Горе-Снайпер

Солнце близилось к закату. Легкий ветерок трепал мягкие травинки по окраинам дороги, вымощенной камнем. Чудесный, ласковый, тёплый вечер медленно, но уверенно оттеснял остатки дня, и лишь крики с руганью из одного из Регенскайнских баров нарушали эту идиллию… Напротив выхода из бара эльтер-снайпер под боевым именем «Енот», будучи драбадан пьяным, усердно спорил со своим оппонентом — эльтером-воином, с красноречивым прозвищем «Нигабатор». За этим спором, попивая сок из свежих фруктов, наблюдали два последних творения богини Айки и, зная исход сего спора, неспешно договаривались, как пойдут вместе в стан праний. Терпеть пьяных эльтеров они явно не собирались, поскольку их выходки грозились выйти за грань разумного. Ну, и дозволенного стражниками. Когда у высокого накаченного воина закончились аргументы, он, недолго думая, дал сладкую плюшенцию в снайперский профиль. Енот кубарем вылетел на улицу и, распластавшись во всю свою «длину», приходил в себя. Холодная брусчатка неплохо отрезвляла пылкий разум, и вскоре стрелку стало немного легче. Странные отголоски боли начали растекаться по лицу. Парень вдруг вспомнил, что же заставило его в таком положении лежать на обозрении у прохожих. С трудом облокотившись на руки, Енот начал медленно вставать. Вытирая кровь с носа, стрелок хотел вернуться и отомстить обидчику, но со своим ростом в сто семьдесят пять сантиметров и гордые шестьдесят кило… против этого двухметрового амбала с массой в добрые сто килограмм и шансов на достойный пинок не было. Оставалось только смириться. Собравшись с силами и успешно забыв про свою верную помощницу, эльтер-пьянчуга отправился выполнять свою миссию по поимке разведчика могунов. Разумеется, обойти стороной храм богини Айки он не смог. В попытке склеить пару жриц, без которых эльтер никак бы не справился, парень сумел лишь добиться пары благословений на дальнейший путь. И ведь снайпер не отличался неприятной внешностью. Хотя, темные волосы, торчащие в разные стороны, и небритый подбородок придавали ему неряшества, все равно парень вполне мог пользоваться успехом у дам. Но что-то тут не повезло. Что уж поделать. Выходя из храма с любезно вправленным носом, но потерпевший поражение в плане необузданного пикапа, эльтер отправился в Фербанд. Лишь только поутру полутрезвый стрелок добрался до фермы Фогель. Именно с этого места началась великая карьера снайпера, и, судя по всему, здесь и закончилась. Пообщавшись со старым знакомым Диего Нобаро и узнав приблизительные координаты разведчика, горе эльтер отправился на поиски, которые дались ему во много раз труднее, чем он ожидал. Недосып, вчерашняя несвежая еда из бара, неописуемая головная боль из-за нарастающего бодунища. Все сказывалось на боевых навыках Енота, но ведь незадача: на поле даже похмелиться было нечем. Поэтому полумертвый герой шатался по всему Фербанду, пугая не только фермеров, но и могунов с кубари, кабанами и прочим сбродом. Полностью протрезвев за время беготни по Фербанду, он только к вечеру решил отдохнуть за мельницей, что стояла недалеко от Регенсхайна. Присев на мягкую простынь травы, стрелок обреченно выдохнул: цель свою не нашел, людей и детишек распугал, а в глазах и мозгу словно зудели кучи мошек. Отдохнув не только физически, но и духовно (так уж сложилось), эльтер случайно узнал, что там был припрятан запас самогонки одного из фермеров, который магическим образом сегодня вечером пропадет… По пути к мельнице эльтер заметил, что весь день странно тихо… чего-то не хватает… маленького, надоедливого, постоянно мешающего плаксивого… и тут его осенило: НЕТ ПРАНИИ! Молниеносно хватанув и вышвырнув все свое имущество на дорогу, Енот начал искать камень прании. Обыскав все карманы, обшарив всю сумку и так и не найдя камня, горе-эльтер начал вспоминать весь свой вчерашний день. Но ведь так трудно вспомнить то, что проходило в тумане… но он зацепился. Зацепился за четвертый по счету бар, где герой получил по морде. К величайшему счастью, ему не отшибло момент, когда разговаривали прании о том, как бы скорее и беспалевно вместе вернуться в стан. Слегка расслабившись и повеселев, эльтер надеялся, что она все-таки в стане праний, и пошел по дорожке. Шагал он заметно бодрее, напевая какую-то задорную песенку. Дойдя до схрона, эльтер не на шутку удивился, когда нашел опустошенную прятку с самогонкой, и рядом валяющегося пьяного разведчика могунов. Хорошо набив морду могуну за то, что падла сам бухал и не делился, Енот крепко связал его. Идти снайперу в город не хотелось, уж больно устал герой, да и самогонки еще осталось прилично, так что он развел костер и, присосавшись к горлышку бутылки с самогонкой, прислонился к стенке маяка и стал отдыхать, смотря на закат. — Да ты знаешь, кто я?! — прокричал пьяный снайпер, разорвав ночную тишину. — Нет, ты не знаешь кто я такой. — Вставая и пошатываясь, начал ходить вокруг костра снайпер. — Ты думаешь, я пьянь, да? Алкоголик? Да ты не знаешь ни моей жизни, ни то, через что я прошел. Ты ничего не знаешь про меня, понял? Да? Понял?! — уже кричал эльтер и услышал посапывание избитого и такого же пьяного могуна, который уже вырубился, давно смирившись со своей участью. Енот воспринял это, как положительный ответ. — Да ты знаешь, что такое «получить свою первую миссию на крупного босса»? На Панзиру! И зафейлить ее из-за чертовой помощницы, которая дергала меня за рукав, из-за чего я не мог прицелиться?! — отчаянно выпалил стрелок, вяло передвигаясь вокруг спящего моба. — Она поговорить, блять, хотела! Понимаешь?! В гребаной засаде! Когда я в него целился! ПОГОВОРИТЬ ХОТЕЛА, ЧТОБЫ Я ТЕСТ ПРОШЕЛ! ПОНИМАЕШЬ? ТЕСТ, БЛЯТЬ! ТЕСТ! Понимаешь? Раздался тихий храп. Могун спал, словно младенец. — А Пазира-то убежал... хотя, я ему в жопу шмальнул пару раз, но убежал, сука такая, хромая на одну ногу. Но бежал. — Енот толкнул мыском сапога камешек. — А потом я получил пиздюлей от начальства. Пришлось полы в Урсуле неделю мыть, чтобы прокормится хоть как-то. Ну, и попутно отрабатывал наказание таким образом. Да мне кое-какое время зарплату не платили вообще! А ей хоть бы что! — усевшись снова перед костром и присосавшись к бутылке, эльтер слегка остыл. — А знаешь, что за тест? Тест на твой характер. Сечешь? — с трудом фокусируя взгляд на могуне, снайпер вяло выдохнул. — Спрашивает меня, что бы я, мол, сделал, если бы инопланетяне, блять, напали на нас в саду! Ну, я и говорю: кустиком мог бы прикинуться. Типа спрятаться. А она мне… знаешь, что говорит? Что я ПИДОРАС! Представляешь?! Нет, ты представляешь? Могун во сне решил почесаться и заворочался. Горе-эльтер снова воспринял это, как положительный ответ. Парень продолжил свои разглагольствования, с трудом ворочая языком. — Но прания — это лишь половина моей беды! Я, чтобы ты знал, эльтер-снайпер высшего ранга! Я мог склеить любую паладинку одним своим видом! Да передо мной пистольки дорогу из себя стелили, чтоб ты понимал, грязнорожая тварь. Передо мной не одна жрица устоять не могла, какой сильной бы их вера не была! Так-то! Все, кроме одной, — горестно выдохнув, Енот прищурился. — Это не жрица, я тебе отвечаю, братан. Это демон в юбке! Хитрая, вредная, беспощадная, и в то же время милая и красивая... чего я за ней увязался — сам не знаю... но без нее не могу, и все... Припав к горлышку эльтер не обнаружил желанной жидкости и полез через могуна за следующей бутылкой, но, не удержавшись на ногах, упал сверху на спавшего моба, чем окончательно разбудил его. Тот начал не довольно ворчать, хлопая маленькими черными глазками. — Я тебе, брат, расскажу все… вот сейчас расскажу тупо все, и ты поймешь, что я не алкоголик, — проговорил эльтер и искренне взглянул в глаза могуну, откупорив новую бутылку самогонки. Парень протянул руку с бутылью новоиспеченному «брату». Моб, хорошо присосавшись к емкости, хотел по привычке почесать затылок, но так как был связан, он начал ползать вокруг костра. В поиске чего-нибудь, обо что можно было бы почесаться, могун карабкался и осматривался, словно контуженный червяк. Эльтер быстро смекнул, что пытается сделать могун, и, умостив его на коленях, начал почесывать затылок твари, как домашнему коту. Теперь стрелок настроился на начало своего рассказа о становлении самым настоящим эльтером. — Чертовые маршальские отродья, сволочи, уроды, твари! Только налог и умеют собирать! Больше ничего! Ничего не стоящие пустышки! Я бы их всех убил до одного! Никого бы не оставил! Могун довольно хрюкнул от того, что его чешут, и, сладко зевнув, начал засыпать под монотонное бормочание своего пленителя. Только вот эльтер в упор не замечая, что могун засыпает, воспринял это как одобрение, и, уходя в воспоминания начал свой рассказ. — Детство у меня было счастливым и веселым до 11 лет. Мы с родителями жили в старом деревянном доме, который остался моим родителям от их родителей. За домом у нас был мини-огород. На нем мы каждый год сажали разные цветы и картошку. По соседству жили со мной двое блондинистых мальчиков-близнецов. Они были на год меня младше, но по росту чуть выше. Летом они были все в веснушках, а зимой веснушки куда-то пропадали. Одевались они одинаково, так что я часто их путал, а они обижались иногда. Но это не мешало нашей дружбе. Мы часто бегали на Южное болото Яо, а потом хвастались, как не испугались нерине. На Северное же болото мы не ходили, так как там были кубари. Слишком опасно для нас, но мы все равно трепали друзьям, типа как не боясь, ходили на это болото и сражались с монстрами. Родители нам запрещали приближаться к Южному болоту, пугали, что нас украдут могуны или кубари и сварят на обед, но в домах и в округе было слишком монотонно и скучно. Вот мы, ослушиваясь родительских приказов, бегали на запретные места. Так уж сложилось, что на мой день рождения через тиамат на нас напала вражеская нация, и с гальпиринского трехдорожья за неделю они дошли до нас. Стрелок грустно вздохнул и продолжил. — Шли они за алтарем, где хранились все налоги нации. По дороге еще грабили деревни и фермы, чтобы прокормиться. Армия у них была довольно-таки большая. Наш маршальский альянс, похерив защиту, заперся в Регенсхайне, и кто не успел — того уже не впускали. Мы были как раз из тех, кто не успел. Заперевшись в доме, мы ждали, пока пройдет напасть. Только вот напасть не прошла, а зашла к нам. — Енот разглядывал в дрожащих огоньках костра что-то. — В дом ворвались вражеские воины, и тогда я потерял родителей. Они отвлекали внимание бойцов, когда я бежал через окно. Не помню, как и куда бежал, но забрался я на Ферму горьких грибов, что находилась в Северном болоте. Там меня подобрал со своим отрядом Ян Краусс. Я рассказал, что на нас напали, и что там остались люди, но когда мы вернулись, увидели лишь мой догорающий дом. Остальные здания были или пустые, или с трупами людей, которых я знал и любил всем своим детским сердцем. Тогда-то я и понял, что маршальская трусость стоила для меня слишком дорого. Тела близнецов не нашли, кстати. Я надеялся, что они выжили, но где-то далеко, в глубине души я понимал, что никогда их не увижу. Меня отправили в академию, где были такие же дети-сироты. Нас обучали всему, что нам должно было пригодиться в бою. Они нещадно вбивали в голову, что мы должны вступить в ряды маршальской гильдии и стоять на защите своей родины. Но я-то знал, как они защищают свою родину. Просто ухмылялся на таких моментах. Было очень трудно. Кормили плохо. То что-то пережарят, то не доварят. Очень большие нагрузки обустраивали: вставали с самого утра, кушали, и до ночи мы бегали, прыгали, упражнялись с одним лишь перерывом на обед. Ночью ели и ложились спать. Ни с кем я не подружился, так что мне не сладко пришлось. Могун хрюкнул, и Енот вдруг понял, что слишком далеко ушел в свои мысли. Тряхнув головой, стрелок заговорил далее. — В этом галимом аду я пробыл до шестнадцати лет. По исполнению сего возраста мне сказали, что я эльтер, но прежде чем получу пранию — я должен пройти тест. Тест заключался в том, чтобы доказать Румминигге, что я стоящий эльтер. До него мне надо было зайти на ферму Фогель, помочь им по мелочам и получить рекомендацию от местного стража. Там я подружился с Диего Нобаро, который и был местным стражником на ферме. Я с ним разобщался. Хороший мужик, сильно не напрягал, бегал я по его поручениям, кабанчиков отстреливал, да и все. Хотя нет, был еще не самый приятный момент. Друг его пропал. Всей фермой искали, а нашел его я, уже мертвого. Вот так везло мне. Как показало наше расследование, это был мутант-кабан, и чтобы он еще кого-то не убил, мы решили найти. Обнаружили его довольно быстро, как собственно и убили. На этом мои поручения закончились, и я отправился к Румминигге с рекомендацией от Диего. У Румминигге уже пришлось попотеть, чтобы показать себя с лучшей стороны, хотя относился он ко мне, как… к ничтожеству. Как к надоедливой мухе. Но я справился. Заваливал он заданиями конкретно, на постах стоял, могунов пугал, а потом и убивал. После недели беготни от постов до могунов, я таки получил рекомендацию от Румминигге. Только так он ее дал, будто пришел не эльтер, а сопливый могун. Но все ж просил еще вернуться. Сказал, мол есть у него задание особое для меня. — Икнув и извинившись перед своим братом за «сопливого могуна», Енот залпом допил то, что ему осталось от «братана». Подняв свой взор на звездное небо, стрелок понял, что уже глубокая ночь. Спать эльтеру не хотелось, и ему становилось легче, когда он выговаривал спящему могуну все, что у него накопилось на душе. Пусть даже не замечая, что могун спит. — Добравшись до стана праний и получив свою спиногрызку, я не мог нарадоваться. Дурак, какой же я тогда был дурак! Знал бы, что мне подсунут, в жизни бы туда не пошел! Это маленькое исчадие ада все время тароторила о чем попало, все время хотело жрать. Я сам иногда голодал, чтобы прокормить это… это… даже слов нету описать, кто это! Но ничего, справились. Отклонился я чего-то от темы… — извиняющимся тоном произнес эльтер мобу. — В тот же день, когда я получил пранию, — продолжил Енот, — я отправился к Румминигге и получил с отборной порцией сарказма задание: словить гонца могунов. Зачем и как мне ловить, конечно, Румминигге мне не сказал. Только предупредил, что задание очень важное. Искали гонца помимо меня еще много эльтеров, и даже эльтеры высшего ранга, что давало мне шанс легко и быстро вклиниться в ряды элитных вояк. Я тогда так думал. Даже гордился собой, мол, на равных с высшими. Но поиски заняли много времени. Я успел сменить свою экипировку с начальной академической на редкие доспехи, и свою снайперку заточить до пятой стадии! А прания с феи преобразилась в девочку. Ох, я тогда радовался, закатил пир в честь этого. И по воле случая, возвращаясь с гулянки, я заметил странного могуна, который в темноте куда-то пробирался. Недолго думая, я засел в кустах и оттуда уже пристрелил его. Так вот: обыскав труп, я нашел письмо с карючками и пару вайзанов. Так как сумка моя была забита, я дал вайзаны помощнице своей. Хоть тут пригодилась. Сначала я хотел выбросить письмо, но потом меня осенило, что это тот самый гонец, которого все ищут! И я посреди ночи пулей побежал к Румминигге. Ну и харя у него была, когда я вручил ему письмо могуна, — улыбаясь, эльтер полез за новой бутылкой самогонки, но ничего не найдя, смирился с участью скорого протрезвления, и продолжил рассказ. — Румминигге сначала попытался сам разобрать каракули, но не тут-то было, хочу я тебе сказать. Пришлось искать человека, который в этом разбирается. Этим человеком оказался мой знакомый с недавней службы на ферме Фогель. Он меня часто просил притащить ему шкуру кабанов и куски фациона. А я ему и стаскивал, если находил что. Звали его Томас Хенриксон. Он без проблем перевел нам письмо. Там было зазывание объединиться под началом Панзира и напасть на фермы, чтобы разорить их. Естественно Румминигге не мог такого позволить, и мне выпала ЧЕСТЬ, ибо по другому это никак не назовешь. Убить Панзира, когда он начнет собирать могунов для разбоя и выйдет на открытую местность. Когда пришло время, я засел в давно примеченых кустах и стал ждать. Сидел я там часа два точно, а то и три. Когда он вышел и начал толкать речь, я, заняв удобную позицию, начал целиться. И вот, когда я прицелился и плавно начал жать на курок, моя любимая и дорогая прания начала дергать меня за рукав, и кричать с куста, где я прятался. Что она хочет, чтобы я прошел ее чертов тест на характер! — сцепил со злости кулаки стрелок. — В это же время я стрелял во все стороны в попытке хотя бы зацепить Панзиру. Зацепить-то зацепил. В жопу, но не более… могуны начали разбегаться, кто куда. В толпе и скрылся Панзира, а я, заюзав свиток, сбежал… камнями бы закидали… Получив за провал пиздюлей, я был выгнан из отряда, которого я так и не видел до сих пор. Работы не было, есть хотелось, как мне, так и праньке. Подрабатывали, где придется. Чаще всего я отстреливал кабанов на Фермах. Потом пришло письмо о школе эльтеров, где надо было выжить на трех этапах. Само собой, туда я потом и ходил, доходился я в этой школе до эльтера высшего ранга, в то время как мои ровесники только готовятся переходить под начальство в Амарканд. Купил хорошую экипировку, заточил до семи по кругу, и ходил сам в подземелья. Потом встретил своего первого друга за это все время. Ну, сначала он мне другом не был: просто решили вместе сходить в рудник. А скрепило нашу дружбу лишь приключение, что по чистой случайности произошло. Если короче говорить, мы встретили там Яна Краусса, да только разум его был затуманен. Мы пытались наладить с ним контакт, но он напал на нас. Если бы не Невер, таким было боевым именем моего товарища, то я бы сейчас не сидел с тобой, братан. Он героически собой заблокировал атаку Краусса и, получив ранение, не смог драться дальше. Я же, пользуясь временным замешательством, выстрелил в Краусса раз 10 и, схватив Невера, потащил к выходу. Добрались мы до выхода без приключений, по свитку телепортировались в Регенсхайн. Там пошли в храм, где жрицы залечили его ранения. Очухавшись, Невер пригласил меня в свой легион, а мне-то и особо терять нечего было. Так что я и вступил. Первым моим заданием было рекрутство эльтеров в наши ряды. Сидел я в жаркими днями и зазывал людей к нам в легион. Охочих было очень много, так как легион оказался очень дружный, помогал с заданиями, подземельями, ну, и финансово кто мог — выручал. Легион назывался «Затерянный Рай», и когда я в него вступил, в нем было три участника: Невер, мой хороший друг, Молн, забавный парень, и Сенатор, который оказался последней крысой. Легион, как мне сказали, сделали недавно, но я четко знал, что надо как минимум пятеро, чтобы зарегистрироваться. Что случилось еще с двумя — я решил не спрашивать. Со временем, в Затерянном Раю набралось приличное количество разношерстного народу. Жизнь моя стала на какой-то самотек. Я бегал в центр Регенсхайна, зазывал народ в легион, а после полудня бежал помогать легионерам с подземельями и заданиями. Вечером мы все собирались и отдыхали, рассказывая, как у кого прошел день. Так и плыл я из месяца в месяц, да только недолго и плыл: то полгода где-то потом пошел сбой в системе, так сказать. А через месяц — и в моей жизни. Сбой в системе вызвал Сенатор, который обманом украл высокоуровненые доспехи у человека из маршальского легиона, тем самым испортив нам репутацию. Да и черт с этими доспехами и маршальскими отродьями. Но репутация нашего легиона пошла ой, какая плохая, я тебе отвечаю, брат! — вздохнув, Енот злобно фыркнул. — Сенатор был изгнан из легиона, а сам сбежал на другую нацию. После этого мы его не видели. Народ к нам в легион не шел, а некоторые даже вовсе ушли. Мы начали загибаться без новой крови, но боролись до последнего вздоха! После этого пошли сбои в моей жизни. Появилась она, демонесса в юбке, самая хитрая, вредная, расчетливая, хорошая, милая, умная, красивая, любимая… Мичико… — с тоской прошептал пьяный снайпер, поудобней ложась на сырую землю и вперив взгляд в светлеющее небо, продолжил свою исповедь самому себе, засыпая понемногу. — А ведь люблю же я ее! Люблю, и все! И не могу забыть! Я стал очень много уделять ей времени, старался показать себя с лучшей стороны, помогал ей с заданиями, ходил с ней в подземелья, и даже добычу всю ей пытался отдавать, но она никогда ее не принимала. Я пыхтел и тужился, из шкуры вон лез, чтобы выделиться среди других эльтеров, и когда я добился ее расположения, сделал ей предложение руки и сердца. Она, к моему удивлению, согласилась. Повенчаться решили в храме Айки. Люська, знакомая Мичико, была в храме типа местным попом, и должна была нас повенчать. Да бежал я со свадьбы, как подлый трус. Сам не знаю, чего испугался. Бежал я, не веря, что может мне так повезти. Бежал, проклиная себя и свою трусость, бежал из-под венца. Убежал я на Карену, закупил у местного торговца бухла и пошел в Ариэлу, топить свое горе. Бухал я там месяца два точно. Познакомился с тамошним лидером Варкени, начал бухать уже с ним, и продолжалось это до тех пор, пока у нас не закончились деньги. Я думал, мы с Варкени подружились, но как деньги закончились — он меня вышвырнул. От безысходности пришлось вернуться в Регенсхайн. Уже в городе я узнал, что Мичико ушла из легиона, вышла замуж за умного, высокого красавца-мага с виллой на острове, личным байком и кучей бабла. Наш легион распался, Невер ушел на другую нацию. Поняв, что я остался один, пошел выполнять снова задания Румминиге. Задание, мой брат, как раз упало на тебя, а точнее — словить разведчика могунов. Но. Ты единственный, кто не бросил меня, — сказал эльтер, достав нож и перерезав веревку, что связывала его «брата», перевернулся на другой бок и уснул. И может, все было бы по-другому, если бы эльтер знал, что с будуна, не разобрав, он связал того самого Панзиру, которому он прострелил весь зад, и которого так и не словили за полтора года. Может быть, он мог сдать его Румминигге и получить хорошую награду, жить припеваючи на высокой должности. Но горе-снайпер спал пьяным под мельницей беспробудным сном. А Панзира, проснувшись, сбежал, как бежал Енот из-под венца, тихо, быстро, не веря в свою удачу.