No matter how many deaths that I die, I will never forget No matter how many lives that I live, I will never regret
Чангюн никогда не думал, что его начнут привлекать мужчины. Он никогда не подозревал, что со временем его начнут интересовать блондины, а не блондинки. Он никогда не мог себе представить, что ему будут нравиться женские украшения на парне. Все это было до того пока в его жизни не появился Шин Хосок. Все его убеждения были разрушены в один миг, стоило лишь Хосоку осветлить волосы и надеть чертов чокер. Вонхо стал наваждением для младшего, его тайным желанием. Блондин выглядит слишком желанно, слишком вызывающе. В нем стало много этого «слишком» для Чангюна. Им стыдился этого, но ничего не мог с этим сделать. Каждый раз взглянув на Хосока ему хотелось зажать его в каком-нибудь темном углу и хорошенько оттрахать, оставляя отметины на желанной шее. Ему так сильно этого хотелось, что он не мог спокойно спать. Каждое утро он просыпался в поту и с жуткой болью в паху. Его лучший друг Чжухон не понимал, что с ним происходит. Хотя догадывался, ловя взгляды Чангюна, который тот бросал в сторону Хосока. Сам же виновник происходящего особо не парился, ему было по части всё равно. Его в отличие от Има привлекал любой пол и он этого никогда не скрывал. Так же интереснее и больше удовольствия можно получить. Блондин любил своего донсэна по-своему, как младшего брата скорее. Да, ему было все равно что вокруг происходит, но он не был дураком. Любой, наверное, заметит этот взгляд Чангюна, но он старался его не видеть. Ему так не хотелось переходить эту грань дозволенного в их отношениях, но время шло. И у самого Шина зарождалось сильное влечение к макнэ. А вот Им устал. Устал от этого желания, которое он пытался потратить на других, но безрезультатно. Все эти ночные загулы не приносили утоление, а только сильнее разжигали в нем желание обладать своим любимым хёном. Да, он понимал, что любит его, даже если убрать всю эту похоть. В нем давно зародилось желание оберегать Вонхо, каждый раз, когда тому плохо — утешать его. Просто он боялся признать это, принять свои чувства.*********
— Хён, почему ты осветлил волосы? — задал вопрос Чангюн, закуривая новую сигарету. Он уже сбился со счёту какую курил, но его не волновало это, ему хотелось потянуть время единения вместе со старшим. — Не знаю… Мне захотелось поменять что-то в жизни и я решил, что цвет волос с этим справится. — задумчиво протянул Хосок, облокачиваясь на плечо парня. Противный запах сигарет бил в нос, но он молчал, ему тоже не хотелось нарушать этот момент. Оба думали об одном и том же, но вслух сказать каждый боялся. — А зачем ты носишь эту хрень на шее? — не унимался макнэ, продолжая свой мини допрос. Блондин усмехнулся, трогая повязку на шее. Символичное украшение — черная полоска из кожи, напоминающие чем-то ошейник, а если совсем переходить на крайности, то напоминало это черную удавку. Парню об этом даже думать не хотелось. Попросту «кто-то» давно сказал, что ему нравится такое и почему-то эти слова засели в голове. Но носить конечно он стал не из-за этого, мода как-никак. — Разве мне не идет? — начал красоваться Хосок, строя милую мордашку. — Тебе же нравится, Чангюнаа. Брюнету то нравилось, даже слишком нравилось. Даже не так, это возбуждало, теперь он уже жалел, что спросил об этом. Чангюн вздохнул. Сейчас его хён так близко, он ощущал его дыхание на своей коже. Такое обжигающие. — Нет. Тебе не идет. — Им даже сам не думал, что эти слова вырвутся у него. Возбуждение давало по мозгам, стоило лишь сосредоточиться на шее блондина. Подняв взгляд выше и видя эти вожделенные губы, о которых он постоянно думал, сердце у брюнета ёкнуло. Давно забытая в пальцах сигарета, жгла, но не хотелось отводить взор. Вонхо кусал нижнюю губу от нетерпения, он сам не понимал, чего он именно хочет. Но безумный огонек в глазах Чангюна распылял его не меньше. Шин сам не заметил как, потянулся к губам Има страстно целуя. Макнэ от шока выронил сигарету, которую давно пора было выкинуть. Обняв Хосока за шею и сильнее прижав того к себе, парень стал брать верх над ситуацией, опрокидывая того на дряблый диван, на котором они просидели всё это время. Романтика: потрепанный диван, крыша старого здания, ночное небо — самое то для интимной атмосферы. Вонхо пытался не отставать от донсэна, забираясь рукой под его толстовку. От холодных рук по спине Чангюна побежали стаи мурашек, вздрогнув он нехотя отстранился от губ блондина. Посмотрев на прикрытые глаза старшего, парень усмехнулся, ему нравился такой вид. «Такой красивый, лучше бы этот сон никогда не заканчивался.» — пронеслось у него в голове, проведя тыльной стороной ладони по щеке хёна. Шин приоткрыл глаза улыбаясь. Такое простое движение, но такое приятное. — Почему остановился? — но не дожидаясь ответа, Хосок взял инициативу на себя, целуя скулу Чангюна. Руками же он вновь стал гладить ему спину. Они оба чувствовали возбуждение друг друга, но никто из них не верил в происходящие. Просто два человека поддались моменту, один давно мечтал об этом, а другой только сейчас понял чего ему именно не хватало. Чувства, которые переполняли их, наконец-то вырвались на волю. Никто не хотел сопротивляться ему. Очередной страстный поцелуй до нехватки воздуха. Нелепые слова, которые распыляли еще большей. Эта ночь была только для них. Даже если это была их последняя ночь, то они её никогда не забудут.*********
Просыпаясь и чувствуя прохладный ветерок на коже, Чангюну казалось, что не было этой ночи вовсе. Он уже не чувствовал тепло чужого тела. Ему стало неспокойно на душе и так тоскливо, а главное он чувствовал щемящую боль в груди. Вдруг это правда был сон, очередная реалистичная иллюзия, но старый диван доказывал другое. Все это было. Тогда где его хён? Почему он не с ним? В голове было столько этого «почему». Но ответ на все эти вопросы не заставил долго ждать. Блондинистое чудо в толстовке Има с шумом поднялось по лестнице на крышу, держа в руках две кружке с кофе, а на плече у него красовался теплый плед, который в данный момент брюнету уж точно бы не помешал. Вонхо улыбался своей привычной и светлой улыбкой. Казалось, он мог заменить солнце, которое спряталось за облаками. Хотя для Чангюна так оно и было, он был его солнцем, лучом спасения. Шин же ощущал приятное тепло смотря на этого человека. Подойдя и сев на диван возле Има, Хосок протянул ему кружку с горячим напитком, накрывая того пледом и еще шире улыбаясь, хотя куда еще шире и ярче. Так можно и ослепнуть. — Ты чего такой напряженный? — задал вопрос Вонхо, пугая брюнета еще больше. Тому опять казалось, что это лишь безумная игра воображения. Поставив кружку на пол, Чангюн крепко обнял своего хёна. Ему так не хотелось отпускать его и так хотелось верить, что он никуда не уйдет. — Ты чего? Подумал, что я ушел? — младший кивнул на что старший обиженно хмыкнул. — Думал, что я убежал? — снова кивок. — Бестолочь… — Я знаю, хён… Просидев в обнимку ещё пару минут, Чангюн наконец-то отпустил блондина, понимая, что воображение не может сделать его хёна таким реалистичным, а главное — тёплым. Горячий кофе обжигал, но даже этот момент обрадовал парня. Больно, а значит точно не его больное воображение. — Почему ты в моей толстовке, хён? — кинул незатейливую фразу Им, беря свободной рукой руку Вонхо. — Это честный обмен, — Чангюн покосился на блондина, не понимая, что тот имеет в виду. Такая простая оплата за ночь, проведенную с ним? Или за чашку кофе, которую он держит сейчас? Поняв, что правильного ответа младший не найдет в своей голове, Хосок ответил: — Я тебе чокер, а ты мне теплую толстовку.- на этой фразе Шин рассмеялся, невесомо касаясь шеи парня. Ему нравилась эта игра, а еще больше нравилось, как эта побрякушка смотрелась на младшем. Теперь он точно мог понять, почему она так его заводила. — Хён, ты не находишь, что это несправедливый обмен. Тебе тепло, а мне какой-то ошейник на шею, — Чангюн водил рукой по своей шее, задевая украшение. Ему почему-то захотелось посмотреть на себя. — Не бурчи, мне захотелось посмотреть, как он будет смотреться на тебе. И да, я доволен результатом.- гордо произнес Шин, допивая свой кофе и ставя кружку возле своих ног. Он смотрел на младшего, который продолжал трогать себя за шею улыбаясь. — Теперь он нас связывает, тебе нравится? — Да, — переведя взгляд на Хосока, Чангюн усмехнулся, — но еще мне больше понравится, как он будет выглядеть на твоей шее с засосами… — Чертов извращенец…