Night stars

Сумрак окрестил всю долину, заполоняя её своей теневой завесой. Луна казалась серебряной дырой на чёрном покрывале матушки ночи, а звезды окружали её, как огненные эльфы. Сначала их было малое количество в разных местах, спустя две-три минуты зажглись ещё полдюжины таких крох, и теперь все они освещали свою спутницу, водили вокруг неё хороводы, радуясь, что наконец-то пробил их час. Июльские ночи выдались на славу теплыми, не жаркими, и такими короткими, что казалось, если ты сейчас моргнешь, настанет утро. А яркие, едкие для глаз лучи будут светить прямо в лицо, не давая сну накрыть веки мягкой теплой пеленой. Красочная фантасмагория мечтаний закружится в танце несбывшихся надежд, вальсируя по бурным волнам на границах скал реальности. Именно так олицетворял свои дни Диаз. Именно так он заинтересовал Тома. Все те книги, лежащие мирно на стареньком столе были срочно конфискованы демоном и прочитаны за одну ночь. Чернильные буквы манили, протягивали свои прозрачно-гладкие ручки к лицу, аккуратно оглаживая. Сквозь них проходил некий заряд, внедряясь в недры мозга и перед глазами то и дело мелькали разные картинки. Книги были хуже демонов. Они были изящны во плоти. От них невозможно было отказаться так просто - они заколдовывали тебя, сажали под цепь, украдкой прикидывая новый красочный ярлык, что будет висеть на тебе до конца, как у кошки, побывавшей до этого у разных хозяев. Легкий ветер подул, танцуя с листочками деревьев, кружа их до потери пульса в загадочном, медленном танце. Прозрачными лапками проник сквозь ткань футболки, обнимая и целуя, заставляя бежать по коже табун гадких мурашек и морщиться. Всё это было в новинку, как тот или иной субъект, созданный по стечению обстоятельств кем-то для присвоения знаменитости в свой адрес, и, конечно же, от таких людей выворачивало наизнанку в первую очередь. Том мог с садистской ухмылкой поизничтожать их всех до одного, но обидеть свою книжную принцесску и мир, в котором он родился, демон не мог. А как хотелось посмотреть на мучения этих смертных, а возможно, даже заслать вредоносный вирус, погубивший бы всю человеческую расу до дна, забрав с собой только самое ценное, и уйти в далекие края. Какие же у него сладостные грёзы! Намного круче всяких скучных и заевших с сюжетной линией ужастиков, что каждую ночь начинались ровно в полночь и заканчивались под утро, что из-за них парень боялся сомкнуть уставшие, сонные глаза, протирая их каждый раз руками, пока окончательно не сдаётся, утыкаясь носом в плечо демона. Светлые воспоминания, словно маленькие светлячки, засевшие под рёбрами, стремглав голову стремятся улететь на небо, осесть в тёмно-пепельных облаках, прячась от посторонних глаз, когда-то давно уничтоживших их собратьев, и теперь по ужасной воле судьбы они должны жить в страхе, взаперти, убаюкивая своих маленьких деток, веря в посланное когда-то давно знамение о лучшей жизни. Демону самому хотелось отпустить их на волю, не томить больше в тесной клетке, под самым сердцем, которое бьется в разы чаще, стоит завидеть улыбку Диаза и смех, что эхом отражается на обширном просторе подсознания, крутясь по второму кругу изо дня в день. Будто бы кто-то завёл тоненькую, черную пластинку в проигрыватель, устроившись в кресле-качалке с колючим, но таким теплым клетчатым пледом и наслаждался обыденностью дней, потягивая из кружки крепкий горячий чай, медленно раскачиваясь взад - вперед. Том и сам не раз улыбался рядом с парнем, но старался прятать улыбку за ухмылку, чтобы запутать парня и навсегда остаться тем, кем он являлся до этого. Но бывали и черные дни, когда осколки боли вылезали из золотого ларца, утопленного в синем море, и напоминали о своем дряхлом существовании во Вселенной. В такие дни демон заявлялся к Марко в комнату и без слов заваливался на его кровать, схватив заодно в охапку юношу и засыпал под вечное бурчание, пыхтение, попытки выбраться из хватки, но в конце концов юноша сдавался, прижимаясь к теплому телу сильнее. Тому не хотелось думать, что будет завтра, через год, он просто жил настоящим, вбирая в себя новые ощущения, новые воспоминания, затмевая те старые до последней капли. Ему просто хотелось достать самую красивую, блестящую звезду с небес и подарить парню от чистого сердца, пока оно не захлебнулось в черной, ржавой воде, что осела где-то на дне и умудряется подавать признаки жизни, затапливая все больше и больше места, с каждым разом давя всем своим весом, раздирая мало-помалу зажившие места. Даже самый мощный в мире пылесос не справится с таким количеством грязи и заглохнет на середине, перегорая тут же. Тысячи осколков комет и созвездий мерцали в тёмно-янтарных глазах Диаза, не давая оторваться ни на минуту. Создавалось впечатление о новом мире, где до Вселенских красот рукой подать. Некая неизведанность царит там, потому что ни разу за свое существование туда не ступала нога человека. Оно и видно. Стоит им сойти на этом месте, как со временем оно превратится в гиблое местечко под названием "Земля номер два" и утратит свою небывалую при рождении красоту. Зеркало души парня открывалось редко и, как говорится, метко, всячески отгораживая от себя ненужный хлам второсортных людишек, пытающихся достучаться и тем самым заполучить заветный серебряный ключик. Но, увы, прогадали, сдавшись ещё на первой ступени по высокой, прозрачной лестнице, ведущей к самому сердцу, а оттуда в чистую, никем не тронутую душу. Том прошел с гордостью все эти ступени не сдаваясь, раз за разом шагая всё выше, пока не дошёл до деревянной красной двери с хрустальной ручкой, а оттуда и в сказочный мир дорога ведёт. И так хотелось всё бросить, взяться за руки и уйти туда на покой, раз в полгода выходя на связь с уж надоедливо беспокоящей Стар, грозившей в случае чего превратить демона в розовый пудинг, упаковать в контейнер с тайным посланием, отправив на шведский стол, на что демон усмехался, уводя из-под носа парня с собой в любимое их место. И даже сейчас стоя здесь, на самом высоком водопаде, что впадал в бушующее море, Том боялся, что от него отрекутся, пошлют куда подальше и дело с концом. Так поступали многие, в том числе и Стар. Он не винит их, ведь всё давно забылось, чёрт бы их побрал. Просто однажды он понял, что был слишком чувствительным для демона-повелителя Ада, и это погубило его. Ведь все демоны должны быть хладнокровными, безжалостными - так их описывало большинство людей из уст в уста. Но что касалось Тома - он слишком быстро менялся, хоть ярость изредка им овладевала вновь, но не так сильно, как в прошлые разы. Когда ты кому-то нужен в этом сером мире, на неосознанном уровне ты меняешься рядом с этим человеком, и не важно, к какому роду ты принадлежишь, будь то человек, или же девушка-бабочка. Но любовь – страшная штука. Хряпнет по башке - считай калека! Так что везде нужны меры предосторожности, чтобы впредь знать, с чем имеешь дело. А если уж не миновал беды - разгребай, пока ещё можешь. Марко появился неожиданно, смачно поцеловав демона в щёку, как обычно он это делал, заливаясь краской. Том недоумённо посмотрел на парня, затем слегка улыбнувшись уголками губ приобнял его за талию, зарываясь носом в волосы, украдкой посматривая на светлеющее небо.