Белая богиня

Каждый день перед глазами один и тот же пейзаж. Словно бесконечная череда будней: лишь серый слой, покрывающий каждое существо этого мира. На Асии было иначе… Мне и по сей день снятся просторные поля и бескрайние леса, а в небе слышно шуршание знакомых крыльев. Как же я скучаю по братьям: по их озорному смеху, шуткам и играм. Я был большим идиотом. Я ничего этого не ценил. Как же матушка была расстроена, когда узнала о моём уходе…Так должно быть. Я обязан гордо носить своё имя. В горле стоит неприятный ком воспоминаний, заставлявший накатывать слёзы, но густой мех лишь пропитывает их обратно. Никто не видит моих слёз и этому я безумно рад. Перебираю очередной приказ. Откладываю в сторону. А ведь могло быть всё иначе… Если бы я пошёл по стопам отца то остался бы там, дома. Я так стремился отдалиться, стремился стать независимым. Как же глупо… Беру кипу бумаг в руки. Тяжело, но мне не привыкать. Выхожу из кабинета, прохожу сквозь длинные, устиланные бархатом коридоры. Изредка мимо кто-то проходит из знакомых лиц. Большинство из них лишь «желанные» для госпожи. ≪-Только ты тоже из их числа.» От этого стало тошно. Один из них… Как игрушка? Или как единица из многих? Мне и раньше приходилось работать с высшими богами, но они были другими. Занятые своими делами или же наоборот, заботящиеся лишь о своих бедах. Но здесь…я лишь чувствую невыносимую боль. Чужую боль. Каждый день я с недоумением смотрю на постояльцев. Оцениваю. Хочу видеть реакции, но её нет. Не видят? Или не хотят видеть? Останавливаюсь около дубовой двери, облицованной мраморной аркой. Каменная ручка такая холодная… Внутри страх войти, но я пересиливаю себя. Дверь с лёгкостью поддаётся и пропускает яркий свет в серую комнату, освещённую лишь едва приоткрытом зазором в шторах. Делает вид, что занята. Но лишь устало смотрит куда-то. Забытая в своих мыслях. Не замечает. Осторожно ступая, останавливаюсь у стола. Всё так же пустой взгляд в никуда. Раскладываю бумаги на столе, хоть и осознавая, что она к ним не притронется. Обхожу стол, замечая предмет её внимания. Чёрный осколок в белоснежной ладони. Долю секунды возникает та боль, что окружает всё вокруг. Это нормально. Алибастры видят куда больше. Осторожно поднимаю с пола тонкую ткань белого платья, которое небрежно за ней таскается. Укладываю аккуратно около ног. Задеваю белоснежный хвост, но реакции нет. От слабого ветра колышатся волосы. Сажусь на полу, около хвоста, почти что погружаясь в сон. Но мысли отступают, когда тепло рук скользит по голове. Прижимаюсь к ногам и тихо мурлычу. Всё забудется. Игрушка. Или единица из многих. Это не имеет смысла. Когда есть то, ради чего живёшь.