Детский сад

Пьетро никогда не задумывался, каково это быть родителем. Отцом. Он вообще не задумывался над темой детей, ибо она всегда казалась ему какой-то далекой, призрачной. Да, к нему приходили мысли о том, что когда-нибудь он заведет семью и у него будут дети, но тут же переставал об этом думать: это ведь будет еще не скоро, чего тогда себе голову морочить? Да и вообще, проблемы необходимо решать по мере их поступления, а не за много лет вперед обдумывать то, как он будет себя вести в той или иной ситуации. И только сейчас Пьетро понимает, что где-то его жизненная позиция все-таки дала сбой. Подобные размышления легкомысленные, потому что Ртуть и представить себе не мог, что родительство настигнет его куда быстрее, чем ожидалось. И он, на самом деле, и не против, но вот что с этим делать, не имеет ни малейшего понятия. Эрик и Логан уже третью неделю пропадают в командировке в Австралии; Мистик и Хэнк впервые за последние несколько месяцев выбрались на романтическое свидание; Чарльза Абигайл вытащила на выставку котов, а Джин… Джин, так же внезапно осчастливленная всеми прелестями материнства, просто нуждалась в отдыхе. И сердобольные подруги вытащили упирающуюся уже-не-Грей в город. — У тебя есть Пьетро. Он и присмотрит за малышней пока тебя не будет, — убеждала Равенна. — В конце концов, он отец или кто? Почему ты должна все время отдуваться и взваливать весь груз ответственности на себя? — авторитетно поддакивала, поправляя очки, Лиз. — Долой стереотипы о женщинах-сиделках, которые закапывают свою жизнь в домохозяйство и детей! Пусть мужчина хоть раз испробует на себе все прелести женских обязательств! Даешь равноправие в семье и родительстве! — воинственно восклицала феминистка Анастейша. Разумеется, против такого натиска у Джин не было ни одного шанса. — Надеюсь, все будет в порядке пока меня не будет, и Пьетро со всем справится, — бормочет себе под нос телепат, удаляясь вместе с подругами. В то время как ее супруг, незаметно даже для самого себя, остался один на один с собственными детьми. Не то, чтобы он был против, наоборот, он очень любил своих детей, но спокойней все-таки было, когда за ними (да и за самим Пьетро) еще кто-то присматривал. Максимофф тяжело вздыхает, глядя на спящие мордашки своих полугодовалых сына и дочери. Что вообще такого может произойти, с чем он не справится? В конце концов, это же его дети, его маленькие дети, нечего себя накручивать не понятно из-за чего! Пьетро тепло улыбается, осторожно касаясь крошечной щечки малышки Реджины, и со спокойной душой выходит из комнаты. Пока дети спят можно заняться своими делами. Поначалу, конечно, все идет очень даже не плохо: мелкие мирно спят, Пьетро гоняет в пинг-понг, а затем, когда это занятие ему надоедает, садится играть в приставку. В доме тишь да благодать. Ровно до того момента, как близнецы просыпаются. Пьетро искренне недоумевает, откуда в таких маленьких тельцах столько силы и громкости: дети кричат так, что их бедному папочке всерьез кажется, что он сейчас оглохнет. Максимофф всеми силами пытается успокоить плачущую мелочь, но все его попытки терпят сокрушительное фиаско. Крик становится громче, и Ртуть почти начинает паниковать, но быстро берет себя в руки — в конце концов, он взрослый! Он отец! И он ничем не хуже Джин, которая каким-то невероятным образом умудрялась справляться с мелкими без каких-либо последствий и для себя, и для них. Когда Пьетро вспомнил о супруге, ему в голову стукнула гениальная идея: если Джин так легко удается управляться с детьми, значит, ему, Пьетро, необходимо действовать точно так же, как всегда она действует в подобных ситуациях! Поразившись простоте и гениальности своего плана, Максимофф нахмурился. Состроив логическую цепочку и придя к выводу, что дети плачут потому, что голодные, их горе-папочка, удобнее перехватив пинающиеся комочки, за долю секунды оказался на кухне. Быстро справившись со всеми приготовлениями (спасибо мастер-классам от Мистик и Магнето (при том, откуда папка оказался таким сведущим в вопросах маленьких детей, Ртуть до сих пор не имел понятия)), Пьетро поспешил накормить детишек и заодно тем самым успокоить их. Когда мелочь была сыта и довольна, Пьетро победоносно улыбнулся. Его план действовал на все сто, и гордость за себя переполняла молодого папашу. Теперь, по его мнению, остаток дня без Джин должен был пройти спокойно и без нервов, а оттого Максимофф позволяет себе расслабиться. Забывая учесть одну маленькую, совсем крохотную деталь: одним из родителей Реджины и Юджина был он сам, а это значит, что о спокойствии и отдыхе можно было забыть. В чем Пьетро и имел удовольствие самолично убедиться. Ртуть совершенно выпускает из виду тот факт, что его малыши вошли в возраст активного познания мира и новых открытий. И если большинство привычных вещей остаются неизменными, и Пьетро проявляет себя в них как образцовый отец, то к шилу в одном месте молодой мужчина оказывается совершенно не готов. Он беспечно оставляет детишек в их кроватке, привычно включив тихую музыку, чтобы те быстрее уснули, а сам удаляется буквально на мгновение за оставленными на кухне сосками и любимыми игрушками близнецов. И этого мгновения мелочи оказывается вполне достаточно, чтобы подпортить папке нервишки. Пьетро слышит, как в комнате что-то разбилось. Это тревожным колокольчиком звенит в голове, и парень, не мешкая, тут же оказывается на месте. Ему открывается живописнейшая картина разбитого аквариума, что до этого преспокойно стоял на тумбочке рядом со свадебными и некоторыми другими фотографиями, задыхающихся рыбок и мокрого Юджина, лежащего на пузе в луже и осколках. Мальчик громко хохочет, а Пьетро, округлив глаза, подхватывает его на руки, осматривая на предмет повреждений. С малышом все в порядке, он продолжает счастливо смеяться, и папочка спокойно выдыхает. И сразу же напрягается, быстро вертя головой по сторонам: за осмотром Юджина он совершенно не заметил, что куда-то пропала Реджина! — О. Боже, — все, что и может прошептать Пьетро. Он усаживает сына обратно в кроватку, а сам начинает рыскать по комнате в поисках дочери. Но в комнате ее не оказывается, точно так же, как не оказывается ее и во всем доме, и в ближайших пяти километрах. — Я потерял у себя под носом собственного ребенка! — Пьетро в ужасе, и такое знакомое чувство паники начинает неприятно скрести по душе. Ну почему у Джин никогда не случается ничего подобного?! Почему ей всегда, всегда, удается нормально справляться с детьми?! Чем он, папа, хуже?! От невеселых мыслей Максимоффа отвлекает очередной звук чего-то разбивающегося. Примчавшись на него, он увидел, как Юджин, заливаясь смехом и сидя в своей кроватке, хулиганил с фотографиями, двигая их и роняя некоторые на пол. После же, встал на четвереньки и, как ни в чем не бывало, преспокойно прополз сквозь деревянные прутья, оказываясь на полу. «Надо будет обрадовать Джин и профа способностями наших малых», — как-то полунедовольно-полугордо подумал Пьетро, подхватывая сынишку на руки до того, как тот дополз до осколков, и перемещаясь с ним в другую комнату, параллельно обдумывая, где искать пропавшую дочь. Юджину папин произвол явно не понравился — как же, его лишили такой занятной игрушки! — и он тут же поспешил громогласно разреветься родителю прямо в ухо, вместе с этим упираясь кулачками ему в район шеи и умудряясь зацепить светлую пепельную прядь папкиной шевелюры. Которая пребольно оттягивается, и Пьетро болезненно морщится, пытаясь успокоить сыночка и разжать его цепкие пальчики. Успокоить капризного мелкого оказывается не так-то просто, но с горем пополам Пьетро все-таки удается это сделать. Он оставляет его на диване в гостиной, а сам как угорелый продолжает метаться по дому в поисках дочери, которой нигде нет. «Куда, ну куда она могла деться?!» — лихорадочно размышляет Пьетро, и напряжение вперемешку с усталостью сковывает мышцы. Мозг совершенно отказывается работать, а до возвращения Джин остается не так уж и много времени. И Максимофф не сомневается, что его вторая половинка ему не просто голову оторвет за то, что он не уследил за собственным ребенком. — Я ужасный отец, — убито произносит Пьетро, прижимая к себе Юджина, который в который раз принес в дом хаос, разбив на этот раз сувенирного слоника Чарльза, которого ему когда-то привез из Индии Логан. Он устало опускается на пол, прикрывая глаза и укачивая сына. «Присяду всего на минуточку, а потом продолжу искать Реджину», — думает Максимофф. *** Шоппинг, поход в кино и мороженное в кафешке вместе с подругами прошли просто на ура, и довольная четверка девушек во главе с Джин возвращается в особняк. Он встречает их гробовой тишиной, и леди Максимофф тут же напрягается: ее женское, телепатическое и материнское чутье подсказывает, что это не к добру. Она уже не вслушивается в голоса подруг, которые продолжают обсуждать сегодняшнюю прогулку и фильм, а тут же бежит в их с Пьетро комнату, которую они теперь делили с детьми. Где предсказуемо никого не находит. — Джин! Иди сюда! — прежде чем девушка успевает начать беспокоиться, ее зовет Равенна, и телепат улавливает в голосе мастера материализации нотки веселья. Она прибегает в гостиную, и перед глазами молодой женщины предстает замечательная картина. Пьетро сидит на полу, опираясь спиной о диван и спит, сквозь сон бормоча: «Еще минуточку и пойду искать…». При этом Максимофф прижимает к груди мирно сопящего Юджина, а рядом с ногой папы, положив голову ему на бедро, спит Реджина. — Боже, это так мило, — растекается лужицей умиления феминистка Анастейша, а Равенна, материализовав в руках фотоаппарат, абсолютно бесцеремонно фотографирует сию идиллию. Джин тепло улыбается, скрещивая руки на груди, и думает, что из Пьетро вышел все-таки неплохой папочка.