Шанс есть всегда

На протяжении 2 лет, каждый день, особенно если выдавался свободным от заданий, Вулф посвящал воспоминаниям. О былых временах, и конечно, о бывшем соучастнике в команде — Хоксе. От этого на душе, словно кошки скребли, порой даже выпивка не помогала избавиться от тоски, но все, же оставалась надежда на лучшее, он продолжал преданно ждать какого-то чуда. Остальные хайстеры старались подбадривать, от чего ситуация порой становилась хуже, а сам страдалец начинал злится. Потом вновь шли ряды ограблений, празднования побед, заслуженный отдых, а отличным, кстати, лекарством для шведа оказалось занятость работой. Через пару лет произошел долгожданный, переломный момент для всей команды, от чего глаза Вулфа прямо загорелись счастьем, когда Даллас заявился в укрытие с хорошими новостями. Вот он, шанс. Благодаря Дантисту, разумеется, было организовано судебное заседание для Хокстона, хайстеры перехватили напарника сразу после суда, обрушив стену взрывом с4. «Как же я рад видеть тебя, приятель», с потоком похожих мыслей человек в красно-белой маске напрямую, радостно глядел на Джима, явно его за эти годы жизнь в тюрьме потрепала.. Но сейчас не было времени на долгие приветствия, плюс еще пришлось сопровождать бронированный фургон через набитые спецназом улицы, аж до главного офиса ФБР. Уже спустя сутки, после спасения, собравшись в Убежище, весь состав праздновал освобождение товарища в отдельном помещении: Общались по душам, иногда подстебывали друг друга, но когда дело дошло до алкогольных напитков… самый первый напился Хьюстон, видать от того что теперь его кличка навсегда будет «Дрочила», следующий был Даллас, который даже не попытался спасти младшего брата от оскорблений, зато на радостях лез со всеми обниматься. Напоследок был уснувший за столом Чейнс, в одной руке держа бутылку, а в другой загреб Хьюса, тот только громче орал неразборчивые слова. Остался практически трезвый Джим, который сложа руки на груди, спокойно наблюдал за теми, кто изволил вытащить его из тюрьмы, эти ребята даже со временем не меняются, пусть они спят, заслужили, теперь нужно было самому сваливать отдыхать. Перейдя в слабо освещенную комнату напротив, он с усталым видом завалился на вторую часть дивана, так как рядом сидел швед, сосредоточено пялясь в пол, все еще не веря, что все наладилось. «Давно хотел сюда вернуться, но вижу, кое-кто съебал с праздника самым первым. Очень серьезный Вулфи видимо избегает меня, обидно», — саркастически усмехаясь, Хоксворт приблизился ближе к собеседнику, явно забывая о личном пространстве, небольшая часть алкоголя тоже в этом поучаствовала. Сам Вулф, к удивлению, проигнорировал произнесенные слова, полностью заостряя внимание на увечье, непроизвольно прикоснулся кончиками пальцев к большому ожогу на лице, осторожно проводя линию вдоль раны: « Мучительно долго убивать того, кто сотворил такое с тобой, — моментально вспылив, швед более громко добавил, неожиданно нависая над Хокстоном, заодно принимаясь осыпать более страстными поцелуями шею, — Трудно признавать, но я очень скучал по тебе, и ждал, идиот заносчивый». Утром в соседней комнате с похмелья хайстеры размышляли, какая сволочь с подозрительными скрипами ломала диван остаток ночи, мешая спать?