Нестабильность

      - Анджил! Смотри, что я нашел! - выплывая из грохочущих голубых волн, Зак выбежал на пляж. Трубка и очки для плаванья подскакивали на его лице при каждом, полном энтузиазма, шаге. В руке он держал нечто, которое он уронил на колени Анджила. К счастью, пляж уже опустел, за исключением облюбованного ими закутка.       Зак уже загорел, его голубые шорты низко сидели на его бедрах и прилипали к бронзовой мокрой коже. - Это краб!       Анджил отпрыгнул назад от корчащегося на его коленях создания и, к счастью, успел оттянуть его прочь, прежде чем оно успело сделать что-либо действительно болезненное. - Я вижу.       Зак наслаждался отпуском. Эти искренние эмоции передалось и Анджилу. Они проводили много времени, наслаждаясь пляжем и солнцем. Он не помнил, чтобы раньше ему был по душе пляж. То, что кто-то рядом был настолько беззаботным, несомненно повлияло на него. Зак бросался во всё с таким весельем и свободой, он был увлечен так, как не позволял себе никогда ранее.       Это было мило.       Конечно, побочным эффектом такого поведения было что-то, вроде брошенного ему на колени краб.       - Это необычный краб, - Анджил буквально имел это ввиду. По всей его спине виднелись шарики материя и казалось, что они причиняли бедному созданию большие неприятности, пытаясь залезь прямо на нос.        - Серьезно? - Зак гордо кивнул, а затем начал отряхиваться словно щенок, разбрасывая брызги во все стороны. Разлёгшись перед Анджилом, он подхватил солнцезащитный крем, выдавил себе немного на ладонь и начал размазывать его по своей руке. - Натрешь мне спину?       Анджил посмеялся на его выходки. Он положил краба на землю, который, он мог поклясться, показал ему фак, прежде чем уплыть обратно в океан.       - Конечно, ложись, чтобы мне было удобней. Я не хочу, чтобы ты сгорел, - он быстро поцеловал его, прежде чем выхватить бутылку из рук Зака. - Это совершенно не испортит нашего веселья.       Анджил никогда в жизни не был так расслаблен, как во время этого отпуска. Это еще больше говорило о том, как идеально Зак подходит ему. Хьюли нравилось смотреть на его влажную загорелую кожу, пока он размазывал по ней лосьон со своих рук.       - Я вот думаю, может мы пойдем в маленький танцевальный зал, о котором ты рассказывал? Я не особо люблю танцевать, но могу попробовать, - произнес он, положив руки на его спину. Зак умолял его пойти на танцы, а он раз за разом отказывался, но… он чувствовал, что ему стоит попробовать хотя бы для того, чтобы порадовать Зака.       - Я люблю тебя! - радостно воскликнул Зак, повернув лицо с широкой улыбкой к Анджилу. - Клянусь, ты великий танцор. Все будут мне завидовать. - Он покраснел при мысли о том, что сможет немного покрасоваться Анджилом. До сих пор отпуск был просто идеальным; они расслаблялись, занимались сексом и валялись на пляже… и сейчас крепкие руки Анджила гладили Зака по спине, заставляя последнего подавлять стоны.       - Все будут тебя жалеть, когда увидят на танцполе вместе со мной, - произнёс Анджил, поглаживая его спину сверху вниз. Он любил чувствовать его мускулы под своими ладонями. - Я постоянно путался в шагах, был ужасно неуклюжим, чем доводил Генезиса до безумия. В моем случае тебе стоится остановить свой выбор на медленных танцах.       Он скользнул руками вниз, усиливая напор, чем вызвал стон Зака. Он любил слушать подобные звуки. Они были очень сексуальными и возбуждающими. Он был благодарен, что они были на их небольшом приватном пляже, подальше от толп туристов и посторонних глаз.       - Я не против медляков… тогда мы сможем танцевать, крепко обхватив друг друга, - Зак вздохнул, чувствуя, как напрягся его член, когда влажные руки Анджила опустились ниже к его ягодицам.       - Анджиииил…, - он слегка вильнул задницей, прикусив губу. Он снова возбуждался и мысль о том, что они будут делать это вдвоем здесь, в публичном месте, будоражила до нельзя. Зак снова застонал, протянув руку к паху и сжав собственную эрекцию.       Анджил не упустил движение Зака и подавил желание шлепнуть его по руке и немедленно вытащить ее, но, в то же время, массаж заставил его… вновь заинтересоваться.       Поэтому вместо этого он усилил давление на спину, поднял руки к его лопаткам и нажал на них, придавливая Зака своим весом. Он навалился и расположился так, что полностью накрыл его. - Я вижу, у тебя снова появились непристойные мысли, Зак. Мне стоит ввести правило не трогать себя без моего разрешения       - Н-но Анджил, он зудит, - захныкал Зак, обрывая фразу протяжным стоном. Как Анджил мог ожидать, что у него НЕ появятся непристойные мысли, когда он лежит на нем, практически раздетом, покрытым маслом и абсолютно сексуальным?! - Могу я немного потрогать его? - спросил он с щенячьими глазами, умышленно позволяя своим пальцам скользнуть по образовавшейся твердости и задыхаясь от этого. - Я скажу, что только я один имею право утолить этот зуд, - ухмыльнувшись, произнёс Анджил. – И, поскольку ты уже сегодня пытался угостить меня крабами, я думаю, что должен первым осмотреть место этого зуда. - Анджил быстро перевернул Зака и увидел, что тот в обход запрета трогает себя. Он держал руку внутри плавок, лицо его раскраснелось, и это был тот случай, когда Анджил пожалел, что не взял с собой камеру, столь замечательная ему предстала картина.       Он облизнул губы.       - Сними шорты, чтобы я мог посмотреть, что у тебя за «зуд», - скомандовал Анджил. И снова Зак прикусил губу и начал медленно спускать вниз свои шорты, понемногу стягивая мокрую ткань вниз к паху, оголяя крепко стоящую плоть.       - Видишь? Он набухший, красный и зудит, - приподняв задницу, Зак наконец-то стащил шорты до колен и немного раздвинул ноги, выставляя себя на обозрения Анджила… и всех остальных, кто решил бы внезапно спуститься на пляж. От этой мысли его щеки вспыхнули еще ярче, а сердцебиение участилось.       Шоу, которое устроил Зак, пришлось по душе Анджилу.       - Действительно выглядит весьма зудящим, - Анджил потянулся вниз и ухватился за его шорты. - Могут возникнуть проблемы, так что лучше я сниму их полностью, - член Зака восхищенно подпрыгнул, - я думаю, что знаю средство, которое должно помочь избавиться от твоего зуда.       Анджил мог придумать множество способов, которые прекрасно бы вылечили этот зуд.       - Возьми лосьон.       Зак бросился выполнять, что ему было сказано, выдавливая крем дрожащими руками.       - Он всё ещё зудит, - пожаловался он, медленно моргая. Анджил был безумно сексуальным, когда начинал командовать и вести себя слегка грубовато. Он словно сбрасывал с себя все ограничения и становился таким страстным, изумительным любовником! Зак не мог дождаться, что же произойдет дальше.       Анджил взял в руку его член, про себя отмечая линию загара и бледность кожи вокруг его промежности. Он скользнул языком по своим губам и взглянул на него сверху вниз.       - Я позабочусь о нём, - он с силой развёл его колени в стороны, убеждаясь в его полной доступности. Анджил взял крем и выдавил его на стоящий член. Он наслаждался тем, как густая белая жидкость стекала вниз по подрагивающему органу на гладко выбритый лобок. - Помогает от зуда? Или тебе нужно больше? Стоит ли мне втереть его?       Зак склонил голову, опустив веки в соблазнительном взгляде. Анджил возбуждал его настолько сильно, что грудь его неистово вздымалась, а кровь бурлила, делая его беспокойным и дёрганным. Потянувшись вверх, Зак обхватил лицо Анджила, желая почувствовать, поцеловать его.       - Нгх-ха. Мне нужно, чтобы ты потёр его, - вздохнул он одновременно смущенно и возбужденно.       - Неужели? - спросил Анджил, облизываясь. - Почему бы тебе не сделать все самому и наглядно показать, как нужно избавляться от зуда, - он взглянул Заку в глаза. - Медленно.       Он нанёс немного крема на свои пальцы, расположив бёдра Зака немного выше. Он видел, как подрагивали его яички, но у Анджила были другие планы на любимого. Сам же Зак наслаждался самоудовлетворением, выставляя себя словно картину напоказ. - Поглаживай его медленней.       - Х-хорошо,- Зак задёргался, чувствуя, как в груди нарастает стон. Он потянулся вниз и взялся за свой скользкий член. Обхватив пальцами пульсирующую плоть, он почувствовал себя как в раю, и на этот раз Зак не попытался подавить свой стон. Он наслаждался им, растягивая звук, чтобы выразить все свое желание, скользя рукой вниз к основанию члена. Затем медленно, как велел ему Анджил, он пустил кулак вверх, сжимая красную головку и потирая ее большим пальцем.       - У меня появился другой зуд, - прошептал он, раздвигая ноги еще шире.       Анджил низко рассмеялся. Зак был очень предсказуемым.       - Ниже, да? - он прошелся языком по нижней губе и устремил свой взгляд на приоткрытую дырочку. Анджил провел смазанным пальцем по отверстию. Буквально всё в Заке заставляло его светиться от счастья. - Вот здесь? - он протолкнул палец внутрь. - Здесь зудит? - Анджил понимал, что поступал несколько грубо, но он был чересчур взволнован. Они были на пляже, и он хотел его. Он хотел очутиться внутри него, скользя в горячей тесноте, и это обязательно будет позже.       - Что ты чувствуешь? - спросил Анжил.       - А-ах, глубже, з-зудит глу-убже, - прорычал Зак, выгибаясь в воздухе так, что позвоночник принял форму дуги, и насадился задницей на палец Анджила. - У тебя тоже зудит? - Не прекращая шоу для Анджила и продолжая поглаживать себя нарочито медленно и чувственно, Зак испытал острое желание взглянуть на член любовника. - Он тоже набух? - свободная рука незаметно подкралась и потянула вниз анджиловские шорты.       Анджил хмыкнул и вогнал свой палец глубже внутрь.       - Да. Действительно набух, - он подвинулся так, чтобы другой рукой стянуть свои шорты и показать, что его орган в полной готовности. Анджил тихо рыкнул, доставая руку Зака из собственных шорт, и вынул из него пальцы. Он был достаточно подготовлен и, очевидно, достаточно взбудоражен.       - Давай победим это зуд, - произнёс Анджил, - и избавимся от отёка.       Он толкнулся внутрь. Ему никогда не надоест чувствовать Зака.       - О, даааа, пожалуйста! - у Зака перехватило дыхание, когда Анджил вошёл в него своим твёрдым, крупным членом, полностью заполняя его. Это было так приятно, что ему пришлось пережать собственное достоинство. - Ах, так хорошо! Двигайся, прошу, двигайся! - Зак отчаянно извивался, чтобы заставить своего любовника двигаться, заставить его войти глубже, забыться и не сдерживаться.       Анджилу нравилась реакция Зака. Он навис над ним, схватил одну ногу и закинул её себе на плечо, вжимаясь в любовника. Затем склонился вперед и навис над его лицом. Анджил начал двигаться, с силой вбиваясь внутрь. Он хотел снова услышать его мольбы, ему нравились стоны и просьбы. Хотел услышать, как его голос эхом разлетается по всему пляжу.       - Помогает справиться с зудом? - проворчал он, толкнувшись внутрь.       - Ох, о-ох, помогает! - вскрикнул Зак, зарываясь пальцами в песок. Анджил выбрал правильный угол, и поза позволяла ему проникать как можно глубже. - Анджил, Анджил, сильнее! - Его не волновало, что кто-то мог их услышать, ведь Анджил трахал его словно животное. Всё, что он хотел и в чём нуждался, чтобы Анджил вошёл глубже и расплавился в нём. Это было настолько приятно, маленькие сильные волны чистого, яростного удовольствия прошибали нервы, плоть и кровь. Это было слишком сильно и, с каждым новым толчком, сдерживаться было всё труднее и труднее. Анджил зарычал и усилил толчки. Он сильнее надавил на ногу, зная, что Зак достаточно гибок. Он не хотел разочаровывать его, желая выбить из него более громкие стоны. Он увеличил темп, глядя между их телами, чтобы увидеть, как Зак сжимается вокруг его разгоряченного члена. Он наклонился еще ниже и укусил любимого за шею, продолжая вжиматься в него.       Зак был создан для него и такие моменты лишь укрепляли в нём желание быть ближе и защищать его.       - Анджил, Анджил, я скоро! - простонал Зак. Его тело судорожно сжималось вокруг члена Анджила, заставляя его проникать глубже. Кто-то закричал, и Зак смутно узнал свой собственный голос, но пелена удовольствия окутала его разум полностью. На пике оргазма член Зака изверг белесую жидкость.       Анджил продолжал двигаться, ощущая, как Зак судорожно сжимается на его члене. Ему никогда не требовалось много времени, чтобы догнать его. Пара толчков и он кончил, толкаясь глубоко внутрь него, притягивая мужчину к себе.       - Я так люблю тебя, Зак, - проурчал Анджил, - но тебе стоит прекратить кидать крабов мне на колени.       - О-окей… Я тоже люблю тебя,” – с кружащейся головой Зак обхватил Анджила, хоть это было и не слишком удобно. Но он не хотел отпускать мужчину от себя. Он не хотел отпускать этот идеальный момент. Они были вдвоём, на отпуске и срать хотели на весь мир.       Под ними горячий песок, над ними – голубое небо. Анджил любил его, он любил Анджила и только что испытал лучший оргазм в своей жизни.       - Я так сильно люблю тебя. Так сильно.       Анджил понимал, что Заку не может быть удобно в такой позе. Он улыбался.       - А сейчас, пойдём смоем это всё.       Он поднялся так быстро, как смог. Подхватил Зака на руки и, бегом потащил его голым к океану. И, громко смеясь, бросил в воду.       Он лишь надеялся, что не наткнётся на краба, пока будет бегать за ним по мелководью.

***

      Почти долетели. Под ними небо было до сих пор затянуто плотными серыми облаками, но, судя по времени в пути, цель их путешествия была уже совсем близко. Генезис уснул, привалившись к его плечу. Должно быть, его сильно умотали. Вот теперь, отдыхая в отпуске, ему явно станет лучше. Сефирот н был уверен, что у него получиться приспособиться к такому времяпровождению, но побег из Шин-Ра был абсолютно необходим. Он устал от политики, пыток и их глупых «мероприятий» по его «контролированию».       Кроме того, них теперь есть время, чтобы разобраться с этими, так называемыми, «отношениями». Сефирот намеревался установить несколько правил и четкие границ, иначе все пойдет кувырком. Когда в деле появляется Генезис, кувырком все может пойди очень быстро.       Вертолет нырнул в море облаков. И, вдруг, под ними показались крошечные домики и обширные поля. Только после приземления Сефирот встряхнул своего компаньона.       - Проснись. Мы здесь.       Генезис сонно моргнул и, выбравшись из теплых объятий, потянулся.       - Здесь? Здесь - это где?       Глаза отказывались адекватно воспринимать реальность. В иллюминаторе виднелись Банорские яблони. В нос ударил запах помета чокобо. Сморщив нос, Генезис резко повернулся к Сефироту.       - Здесь. Это. Где? – прошипел он.       - Здесь - это здесь. У тебя дома. И, угадай, кто сейчас встретиться с твоей матерью? – Сефирот редко ухмылялся, но сейчас он сделал именно это, блеснув рядом острых жемчужных зубов. – Я! И ты, - через некоторое время генерал смог совладать со своими эмоциями. На его лице вновь была холодная снисходительная улыбка. – Сюрприз.       – Он знал, что Генезис обрадуется встрече с матерью и, конечно, будет чрезвычайно благодарен Сефироту за то, что он все организовал в кратчайшее время. Но выражение лица, пораженного не иначе, как ужасом, Генезиса повергло его в шок.       - Поблагодаришь меня позже. Пойдем, поприветствуем твою семью, - с этими словами генерал грациозно наклонился и потянул странно молчаливого Генезиса в вертикальное положение.       Генезис глядел на Сефирота, как будто у последнего выросла еще одна голова. Генерал был таким счастливым, но…но…Банора. Генезис не желал видеть ни мать, ни отца. Он не желал иметь никаких дел с пьяной матерью, тем более, с отцом, не принимающим сына – гея и…       …и, наверняка, родители уже выдели ту пресс-конференцию. Так, что гордости за сына они явно испытывать не могли.       Как только Сефирот мог решить, что это хорошая идея?! Это потому Сефирот все расспрашивать о его матери? Он, что не расслышал ответы Генезиса?       - Ты хочешь поприветствовать мою семью? – спросил Генезис, и удивился, что миру тут же не пришел конец.       - Ну, конечно, - Генезис выглядел странно удрученно. – Тебе станет легче. Лучше любящей матери нет никого, - он читал, что все везде знали это. Сефирот ощущал легкое раздражение от того, что был вынужден разъяснять Генезису такие простые базовые вещи. Ведь у него была мать. Такое должно было исходить из опыта. Да, генезис упоминал, что его мать – сложный в общении человек, но Генезис имел тенденцию к преувеличению. Мягко говоря.       - А теперь, поднимайся. Причешись.       При этих словах Сефирот критическим взглядом оглядел взъерошенную шевелюр Генезиса и протянул руку, чтобы пригладить ее. Сам он выглядел, как всегда, безупречно. Ведь, все-таки, он собирались увидеться с его матерью.       Генезис откинул руку Сефирота и шлепнул его по обнаженной груди.       - С чего ты решил, что это именно то, что имел в виду, говоря о расслабляющем, наполненным сексом отпуске?! Здесь не то место, чтобы нормально заниматься любовью с тобой, когда мои родители находятся в соседней комнате! – рявкнул Генезис. Он не хотел сталкиваться болтовней нетрезвой матери, не хотел выслушивать оскорбления отца, не желавшего примириться с его выбором работы, сексуальных предпочтений, цвета одежды, длины волос, и так далее, и тому подобное.       Генезис закрыл глаза рукой.       - Я сейчас свалюсь в обморок.       - Вижу. И, вроде как, ты говорил, что секс не является основой отношений. Наверное, я ослышался. Очевидно, мы зря сюда прилетели. Возвращаемся немедленно. В любом случае, работу с документами никто не отменял, - голосом Сефирота можно было замораживать на расстоянии. У него не было настроения разбираться с заскоками Генезиса. У него не было настроения чувствовать разочарование и досаду. Так что, если Генезис решил похерить все, то Сефирот выслушает его с каменным лицом, прикажет пилоту лечь на обратный курс и некоторое время будет держаться от Генезиса подальше.       Но Генезис схватил его за руку и зарылся лицом Сефироту в грудь, как будто не в силах смотреть ему в глаза.       - Не надо так. Я лишь надеялся на романтику. А здесь романтики нет никакой, Сефирот, - он низко простонал и сколько раз стукнул лбом о грудь генерала. – Я могу показать тебе сады. Места, где я вырос, - он задумался. Они ведь не обязаны все время проводить с его родителями. А, учитывая, нрав отца, то лучше держаться подальше и подольше. Генезис взглянул вверх. – Я лишь надеялся на СПА. Ты ведь знаешь, как я люблю СПА. – Он продолжал держать руку Сефирота, не давая ему возможности вызвать пилота. Если они вернутся в Мидгар, то Сефирот никогда его не простит.       С его-то заморочками про «матерей».       - В следующий раз сходишь в СПА, - нахмурился Сефирот. Ему были не знакомы прелести СПА, но он был рад, что визит домой не имел под собой романтической почвы. О романтике Сефирот знал еще меньше, хотя звучало это несколько двусмысленно. – А теперь, пойдем и поприветствуем твою мать.       Генерал дал знак пилоту, чтобы он подождал, и, освободившись от тесных объятий Генезиса, вышел на продуваемое ветром поле. Он забрал их багаж и протянул руку Генезису. Тот по-прежнему был бледен и дрожал.       Генезис не желал приветствовать свою мать.       Обеденное время уже прошло, так что она, наверняка, сейчас достаточно пьяна. Однако, он не терял надежду, что она, хотя бы, способна членораздельно говорить, а не глупо пускать слюни при виде Сефирота. А отец не брякнет чего-нибудь гомофобного. Генезис надеялся, что они еще не успели посмотреть пресс-конференцию. Все, что угодно, только не это. Да работа в угольных шахтах Корела лучше встречи с родителями. Генезис мог лишь мечтать о том, чтобы в присутствии Сефирота он не повели себя, как последние ублюдки.       Он мог только мечтать.       Наконец, он крепко сжал руку Сефирота и пошел за ним. Раз генерал привел их сюда, то пусть первым идет на линию огня.       За их спинами вертолет взлетел, обдав обоих ильным порывом ветра. Тщательно уложенные волосы Сефирота разлохматились. У Генезиса дела были не лучше. Что же, их появление не могло быть незамеченным. Для этой маленькой деревни появление вертолета было уже событием. Они прошли мимо странных банорских яблонь, сплошь увешанных налитыми фиолетовыми фруктами. Взгляд Сефирота не отрывался от скромного, но красивого, дома, стоящего на небольшом холме.       - Здесь довольно спокойно, - отметил генерал, удивляясь нежеланию Генезиса посещать дом.       - Я здесь вырос. Тут нет ничего, кроме деревьев, яблок и снова яблок, - ответил Генезис. – Я хотел большего, и Мидгар как раз был, что надо. Здесь нет театров, нет клубов, где можно потанцевать, но есть жуки, вредители и растения, - он прижался к боку Сефирота. – И как бы мне удалось в таком маленьком городишке встретить тебя? – Генезис фыркнул и покачал их сомкнутыми руками, хотя жест был достаточно глупый. Но ему нужно было что-то, что отвлекло бы его от приближающегося дома и осознания того, что он реально привел своего любовника на встречу со своими гомофобными родителями.       Какой кошмар.       Напрягшись, Сефирот помешал Генезису продолжать раскачивать их руками. Похоже, ему стало лучше. Генерал подумывал было разнять их руки, но его посетила мысль, что отсутствие телесного контакта спровоцирует обморок Генезиса. Недаром он был все еще бледен.       - Здесь нет врачей, нет исследований, нет пресс-конференций.       И то правда. Для Сефирота это было похоже на рай. Подходя все ближе к дому, Генезис все теснее прижимался к генералу.       - И как долго нам придется пробыть здесь? Значит ли это, что ты, наконец полностью расслабишься, оказавшись вдали от фан-клубов, Лазарда или Ходжо? – спросил Генезис и улыбнулся.       Он почувствовал, как напрягся Сефирот и ожидал окрика, но тут входная дверь отворилась.       Генезис всем сердцем пожелал отползти Сефироту за спину и спрятаться под его плащом. На него смотрела его мать, державшая сотовый телефон в одной руке и бокал с вином в другой.       - Ах! – громко вскрикнула она, закрывая телефон и опуская его в карман вульгарного ярко-желтого платья. Где его мать брала информацию о модной одежде оставалось для Генезиса загадкой. – Вот и ты! Ох! Как же замечательно, - взвизгнула она, бросаясь вперед. Генезису пришлось пережить объятия, во время которых женщина чуть не расплескала вино по его рубашке.       - Привет, мам, - сказал он, отстраняясь. На лице матери было слишком много неумело наложенной косметики.       Она шлепнула его.       - О, как хорошо увидеть тебя снова. Ты не звонишь. Ты игнорируешь свою мать, мальчик, - она снова шлепнула его и отпила из бокала. Генезис почувствовал запах напитка. Это был бурбон в винном бокале. Она хотела выглядеть, как воспитанная пьяница. – А теперь представь меня своей девушке.