Ловец снов

Ловец снов Падали желтые листочки на землю, запорашивая и делая неприметной тропинку к двухэтажному дому, который спрятался за высоким забором. Огромная сторожевая собака не гавкала, ее лапы едва были видны из будки. Тишина стояла оглушительная. Несколько деревьев, расположенные на участке при доме, словно замерли, даже ветер не шелестел изрядно поредевшей кроной. Тихо, бесшумно ложились листочки на тропинку… Малыш прижимал к себе кудрявую «куклу» в красивом белом платье. Ребенок покачивался из стороны в сторону, укачивая «игрушку». Мальчик остекленевшими глазами смотрел в пространство и молчал. Из глаз текла соленая вода, прочерчивая мокрые дорожки по детскому личику, и капала на «куклу». Она была невероятно похожа на малыша, какие же светлые кудряшки, только в волосах виднелись заколочки-бантики, ладошки были перепачканы стекавшей красной «краской». Глаза застывшие… а в доме больше никого не было. В живых. Сколько так просидел мальчик, он не знал. Только солнце клонилось к закату и тени становились все длиннее. Тишина. Даже птицы не смели щебетать. Так казалась ребенку. Он оглох от первых выстрелов. Он не видел, что происходило в доме, потому что они с сестрой играли в прятки, и он забрался в гараж и спрятался в самом дальнем углу. Мальчик довольно улыбался. Тут точно никто не догадается его искать. Неизвестные ворвались так стремительно, первым делом застрелив Брама, что рвался с цепи. Его захлебнувшийся лай оборвался на высокой, скулящей ноте. А дальше чужаки проникли в дом. Снова выстрелы… Много оглушительных хлопков. И наступила тишина. Малыш прислушался. Ни звука не доносилось. Торопливо выбравшись из угла, направился к распахнутой двери. Первое, что он увидел, это неподвижно лежащую сестру, что, раскинув руки, смотрела застывшим взглядом в потолок. На ее белом платье виднелось несколько красных пятен, что расползались по груди, окрашивая белоснежную ткань в цвет крови. Попытки разбудить девочку ни к чему не привели. Она превратилась в «куклу». Молчаливую «игрушку». Мальчик позвал маму. Ответа не было. Тогда он кинулся на кухню, где обычно хлопотала женщина. Та необычно распласталась на столе, обнимая его руками. С рук капала кровь, пачкая напольную плитку. Поднявшись на второй этаж, мальчик зашел в рабочий кабинет отца, где он сегодня засел со старшим братом. Они были там. Застывшие в нелепых позах. В тишине. Пришлось вернуться к сестре и вновь попытаться разбудить «куклу». Она молчала и смотрела на него ничего не выражающим взглядом. Тогда малыш обнял ее и начал укачивать в руках. Черты детского личика застыли, и по бледности мальчик сравнился с сестрой. Он наблюдал за падающими листьями и не слышал звуков. Медленно-медленно кружились пожелтевшие листья… На периферии сознания малыш почувствовал чьё-то присутствие. Теплые руки дотронулись до его плеч и осторожно сжали. У мальчика попытались отнять «куклу», но он вцепился в нее и не отпускал, не понимая ничего. Молчал. Замелькали какие-то цветные пятна перед глазами ребенка. Они двигались, мельтешили. А он все удалялся от них, а после небольшой боли в руку мир завертелся и захлопнул свои двери, погружая в темноту… Пришел в себя малыш в больничной палате. Тут резко пахло лекарствами и хлоркой. Белые стены, белый потолок и пол. И белый халат врача, что стоял перед ребенком и держал его за руку. – Вот молодец, пришел в себя, – радостно сказал доктор. – Алексей, как себя чувствуешь? Мальчик не понял, что к нему обращаются. Он проморгался и прислушался. Тишина отступила. Были слышны шаги чужих ног, голоса людей и чириканье птиц. – Ну, скажи мне, как ты? Ничего не болит? – настаивал врач. Алексей пошевелил руками и ногами, убеждаясь, что ничего не болит, и кивнул головой. Молча. Мужчина протянул мальчику леденец на палочке и, когда малыш его принял, удовлетворенно хмыкнул. Реакция есть, только молчит. Это последствия шока. Травма, как надеялся врач, не на всю жизнь. Алексей пролежал в больнице три дня. Адекватно реагировал на персонал, кивал головой, когда с ним разговаривали, но молчал. За мальчиком приехала бабушка. Строгая немолодая женщина, которую Алексей не помнил совершенно. Она хмуро смотрела на внука, поджимая тонкие губы. Попытки приласкать мальчика ни к чему не привели, тот вывернулся из рук и сделал несколько шагов от женщины. Ей долго что-то объяснял доктор, а потом Алексея увели на улицу, крепко держа его за руку. Усадили в такси и увезли домой к бабушке. Мария Владимировна Ивина завела Алексея в квартиру и провела в комнату, которую определила для него. Усадив на кровать внука, женщина присела возле него, заглядывая в глаза малыша. Шестилетний ребенок внимательно следил за женщиной и молчал. Абсолютно нормальный взгляд пугал до дрожи, в нем отражался вопрос: «Почему?». – Я не знаю, – тихо сказала Мария Владимировна и обняла ребенка. Тот помедлил, но все же обнял женщину. Та пахла так знакомо. Мамиными духами и… выпечкой. Вкусными булочками. Алексей остался с бабушкой, они в молчании пообедали, смотря в окно. И тут Алексей увидел во дворе знакомую копну светлых кудрей. Сорвавшись с места, он кинулся на улицу, перепрыгивая через несколько ступеней на лестнице. Мальчик догнал девочку, развернул ее к себе лицом и, не смотря на нее, обнял, крепко прижимая к груди. сердечко радостно заколотилось. Но девочка оттолкнула Алексея, недовольно вскрикнув. Мальчик обомлел. Не она? Как же… Он же ж… Перед ним стояла чужая. Только кудряшки светлых локонов отдаленно напоминали сестру. – Ты чего это? – спросила девочка. – Новенький? О, Серега! Слава! Я нашла вратаря! – прокричала девчушка в сторону застывших в отдалении ребят и бесцеремонно потащила Алексея на игровую площадку. Все произошло так стремительно, что мальчик и глазом не успел моргнуть, как стоял на импровизированных воротах и отбивал мяч. Дружная ватага ребятни гоняла мяч, при этом громко крича и смеясь. Девочку звали Светой, Сергей и Слава были братьями-близнецами. А так же бойкая девочка Марина и ее брат Кирилл, который был самым старшим из ребят. Борька и Толик оказались соседями по площадке Алексея. – Тебя как зовут-то? – спросила Марина. Алексей попытался сказать. Но ничего не смог произнести. – Немой, что ли? – удивилась Света, рассматривая мальчика. Светлые кудрявые волосы доходили новенькому до плеч, сам он выглядел грустным и молчал, смотря синими глазами на ребят. – Так как зовут-то тебя? – обратился к Алексею Кирилл. – Не можешь говорить? Борь, Толь, а ну-ка, разузнать, я видел он из вашего подъезда выходил. Мальчишки козырнули и побежали разузнавать. А Сергей и Слава синхронно спрятали руки в карманы шорт. Алексею тут же хотелось повторить их движение, но Света тряхнула копной своих волос и заправила непослушную прядку за ухо. Это действие заворожило Алексея, и он не смог пошевелиться, вперив в девочку взгляд. Та стрельнула глазками и смущенно отвернулась к подружке Марине. Борис и Толька прибежали буквально за минуту и доложили Кириллу: – Алексей Ивин. Будет жить с бабкой, то есть с Марией Владимировной, – гордо выпятив грудь, сказал Борис. – А говорить он пока не может. Болел. Его семью расстреляли, – дополнил Толя. – Так… Маринка, Светка, харе щебетать. Всем по домам, отпрашиваться на пруд! – скомандовал Кирил. – Ах, да! Борь, Толь! Отпросить Лешку у бабушки. Понятно? – Понятно! – хором ответили ребята и потащили Алексея обратно в подъезд. Преодолев лестничные пролеты, пацаны затарабанили в дверь Ивиной. – Что случилось? – открыв дверь и рассмотрев детей, спросила Мария Владимировна. – Мы это… Идем на пруд… – чуть заикаясь пояснил Борис. – И Леше можно с нами? Можно? – закончил Толя. Женщина переводила взгляд с одного мальчика на другого, а потом остановилась на Алексее. Тот смотрел на бабушку, надеясь, что она отпустит. – С нами будет Кирилл, не беспокойтесь. Отпустите, – снова начали упрашивать ребята. Мария Владимировна выдержав небольшую паузу, кивнула, давая разрешение. Борис и Толя радостно закричали и поволокли Алексея во двор. Там их уже поджидали девочки, близнецы и Кирилл. Ребята всей гурьбой направились на пруд, что находился рядом с домом, всего в несколько минутах ходьбы. Мальчишки с разбегу попрыгали в воду, скинув на траву шорты и футболки. На берегу остались девочки и Алексей, что нерешительно топтался у кромки воды. Света и Марина разложили полотенца на земле, чуть повозились и скинули свои легкие сарафаны, а потом с визгом кинулись плескаться. Шумно отфыркиваясь, мальчишки ныряли и плавали. Алексей скинул сандалии и шорты, медленно зашел в воду. Она была прогрета солнцем и ластилась к телу. Окунувшись, мальчик втянулся в игру ребятни, весело брызгаясь и ныряя. Домой возвращались накупанными и довольными. И никого не смущало то, что Алексей не произнес ни слова. У мальчика появились друзья, которые звали его погулять и погонять мяч, покупаться на пруд и побегать в догонялки. Бабушка водила внука по врачам, но они только говорили, что надо немного подождать, и ребенок заговорит, прописывали успокоительные таблетки и капли и отпускали с миром. Женщина беспокоилась, мальчика надо было уже отдавать в школу, а он еще и слова не произнес. Алексею не было дела до тревог бабушки, он играл, бегал и засматривался на копну локонов Светланы. Девочка кокетничала и хихикала, поощряя Алексея. Два года, два безмятежных года пролетело так, что Алексей не успел оглянуться. Обучение на дому давалось мальчику легко, и, научившись читать, он часами просиживал за книжками, что во множестве покупала бабушка, поощряя внука. С Борисом, Толей, Кириллом, близнецами Сергеем и Славой сложились крепкие дружественные отношения. А вот с девочками Светой и Мариной все время был на чеку. Девчушки посмеивались и обыгрывали ребят в любые игры, что больно било по их самолюбию. Поэтому пацаны никогда не ставили девчонок в одну команду. Шум и писк во дворе был постоянно, стоило только ватаге собраться вместе. А какие драки происходили, когда двор шел на двор! У близнецов всегда было преимущество, они нападали дружно – двое на одного. Света и Марина носились фуриями над мальчишками и визжали так, что у всех закладывало уши. Кирилл дрался по-серьезному на правах старшего и часто ходил с синяками на пол лица, при этом гордо выпятив грудь. Борис и Толян прикрывали спину Алексею, чтоб ненароком малявке бока не намяли. Это страшно злило паренька, но против аргумента «ты ж ничего не скажешь, если тебе что-нибудь сломают, а нам перед Марией Владимировной отчитываться» возразить не мог. Поэтому картинно вздыхал и сжимал кулаки. Ребята после разборок сидели на скамейке и дружно ели купленное на карманные деньги мороженное. Зимой были еще лучше развлечения. Игры в снежки, катание на санках, причем умудрялись впрячься и вдвоем и втроем в импровизированные «телеги», укатывая до обморожения носиков девчонок. На катке гоняли шайбу или просто бегали по страшно трескавшемуся льду. Ох, как же их ругали взрослые. А что? Да и за что? Ведь было невероятно весело… День, когда Леша заговорил, запомнили все. Тогда выпало очень много снега, и ребятам удалось построить две крепости. Разделившись на две команды: Кирилл, Света, Толя и Борис – с одной стороны и Серега, Слава, Марина и Алексей – с другой, принялись обстреливать неприятеля слепленными снежками. Побоище было в самом разгаре, когда Леша не успел увернуться от снаряда, что метко кинула Света. Тот четко прилетел мальчику в лоб. Не ожидавший такого, парень поскользнулся и упал на снег. Снежинки медленно и неслышно падали на землю. Стояла оглушительная тишина. Кружение… Алексей отстранено наблюдал за красивым танцем мохнатых снежинок. Время как будто замерло, затаив дыхание, а потом, выдохнув, снова продолжило бег… Все ребята сидели вокруг него и с тревогой заглядывали в лицо, а Света в голос рыдала, утирая крупные слезы со щек. Мальчик протянул руку и пальцами стер одну из слезинок, говоря: – Не плачь. Девочка замерла на всхлипе, а потом… а потом Леша потонул в объятиях. Его сжимали со всех сторон, крича радостно на оба уха. – Ура! Ура! – близнецы. – Брат, ты говоришь! – Кирилл. – Виии! Наш Немо заговорил! – Марина и Света. – И чего молчал-то?! – Толян. А Борис ткнул в бок, подмигивая. Как же Алексей был счастлив. Голос был хриплым, часто срывался и голосовые связки не слушались Алексея, но он упорно учился заново говорить. Бабушка пекла пироги и пирожки, поощряя и радуя внука. Но всему приходит конец. Даже краткому мигу безмятежной радости. С голосом пришли и кошмары. Алексей кричал так, что будил не только бабушку, но и соседей. К нему часто «вламывались» Толян и Боря, пока Мария Владимировна разбиралась с их родителями, что приходили ругаться. В первую неделю все терпели истошные крики. Потом настояли и даже скинулись всем подъездом на снотворное. Только по возрасту Алексею нельзя было такую дозу. Ребенок таял на глазах, словно его съедала неизвестная болезнь. Хотя это была бессонница. Он боялся закрывать глаза, боялся снова и снова переживать ужас тишины и падающих листьев. Однажды к Немо, вот прилипла к пареньку кличка, когда он молчал, пришли близнецы. Серьезно переговорив с Марией Владимировной, попросились на ночевку. Бабушка согласилась. Алексей, уперев руки в боки, возмущенно наблюдал, как близнецы по очереди вымылись его мылом и вытерлись его полотенцем, а потом еще и направились в его спальню. – Немо, подвинься, тут места мало, – по-деловому сказал Серега и забрался под стенку, утягивая Лешу за собой и обнимая. Слава прижался с другой стороны. – Так, если будете пинаться и я упаду, выкину обоих! – пригрозил он и уткнулся Леше в плечо. – Все, спать. – Не командуй тут, – поддел Сережа. – Вы чего, спать будете со мной? – спросил хозяин спальни, не веря в происходящие. – Ага, – дружное. – Эээ… – обалдел Алексей. – Мы решили, что тебе это поможет, – Серега поудобнее устроился за спиной у Леши и обнял его руками. – Нам так точно помогает, – зевнул Слава, обнимая и утыкаясь в грудь парня. Впервые Леша лежал между переплетенных ног и рук. Между двух дыханий. Вслушивался в ровное биение двух сердец и медленно засыпал. Она подкралась в темноте, протянула руку и дотронулась своими холодными пальцами до щеки. Провела ими по скуле и положила ладонь на шею. Молча. Сжала пальцы. Заглянула в распахнутые глаза. В ее глазах стояла тишина. Она притягивала и звала: «Иди ко мне». Улыбка застыла на бледных губах, а локоны светлых волос щекотали своим прикосновением кожу. «Кукла». Не живая. Алексей проснулся от собственного крика. С двух сторон его обнимали братья. Парень сжал их в объятиях и начал потихоньку отходить от кошмара. За окном еще было темно. – Ну, ты и орал, Немо, – шепотом прокомментировали. – Прости, Серый, – извинился Леша. – Я Слава, – хмыкнули в ответ. – А? – удивился парень и вгляделся в темноту. Он же точно помнил, что Серега засыпал у стенки. – Ты, Лех, не ломай голову, кто из нас кто. Спи просто, – толкнул его обратно на постель Слава. В шею захихикали с двух сторон. – Он перепутал, впервые, – шепот. – Ага, здорово, – в ответ. – Я все слышу, – отозвался Алексей, невольно улыбаясь. Ребята дружно рассмеялись. До рассвета оставалось еще несколько часов. Так и повелось. Ребята дежурили у постели Леши, сменяя друг друга по очереди. Близнецы спали в обнимку, закидывая на парня и ноги и руки, Кирилл, бурча, засыпал на полу, держа Немо за руку, Толя забирался поверх одеяла и нагло задвигал Леху к стенке, Боря наоборот отказывался спать с краю, крепко прижимаясь со спины. Еще, ребята подарили Леше брелок "Ловец снов", заверяя его, что если он будет носить его постоянно, то кошмары отступят. А вот девочек не допускали в спальню по каким-то там соображениям, но они всегда присутствовали во время общих сборов, которые происходили по вечерам. Тогда затевались настольные игры. Самым популярным было лото, потом шашки, дальше шахматы. И тут девчата обыгрывали парней на раз. Приходилось объединяться и дружно мозговать. – Нет в жизни счастья! Кир! Чего это Маринка умнее тебя? – возмущался Толя на проигрыш в партии шахмат. – Не меня, а тебя, – поправил Кирилл, – и она не умнее, а хитрее. – Да ладно, я честно выиграла, – фыркнула Марина, – кто ж виноват, что Толька не может просчитать несколько ходов вперед. Толян стребовал реванш и снова проиграл. Борис с близнецами рубились в лото, громко выкрикивая цифры. Света сидела рядом с Лешей и наблюдала за игрой. Тот незаметно взял ее руку в свою и слегка сжимал пальцы. Девочка улыбалась, с азартом наблюдая за игроками, и не отдергивала руку. Парню казалось, что рядом с ним его сестра, живая. Нервы успокаивались, и становилось так хорошо. В душе царил покой. До ночи. А потом приходила неживая, тянула холодные пальцы и звала с собой. И Алексей заходился криком. Но после подарка это происходило все реже. Когда Леше исполнилось двенадцать, в их маленьком городке открылась секция фехтования. Близнецы позвали всех, чтоб набрать количество людей. Пришло тридцать два человека, из которых двадцать две девчонки. Молодой тренер не унывал, только смешно щурился, рассматривая батальон юбок. Пацаны были в шоке. Десять против двадцати двух! Да на всех амуниции не хватит. Те десять масок и шпаг, что лежали на стеллажах, красноречиво говорили о нехватке имущества. Только к оружию ребят не допустили сразу. Сначала тренер решил проверить физ подготовку новоприбывших. Гонял по небольшому спортзалу, заставляя наматывать по двадцать кругов, приседать, отжиматься, скакать, даже показать растяжку. В первые двадцать минут ухекались все и ребята, и девчата. Боря с Толькой возмущались. – Да зачем нам так мотаться-то? – Затем, чтоб продержаться пять минут на дорожке и не сдохнуть от истощения, – ответил тренер. Начались самые трудные два месяца приведения тела к нужной физической форме. К концу срока от батальона юбок остались Маринка и Светка, все остальные не выдержали нагрузки, а из пацанов свалило четверо. Опять компания уперто держалась друг за друга и не давала сойти с дистанции. Девочки были выносливы и упрямы, а ребята увлеклись и прониклись идеей фехтовать. Когда тренер позволил взять в руки тренировочные палочки, то радости было выше крыши. Легкие деревянные муляжи клинков, которые надо было поймать, когда тренер разжимал руку и ронял их на пол. Приходилось быть очень внимательным, чтоб среагировать. А потом проходили уроки теории. Ребята узнали чем отличаются друг от друга сабля, рапира и шпага. Сабля – спортивный четырехгранный жесткий клинок, разрешено нанесение уколов в грудь и в плечи. Ею больше фехтовали мужчины. Рапира – спортивный четырехгранный мягкий клинок, разрешено наносить уколы исключительно в область груди. Считается чисто женским оружием. Шпага – спортивный трехгранный клинок, разрешено нанесение уколов в любую область тела. В дальнейшем у ребят было проявлением шика, когда укол наносился или в запястье, которое было защищено гардой, или в пятку, это происходило при атаке, когда противник пропускал нападавшего мимо себя. Укол в затылок не был запрещен, но негласно его никто не наносил. К амуниции было особое отношение. Помимо маски, что закрывала лицо, надевалась специальная куртка с одним рукавом. Рукав был или правым, или левым, в зависимости от того какой рукой спортсмен фехтовал. В их группе только Кирилл был правшой, остальные или явные левши как близнецы, или скрытые. Тренер настоял, чтоб скрытые левши держали оружие в левой руке, даже если они были убежденными правшами. «Сборище леворуких» дразнил ребят Кирилл и фехтовал со всеми, становясь то в левую стойку, то в правую. И тренер был прав, выдержать на дорожке пять минут, отведенного времени на поединок, было ох как сложно. После отмашки к началу, противники надевали маски, становились в стойки, отсалютовывали клинками, и тренировочный бой начинался. Всего пять минут! Но после у всех тряслись и руки и ноги. Приходилось доползать до скамейки и расползаться амебой, стирая пот с глаз. Марина со Светой фехтовали между собой, иногда с девочками занимался сам тренер, выходя на дорожку. Светик держала удар, а вот Марина хныкала, ей не удавалось хорошо закрываться. Всю мудрость тренера ребята поняли на соревнованиях. Оказалось, что в других спортивных школах и секциях просто нет левшей, и ребята не знали, как с ними фехтовать. А какая случилась истерика у девушек, когда они увидели двух (!) противниц левшей, еще и из одной команды. Ясное дело, Света и Марина выиграли у всех своих оппонентов. Злые девчонки даже хотели придушить победительниц в раздевалке, но здравый смысл возобладал. Тренера поклялись, что найдут левшей у себя и у команд будет практика с леворукими. Леша обнимал Свету и Марину, поздравляя с победой, а Кирилл даже в честь такого события купил за свои деньги сладкой воды. Это был первый результат их совместного труда. Хоть ребята не взяли призов как девочки, но тоже достойно выступали. В простеньком зале проходило время, которое не было занято учебой. Разминка, отжимание, подтягивание, растяжка, а дальше надевание амуниции и бои на шпагах. Иной раз искры сыпались, когда клинки схлестывались, и сталкивалась одна воля с другой. Тренировки, тренировки, тренировки… Шпага стала продолжением руки, фехтование любимым делом. А для Кирилла, Толяна и Бори путевкой в большой спорт. Кирилл через год стал чемпионом страны. Так просто. Приехал в столицу и победил. Столичные знаменитости фехтовального мира знать не знали название того городка, откуда явился новоявленный чемпион. Долго вертели карту, силясь отыскать название местности. Нашли и пригласили Кирилла в сборную страны. А ребята вновь дружно праздновали победу. К сожалению, Марина ушла из секции. У нее отказывала левая рука от многочисленных травм и уколов в запястье. Еще через полгода их коллектив снова поредел. Толяна и Бориса забирали в школу олимпийского резерва и учебный год они должны были провести в той спецшколе... Вспоминая то золотое время, Алексей смотрел с высоты заброшенной стройки, мотыля ногами. Как жаль, что тренера переманили в другой город, и секцию закрыли. Дети остались не у дел. Да их просто выкинули на улицу, отобрав зал. Нет любимого занятия, нечем занять время… Вот и слонялись подростки по стройкам заброшенным. – Лех, хош? – протянул сигарету Серега. – Давай, – согласился парень, беря из рук друга сигарету. Близнецы уже как пару месяцев здорово смалили папироски, не стесняясь и не прячась от родителей. Дым крепких сигарет забил легкие, отчего Алексей закашлялся и начал отплевываться. – Ну, ты как всегда, – отобрав цыгарку, усмехнулся Слава. – Ммм… сладко. – Не пошли, Славка, тебе не идет, – поморщился на похабщину Леша. Парень еще больше начал кривляться, веселя приятеля. В конце концов, Алексей не выдержал и в шутку завалил Славку на спину и принялся щекотать. Тот голосил и вертелся. Но где один близнец, там и другой. Они дружно накинулись на Лешу и принялись катать того по пыльному бетону. – Сволочи! Аааа!! Пустите! – орал парень, крик которого тонул в общем смехе. Упыхавшиеся, они замерли в общей куче. Серега оказался сверху Леши, а Слава в шутку заломил парню руки за голову. Вдруг повисла неловкая тишина, и Серега, смотря в глаза Алексею, наклонился к его лицу и впился поцелуем в губы. Леша распахнул глаза, пребывая в потрясении. Жаркий язык толкнулся в его рот и принялся исследовать новую территорию. Легкой заминки хватило, чтоб Серега утянул Лешу в его первый головокружительный поцелуй. Оторвал их друг от друга Слава, который тут же предъявил свои права на губы Леши. Вновь глубокий поцелуй, но уже не напористый, не жадный, а невероятно нежный. От такого хотелось застонать в голос, зарычать, перехватить инициативу. Но кто ж позволит. Они целовались до одури, до онемевших губ. Состояние было такое, словно все трое враз опьянели. Небо потемнело, наступал прохладный вечер. Подростки курили и смотрели на загорающиеся звезды. Плечом к плечу, дружеские объятия. Алексею казалось, что он слился с близнецами, вошел в них ощущениями восторга, новизны. Парни переглядывались и тянули Немо к себе домой, уговаривая поцелуями, прикосновениями в четыре руки. Поддерживали возбуждение, заставляя хотеть продолжения. Оказавшись в спальне, близнецы просто взяли в оборот неопытного Алексея, с ходу утягивая в страстный секс. Парень полностью потерялся в ощущениях, позволяя дотрагиваться до себя, наивно полагая, что ему нечего боятся. Юность горяча и легка на подъем. Под утро Алексей был полностью выжат и находился в полуобморочном состоянии. Тянуло все мышцы, непривычно легко было в голове. Близнецы обнимали с двух сторон, переплетая на его груди свои пальцы. Спали. Иллюзия счастья продлилось всего три дня. До того момента, когда братья нашли другое развлечение, затащив в свою постель незнакомую девочку. Еще хватали Алексея за руки, когда он упирался и не хотел присоединиться к бесплатной «конфетке». В ушах парня еще долго стоял смех близнецов, а перед глазами их лица, искаженные предвкушением и похотью. На улице шел мелкий дождик. Алексей вышел во двор, присел на детской площадке и поднял к небу лицо. Было ли ему больно? Было. Любил ли он близнецов? Любил. Но наверное не так, как они его. В их глазах не было отклика на такое простое чувство – искренность. Они словно вмиг отделились, закрылись в каком-то мире, переступили черту, после которой нет обратного пути... На периферии что-то мелькнуло. Леша очнулся от размышлений и посмотрел в сторону. К нему шла девушка. Он ее узнавал и в то же время – нет. Светлана. Снова рассыпался мир. Такого равнодушия он никогда не видел. В глазах Светика застыла Арктика. Волосы коротко подстрижены, а на шее татуировка в виде руки скелета, что сжимает девичье горло. – Привет, – сказала Света, жуя жвачку. – Привет… Свет, – тихо ответил Леша. – Что, Лех, развели тебя близняшки? – скривилась Света. – А? – удивился Алексей. – Спрашиваю, трахался со Славкой и Серегой? – усмехнулась девушка. – Не твое дело, – отвел глаза Алексей. Света звонко рассмеялась, смотря на парня. – Не переживай, они каждого делят пополам. Неважно девка или пацан, – внимательно следя за лицом Алексея, Света добавила: – Не рассчитывай, Лех, они будут любить только одного. Своего близнеца. Парень уставился на девушку, до него начало доходить сказанное. – А ты, Свет? – Я тоже не рассчитываю ни на что, уже не рассчитываю. Любви нет. Прими это, Леша. Повзрослей. Не цепляйся за то, чего давно нет. – Я не цепляюсь… – Еще как цепляешься. Думаешь, я не знаю, что для тебя являюсь призраком твоей сестры? Поэтому и обрезала проклятые патлы. Ты, погруженный в свою реальность, не видишь очевидного. Мы выросли. Близнецы теперь дружат через секс. Кирюха жесток, идет по головам, ломая соперников, что встали на его пути. Толян и Борька… Думаю, их тоже ждут удары судьбы, после которых они поднимутся равнодушными тварями. А нам с Маринкой уготовлена совсем простая роль – шлюх. И не делай таких больших глаз. Все равно упрек, что ты шлюха, будут кидать в нашу сторону. Взрослые думают своими мерами – похотью, жадностью, жестокостью, равнодушием. Отбрось иллюзии. Стань взрослым. Плюнув под ноги, Светлана отвернулась от парня и пошла прочь, не оглядываясь. Дождь хлынул с небес, смывая последние мгновения детства. «Принимай!» – слышалось со всех сторон. «Ну же! Делай шаг!» И Алексей делает шаг… Раскидывает руки в стороны и подставляется под дождь. Как же больно. Следует закрыться маской. Множеством отражений неискренности. Растерять такие простые понятия, заменив их на ложные. Правду на обман, любовь на похоть. Отринуть иллюзии, стать как все. Стать взрослым. Алексею думалось, что детский страх это самое сильное, что может быть в жизни, но на самом деле страшнее этого может быть осознание того, что пора стать взрослым. Для него. Принять жестокость реальности. Душа отказывалась, сердце сжималось, яростно сопротивляясь проникающей в него стужи. Нет! Призраки отступали, прятались, уступая безумию. Жизнь хрупка, так просто с ней расстаться. В этом выход. Стоит только выбрать, как это сделать… Закрыть глаза и умереть. Обмануть мир. Легко. Только… Звяк ракушки о ракушку развеивает пелену наваждения. Ловец снов. Безделушка, подаренная друзьями и сделанная их руками. Они верили, что оберег отгонит кошмары. И он отгонял. Помогал, наверное. Поднеся к лицу руку, Алексей рассматривал брелок, а потом его словно обожгло. Смалодушничал, испугался, хотел обмануть. Себя. Трус. Разве мир черно-белый? Разве все так просто? Верность, дружба, любовь никуда не делись. Все по-прежнему. Нужно только не быть слепым, глухим и немым. Начать с себя, не боясь. Ведь с безделицы начинается будущее.