your black feathers .

      Привет, Дневник... Это последний раз, когда пишу сюда. Я не хочу больше возвращаться на твои страницы. « Время — 22:09. Знаешь, Дневник, я хочу, чтобы как-нибудь случайно, убираясь в квартире или просто что-то делая, мама заметила тебя и удивилась бы, что ты открыт. А потом прочла. Как жаль, что её ожидания, связанные с ванильными записями о парнях и походах в кино разобьются вдребезги, как когда-то мои мечты. Я хочу подвести итоги и начать всё с нуля. Первая запись здесь была сделана... » Небольшая черная книжка уже изрядно потрепалась за эти пол года, какие-то страницы были до невозможности заляпаны чернилами протекшей ручки или виднелись пятна от, по рассеянности разлитого, черного чая. Девушка открывает дневник на первой странице и смотрит дату, выведенную красивым почерком. Она грустно улыбается, прочтя первые несколько строк и листает обратно. « ... 28 мая. День переезда. Сколько радости, надежды и ожидания в этих предложениях. Как тогда помню, как я горела желанием скорее переехать в Сеул. Год без родителей рядом был трудным и невыносимо долгим, а там мама. Там мы снова будем вместе. Переехать из маленького города в столицу Кореи — это, пожалуй, одни из самых невероятных ощущений, которые я испытывала. Сколько возможностей , сколько свободы, казалось бы. Но все мы в рамках и даже если ты выйдешь за их пределы, то найдутся другие, пусть и не такие, но рамки. Как жаль что тогда я этого не понимала, опираясь на свое желание быть тем, кем хочешь быть. Но общество давит и тебе надо вливаться в эту серую массу ничем не отличающихся друг от друга людей. Я думала, что мне просто нужно подождать, ведь не всё сразу. И, знаешь, буквально уже 1 июня все закипело. Праздник, а на следующий день знакомство с фанаткой любимой группы. Но на этом, видимо, всё хорошее закончилось. Возможно, мне лишь казалось, что весь мир против меня, но... Знаешь, как больно, когда умирает надежда? Я год жила ею, надеясь на красочную жизнь здесь, в Сеуле. И я явно не ожидала, что это произойдет так скоро. Даже не так, нет. Я в принципе не предполагала, что мои ожидания не оправдаются. Когда ты в тупике, а рядом лишь дорога назад и стены, за которыми тебя никто не услышит, надо взлетать вверх. Но что делать, если крылья сломаны, а перья, уже теперь, выкрашены в черный? Помнишь, я писала о том, что хочу выкрасить волосы в цвет мяты? »                         запись из дневника.                         «10.06.15 <...> Я была уверена в том, что меня мама поддержит в этом, скажет, что необычный цвет — это круто, ведь она всегда понимала меня и мои немного странные желания. Но этого не случилось. Вместо ожидаемого я получила ту реакцию, о которой даже не думала. В ответ на серьезное заявление о покраске в мятный цвет, последовало: "Юми, ты нормальная? Нет, ты не будешь красить волосы в такой цвет! Я не собираюсь позориться, идя рядом со своей дочерью, у которой волосы цвета водорослей." Дело даже не в том, что мне запретили. Просто... я была уверена в поддержке со стороны мамы, а не кого-то там другого, а её не оказалось. Я стараюсь как-то оправдать такую реакцию отсутствием настроения, ведь с утра она действительно была не в духе, но, может так сказывается год без нас? «... Тогда это было мощным ударом, потому что, уверенная в понимании, я всем говорила, что мои родители не ставят мне каких-то границ, когда я хочу пробовать нечто новое и, как обычно это было, странное. В тот же вечер я разговаривала с папой. Мы отправились в магазин за продуктами. Наверное, я не стала бы говорить ему об случившемся, не увидел бы он моё заплаканное лицо. Он тоже был против подобного, но я попыталась объяснить, что дело не в самое покраске, а их отношение к этому. » Юми снова заносит ручку над бумагой, но останавливается, погружаясь в воспоминания. <...>Тогда на улице было прохладно, легкий ветер развивал локоны девушки и забирался под футболку, заставляя вздрагивать от пробегающих по коже мурашек. Медленно зажигались уличные фонари один за другим. Юми, опустив голову вниз, медленно шла за высоким мужчиной, который в этот момент ждал, когда его дочь всё же соизволит ответить на его вопрос. — Пап, а какая, собственно, разница? Мы не в Средневековье живём. Сейчас всем всё равно какой и у кого цвет волос. — Юми наконец поднимает полный непонимания взгляд на спину отца и кутается в кофту из-за очередного порыва ветра. — Тебе кажется. Люди обращают внимание на то, как ты выглядишь. — Тогда мне безразлично. Мне абсолютно всё равно, что обо мне подумают. Пап, я всю свою жизнь провела в городе, где все живут сплетнями и постоянно говорят о тебе за спиной. Знаешь, я вот целый день думаю, почему вы против, а теперь поняла. Вам серьёзно важно мнение общества? Мнение одинаковых, ни чем не отличающихся друг от друга людей? — Юми, пойми, если не будет рамок, то в мире наступит хаос. Никто не в праве делать всё, что вздумается. И даже если ты захочешь отличаться от других, ты по-прежнему будешь в таком же обществе, как ты выразилась, одинаковых и ничем не отличающихся друг от друга людей. В мире есть стереотипы и они не исчезнут только потому что ты хочешь свободы действия. Научись вливаться в эту серую массу. Поверь, это очень важно, чтобы жить в этом мире. «Я уделю вниманию такому, пожалуй, незначительному моменту, связанному с музыкой, которую я слушаю. Мама всегда поддерживала мой музыкальный вкус и часто подпевала песням, звучащим из моей комнаты. Но я расту, я развиваюсь и меняюсь во всех смыслах. Включая и предпочтения в музыке. И фанатеть от нового жанра я стала в тот момент, когда ее, опять же, не было рядом. Я так гордилась тем, что я являюсь частью этого фандома, понимая, что ни одна группа, ни один исполнитель не задевал меня настолько сильно. Чувствуя, что это моё. То, что я долго искала. Тексты песен, музыка... Всё было настолько идеальным... И, знаешь, я бы не обратила внимание, если бы кто-то из знакомых, друзей или еще кого-то сказал, что то, что я слушаю — дерьмо. Просто бы проигнорировала бы или послала куда подальше. Меня бы это не задело. Совершенно. Но, мама не раз говорила, что моя музыка ужасна и "Как ты вообще это слушаешь?". Я еле сдерживала слезы. До сих пор не понимаю, почему так обидно. » Юми чувствует, как глаза вновь начинают слезиться, а к горлу подступает ком. Она судорожно выдыхает, шмыгая носом и, дрожащей рукой, снова выводит буквы на тонкой бумаге. « Я всегда держала всё в себе, сдерживала чертовы слёзы, которые предательски накатывались на глаза. А если и плакала, то так тихо, чтобы никто не слышал, потому что я бы не смогла объяснить, что происходит у меня внутри, если бы кто-то спросил. Даже из вежливости, это не столь важно. Я могу только написать на бумаге. Легче ведь ничего не говорить. Но всё это оказалось сущими мелочами. Просто на тот момент я не знала, что такое настоящие проблемы. На протяжение всего лета все мои слепые надежды обламывались почти сразу же. Но ко всему привыкаешь. Привыкла и к этому. Я так и не посетила ни одну из сходок фанатов, не попала ни на один из аниме-фестивалей, на которые так хотела. Я могла понять протест против этого в начале лета, когда я еще совсем не знала Сеул, да и сама не особо ориентировалась, умудряясь заблудится даже при походе в магазин, но не в августе, когда уже могла спокойно ходит по незнакомым улицам или, напротив, по тем, на которых знала каждый поворот. Это до безумия обидно, когда ты хочешь такую малость. Просто небольшое количество наличных и разрешение. Но... всё дерьмо началось в школе. Я знала, что вариант того, что меня примет в коллектив нынешний состав пятьдесят на пятьдесят, поэтому уже готовилась к бремени изгоя. Но и такой исход оказался ложным, что порадовало меня. Не сказать, что эти люди были рады мне, но и неприязни, как таковой, по отношению к себе я не чувствовала. Если сказать проще, то им было фиолетово на моё присутствие в их классе. Я стала общаться с одной девушкой, однако дальше обычных разговоров в столовой и на переменках это никуда не зашло. Особо горевать из-за отсутствие общения в школе я не стала. За её пределами у меня было пара-тройка друзей, с которыми я познакомилась летом. Однако, вопреки всей моей уверенности в том, что здесь меня уже трогать не будут... » Юми останавливается, не зная, что дальше писать, потому что мысли путаются, а в глазах пустота, отражающая воспоминания. <...> — Что, Хасэгава, больно? — гадкая ухмылка уже которое мгновение не спадает с лица парня. Его забавляют эти испуганные глаза, когда он нежным движением касается щеки Юми, а потом со звонким шлепком удаляет её по лицу. Она для него словно собачка, которую он учит, что после нежности следует боль. Девушка шепчет уже потерявшее смысл "Пожалуйста, не надо", тихо всхлипывает и жмётся в угол. В туалете свет тусклый и лампочка почти на соплях держится, а брюнет по-прежнему усмехается и глаза его горят дьявольским огнём. Парень приседает на корточки прямо напротив Юми и та, уже понимая, что спина её плотно прижата к грязной стене, лишь в упор смотрит на мерзавца, нервно сглатывая и сдерживая шипения из-за дикого жжения ссадин на локтях и коленях. « Всё было, прекрасно и замечательно относительно того, что было потом...                         После того как появился Чон Чонгук. Этот парень не отличался вниманием ко мне. Более того, от него в мой адрес не было произнесено ни единого слово, в отличие от других. Лишь глазами я сталкивалась с пронзительным взглядом Чонгука от воспоминания которого меня до сих пор бросает в истерику, а не сходящая с его лица ухмылка всегда передергивала меня. Я и сейчас еле сдерживаю слезы, что так предательски щипят глаза. У меня лишь бесконечное желание стереть кусок памяти с воспоминаниями об этом человеке. Как же мне хочется, чтобы все это оказалось страшным сном, чтобы вот-вот прозвенел будильник и я очнулась в своей кровати. Но будильник не прозвенит, а мои воспоминания навсегда останутся со мной. Как же страшно осознавать, что груз этого кошмара я не смогу сбросить с себя. Но... Даже если мне удастся... Воспоминания и этого саднящее чувство в груди не покинут меня. » Юми выпускает оставшийся воздух из легких и закрывает глаза, упираясь руками в пол. Ком в горле не дает сделать глоток воздуха и слезы тоже невыносимо душат, стоя в глазах и мешая четко видеть тускло освещенную комнату, а воспоминание одно за другим словно ножом вонзаются в сердце. И Юми не выдерживает, давая волю эмоциям и слезам, которые солеными каплями стекают по щекам и разбиваются об холодный деревянный пол, оставляя за собой мокрый след.

***

<...> Лапочка в тесном туалете начинает мигать и Юми на секунду поднимает взгляд, всхлипывая и сжимая тонкими пальцами школьную юбку. Тишина затягивается, но Чон дает недолгий перерыв и в считанные секунду поднимается на ноги, утягивая за собой Юми, схватив ту за ворот вязанного свитера. Девушка машинально обхватывает обеими ладонями руку Чонгука, испуганно смотря на него и тот на мгновение замирает, а ухмылка спадает с его лица, оставляя губы в приоткрытом виде. Чонгук надменно улыбается, нависая над девушкой и почти касается губами мочки её уха. — До чего же ты сладкая, Хасэгава... — шепчет Чон, отпуская свитер девушки, на что та тоже ослабляет хватку и делает шаг назад, вновь соприкасаясь со стеной, холод которой ощущался сквозь теплый свитер. Рука тянется к талии девушки, забираясь горячими прикосновениями под рубашку Юми. И она пытается оттолкнуть Чона, но парень намного сильнее девушки, да и забавляет его это до жути, отчего брюнет всем телом вжимает её в стену. Тихий всхлип и безмолвное "нет" слетает с губ Юми, а по мокрым щекам вновь бегут горячие слезы.

***

<...> Сейчас для Юми нет разницы между двумя неделями и одной ночью. Перед глазами по-прежнему был Чонгук, срывающий с нее одежду, а в голове эхом отражалась глухая боль и приглушенные крики. Юми переводит усталый взгляд на Чонгука и от того, что тот сидит довольный на парте, а на лице все та же ухмылка, становится ещё противней и до душащего кома в горле невыносимо плохо. Девушка встает слишком резко, боясь не сдержаться и заплакать перед всем классом, поэтому большая часть смотрит ей в след. Юми быстрым шагом идет по длинному коридору и поднимается по лестнице на последний этаж. Какой раз она ходит на крышу за последние месяцы? Сотый? Тысячный? Юми осматривается по сторонам и быстро поднимается по лестнице, оказываясь наверху. На крыше прохладно, дует ветер, развивая волосы девушки, а небо затянуто серыми тучами. Похоже, оно тоже чувствует состояние Юми, последние дни шли нескончаемые дожди. Она медленно подходит к самому краю и садится на холодный "пол", свесив ноги вниз, за пределы крыши. Юми разглядывает свои руки, на которых все еще виднелись едва зажившие царапины. Девушка тихо всхлипывает, поднимая взгляд вверх, и одинокая слеза медленно скатывается по её щеке. Она тут же вытирает её, но нахлынувший поток слез заставляет её тихо заскулить, согнув ноги в коленях и уткнувшись в них носом. — Меня бесит, когда ты ревешь. — неожиданно раздавшийся голос Чонгука сильно пугает девушку и, не успей парень подбежать, она бы сорвалась вниз. Одернув руку Чонгука, который держал её за руки в этот момент, она быстро поднимается и отходит от него. — Что... ты... — Юми не может спросить, да и надо ли? Она снова плачет, качая головой и отходя от парня еще дальше. — Не подходи ко мне. Никогда.

***

<...> Юми наматывает шарф вокруг шеи и одевает парку, смотря на своё отражение в зеркале. Она вздыхает, достает кеды и, обувшись, выходит из дома. На улице уже холодно и носиком Юми зарывается в шарфик, засунув руки в карманы. Дома угнетающая атмосфера и Юми пытается разбавить это прогулками, но от мыслей никуда не убежишь, где бы ты не находился. Они всегда с тобой, уничтожают тебя изнутри. Думать — плохая привычка. Юми уходит в парк, где листья со всех деревьев уже давно опали, оставив лишь оголенные стволы. Зато здесь ветра нет. Она медленно прогуливается по тропинкам, пытаясь отвлечься на природу или проходящих мимо людей. Однако... Плохо выходит. Девушка усмехается своей же глупости и присаживается на первую попавшуюся лавочку, чтобы немного отдохнуть. Мимо проходит так много людей. Юми любит наблюдать за ними. Гадать, в каком они настроении. Вон та девушка в красном пальто и с красивой розой в руках сияет счастьем и Юми невольно улыбается, когда она мельком смотрит в её сторону. Я вон тот мужчина, который что-то ворчит себе под нос явно не в духе этим вечером. — Извините? — чей-то приятный голос отвлекает девушку от проходящей мимо пары, а парень, что только что обратился к Юми, заметив это, улыбается и говорит снова. — Не против, если я сяду рядом с вами? Юми улыбается и кивает, возвращаясь к проходящим мимо людям. — Меня зовут Ким Сокджин. — через некоторое время вновь говорит незнакомец. Юми еле заметно вздрагивает и оборачивается к парню с плохо скрытым удивлением на лице. Она поджимает пухловатые губы и опускает взгляд, до жути смущенная неожиданным знакомством. Сокждин непонимающе смотрит на нее и, чувствуя на себя взгляд, Юми понимает, что молчит уже относительно долго и тут же представляется. — Юми. — тихо говорит девушка, почти шепотом и немного кланяется. — Юми Хасэгава. Парень расплывается в улыбке и переводит взгляд на людей, за которыми несколькими мгновениями ранее наблюдала Юми. — Ты так внимательно разглядывала их... — Сокджин явно не знал с чего начать разговор, а Юми хихикнула, по-девичьи прикрывая рот рукой. — Да. — она коротко кивает и упирается руками в скамейку. — Это интересно. Люди все такие разные. Во всех планах. Внешность, походка, телосложение, мимика, эмоции, внутренний мир... Это я и люблю в них. Мы все разные и такого же , как ты сам, ты нигде не найдешь. Сокджин внимательно наблюдает за девушкой и замечает, что та трет ладоши и прячет лицо в шарфик. Ким не глупый, поэтому до него сразу доходит. — Не хочешь зайти в ближайшее кафе на кружечку латте? Я угощаю. — Сокджин улыбается так, как не умеет улыбаться никто. Так тепло и по-доброму. А Юми просто не в силах противостоять этой улыбке, даже не смотря на то, что ей до жуть неловко и лучше бы отказаться, сказать, что у нее нет времени и пора идти, но нет, этот парень слишком внушает доверие, да и кто пренебрегает такими новыми знакомыми? « У моего фортепиано всего несколько белых клавиш. Но они самые белоснежные на свете. И, клянусь, этот конец октября и почти весь ноябрь были самыми лучшими моментами в моей жизни, даже не смотря на столь омраченный конец. » Юми широко улыбается, так, как когда-то улыбался ей Сокджин при первой встрече, и продолжает писать. « Ким Сокджин белая клавиша в моём черном фортепиано. Я даже представить не могла, что та прогулка по парку закончится именно так. Как это правильно называется? Счастье привалило. » И не смотря не на что, он до сих пор вызывает у тебя улыбку, Юми. <...> — Сокджин, отдай! — Юми смеется, но в очередной раз потерпев провал, пытаясь дотянуться до руки парня, который держал в ней телефон девушки, корчит обиженное личико и складывает руки на груди. — Ну, Сокджин! — Джин! Джинни! Давай же, Юми. Джи-нни. — Ким уже, наверное, пол часа пытается заставить Юми называть его Джином, а не Сокджином, потому что, как он выразился, это слишком официально. — Джинни.~ — Юми нарочито хлопает ресничками, а после закатывает глаза и протягивает руку. — Отдай телефон, а. — Она умеет повторять. — Джин тихо смеется и улыбается, пряча телефон за спину. — А теперь скажи "оппа", Юми. — Даже не мечтай. — в девушке уже давно проснулась другая сторона, поэтому не удивительно, что она показывает язык как вредный мальчуган с детской площадки. — Тогда ты будешь мечтать о своем телефоне. — парень проходит к дивану и, завалившись на него, тут же машет мобильником в воздухе и устраивается по-удобнее, подложив руки под затылок. — Джин, мне надо позвонить. Отдай. Никакой реакции, лишь беззаботная улыбка и свист. Видимо, бабуля в детстве зубы за это не выбивала. — Ну, Джин. Пожалуйста. — Юми оказывается рядом с диваном и приземляется на пол, положив голову на сам диван и взяв Кима за запястье. Ноль реакции вновь. Даже в сторону не посмотрел. Юми вздыхает, смотря на улыбающееся лицо Джина. — Вот засранец, а. — она качает головой, закрыв глаза и приподнимается. — Оппа, отдай мне телефон, пожалуйста. — Прости, не услышал. Можешь ещё раз сказать? — Сокджин по-прежнему смотрит в потолок, но уже улыбается шире и щурит глаза от удовольствия. — Оппа.~ Джин садится на диване, смотря на свою подругу сверху вниз и обхватывает её маленькое личико руками, оставляя невесомый поцелуй на носу. « "Просто Джин, Юми. Но от "оппа" у меня вообще крышу сносит." » <...> Рингтон телефонного звонка раздается слишком неожиданно для Юми, хотя та и с нетерпением ждала его. Девушке редко кто звонил, да и дозвонится было нереально, потому что она постоянно выключала звук, но не в этот раз. Это слишком важно. Не с первого раза попав по зеленой трубочке, Юми дрожащими руками подносит телефон к уху и выдавливает из себя тихое "алло". — В три часа дня, Юми. Я буду ждать тебя около кафе, где мы впервые пили латте вместе. — спокойный голос Кима заставляет девушку расслабится и выдохнуть. — Хорошо, Джин... — шепчет она и сбрасывает звонок. Несколько секунд Юми смотрит в одну точку и всё ещё не может осознать, что всё это происходит на самом деле. Но после, так же неожиданно, как и телефонный звонок, подрывается с места и визжит так, будто её любимая группа решила устроить концерт прямо в её комнате. Стрелка часов сползает на половину второго и Юми в панике хватается за голову, возвращаясь на второй этаж. Чудом не ударившись лбом об косяк двери, девушка тут же подлетает к шкафу, открывая его дверцы на распашку. Вот тут она встречается лицом к лицу с вопросом "Что надеть?", ударяя себя ладонью по лбу и спускается на пол, лихорадочно вспоминая, есть ли у неё нечто подходящее. Так ничего и не придумав, Юми поднимается на ноги и всего за несколько минут превращает свой шкаф в свалку. Клянусь, было бы это на улице, бомжи сказали бы ей спасибо, потому что здесь этот бардак будет как минимум ближайшие две недели. Однако в конце концов она находит то, что идеально подойдёт. — Первое свидание... — бормочет себе под нос Юми, держа в руках бирюзовый свитер. Девушка и сейчас не может принять тот факт, что это свидание. Не просто прогулка, потому что "Ты и так дома постоянно сидишь, пойдём, тебе нужен свежий воздух" или "Меня маман отправила в магазин, пошли со мной, а то одному лень". Нет, это самое настоящее свидание.                                                 Kyoukai no Katana — Daisy Юми не понимала, зачем Джин попросил прийти после школы в тот парк, где они познакомились. Рассказывать в чём дело парень наотрез отказался, аргументировав тем, что такое по телефону не говорят. Тогда девушка, ответив неопределенное "хорошо", целый день гадала, что же такое хочет сообщить Ким. Последние 10 минут 7 урока длились мучительно долго и вот, наконец, школьный звонок соизволил оповестить об окончание последнего урока. Юми тут же подорвалась с места, наплевав на домашнее задание, которое преподаватель Тэкван стал записывать на доске и первая ворвалась в раздевалку, хватая свою парку. Одевала она её уже на ходу, спеша на место встречи. Сердце бешено колотилось, то ли от волнения, то ли от бега, когда девушка остановилась возле той самой скамейки, где две недели назад к ней подсел Джин. Парня ещё не было, оно и понятно, кто же знал, что Юми будет нестись сломя голову? Но, против всей уверенности Юми в том, что Джин придет максимум только через 20 минут, парень появился прямо в этот же момент, напугав девушку неожиданным появлением сзади, когда она присела на скамейку. Облокотившись на деревянную спинку после напугавшего Юми "привет", Джин улыбнулся и растрепал волосы девушки. — Это всего лишь я, трусиха. — парень тихо засмеялся и обошел скамейку, остановившись напротив Юми. Та смотрена на него сверху вниз, такая милая, с растрепанными волосами и в спешке неправильно завязанным шарфиком. Пальцами вцепившись в край скамейки, она легко улыбнулась, замечая, что дыхание вновь начинает учащаться от такого взгляда Джина. Парень, видимо, заметил, что шарфик завязан не так, как обычно это делала Юми и, всё так же улыбаясь, обмотал его вокруг шеи девушки, запрятав под капюшон. — Зачем так спешила? Даже шарф нормально не завязала. — Ким вновь засмеялся и присел на корточки, возвращая нижний замок парки Юми на место. — И куртку тоже не застегнула. Юми жутко смутили действия парня, поэтому она опустила взгляд вниз, как когда-то при их первой встречи. Тогда она тоже молчала, стесняясь назвать своё имя, но сейчас даже слов не надо. Пылающие щеки говорили всё за неё. — Я волновалась. — через какое-то время всё же сказала девушка и подняла глаза на Джина, тут же меняясь в лице. — Что-то случилось, Джин? Парень кивнул, протягивая руки к ладошкам Юми и беря их в свои. У Сокджина руки теплые и Юми тает прямо у него в руках, вновь заливаясь краской. Парень слегка сжал её кисти и усмехнулся. — Пойдёшь со мной на свидание, Юми? В этот момент, кажется, сердце Юми пропустило несколько ударов. Губы приоткрылись, готовые незамедлительно сказать "конечно", но изо рта лишь белым облаком вышел пар и тихий вздох сорвался с губ. Юми тут же улыбнулась, понимая, на сколько же она безнадежна и кивнула, вновь пряча взгляд и переключая внимание на свои руки в руках Джина. Юми чувствует как Джин поднимается на ноги. В этот же момент парень потянул девушку на себя, помогая встать, и отпустил её руки, а сам тут же направился в сторону дома девушки. — Пошли, я куплю тебе варежки. <...>Юми ещё долго возится со своим внешним видом и даже пытается сделать макияж, пусть и никогда раньше не занималась этим. На часах стрелки показывают уже двадцать минут третьего и Юми мысленно благодарит всевышнего за способность собираться не столь долго, как другие девушки. На место встречи Юми приходит на пятнадцать минут раньше положенного часа. Уже издалека девушка замечает до бешеного стука сердца знакомый силуэт высокого парня, стоящего к ней спиной. Она шумно выдыхает, придерживая свой тёмно-красный шарф тонкими пальцами и ускоряет шаг. Тихое "оппа" на выдохе растворяется в воздухе, но этого достаточно, чтобы Сокджин обернулся и на его лице появилась улыбка. Любимая улыбка Юми, пропитанная добротой и нежностью. « Это, наверное, лучшее свидание в моей жизни. Знаю, глупо говорить так,ведь это единственное свидание, на которое я ходила, но... По-моему, первое свидание — это лучшее свидание. Ты ещё не опытен и все эти завораживающие чувства испытываешь впервые. » <...> — Юми? — голос Сокджина сладкая колыбельная для ушей Юми. Девушка присаживается рядом с Джином на пол, опираясь спиной на стену,чтобы послушать его тихое пение и поворачивает голову в сторону парня, как только тот зовёт её по имени. Джин отрывается от ноутбука и поднимается со стула, потирая ладони об друг друга. Парень в одно мгновение оказывается рядом с девушкой, приземляясь на пол. Он какое-то время неотрывно смотрит на Юми, будто решает что-то и в конце концов всё же приближается почти вплотную. Когда губы Джина накрывают её, а сильные руки притягивают к себе за талию, Юми выпускает изумлённый вздох в рот парня и слегка отталкивает его. Несколько секунд молчания, которое, кажется длится вечно, когда они смотрят друг другу в глаза, а их носы соприкасаются. И Юми сходит с ума от этих волшебных ощущений. Напряжение в воздухе растёт, а запах, исходивший от парня кружит голову и заставляет девушку прильнуть к губам Кима, чтобы снова почувствовать этот сладковатый вкус кофе латте на его устах.

***

<...> Юми нехотя встает с кровати, вернее, открывает глаза и протяжно стонет. 8 часов. Выходной. А младший брат орёт как "С добрым утром!" и "Ага, как же, поспишь ты до 12". Осеннее утро начинается вовсе не по-осеннему. Юми подбегает к окну и завороженно смотрит на маленькие снежинки, которые медленно танцую свой вальс в воздухе и, закончив, опускаются на землю. Их крыльцо перед домом тоже припорошило слоем снега. Видимо, он шел всю ночь. Юми распахивает окно и впускает в комнату холодный ветер, сложив руки и выставив их за пределы окна. Пару снежинок падают на её ладошки и тут же таят, а девушка как маленький ребёнок, ярко улыбается, радуясь первому снегу. — Ма-ам, я на улицу. — Юми уже стоит в дверном проёме, поправляя съехавший шарф и, получив в ответ "Только шапку одеть не забудь", закрывает за собой дверь. Снег не перестаёт падать с такого же бледного неба на протяжении всей прогулки Юми. Она уже какой час ходит по паркам и улицам Сеула, и уже даже замёрзла, но слишком прекрасная погода, чтобы возвращаться домой. Юми и сама не замечает, как оказывается в их любимом с Джином парке. Девушка останавливается, мысленно улыбаясь такому исходу и мнет варежки в карманах. В её голове проскакивает идея позвонить Джину, чтобы позвать погулять вместе и рука тянется к телефону, быстро набирая номер. Юми медленно идёт по тропинке, слушая гудки. — Спит, что ли... — шепчет девушка сама себе и, сбрасывая, набирает ещё раз.                                                       Blue — Breathe Easy В душе всё перевернулось, а тело наотрез отказывалось слушаться, замерев на месте. — Джин... — выдыхает Юми. Слезы тут же катятся по щекам и холоднее становится в тысячу раз, но не из-за обдувающего лицо ветра, нет. Там, внутри невыносимо холодно, будто порыв этого самого ветра затушил пылающий огонёк в душе. Телефон выскальзывает из ладони, а противные гудки до сих пор идут и режут слух, когда, оторвавшись от губ девушки, Джин поворачивается в сторону Юми. « Смерть — не страшно. Страшно, когда умирает твой внутренний мир. Рушится у тебя на глазах, но никто не в силах тебе помочь. Даже ты сам. Ты пуст. В тебе нет ничего живого. И блеск в глазах пропал, а улыбку, пусть даже фальшивую, ты не можешь выдавить из себя. То пламя, которое у тебя в душе, потухает. Гаснет, сгорает дотла настолько быстро, что ты даже не успеешь понять, когда его пепел раздует ветер и унесет в небо. Даже его ты не успеешь схватить. Мой пепел это ты и моё имя, Дневник. Последнее напоминание о Юми Хасэгава. » Юми громко всхлипывает и смотрит на дверь в комнату. Глаза красные от слез и плакать нечем уже. Внутри всё рвёт на части, отбирая даже способность плакать. « Это будет последней слезой. Время — 4:41. Я возвращаюсь домой. Прощай, Юми.» Девушка поднимается на ноги, держа в руках черную книжечку и подходит к окну, оставляя её на подоконнике. Сеул спит, но горящие огни кричат о его жизни. А Юми больше не живёт. Грустная улыбка появляется на её лице и последняя слеза падает на пол, разбиваясь, как когда-то Юми. — Прощай. — тихо шепчет она, стягивая со спинки кресла свою парку и шарф. — Я не буду скучать. Девушка тихо спускается вниз, последний раз оглядывая стены этого дома, а из карманов достаёт варежки. Те самые. Которые когда-то купил Джин.