Бабочки в животе.

      Таня никогда раньше не влюблялась. Ни разу в жизни. Разве что чувствовала симпатию, которая быстро перерастала в обыкновенное равнодушие. Поэтому чувство, которое разливалось сейчас в сердце, заставляло её недоуменно комкать ткань просторной мешковатой кофты модного «Over size» и хмурить аккуратные брови.       Определенно юная девушка могла сказать, что новый молодой человек, только что толкнувший её и заставивший упасть с лестницы, не вызывал у неё каких-то бурных чувств и приступа восторга, какие она наблюдала у своих сверстниц, болтающих о многочисленных отношениях на переменах. Но всё же, при виде него в голове раздался подозрительный шум, сердце забилось чаще, а щеки отчаянно залились румянцем.       — Ох, прости меня, рыжая, — рассмеялся брюнет со шрамом на лице и серыми глазами, подавая девушке руку.       Таня что-то пробурчала себе под нос, но никаких замечаний делать не стала, смиренно принимая помощь и чувствуя тупую боль в затылке. Пол вдруг резко приблизился, чуть ли не принимая девушку в свои жесткие объятия.       — Боже, ну ты и неуклюжая, — усмехнулся парень, спасая Таньку от внезапного падения.       Девушка сильно смутилась, чувствуя теплые руки у себя на талии, но голову вновь пронзило болью, отчего рыжая всхлипнула, накрывая больное место ладошкой. На пальцах отпечаталось что-то влажное, и Гроттер с ужасом поняла, что из затылка течет кровь, причем неслабо так течет.       Старшеклассник тихо выругался, кажется, отчетливо понимая, что влип. Быстро подхватив школьницу на руки, отчего предательский румянец не преминул появиться на её щеках вновь, он понес её в медпункт. Не ожидая такого поворота событий, зеленоглазая быстро вцепилась в накачанные плечи виновника её головной боли, который тихо ухмыльнулся от неуклюжих действий потерпевшей.       Ученики в открытую пялились на столь занимательную картину, ведь не каждый день можно увидеть, как будущая медалистка, гордость школы, неприступная крепость в плане отношений, вот так вот запросто путешествует на руках у популярного среди слабого пола волейболиста. Откровенно удивленные и пристальные взгляды мимо проходящих людей заставляли несчастную девушку скрежетать зубами и ещё больше ненавидеть этого дерзкого спортсмена, который не видел никаких рамок своему бесцеремонному поведению.       От медкабинета пахло особым аптечным ароматом разноцветных сиропов, резиновых перчаток, шприцов и спирта, неповторимым, многими не любимым, но всё же родным для рыжей девчонки. Таня с детства любила этот запах — запах маминой работы, на которую Софья брала свою маленькую дочурку до того, как не погибла… Непрошеные слёзы уже хотели навернуться на глазах, но Гроттер вовремя смахнула их, приземляясь на удобный кожаный стул и попадая в заботливые руки бабушки Ягге или, если быть точнее, Авдотьи Егоровны — доброй старушонки в цветастых платках, внук которой учился в одном классе с Танькой.       — Боже ж ты мой, Танюшка. Как же это тебя угораздило-то! — всплеснула руками Ягге, а потом воззрилась на волейболиста. — Ах, ты ж паразит! Ург, ты натворил, да? Себя в могилу сводишь, так ещё и Танечку туда затащить решил, ух, негодяй!       — Да ладно вам, Авдотья Егоровна. Я же не специально, вы бы лучше посмотрели, что у неё там с головой, — почесал затылок брюнет и ретировался. С головой оказалось ничего серьезного, просто небольшая царапинка, которую Ягге быстро обработала. На коленях и локтях тоже были шишки, но тут уж дело было пустяковым, и добродушная старушка спровадила девушку на урок.       Сказать, что Горгонова была в не самом лучшем расположении духа, значило бы ничего не сказать. Несколько дней назад в школу приходила инспекция, которая умудрилась в идеальных отчетах Елены Сергеевны найти ошибок на приличный штраф. И теперь красивая молодая женщина грозно ходила перед доской, сквозь зубы проклиная всех и вся. Её короткие кудрявые рыжие волосы походили ещё больше на змей, чем обычно. Кстати, благодаря именно этой особенности у старшеклассников она была окрещена именем «Медузия», о котором она знала, но виду не подавала.       Гроттер постучала в дверь и вошла, уже заранее чувствуя по темной ауре, исходящей от кабинета, что классная руководительница не в настроении. Голову ещё саднило, но боль была несильной, поэтому пропускать из-за неё любимый урок биологии девушка не собиралась.       — Татьяна, с чего вы изволили опоздать? — сухо спросила Елена Сергеевна, наконец-то присаживаясь на свое место и обратив внимание на любимую ученицу.       — Прошу прощения. Так получилось, что меня случайно столкнули с лестницы, и я ходила в медпункт. Могу я войти?       — Присаживайся.       Таня быстро прошла к своему месту пока что за пустующей партой. Начался урок. Медузия что-то объясняла, постоянно сбиваясь и начиная сыпать проклятьями на «необразованных недоумков, живущих ради наживы». Гроттер с неким удивлением и усмешкой наблюдала за этими действиями, чувствуя, как сильно она любит свою строгую учительницу, которая вопреки всем напускным безразличию и отчужденности, была очень доброй и честной женщиной.       Под конец урока, за пять минут до звонка в дверь коротко постучались, и в класс вошли вечно весёлый и добродушный Александр Павлович Черноморов — директор шарашкиной конторы под названием «Школа», а также двое подростков — парень и девушка. Одеты они были не в школьную форму, но очень стильно и модно. Парень был высоким, зеленоглазым, с чёрными, слегка кудрявыми волосами и очками в квадратной оправе, заклеенными на переносице толстым слоем скотча.       Девушка рядом с ним была одета в черное форменное платье, перетянутое серым ремешком на талии, в черные чулки, открывавшие лишь малый кусок кожи у кромки подола платья, и длинные перчатки до локтей из плотного кружева. У неё были длинные каштановые волосы с отблеском ржавчины, карие глаза и аккуратные тонкие губы.       — Здравствуйте, мои дорогие ребята! — улыбнулся Сарданапал, как его называли ученики. — Сегодня в этот прекрасный солнечный день в вашем классе пополнение!       Александр Павлович обернулся, как бы убеждаясь, есть ли это пополнение, или он окончательно свихнулся. Пополнение сконфуженно улыбнулось, не зная куда деваться и что делать. Черноморов пригладил длинную бороду, легенды о которой блуждали по коридорам лицея, и обернулся обратно к ученикам.       — Это Гуфий Руппер и Женя Петушкова! — улыбнулся директор, но юноша и девушка зашикали, прошептали ему что-то на ухо, и Сарданапал, глупо хихикнув, исправился. — Простите, Гурий Пуппер и Джейн Петушкофф.       Все громко рассмеялись, а Александр Павлович, пока Гурий и Джейн отвернулись, подмигнул классу, отчего Медузия возмущенно пробурчала что-то похожее на «старый проказник» и, встав со своего места, выпроводила директора из кабинета.       Раздался громкий оглушающий звонок. Все, покидав учебники в портфели, выбежали из класса, торопясь побыстрее переодеться на физкультуру, дабы увидеть нового учителя.       Таня последовала за ними.

***

      В раздевалке было тесно и душно, как обычно. В воздухе витал смешанный запах пота, дезодоранта и чьих-то вонючих духов, отчего помещение превратилось в настоящую газовую камеру. Где-то на задворках сознания у Тани промелькнула мысль, что фашисты заводили партизан именно в такие места, но она быстро улетучилась.       Переодевшись из школьной формы в удобный спортивный топ черного цвета и такие же короткие шорты, Таня, собрав волосы в высокий хвост, отправилась в спортивный зал. Он ещё пустовал, потому что девушки, наслышанные о новом «хорошеньком» учителе, наводили марафет, а пацаны гуляли по этажам, выискивая приключений на свои пятые точки.       Девушка устало села на скамейку, чувствуя, как совсем недавно отступившая головная боль вновь возвращается с новой силой. В голове гудело, перед глазами всё плыло, а ноги отказывались слушаться. «Надо пойти к Ягге», — подумала Танька и поднялась со скамьи.       Шаги давались нелегко, пол был немного мокрым и скользким, голова начинала болеть всё больше и больше. С громким визгом девушка зажмурилась, готовясь уже к третьему падению за день, но вновь чьи-то крепкие руки легко подхватили её за талию, не давая встретиться с полом, который сегодня явно только тем и грезил, как бы впечатать в себя непутевую ученицу.       — С тобой всё хорошо? — спокойно спросил чей-то бархатистый голос.       Заботливые руки перевернули Гроттер лицом к спасителю, потом прикоснулись ко лбу, проверяя температуру, а после усадили на скамью, прислоняя к стене. Разлепив глаза, девушка обратила внимание на человека, избавившего её от падения.       Это был молодой мужчина, лет 23-25. У него были чёрные, словно прожигающие насквозь, глаза, похожие на два уголька или омута. Густые брови, одна из которых была вопросительно изогнута. Прямой нос и острые скулы. Взгляд Тани опустился на губы — тонкие, аккуратные, сжатые в тонкую линию, наверняка мягкие…       Мысли школьницы находились где-то далеко, а их обладательница пребывала в некой прострации, подчиняясь сильной боли в рыжей проблемной головешке. Парень был накаченным, рельефный торс облегала белоснежная майка, оттеняющая золотистый загар. До Таньки вдруг дошло, вокруг чего такая шумиха. Новый учитель, а это был без сомнений он, оказался чертовски привлекательным и молодым человеком. Недаром даже Аня Морозова решила заявиться на физкультуру, которую успешно прогуливала уже который год.       — Эй, ты меня слышишь? — помахал у неё перед лицом ладонью физрук, привлекая внимание.       До зеленоглазой вдруг дошло, что она уже пару минут чисто пялится на своего учителя. Неминуемый румянец вновь заалел на щеках, заставив девушку испытать странное чувство дежавю. Что-то подобное сегодня уже было.       — Да, — слабо отозвалась Гроттер, с трудом отводя смущенный взгляд от губ парня.       — Что с тобой случилось? Нигде не ударялась головой? Что болит? — начал задавать вопросы физрук, попеременно проверяя то температуру, то частоту пульса. Горячие ладони заставляли мысли школьницы путаться, отчего она не могла нормально отвечать на вопросы, а лишь краснеть всё больше и больше.       — Меня с лестницы столкнули сегодня, случайно… Ягге… То есть Авдотья Егоровна… Дала таблетку, сказала, что ничего страшного… Ничего вроде не болело… А сейчас… — слёзы вдруг подступили к глазам девушки, заставив её замолчать и всхлипнуть от сильной боли.       Вокруг ученицы и учителя собрались одноклассники Таньки. Некоторые кидали на неё сочувственные взгляды, некоторые злобно смотрели, из-за того что она так легко привлекала внимание привлекательного парня.       — Ладно, — вздохнул физрук и поднялся с корточек. — Меня зовут Глеб Викторович, я ваш новый преподаватель физической культуры. Мне придется отлучиться на один урок, за главную оставляю тебя, черненькая, — кивнул на Риту Шито-Крыто учитель. — Двадцать пять кругов по залу, девочки сто отжиманий, мальчики столько же подтягиваний, потом берете мяч и в волейбол.       Глеб Викторович обернулся вновь к Тане и, покачав головой, поднял её на жениховский манер и вынес из спортзала. Десятки глаз смотрели им вслед.