Детский сад

За окном стояла глубокая ночь, однако в школе для одаренных детей никто не спал. Сонные ученики, зевая и потирая глаза, выглядывали из-за приоткрытых дверей своих комнат, вопросительно вертя головами и пытаясь понять, что происходит. В то время как учителя, хмурясь и стремительно пересекая коридор, говорили не спящим детям ложиться в кровати. А как тут ляжешь, если вся мебель в комнате мелко трясется и дребезжит, а некоторые предметы ни с того ни с сего исчезают? - Опять проделки Абигайл!? - громким шепотом обращаясь к Мистик, не то спросил, не то констатировал факт Логан. - Снова неконтролируемый выброс сил, - хмуро откликнулась она, заворачивая за угол и натыкаясь на Хэнка вместе с Эриком. - У меня в лаборатории все мелкие предметы под потолком парят! А несколько приборов и вовсе исчезло! - тут же пожаловался МакКой. - Из своей комнаты пропал Пьетро, - хмуро добавил Леншерр. - И нет, он никуда не убежал: вся его одежда на месте, а одеяло, под которым он спал, даже не откинуто в сторону. - Из своих комнат подобным образом пропало еще несколько учеников, - сообщила подошедшая Шторм. - Нужно отыскать их всех, - решительно заявила Мистик, в то время как Хэнк задумчиво протянул: - Кажется, способности Абигайл начали взаимодействовать и взаимодополнять друг друга. - Да какая разница! - прорычал Росомаха. - Это маленькое чудовище! Откуда оно вообще взялось на нашу голову! От него одни проблемы! Сплошная катастрофа! - Логан! - предостерегающе зашипела Рейвен, сузив глаза и сжав руку в кулак; краем глаза Логан так же заметил, как ощутимо напрягся Эрик. - Я хотел сказать, - усмиряя свой пыл, фыркнул он, скрестив руки на груди, - что если Чарльз ничего не предпримет, то все жители этого дома с каждым днем будут страдать все больше и больше. - Он прав, - вздохнул Хэнк. - И хотя профессор против, однако я разрабатываю лекарство, которое сможет немного подавить неконтролируемые способности Абигайл. Сия невероятно увлекательная беседа продолжалась бы и дальше, если бы мутанты не почувствовали, как земля уходит у них из-под ног. Логан на глазах у всех неожиданно исчез, оставив в памяти после себя выражение крайнего удивления на своем лице. - Договорился, - нервно прыснула Шторм. - Я отправляюсь на поиски наших телепортированых друзей-подопечных, - предупредил Эрик. - А вы постарайтесь все уладить до того, как Абигайл снова поднимет особняк в воздух. - Я отправлюсь с тобой, - ухватила Леншерра за руку Шторм, и оба мутанта пошли в развалочку по направлению к выходу. - Надо найти Чарльза, - тронув Рейвен за плечо, произнес Хэнк. - Для начала заглянем к Абигайл, - кивнула она. Кое-как добравшись до нужной двери, Зверь и Мистик обнаружили, что она немного приоткрыта. Осторожно приблизившись к ней, мутанты заглянули в образовавшуюся щель. Открывшаяся им картина заставила обоих затаить дыхание: яркий лунный свет, проникающий в комнату сквозь не зашторенное окно, освещал сидящего в своем кресле Чарльза, повернутого в пол-оборота к двери. Выражение его лица было напряженным, мужчина хмурился, а на его щеках, как показалось Рейвен в химерном лунном свете, блестели слезы. Хэнк и Мистик, казалось, даже перестали дышать, наблюдая за тем, что будет дальше. *** Чарльзу не спалось. Он лежал в кровати и, чувствуя невероятную усталость, пытался уснуть. Однако какое-то непонятное, липкое и вязкое чувство не то тревоги, не то какого-то беспокойства, не то еще какой-то не менее неприятной гадости назойливо копошилось где-то на задворках сознания, отгоняя всякий сон. Ксавьер тяжело вздохнул. Понимая, что уснуть ему сейчас не удастся, он приподнялся на локтях, а затем поразмыслив мгновение, пересел в свое кресло, намереваясь переехать в кабинет и потратить освободившееся ото сна время с пользой - перелистать кое-какие документы. И как только профессор въехал в кабинет, стол начал подрагивать, а мелкая канцелярка тут же взвилась в воздух. Узнав в аномалии знакомую способность, Чарльз нахмурился. Время было уже достаточно позднее, поэтому он был уверен, что его дочь спит, а значит, это не просто какая-то ее детская шалость. Чувства тревоги и беспокойства явственней закопошились в сознании мужчины - если сила Абигайл снова начала выходить из-под контроля, значит, опять что-то случилось. Поспешив покинуть кабинет до того, как все и всё вокруг взлетит в воздух, профессор тут же направился в комнату дочери. Не смотря на глухую ночь из-за полнолуния в комнате девочки было относительно светло, поэтому Чарльз решил не включать свет. Подъехав к кровати ребенка, мужчина нахмурился. Абигайл спала беспокойно. Ее голова металась по подушке из стороны в сторону, веки подрагивали, а на щеках явно проглядывались влажные дорожки слез. - Абигайл! - потрепав малышку по плечу, тихо позвал Чарльз. Девочка не проснулась. Не проснулась она и после всех остальных попыток разбудить ее. Вместо этого она крепко зажмурилась, задышала чаще и захныкала, а слезы из-под плотно сомкнутых век побежали быстрее. Что не оставило Ксавьеру ровным счетом никакого выбора, кроме как вмешаться ментально. Приставив пальцы к виску, Чарльз сосредоточился, закрывая глаза. Перед ним тут же начали быстро мелькать разные картинки. Телепат стоял неподвижно, ожидая, когда его разум дойдет до тех глубин, из которых приходят кошмары Абигайл. Путешествие профессора вглубь сознания остановилось неожиданно, и вот удивленный Ксавьер находится в больнице. В кровати лежит маленький ребенок, не старше четырех лет. К одной из его худеньких ручек присоединена капельница, ко второй - катетер для переливания крови. Вот только Чарльз точно знает, что кровь в это маленькое тельце не вливают, а наоборот выкачивают. Надоедливый писк многочисленных приборов, присоединенных к ребенку, почти заглушает голоса стоящих у кровати врача - высокого лысого мужчины, и молодой темноволосой женщины, при взгляде на которую в голове телепата колыхаются какие-то давние воспоминания. Чарльз напрягает слух, прислушиваясь к беседе и пытаясь игнорировать назойливый писк, и до его ушей долетают обрывки разговора. - Неужели ничего с этим невозможно поделать? - заламывая руки, едва не плачет женщина. - Я не знаю, - разводит руками в стороны доктор. - Наука еще до конца не разобралась в подобного рода мутациях. Для того, чтобы понять, как от них избавиться, мы должны еще понаблюдать за ней. Изучить ее кровь, реакцию на препараты... - И наградил же меня Господь ребенком! Выродком, а не ребенком! - все-таки не сдерживает слезы женщина, отворачиваясь куда-то в сторону. И Чарльз замечает, что лежащая в кровати девочка тоже беззвучно плачет. Кулаки Ксавьера сами собой сжимаются, а воспоминание резко сменяется другим. Абигайл с самым радостным видом бежит к площадке. Сегодня у нее есть стратегически важная цель - подружиться с местными ребятами. Поэтому девочка широко улыбается и машет рукой, обратившим на нее внимание. Однако дети не спешат отвечать взаимной радостью. Вместо этого они хмурятся, младшие прячутся за старшими, а несколько мальчиков лет семи выходят вперед. Абигайл тормозит перед ними, удивленно хлопая глазами. - Проваливай отсюда! - грозно наступает один из мальчишек. - Таким, как ты не место среди нас! - воинственно добавляет другой. - Вы чего? - совершенно искренне не понимает девочка, делая шаг назад. - Ты не такая, как мы! Мутант! А потому проваливай отсюда, пока мы не выгнали тебя силой! - и первый мальчик замахивается кулаком слишком близко у лица Абигайл. Она крепко жмурится и, сделав неосторожный шаг назад, падает, а затем резко открывает глаза. По щекам тут же начинают бежать слезы, и малышка разражается громким плачем обиды. Чарльз не успевает прийти в себя после такой эмоциональной встряски, как картинка перед ним снова меняется. На этот раз Ксавьер снова видит женщину, которая была в больнице, а перед ней стоит красная, как рак, и снова плачущая Абигайл. - За что мне такое наказание, Господи, за что?! - взывая к потолку, едва ли не воет женщина. Абигайл вжимает голову в плечи, не смея издать и звука. Мама сегодня злая, не стоит злить ее еще больше. - Ну почему, почему у всех дети, как дети, а у меня ты?! - рявкая особенно громко, схватила девочку за волосы она, заставляя посмотреть испуганными глазами себе в лицо. - Ну что смотришь? Что смотришь?! Скажи уже хоть что-нибудь! - Мамочка, - дрожащим голосом шепчет девочка, из-за чего лицо женщины буквально искажается от ярости. Раздается громкий хлопок, и на щеке Абигайл алеет след от удара. - Пошла вон, чтобы глаза мои тебя не видели!!! - дважды повторять не приходится, и Абигайл со скоростью света убегает в другую комнату, где тут же начинает громко плакать. Чарльз буквально оседает на виртуальный пол, огромными глазами наблюдая за всем происходящим. Вот он опять в знакомом пустом холле, в центре которого стоит его дочь. И чувства одиночества, отвергнутости и покинутости буквально с головой накрывают телепата. Однако неожиданно перед его глазами начинают проноситься светлые и радостные воспоминания, в которых присутствует школа, ее ученики и учителя, Мистик с Хэнком, жизнерадостный и веселый Пьетро, Логан с Эриком и сам он, Чарльз. Ксавьер улыбается, но радость эта длится недолго, ибо в следующее мгновение он снова оказывается в пустом холле. На этот раз Чарльз явно ощущает страх своего ребенка, а перед глазами восстают мрачные образы. Злые и неприветливые дети, бросающие ненавидящие и полные презрения взгляды; рычащий Логан, обнажающий свои когти и говорящий убраться как можно дальше; холодный и равнодушный Эрик; гаркающая и прогоняющая Мистик; игнорирующий Хэнк; и абсолютно безразличный он, Чарльз, сообщающий Абигайл, что она ему никто и уж тем более не дочь. Страх сносящей волной сбивает с ног, перемешиваясь с болью, одиночеством и непонятостью, выбивает воздух из легких, и профессор резко распахивает глаза, судорожно дыша, сжимая до побеления костяшек кресло и пытаясь вглядеться в темноту. И до мужчины не сразу доходит, что он плачет. Вытирая слезы, катящиеся по щекам, Чарльз все еще не может поверить в то, что все увиденное (за исключением последнего страха) на собственной шкуре пережил его ребенок. Сердце начинает болезненно колоть, а взгляд медленно становиться менее изумленным. В себя профессора приводит возня в кровати и тихие всхлипы. Мужчина опустил голову и увидел, что Абигайл тоже проснулась. - Папа? - заметив отца, как-то боязливо поинтересовалась она. - Да, я здесь, - стараясь скрыть дрожь в голосе, отозвался он. И даже из-за тусклого света луны, Чарльз смог увидеть, как наполняются слезами глаза его дочери. - Ну-ну, малышка, не плач. Иди ко мне, - Ксавьер протянул руки и подхватил девочку подмышки, усаживая себе на колени. Она тут же прижалась к его груди, пряча в складках халата лицо и всхлипывая. - Что случилось? Что тебя напугало? - успокаивающе поглаживая ребенка по голове и спине, тихо поинтересовался мужчина, тем самым позволяя выговориться. - Мне приснилось, что ты, а также дядя Эрик, Логан, Мистик, Пьетро, Хэнк и остальные бросил меня. Что я больше не нужна вам и что вы меня больше не любите! И я снова осталась одна, совсем-совсем одна! - Абигайл окончательно расплакалась, крепко сжимая в ручках ткань халата. - Но ведь это не так, - продолжая гладить девочку по голове и начав чуть покачивать ее из стороны в сторону, мягко возразил Чарльз. - Мы все тебя очень любим. Особенно я. И я никогда и ни за что не брошу тебя. - Даже несмотря на то, что я не такая, как все остальные дети? - девочка немного отстранилась от отца и посмотрела заплаканными глазами в его лицо. - За это я должен любить тебя еще сильнее, - тихо посмеиваясь, ответил мужчина, нежно целуя ребенка в макушку. - Ты особенная. Как и все здесь, а посему никто не будет смотреть на тебя со страхом или осуждением. - А если бы я была обычной? Ты бы также любил меня? - потихоньку успокаиваясь, поинтересовалась Абигайл. - Разумеется, - кивнул Чарльз. - Даже если бы ты была самой обычной, моя любовь к тебе не стала бы меньше. - А если бы я была не человеком, а обезьянкой, ты бы любил меня? - удобно умостившись у Чарльза на руках, пробормотала девочка. - Конечно, - улыбнулся папа. - Даже если бы ты родилась обезьянкой, я все равно любил бы тебя и заботился бы о тебе. - А если бы я была... - начала новый вопрос Абигайл, но задумалась, чем и воспользовался профессор: - Кем бы ты ни была, девочка моя, я все равно любил бы тебя больше всего на этом свете! - Пап, а любовь изнашивается? Ломается? Разбивается? - тут же не растерялась малышка и задала следующий вопрос. - Ее можно починить? - Ну, я не настолько умен, - чуть лукаво усмехнулся Чарльз. - Однако одно я знаю точно: что бы не случилось, я всегда буду любить тебя! - А что будет, когда мы умрем? - Абигайл устремила пытливый взгляд на отца. - Любовь останется? Ты будешь меня любить? Мужчина как-то печально вздохнул и подъехал к окну, устремив задумчивый взгляд на небо, усеянное звездами. - Взгляни, - он немного повернул дочь к окну. - На небе миллиарды звезд, и многие из них уже давно погибли, однако их свет все еще продолжает светить нам и освещать наш путь. Также и любовь: она никогда не погибнет и будет вечно жить в твоем сердце, согревая тебя и освещая твой путь. - Я не хочу, чтобы она погибала, - отворачиваясь от окна, утыкаясь отцу в грудь и обвивая руками его шею, прошептала девочка. - А еще я не хочу, чтобы ты покидал меня. Чарльз спокойно улыбнулся, чуть крепче прижимая дочь к себе и нежно целуя ее в макушку. - Я не покину тебя. Обещаю, - также тихо прошептал в ответ он, подъезжая обратно к кровати и с удивлением замечая, что малышка уже уснула. - И я сделаю все, чтобы кошмары больше не мучили тебя, - и себе закрывая глаза, напоследок выдохнул Ксавьер, наконец-то проваливаясь в сон и засыпая. Все еще продолжающие торчать под дверью Хэнк и Мистик переглянулись. Рейвен незаметно поспешила смахнуть навернувшиеся на глаза слезы, а Зверь как-то сконфужено улыбнулся, прикрывая дверь и оставляя отца с дочерью одних. На первом этаже послышался шум - вернулись с «ночной прогулки» сонные, пижамные студенты с весьма недовольным Логаном и ведущие их Шторм с Магнето, на спине которого удобно умостился дрыхнущий в пижаме Пьетро. Мистик усмехнулась. - Сегодня прям какая-то ночь отцов и детей, - тихо фыркнула она, получив удивленный взгляд Эрика, любезно ею проигнорированный. - Предметы по дому не летают, больше никто не телепортируется не по своей воле? - проворчал Логан, и получив отрицательное мотание головой, гордо удалился в свою спальню. - На самом деле он переживает, - глядя вслед Росомахе и поправляя съезжающего Пьетро, доверительно сообщил Эрик. - Он любит Абигайл. Просто он стесняется в этом признаться. - И когда ты успел стать его личным психологом? - хмыкнула Мистик, на что Эрик фыркнул и, снова поправив безмятежно спящего сына, пошел укладывать свое драгоценное чадо в его комнату. - Идем и мы, - Хэнк обратился к Рейвен. - Сегодня будет тяжелый день. Мистик кивнула, и они со Зверем разошлись по своим комнатам.