claustrophobia

Две недели молчания и непонимания. Страха и потерянности. Вторые съёмки подряд ребята сидят в пожирающей тишине. И никто не может остановить это, и никто не может объяснить это. Ровно с того момента, как Шастун и Арс поссорились в гримерной. И ни Дима, ни Серёжа,  ни Паша не были в курсе ссоры парней. Будь это просто мимолетная шутка, все бы поняли, что да, с ними все в порядке,  с кем не бывает. Но ледяную корку поверх тела каждого, мешающую сделать шаг навстречу, казалось, невозможно разрушить. Как и сегодня, после съемок, после того,  как камеры и прожекторы выключили на неделю, все началось заново, по кругу. Новая порция боли, заверните с собой, пожалуйста, спасибо. Воля собирался позвать парней в обеденный зал, прихватив свой мобильный и связку ключей от павильона "ИМПРОВИЗАЦИИ". Он явно намеревался покончить с этим дерьмом сегодня, и ему нужна была помощь. -Дим, Сереж, подойдите, ребят. -Чего такое? Оба были немного измучены напряженной обстановкой на площадке. Оба понимали, что скрытая вялость далеко не хорошо влияет на рейтинг программы. -В общем, послушайте, сейчас вы... *в это же время в закулисье* -Антон, может быть... перекусишь? Выглядишь не ахти. Попов старался выдавить из себя все дружелюбие, что имелось в наличии, вместе с миловидной улыбкой. Бледнокожий, и похоже, уже еле выживающий рядом со своим собеседником, Шастун решил добивать себя по принципу "лучшая защита - это нападение " , начал выплескивать остатки моральной желчи, закрываясь еще дальше. -А тебе не все ли равно? Ты ясно дал понять мне, где я должен находиться. -Тош, ты не правиль... -Просто отойди, пожалуйста. И зажав губы, болезненно покусывая их, Арс сдался, отошел на три шага назад, пораженно вскинув руки. Ладно. В зал зашли Серёжа и Дима. Ну, почти. Серёжа стоял у косяка двери и то нервно перебирал пальцами по волосам, то поправлял итак нормально выглядящую футболку.  Дима начал подходить все ближе к Антону и... И Арсению, который отстраненно сидел на довольно неудобном стуле. -Парни, Паша хочет с вами переговорить, подойдите в его гримерку, ладно? Он сейчас переговорит с Ляйсан и тоже подойдёт. Вы только дождитесь его, лады? -Ага, ладно. Антон,  видимо, не желая находится на одной прямой с "сами-знаете-с-кем", втопил вперед по коридору, прямо к комнате с табличкой "П. В.". Спустя мучительные минуты, оба были в злополучной комнате. И все тут казалось, было слишком : слишком душная, накаленная обстановка, слишком  яркие стены, слишком мягкий серый диванчик, слишком... Все это было слишком. И только Попов хотел сказать что-то, решительно встав с диванчика, в дверной скважине повернулся два раза ключ. С той стороны. Осознание произошедшего на пятой секунде пришло к Шастуну,  который уже яростно стучит в дверь и обзывает собеседников по ту сторону. - Вы, блять, придурки? Откройте дверь, - еще немного и он поломает один из своих длинных тонких пальцев прямо тут , - слышите, вы нормальные? Я Волю сейчас наберу. Где-то издалека, практически под дверью послышался грубый голос: -А не стоит, Тош, я уже здесь, все свои претензии можешь мне открыто изложить, так сказать, публично. По ту сторону послышался лёгкий смешок парней и то, как все начали вставать с пола. Звук шагов отдалялся все сильнее, оставляя только свистящую паузу в жилах каждого, кто остался внутри. Антон обессиленно развернулся. -И ты ничего не сделаешь? Не закричишь, не? Хоть что-нибудь ты можешь сделать?! -Я... -Конечно, ты уже сделал все, что мог, лимит исчерпан, да, Арс?.. -Послушай, ты не так понял меня тогда! Ты дашь мне хоть вставить слово? -В жопу его себе вставь. -Разве что только в твою. -Заткнись. А в это время, в общей комнате сидели Дима и Серёжа.  Ну, как сидели. Дима лежал на диване, свисая вниз головой, а Серёжа наслаждался компанией телефона. А у холодильника стоял Воля, яростно пытавшийся найти хоть что-то годное для еды, ведь ехать ему до дома еще часа три, с пробками, не меньше. -Короче, ребзя, - он начал жевать бутерброд с чьей-то  подписью, но... кого это волновало?, - открываете их через час, и едете дружно домой, идет? -Да, вали уже, интриган. Сережа первым не выдержал слегка надменного голоса друга, отлипнув от экрана айфона. -А че интриган-то? -Ну, именно так будет думать Ляся, когда ты будешь сидеть в пробке ближе к десяти вечера. Да, Дим? А Дима, кажется,  уже спит. А, нет, просто зевает. Собственно, все присутствующие зевают в ответ. -А? Да-да, конечно. -Ладно, можете пока вздремнуть, только принцесс не забудьте выпустить. Я пошёл. -Пока! -Бывай, Паш. И оба завалились на диван, решив, что идея про недолгий сон звучит очень заманчиво. А в комнате Паши Воли повисла обида и жгущая горло тишина. Совсем дурацкая обида. Как дети, ей-богу. Обижаются до мозга костей, до мурашек, до дрожи в губах и ненависти на языке. Прямо как Антон. Парень судорожно дышит, пальцы его трясутся, ресницы мелко подрагивают, а ноги, кажется, онемели. Ему плохо, страшно. -Шаст, ты чего? Ты нор... Антооон? Он не реагирует, смотрит на по его мнению слишком мягкий бордовый ковер. Ковер. -Арс, я... Мне, кажется, страшно. Попов встает с дивана и садится рядом с парнем, который вот-вот забьётся  угол. Что за хуйня? -Чего? Чего ты боишься? -У меня клаустрофобия... довольно давно, знаешь? На губах появляется лёгкая, кривоватая улыбка. Нет, скорее насмешка над самим собой : как это так - двадцатичетырехлетний парень боится маленьких комнаток? Что за глупости? Ему должно быть стыдно. -Но комната довольно большая, перестань, ты чего? Не пугай меня. Арсений старается обнять того за талию, чтобы усадить с довольно жёсткого пола на диван, но его собеседник дико шикает в его сторону и уворачивается от помощи. -Не трогай. Не надо этого делать, понял? Ты хоть понимаешь, что нас закрыли снаружи? Мы даже...- его глаза начали бегать по рубашке Арса, довольно часто моргая, из-за чего почти не было видно суженых от паники зрачков, - Мы даже не знаем, когда выйдем отсюда, может о нас забыли, ты понимаешь меня? Понимаешь?! Может проводка загорится, или кто-нибудь уронит сигарету, а может даже воздух закончится. Тут ведь даже окон нет! Мы же мож... Можем, но не сейчас. Сейчас нельзя отвлекаться от поцелуя, который произошёл совершенно спонтанно и на эмоциях. Который нужен был, чтобы понизить уровень адреналина в крови каждого. Который создан специально, чтобы умиротворять получше любого морфия и кокса. Растекаясь по венам, задевая многомиллионные нервные окончания души, затрагивая самое больное и давя на солнечное сплетение. Под уже умеренный ритм сердца дыхание Антона становится спокойным и глубоким.  Ровно так же, как и его зрачки. Глубокие и широкие. От шока. -Что ты наделал, Шаст? -Я? Влюбился в придурка. -Тогда и я придурок отчасти. Я тоже, знаешь. -Ты зачем сделал это? Сейчас? -Чтобы успокоить тебя. Я слышал, что... Что поцелуй препятствует панике, потому что когда...Ох, забудь. Руки Попова все еще лежат на плечах и шее Шастуна, пока тот осторожно опирается руками об пол, которого он, почти что не чувствует. Ну и ладно. -Антон, я должен сказать, что... -Что ты любишь свою семью и не... -И не смогу забыть тебя. Ни за что, понял? -Но ты же... -Сказал, что люблю семью. Безусловно, Антон. Но я уже три года в Москве, понимаешь? Я люблю свою дочь, люблю пока ещё свою жену. Но люблю просто потому, что она дала мне шанс и радость иметь маленькую копию меня, понимаешь? Я благодарен ей за ребёнка,  за мою дочь, Антон, но... - Небольшие изменения в голосе и в глазах не помешают в этот момент. И Шаст с удовольствием бы подъебал его за дрожь в голосе, будь это другая ситуация, но не тогда, когда в глазах другого еще пока держатся слезы, - Но я никогда не думал, что высоковатый парень с идиотский улыбкой сможет обеспечить моему сердцу и мозгу штурм похуже, чем на "Девятом вале" Айвазовского. Антон, я влюбился. В тебя, понимаешь о чем я? -Я, блять, понимаю. Еще как понимаю. Сильные, долгожданные объятия, неконтролируемые всхлипы и сдавленное "прости, я люблю тебя" выбивает все посторонние мысли из головы Арса. Ну и плевать, главное, что они поставили точку в этом вопросе. Надолго, надеюсь.  *утро следующего дня* (Да, эти два придурка-консператора все-таки уснули на диване, забыв открыть гримерку Воли вовремя) -Дим! Дима вставай, мы уснули. -Чевоо? Уснули? Кто? -Мы, блять, вставай, надо их открыть. -Мы бляди? Серёжа, практически уже настроившийся на серьёзный лад, начал истерично смеяться, понимая, что его коллеге нужно чуть больше пяти минут, чтобы прийти в себя после сна. -Ты, может отчасти и да, но блин, просыпайся! -Да-да, встаю. Все, идем. Пока они шли по коридору до нужной двери, они не услышали ни единого звука в павильоне. Странно. А вот и Воля, подбежавший к своей комнате как раз вовремя, после пришедшего ему смс, что "МЫ ЗАБЫЛИ ОТКРЫТЬ КОМНАТУ, ПРИЕЗЖАЙ". -Ну че, спорим, они уже жмурики? -Скорее чпорики. -Ну и шутки у тебя, Дим. -Не обращай внимания, Паш, это он спросонья. Открыв как можно тихо дверь, они увидели двоих, мирно лежащих на бордовом ковре, свернувшись калачиком и укрывшись куртками друг друга. Ну милота же. -С тебя три штуки, Паш. Воля разочарованно закатил глаза, протаскивая руку в узкий карман за купюрами. -В этом мире три составляющие - деньги, боль и геи. Все. Отдав Сереже выигрыш, он оперся на косяк двери. -Блин, а че с ковром теперь? Радостный Дима начал сыпать идеями, самой адекватной из которых являлась "а может сожжем?". Начал думать и Сережа: -Не, может отдадим директору соседнего павильона? Он мне никогда не нравился. -Аа, тот, что рыжий и толстый? Да, можно, можно. Так и сделаем. Что насчёт Артона? На­вер­ное, ста­биль­ность в их отношениях не нас­ту­пит ни­ког­да.  Они не ве­рили, бо­ял­ись, сом­не­вал­ись, но все же под­да­вались этим ощу­щени­ям. По­тому что не могли не хо­теть. Не чувс­тво­вать. Не ка­сать­ся. Не могли, ког­да были так пле­нитель­но бли­зки друг к другу.