Неужели это так вкусно?

Когда Джон был в плавании, Мэри любила укрыться в старой детской лорда Гленарвана, откуда открывался прекрасный вид. Было ещё очень рано, Гленарваны отправились на неделю в город, майор гостил у четы Паганель, и в замке остались они с Робертом и слуги. Мэри шла по тёмному коридору, когда услышала за ближайшей дверью шорох. В этой части замка почти никого не бывало. Ноги ослабли, по спине побежали мурашки. На цыпочках Мэри подкралась к двери и осторожно приоткрыла. От увиденного к горлу подкатила дурнота. Комнату, когда-то принадлежавшую горничной покойной матери лорда, освещал камин и нескольких свечей. Вся мебель стояла в белых тканевых чехлах, сейчас кое-где забрызганных кровью. Посредине, на голом паркете, в луже уже начавшей сворачиваться крови лежала молоденькая девушка, наверное, кухонная прислуга — в доме ее Мэри не видела. Платье у нее было задрано, открывая смешные розовые панталончики. Опустив взгляд ниже, Мэри вздрогнула: с левого бедра, изнутри, где кожа была нежнее, был вырезан кусок плоти. В кресле возле камина сидел Роберт и держал в окровавленных руках щипцы. Мэри вскрикнула и тут же зажала рот рукой. Брат медленно оглянулся и, встретив ее полный ужаса взгляд, хищно улыбнулся, подул на зажатый в щипцах кусок мяса и впился в него зубами. Дернул головой, оторвав приличный кусок, и, не переставая улыбаться, начал жевать. Из угла рта вытекла струйка слюны, окрашенной кровью. Мэри, побледнев, пошатнулась. — Роберт? — слабым голосом спросила она. Видеть, как брат, словно животное, поедает почти сырое мясо, было отвратительно. Вместо ответа тот оторвал еще кусок. Содрогнувшись, Мэри отвела взгляд и бросилась к девушке, глаза у той уже закатились, но она еще часто и неглубоко дышала. — Хочешь попробовать? — прозвучал ленивый вопрос Роберта. Мэри вскочила на ноги и попятилась к двери. — Ты сошел с ума! — по ее лицу текли слезы. — Ты почти убил ее, Роберт! Ты… — она не могла этого произнести. — Я съел ее, Мэри. — Молчи! Молчи! Ты не мог! Нет! Посмотри на нее, она такая юная, — Мэри трясло, она не знала, что делать, кого позвать, куда бежать. Роберт расхохотался: — Юная, нежная, еще не женщина и уже не ребенок. Мясо того аборигена, которым угощали туземцы, было жилистым и невкусным. Мэри в ужасе вцепилась себе в волосы. Если кто-то узнает, Роберта ждёт виселица. Её маленький брат, её храбрый Роберт… Это не может быть правдой… Не должно быть… Брат как будто не замечал ее метаний, он медленно и с видимым удовольствием пережевывал мясо. — Правда не хочешь попробовать? — Роберт, склонившись над уже мертвой жертвой, отрезал кусок с другого бедра. — Это я запеку впрок и угощу майора, он обещал завтра быть. Посмотрим, сможет ли он устоять от добавки, — Роберт хохотнул, потом перевел совершенно осмысленный взгляд на сестру. — Не волнуйся, мне было просто интересно, я всё уберу. Мэри дрожащими руками открыла дверь и на негнущихся ногах вышла в коридор. Роберт за её спиной напевал какой-то весёленький мотивчик. Она никому ничего не сказала. Исчезновение девушки осталось не замеченным, брат вёл себя как обычно, майор, понюхав предложенное мясо, подозрительно глянул на Роберта и отказался, только ей ещё очень долго снилась окровавленная девочка в розовых панталончиках.