Порок

Борьба с собственными соблазнами — своеобразное хобби Джареда Падалеки. Каждое утро он первым делом плетется в душ, подавляя отчаянное до зуда в кончиках пальцев желание выудить из заначки пачку сигарет, затянуться и наполнить легкие едкой отравой. Он держит слово, данное жене. Каждый вечер пятницы он отказывается от предложения коллег провести время в баре, возвращаясь домой к ужину. Вместо субботнего матча с бутылкой пива и горячим стейком терпеливо смотрит сквозь экран, даже не пытаясь уловить суть очередного ситкома с бесконечным количеством персонажей, медленно попивая холодный лимонад и перебирая волосы устроившейся под боком жены. Джаред Падалеки — идеальный семьянин. Он отличный муж и сын. Так говорят. Священник их прихода ставит Джареда в пример многим. Образец для подражания среди погрязших во грехе. Джаред Падалеки ненавидит свою жизнь. И себя. Джаред с детства разучился доставлять неприятности. Он не ест после шести, поддерживая жену в ее стремлении стать стройнее. Он не курит, уважая ее здоровый образ жизни. Он не уходит в загулы с приятелями, внимая наставлениям матери о ценности семейного очага и его сохранении всеми средствами. Он не смотрит футбол, избегая раздражения супруги. Три раза в неделю, приняв сиалис, исправно исполняет супружеский долг. И каждый раз после его почти выворачивает наизнанку. По воскресеньям он ходит в церковь, будучи не в силах отказать матери и отцу, которые слепы в своей вере в навязанный образ бога. Ему будет не по силам увидеть боль в глазах матери, если он вдруг разочарует ее. Его отец любит покой и отрицает все, выходящее за рамки общепринятой церковной морали, а Джаред не может подорвать его уважение. Его родители искренне любят его. Они всегда знают, что для него лучше, и они же нашли ему прекрасную жену. Джаред не перечит им ни в чем. За пять поколений в их роду не было ни одного развода. Они свято верят в брак, заключенный на небесах. Джаред лишь безмолвно кивает всякий раз, будучи вовлеченным в эту тему. Он исправно врет себе и окружающим во имя их блага. И он ежедневно, по крупице добровольно себя разрушает. Но сломаться окончательно Джаред не может. Каждый вторник, снимая маску идеального целлулоидного Кена, он направляется в «Порок», ночной клуб за чертой города, где его знают лишь местный бармен и пара хастлеров. Джаред заказывает виски и ждет. Негромкие басы сливаются с общим гомоном голосов вокруг. Он чувствует себя почти свободным. Джаред знает, что произойдет через пять минут, и дрожит в предвкушении. Взгляд цепляется за знакомый силуэт, Джаред поднимается и идет через танцпол, пересекая людское море. Он больше не хочет ждать. И здесь он не намерен подчиняться чужим правилам. Джаред останавливается у массивной двери напротив вальяжно прислонившегося к ней парня. — Здравствуй, Дженсен. — Привет, — губы расплываются в кривой ухмылке. Джаред жадно ощупывает его взглядом, сканирует, мысленно уже разложив соблазнительное тело прямо здесь на полу. Дженсен сводит его с ума. Рядом с ним Джаред лишается способности думать. Он только чувствует и хочет. И эти желания он не способен побороть. — Торопишься? — Дженсен на шаг отходит от двери. — Пошли. Джаред не желает говорить, только трахаться. И сегодня он не раз удивит Дженсена. Сегодня особенный день — Джаред сделает ему подарок. Джаред валит его на огромный диван VIP-номера, едва за ними захлопывается дверь, отрезая от шума и суеты главного зала. Он придавливает Дженсена своим весом и коленом раздвигает его ноги. — Ты и правда спешишь, — Дженсен привычно сдергивает с него футболку и тянется к ремню, стоит Джареду ослабить хватку. — Стой, — он перехватывает руку, Дженсен послушно замирает. — Не так. Джаред смотрит в его глаза и снова тонет. Он отлично помнит, как впервые погрузился в этот омут полтора года назад. Он помнит, как изводил себя днями и ночами — на работе, дома, в спортзале — лишь бы выбросить из головы этот дурманящий взгляд. Он помнит, как сорвался и приехал сюда с непоколебимым и единственно возможным для себя решением — взять. Теперь он не представляет себя без Дженсена. Он не видит своей жизни вне этого клуба, но однажды со страхом осознает, что одного дня свободы катастрофически мало. Дженсен всего лишь дорогая блядь, но данное клише теряет какой-либо смысл, стоит Джареду на него посмотреть. Отвращение к самому себе стирается влажными поцелуями и горячими руками. Джаред хочет избавиться от этой тяги. Ему нужен покой. Он не хочет просыпаться посреди ночи, сбегая в душ, снимать скопившееся в паху напряжение после очередного позорно блядского сна с участием этого парня. Он не хочет отводить глаза, избегая смотреть на жену, опасаясь, что она заметит признаки его зависимости. Его страшит перспектива потерять все и сразу. Но несмотря ни на что, он отчаянно нуждается в Дженсене. От жизни в мире удушающих шаблонов, где возможно лишь изредка глотнуть кислорода, жажда Джареда прогрессирует, подтачивая веру в догмы, вбитые в сознание с детства. И в те моменты, когда отдается безумию, он счастлив. Но стоит переступить порог дома, как Джаред статуей застывает в этом пространстве, доверху заполненном традициями, обязательствами. И ложью. Это необходимо прекратить. Из размышлений Джареда возвращает недовольный стон Дженсена. — Рука, твою мать! Джаред расцепляет пальцы и по красному следу на веснушчатой коже понимает, что увлекся рефлексией. Сейчас не время. — Не говори, что ждешь извинений. Дженсен хмыкает и притягивает его к себе за шею, обводя губы кончиком языка. — Я ничего не жду от тебя, Джаред, кроме того, что ты можешь мне дать. Это как удар под дых, плохо замаскированный сарказмом упрек. — Напрасно. Я умею удивлять. Джаред вспоминает, зачем он здесь. Дженсен еле слышно выдыхает, потирая запястье. Джаред целует его, зло, одичало, голодно. В ожидании этого дня он много недель готовится к принятию и реализации решения и за это время почти в буквальном смысле натирает мозоли на руках. На Дженсене простая черная футболка, не характерная для представителя его профессии, но которую так приятно разорвать сейчас прямо на нем. Куски ткани летят на пол, и Дженсен улыбается, обескураженно глядя на Джареда. — Это была моя любимая, — тихо замечает он, но сам тянется за новой порцией ласки. Дженсен редко говорит «нет». Джаред не просит ничего, в чем бы тот мог отказать. Джинсы поддаются с трудом, Джаред рычит, пока стягивает их с бедер Дженсена. Под ними предсказуемо нет белья, никогда не было. Упираясь носом в его пах, Джаред вдыхает запах чистоты, кожи, мускуса и почти теряет рассудок от естественного аромата Дженсена. То, как он пахнет, как говорит, как смотрит на Джареда, и то, как выглядит, блокирует связные мысли и любые потребности, кроме похоти. Джаред продал бы душу всем демонам ада за возможность касаться Дженсена каждый день. Если она еще имеется в наличии. Дженсен тяжело дышит и покорно ждет. Джаред касается языком головки, обводит, вбирает, посасывает. Гортанные стоны — лучшая награда за его старания. И полностью готов к тому, что собирается сделать; к тому, чего не делал никогда прежде. Дженсен шлюха. Но из тех полутора лет еженедельных встреч (ритуал, который не был нарушен ни разу) уже полгода он является единственным клиентом Дженсена — Джаред осведомлен о каждом его шаге. Дженсен делает такой выбор самостоятельно — привязывает к себе Джареда, отдаваясь только ему, наплевав на непристойные и щедрые предложения бывших клиентов и угрозы владельца эскорт-агентства, на которое он когда-то работал. Джаред изменит обе их жизни. И начнет прямо сейчас. Выпустив член изо рта, Джаред неохотно отстраняется, чтобы достать презервативы и торопливо скинуть остатки одежды. Дженсен наблюдает за ним, нарочито мягко и медленно касаясь себя. Соблазн велик — Дженсен умеет подчинить себе, приложив минимум усилий. Особенно такой, как сейчас — распаленный и жаждущий большего. Джаред дергает его за лодыжки на себя, укладывая на спину. Терпения Джареда хватает только на быстрый поцелуй. Он усаживается на бедра Дженсена, умело раскатав презерватив по его члену, приподнимается и приставляет головку к своему входу. В глазах Дженсена плещется замешательство и дикое желание. Он немного нервно покусывает губы, все еще не веря в происходящее, но тело уже жаждет взять — Дженсен инстинктивно подбрасывает бедра вверх, протискиваясь внутрь. Джаред позволяет ему входить дюйм за дюймом — слишком быстро, обжигающе больно — идеально. Паника во взгляде Дженсена сменяется восторгом, кроме стонов он не издает ни звука, грубо толкается и вламывается до основания. Джаред рычит, впиваясь ногтями ему в грудь. Он запрокидывает голову и буквально мгновение удерживает Дженсена от движения, позволяя себе привыкнуть к ощущению и запомнить его нюансы. И испытывает дополнительный, особый кайф, глядя на выражение экстаза на лице Дженсена. Тот до боли сжимает бедра Джареда, широко распахивает глаза и толкается снова. По венам струится огонь, следующий толчок выбрасывает его из этой реальности. Джаред нетерпеливо стонет и начинает двигаться сам. — Такой тесный... — Дженсен хватает воздух урывками, не прекращая толчки. — Джаред… Господи! Джаред сжимает его внутри, слыша в ответ стон почти мучительного удовольствия. Они двигаются хаотично, не выдерживая единый ритм: Джаред пытается приноровиться к новым ощущениям, а Дженсен, будто обезумев, толкается вверх, пытаясь взять, как можно больше. То, что зародилось между ними уже давно, разгорается с новой силой, и Джаред понимает, что не ошибся. Он сделал правильный выбор. В горле саднит от стонов, Джареду больно, несмотря на то, что он готовил себя к этой встрече. Но эта боль — его личная доза кайфа. Сейчас он тот, кто он есть — без притворства, без пряток от самого себя. Джаред наклоняется и целует Дженсена в губы, терзает его язык своим, пьет его дыхание. У Дженсена вкус океана, солоноватый и свежий. Он вылизывает шею, кусает подбородок, Джаред хочет получить его целиком, почувствовать полнее, стать единым целым. Джаред отчетливо ощущает ответное наслаждение и пропускает его через себя. И, кажется, может расслышать тот фантомный, призрачный звук, с которым рушится последний барьер. Джаред глубоко вдыхает. Дженсен делает еще несколько резких, рваных толчков, ударяя по простате головкой, и Джаред скатывается в оргазм вместе с ним. Его выкручивает судорогой почти до потери сознания. Если существует истинное блаженство на этой гребаной планете — это оно. Джаред приходит в себя от легких прикосновений к своим волосам. Грудь Дженсена тяжело вздымается, он горячий и мокрый. Джаред с трудом поднимает голову с его груди и смотрит в еще затуманенные глаза. — Скоро все изменится. Единственное, что он может сейчас сказать. Никаких пустых обещаний и лишних слов. Дженсен все понимает, ему не нужны подробности. — Верю. Джаред в очередной раз убеждается в правильности своего решения. Он не может разочаровать семью, не решится попрать их интересы и убеждения, но всегда есть запасной вариант, освобождающий их всех, каждого по-своему. — Я буду ждать тебя через неделю. Джаред ведет пальцами по его щеке. Дженсен заслуживает большего. Теперь он это понимает. Они оба заслуживают. Джаред отстраняется и поднимается с дивана. Сегодня последний раз, когда он позволяет себе подобное — больше он не сможет вот так уходить от Дженсена. Дженсен, не утруждаясь прикрыться, молча наблюдает за ним. Одеваясь, Джаред чувствует его взгляд. Он не позволяет себе думать о том, что каждый раз читает в этом взгляде. Он выполнит его безмолвную просьбу. Подбирая с пола портмоне, Джаред вглядывается во вложенную фотографию жены. Он не помнит, при каких обстоятельствах был сделан снимок, но фиксирует мысль о том, что они давно не отдыхали вместе. У семьи есть уютное шале в горах, его супруга любит там бывать и обожает кататься на лыжах. Дом стоит на склоне, далеко от туристических трасс. Джаред улыбается, убирая кошелек в карман — кажется, он получил недостающие детали плана. Он не может подвести семью, возлагающую большие надежды на его брак, он не сумеет оскорбить разводом эту хрупкую женщину. Но — Джаред слышал — в этом году сошло уже несколько лавин, а крепления на лыжах часто ломаются в самый неподходящий момент. Целуя Дженсена на прощание, он думает, что судьба уже сделала ему огромный подарок, и в дальнейшем полагаться только на Провидение не стоит: проложить нужный маршрут и проверить снаряжение своей жены он может и сам. — Скоро все изменится, — повторяет он, оборачиваясь у двери, и знает — Дженсен ему доверяет. Джаред выходит на ночную улицу и, выудив из кармана пачку сигарет и зажигалку, прикуривает. Есть соблазны, которым лучше поддаться, Джаред Падалеки в этом не сомневается. Он лично в этом убедился.