I Constantly Thank God for Brendon

      Мне сразу не понравилась эта солисточка непонятной группы, которую подсунули нам на разогрев. Она извивалась и закусывала губу каждый раз, когда Ури мимолётом поглядывал на неё. Я ненавижу девушек, которые считают себя лучше меня.       Пришло время выходить на сцену и я начал волноваться, по моему лбу скатилась капелька пота. Мы так давно не давали концертов в Москве. Это так волнующе. — Не переживай, принцесса, — руки Ури легли на мою талию, а его влажные пухлые губы коснулись моей шеи, — они долго ждали, — он вышел первым, повизгивая и широко улыбаясь, его пиджак открывал вид на идеальный плоский живот.       Я, поправив ремешок, направился за ним, выскакивая на сцену. Брендон извивался на сцене, подобно гадюке, этот парень даже сальто умудрился сделать. Зал одобрительно загудел, когда я, подойдя к мужчине, уложил свою голову на его плечо и прошептал «я люблю тебя», заранее зная о том, что он не услышит. Мы никогда не говорим об этом друг другу. Мы доказываем это на деле, ударяясь плотью о плоть, стоная и крича. — Tonight we are victorious! — закричал Брендон, смахивая рукой капельки пота со лба и широко улыбаясь. Его заводила толпа и, клянусь, его сдерживали только рамки, данные нам изначально. «Victorious» была последней песней за сегодня и, подойдя к Брендону, хватая его за талию и делая поклон публике, я почувствовал лёгкий шлепок по ягодице. Я уже знал, что будет через несколько минут.       Мы оставили наших фанатов, попрощавшись. Ещё спустя несколько минут она скандировали название нашей группы и подпевали, включившейся на фоне, песне. Русские могут петь, что угодно!       Ури прижал меня к стене в гримёрной, он целовал мою шею и дразняще ласкал меня через ткань чёрного костюма, не торопясь его снимать. Руки Брендона поползли под мой пиджак, очерчивая пальцами рёбра, заставляя меня тихо дрожать от желания, а его горячие губы засасывали кожу, оставляя на ней, наливающиеся кровью, яркий засосы. Я обожаю, когда он это делает. — Брендон, давай же, — я умоляюще посмотрел в его глаза, намекая на нечто большее.       Он нехотя отлип от моей шеи, спускаясь передо мной на колени и, откинув в сторону ремень, расстегнул мои брюки, облизывая свою нижнюю губу. — Как здесь сыро, — он подленько захихикал, проводя кончиком пальца по мокрой выпуклости и взял головку моего члена в рот, посасывая её через влажную ткань. Его губы отстранились, а руки же стянули боксеры вниз, в который раз оглядывая масштабы. Он провёл руками по всей длине моего достоинства, заключая его в кольцо из пальцев и проводя им от самого основания до головки и, получив одобрительный стон, продолжил надрачивать, добавляя язык и пошло причмокивая.       С громким стоном, я излился в его руку, в наслаждении прикрывая глаза. — Даллон, я люблю тебя, — прошептал мужчина, притягивая меня к себе и гладя мою шею тонкими пальцами. — А я больше.       Это был первый раз, когда мы сказали об этом вслух. И наслаждения от этих слов я получил больше, чем от сегодняшнего минета.