца. От сердца, искренне. Так, что он надеялся, все понимают, что он не врет. Ни одним взглядом, ни одним словом. Он открыт, честен, чист. Как и его Лухань, он был уверен. Внезапно в их мир ворвался хаос. Гости, женихи и священник с удивлением смотрели на то, как к ним приближаются странные люди. Шуты. Акробаты. Слишком яркие. В глазах пестрит от буйства красок. Толпа занимает свободные места, громко переговаривается, с интересом смотрит на женихов, но во взгляде каждого читается насмешка. Процессию завершает невысокий парень. Он в красном фраке, с черным цилиндром и тростью с красивым набалдашником в виде головы льва. Волосы черные, фигура стройная, подтянутая. Сэхун невольно принюхивается. Бета. Запаха нет. А незнакомец, тем временем, подходит к молодоженам и не стесняясь рассматривает их, заглядывая в лица. Принюхивается, оглядывает, перебирает пальцами ткань костюмов. Он вдруг улыбается, и альфа видит на его щеке милую ямочку. Такой парень с одинаковым успехом мог стать и омегой, и альфой. И в обоих случаях ему бы не было отбоя от поклонников. Бета. Сэхун презрительно ведет носом. В школе им рассказывали, что беты ущербны. Они не могут иметь детей. Никак. Ни родить, ни сделать. Просто какие-то выродки, обреченные на вымирание. За эти мысли альфа сразу же мысленно дает себе подзатыльник. Нельзя так о людях. Даже о бетах. Даже мысленно. Лухан, тем временем, пытается понять, что тут вообще происходит. Откуда взялись эти люди на его свадьбе? Кто они? Что им нужно? Почему этот бета так пристально разглядывает Сэхуна? - Лэй, - бета солнечно улыбнулся, протягивая руку в белой перчатке альфе. Тот немного растерян. - Сэхун, - еле произнес он, пожмая ладонь. - А я знаю, - сладким голосом протянул незнакомец, - Женится, значит? А как же истинный омега? - Я не верю в это, - пожал плечами Сэхун, не понимая, что все же тут происходит и о чем говорит этот человек. - Только послушайте, он не верит! - провозгласил парень, обернувшись к новоприбывшим. Толпа взорвалась в приступе смеха, будто в этой фразе действительно было хоть что-то забавное, - А вот женишок твой с тобой не согласится, - улыбка стала какойто очень странной... Очень похожей на улыбку любого из Джокеров Бэтмена. Сэхун перевел взгляд на Лухана, который кусал внутреннюю сторону щеки. Он всегда так делал, когда расстраивался или волновался. Этот жест пробудил в альфе злость. Это их свадьба! А какой-то сумасшедший пытается все сорвать! - Что вам нужно? - спокойно поинтересовался Сэхун. Нельзя было позволить этой компании сорвать свадьбу. Нельзя. - Ты, красавчик, - Лэй подмигнул ошалевшему парню и залился смехом, от которого по позвоночнику ползли мурашки. Это было как-то странно. Лухан повернулся к жениху. - Что за фарс ты устроил? - спросил он, скрывая кипящий гнев. Альфа в шоке вытаращил глаза и задохнулся. Он? Почему он? Как это так? Сначала один идиот заявляет, что ему нужен он, О Сэхун. А потом возлюбленный обвиняет в том, что альфа сам и подстроил этот бред. Как такое вообще возможно? Или так и возможно? - При чем тут я? - максимально спокойно спросил альфа будто у обоих. - Они сели на твою сторону, он говорит с тобой и пялится на тебя, а еще ему нужен ты! Кто это? - у Лухана, кажется, начиналась самая настоящая истерика. Волнение перед свадьбой, переживания из-за любви, беременность - все выливалось в нестабильность характера. Такие эмоциональные потрясения были вредны. Не просто вредны, а губительны для нервной системы. - Как ты мог подумать такое? - пораженно выдохнул альфа. - А что мне думать? Что?! - Ты должен верить мне! - Должен?! - кажется, именно это была последняя капля, - Я тебе ничего не должен, ясно?! Не должен! Пошел ты! - букет полетел в руки Сэхуна, а Лухан сорвался с места, убегая в часовню. Гости замерли, не зная, что делать или говорить. Да и нужно ли было? Сэхун открывал и закрывал рот, бездумно глядя на букет в своих руках. Он даже не заметил, что в часовню, за Луханом, отправился лишь один человек. Альфа бездумно поднял взгляд на Лэя. Пестрая толпа перешептывалась, хихикала, будто радовалась или издевалась. - Кто вы? - прошептал Сэхун. Лэй оперся о свою трость, улыбаясь. Он напоминал Вилли Вонку. - Я Лэй, а это, - он жестом обвел всех пришедших с ним, - Мои и твои друзья. Мы только что спасли тебя. - Спасли?! Ты сорвал мою свадьбу! - Именно, - подтвердил бета, разглядывая свои белые перчатки. - Каким хреном это называется спасением?! - у Сэхуна тоже вот-вот могла начаться истерика, но он старался изо всех сил держать себя в руках. - Ну, смотри сам, - он обернулся к пестрой толпе, - Сю, правды нам, пожалуйста. Со скамейки поднялся невысокий и пухлый парень. Сэхун снова невольно принюхался - еще один бета. Сю достал что-то из своей сумки, спадавшей с плеча. А потом раскрыл ладонь, сдувая какой-то порошок в сторону гостей. Было похоже на бред, но... - Сэхун такой дебил. У Лу уже виден животик. И запах изменился, - вдруг сказал старший брат Лухана, а потом в ужасе зажал рот рукой. - Мало того, что не истинные, так и смотрятся ужасно. Будто братья, - послышался голос Чанёля. - И от Лухана часто пахнет совсем другим альфой, - подтвердил отец. - Зато Сэхун обеспеченный будет. Сможет купить все, что только вздумается, - повел плечами папа Лу. Сэхун смотрел на всех этих людей, понимая, что из-под ног уходит земля. Все врали, лицемерили, ненавидели, презирали. Стыдно... Почему-то за всех них ему было очень стыдно. Будто это он обманывал, а не его... - Видишь? - улыбнулся Лэй. - Что в этом смешного? - альфа сжимал челюсти, скрипя зубами. Было больно. Но не физически, к сожалению, - Мы все равно были бы счастливы. Мало ли что думают эти люди! Мы с Луханом любим друг друга! Лэй вдруг раздраженно закатил глаза, схватил Сэхуна лацкан и грубо потащил его в сторону часовни. Альфа даже не сопротивлялся, хотя был выше и явно сильнее беты. За ними последовала пестрая толпа, оставляя гостей наедине с их правдой. В часовне было тихо, царил полумрак. Пахло очень приятно. Сквозь витражи пробивались разноцветные лучи солнца. Красиво. У алтаря стояли двое. Они целовались. Омежка стоял на цыпочках, обнимая альфу за шею. Сэхун узнал его. По сиреневым волосам. Двое оторвались друг от друга, но объятий не разорвали. - Значит, мой? - прошептал альфа. В пустоте даже шепот звучал оглушительно. - Твой. И я, и малыш. Прости, что оттолкнул, - омежка уткнулся в грудь Чонина. - Я так счастлив, - улыбнулся альфа. Сэхун почувствовал, как щекотно скатилась по щеке теплая слеза. Он продрался сквозь пеструю толпу на воздух, вдыхая полной грудью. Ему было плохо. Голова кружилась, не давая мыслям выстроиться в ряд. Все путалось. На плечо легла теплая ладошка. - Нечего слёзы лить. Это расплата за то, что ты отказался искать истинного, - голос Лэя был спокойным, нежным. Альфа посмотрел на парня. - Кто же вы? - Спасители истинных. В данном случае мы спасли и его, - бета кивнул в сторону часовни, - И тебя. - Вы странные, - слабо улыбнулся Сэхун. - Мы кочевники. И, в ваших глазах, инвалиды. Я, например,.. - Бета, - перебил Лэя альфа. Тот недовольно поморщился. - Нет, я не бета, - он покачал головой, - Я перевертыш. Могу стать хоть альфой, хоть омегой. И сделать могу ребенка, и родить, - он счастливо улыбнулся. - Разве так бывает? - Бывает. Просто это выходит за рамки привычного, правда же? А вот Сю, - он подозвал того парня, что устроил правду, - Он омега, но не имеет запаха. Мы все дефектные по вашим меркам. Пойдём с нами? - Куда? - Кочевать, - Лэй улыбнулся, - Будем искать твоего омегу. - Я ведь не дефектный. - Ты обиженный. Тебя нужно залечить. Вот у нас Бэкхён. Он, правда, с дефектом. Не чувствует запахов... Из-за этого серьёзно пострадал - альфа назвался его истинным и изнасиловал его... Но это правдой не было. Не истинный. Сэхун посмотрел на паренька, про которого говорил Лэй. Невысокий, с высветленными волосами. Очень хрупкий. С тонкими и изящными пальцами. Глаза аккуратно подведены. Весь какой-то неземной. Альфа прикрыл глаза, втягивая воздух. Набирая его полные легкие. Вкусно. Ириска. Тягучий запах остается липким вкусом на языке. Сэхун открывает глаза и встречается взглядом с этим омегой. Бэкхён смущенно улыбается и отворачивается. - Тебе придется поработать, чтобы доказать ему, что истинный, - прошептал Лэй на самое ухо альфы, - Или не работать совсем, красавчик. Ты с нами? Сэхун колеблется лишь минуту. Но взгляд шоколадных глаз ставит нужную точку. - Хоть на край света, - отвечает альфа, сглатывая вкус ирисок.