Все чего я хочу-это ты

Под конец рабочего дня, бар был практически пуст, лишь одинокий пьянчуга за дальним столиком, что-то несвязно бормоча себе под нос, наполнял в добавок и до того маленькое помещение неприлично громким храпом.Привыкшая к подобному, Вейверли устало заканчивала вытирать последнюю партию предварительно вымытых стаканов, что оставили сегодняшние "клиенты".И если бы не та грязная утренняя сцена с беспардонными прикосновениями и противными заигрываниями очередного из пьяниц, день был не так уж и плох.Данная работа не вызывала у хрупкой и беззащитной девчонки как Эрп восхищение и уж точно не была главным жизненным достижением, единственный способ подзаработать в этом маленьком поселке-да, но не более. Николь безумно нравится видеть испуганную и слегка растерянную Вейверли именно такой, в который раз ощущать острое желание оберегать и защищать свою милую малышку, присматривать за ней как можно чаще, усердно выискивая возможные случаи для коротких встреч и мимолетных взглядов, что наполняют тело рыжеволосой приятной нервозностью и таким редким чувством счастья, так, что вязкое тепло нещадно расплывается где-то внизу живота.После таких моментов жгучая привязанность только растет и нагло одолевает зеленоглазой, а неутолимое желание большего врезается в грудную клетку острием и некогда победный визг в голове, от того, что быть может Эрп все-таки не безразлична к ней, меняется на тихие и болезненные всхлипы, от мысли, что это скорее всего лишь бурное воображение Хот и не более. Дверь бара внезапно открывается и шатенка искренне рада, но ни чуть не удивлена, в мгновение ока, лицезреть перед собой стройную женскую фигуру в офицерской форме и ковбойской шляпе на голове.Щенячьи карие глазки Вейверли сейчас подобны ночным огонькам, что всегда зажигаются при виде Хот.Непозволительно широкая улыбка Эрп предательски расходится по счастливому лицу, будто бы не она сейчас проклинала свою работу, и девушка решает хорошей идеей опустить нервозный взгляд, бегающих из стороны в сторону глаз, на последний стакан, дабы не выдать смущения и радости, и в конец не позволить улыбке разойтись еще шире, когда заинтересованное лицо Николь уже напротив собственного. -Привет.Можно мне один стаканчик чего-нибудь покрепче полицейского кофе?- уверенно лепечет Хот и на ее лице, вслед за теплой улыбкой, красуются милые и безумно аппетитные ямочки в уголках рта, что буквально сводят с ума Эрп. -Это все, чего Вы хотите?-жадно закусив нижнюю губу и набравшись чуть большей решимостью чем обычно, словно дразня, проговаривает Вейверли, все так же не поднимая взгляда. -Думаю, ты прекрасно знаешь, чего я на самом деле хочу, Вейвс,-недолгая пауза,-но хочешь ли этого ты?-волнительно справляясь со сбитым дыханием и бешенным сердцебиением, Николь медленно наклоняется ближе, смело преодолевая надоедливое расстояние барной стойки. Кажется, в мгновение, рука Хот нежно, почти невесомо, дотрагивается гладкого и пылающего личика шатенки, от чего у той приятно немеют ноги и в висках начинает бешено пульсировать кровь.Николь бережно приподнимает ту за подбородок чуть выше, так, чтобы взгляд неуверенных карих глаз столкнулся с желанными зелеными.Пальцы Эрп все еще слегка дрожат, а щеки постыдно горят, явно не ожидая таких решительных действий со стороны Хот, но правда в том, что девушка не намерена приводить собственные эмоции и поступающее возбуждение в порядок, пока пристальный и изучающий взгляд напротив интригующе выжидает действий от нее. Вейверли мысленно плюет на все: на сдержанность и скромность, которой ее так и не научили в детстве, на никчемные стереотипы и предрассудки придуманные когда-либо людьми. Не в силах испытывать остатки терпения, шатенка жадно сокращает сантиметры и накрывает своими розовыми влажные и слегка дрожащие губы Хот.Разве это плохо: ощутить их так давно желанный вкус, а после углубить страстный поцелуй так, чтобы не хватало воздуха обеим, пропустить бешеный разряд тока сквозь собственное тело, без раздумий подчиниться этим мучительно несносным чувствам, что каждый чертов раз смеют затуманивать ее девичий рассудок и наконец получить то, чего больше всего боишься, но и больше всего желаешь.