Выстрел

Дуэль, что не соответствовало кодексу, была назначена на послеобеденное время. Они разошлись на расстояние в тридцать два шага и одновременно двинулись навстречу друг другу. Вскинутый пистолет заставил его остановиться. — Стреляю! — разнесся по залу звонкий голос. — Ранен! Девушка хитро взглянула на «соперника», словно прикидывая шансы. Шаг вперед и еще раз: — Стреляю! — Ранен! — Он посылает ей ответную улыбку и делает сразу два шага. У него не поднимается рука, пусть даже в шутку. Упрямо сощурив глаза, она прицеливается точнее: — Стреляю! — Ранен! — Стреляю! — Ранен! — Стреляю! — Ранен! — Уже пятый выстрел, какой «ранен»?! — возмущается девушка, подходя еще на шаг. — А ты давным-давно пересекла барьер, что запрещено — это раз, — он подходит почти вплотную, так, что ее пистолет упирается ему в грудь. Она замирает, а он, склоняясь, шепчет на самое ушко: — А еще у тебя был только один выстрел. И пистолет следовало перезарядить. Она опускает оружие, признавая его правоту, но от того не менее рассерженная. — Мог бы сразу сказать. — Она шутливо замахивается на него: — Так бы тебе рога и поотрывала. Он перехватывает ее руки и возмущенно округляет глаза: — На святое решила покуситься? Она закусывает губу, чтобы не засмеяться в столь «серьезный» момент. А он, вдруг не сдержавшись, целует ее. Она пытается вырваться, скорее от удивления, чем от возмущения, но он все еще держит ее. На губах — химический привкус грима. Но его это не останавливает. Осторожно отпустив ее запястья, он с удивлением понимает, что она уже не стремится прекратить поцелуй. Когда за дверью раздается привычный окрик «Начало через десять минут», они резко отскакивают друг от друга. Неловкость рассеивается уже на сцене, когда он, словно невзначай, касается ее плеча пальцами. Она расслабляется, посылая ему улыбку. И оба верят, что у них есть будущее.