Блудное ЕГЭ

- Ты ведь еще помнишь, что ударение в слове «подростковый», падает на второй слог? – навязывался русский язык, ласково поглаживая мои плечи. Он тихо шептал мне на ушко слова любви, вновь и вновь вспоминая правила, которые мы уже давным-давно выучили. - Русский, перестань. Я тебя уже сдала, не мешай, - неохотно ответила я, вновь устремив свой взгляд в тетрадь по математике, экзамен по которой мне еще предстоит сдать. Базу, слава богу, я хорошо натянула, но вот дела с профилем обстоят совсем по-другому, ведь каждый пробник в очередной раз показывал, что я нахожусь на мертвой точке – чуть выше порога. - Но нам было так хорошо. Ты, я, гуманитарий. Зачем тебе идти на юриста? - продолжал напирать мой любимый «язык», перейдя из режима «ожидания» в «нападение». Его легкие и такие плавные движения скользили по моей спине, отвлекая от подготовки. – Лучше бы сдала литературу. Ох, бедная литература! Она до сих пор не может простить тебе этого. Вы ведь читали с ней вместе «Суламифь» Куприна и предавались романтике, рассматривали образ Наташи и ее недетские отношения с Болконским и еще… - Русский! Пойми, я с радостью бы сдала, но жизнь – это не только то, что я хочу или желаю. Я люблю, безумно люблю тебя и твою сестру, но вы меня не прокормите в будущем, - выдавила я, пытаясь изо всех сил сдержать себя от бессмысленных уныний и тоски. Я выбрала свой путь-дорогу, и я сделаю все, чтобы достичь поставленных целей. - Деньги? Тебя только они и волнуют! А как же любовь? Как же все наши бессонные ночи, переполненные страстями и желанием? – не выдержав, мой любимый школьный предмет резко развернул меня к себе лицом и вплотную прижался. – Что мне нужно сделать, чтобы ты вновь занялась мною? - О, мой дорогой, - обняв столь милого друга, я осознала, что действительно буду страдать от своего выбора стать юристом, ведь сколько всего прекрасного он и его сестра подарили мне: мы были будто одна дружная семья, живущая в идиллии. Почувствовав вновь вспыхнувшую силу в своих руках, русский язык не стал пререкаться - аккуратными движениями он уложил меня на стол, прямо на учебники по математике, и нежными поцелуями окончательно одурманил мою гуманитарную голову – он знает, что я люблю. Столь романтичная обстановка: я, он, ночь, луна за окном, одинокая комната – чистый романтизм и ностальгия, ведь до 31 числа мы были так близки, каждый день я занималась только им одним. Потом все резко изменилось, словно сам Достоевский пишет мою жизнь, делая ее все мрачнее и мрачнее. Но он ведь еще здесь. Русский язык мило улыбался, пока расстегивал пуговицы на моей пижаме, а когда наши взгляды встретились, он тут же покраснел, будто это все впервые. Окончательно расправившись с моей одеждой, мой милый друг припал к ключицам своей возлюбленной и, только после того, как полностью покрыл их поцелуями, опустился ниже. - Подожди. Я сегодня хочу. Ну… - смущенно посмотрев на область торса, я подала знак. Приняв мое пожелание к сведенью, мой любимый предмет довольно уселся на стул, а я тем временем, спрыгнув с учебников по математике – со стола, быстро припала к его коленям. – Ты постоянно доставляешь мне удовольствия своим ловкими умениями, владением грамматики и пунктуации, поэтому сегодня я хочу показать свои познания. - Эй, вы, двое, чем тут занимаетесь? – дверь в комнату резко распахнулась, и надменная личность вошла внутрь. Мой самый ненавистный предмет собственной персоной вошел внутрь и гордо, словно король, уставился на представшую его взору картину. Математика ( было бы подходяще говорить «математик», т.к. пол у героя мужской, но да ладно) вернулся. – Вообще-то ты должна сегодня посвятить ночь мне, забыла? - Я... Да, точно, - отодвинувшись от разочарованного русского, я, словно рабыня, повернулась к своему письменному столу. О чем только думала моя беззаботная голова, вновь потакая предмету, который уже давно был сдан? - Как бестактно! Не мог подождать? – завозмущался «язык», недовольно фыркая. Сейчас он был не просто раздражен тем, что нас прервали, но попросту взбешен (у них давняя неприязнь друг к другу). - Слушай, невежда, дела надо делать быстро и точно! Вот закон. А ты что тут? Растянул процесс! Вставил корень, решил задачу, кончил, - протянул математика, скрестив руки на груди. Чувствуя неизбежность беды, я молча пялилась в учебники, сделав вид «очень занята - занимаюсь». - Ты хотел сказать невежа, балда? – усмехнулся русский язык. Можно было догадаться, что его больше возмутит этот недочет, нежели желание математики провести целую ночь со мной наедине – он, конечно, романтик, но пренебрежение своими же правилами не чтит. - О, пресвятой Эйнштейт, да всем наплевать на тебя, - кратко обрезал математика, после чего сократил дистанцию между нами. Теперь я чувствую горячее дыхание на своей шее и слышу вновь возникшее фырканье русского. – Что ж, дорогуша, давай решим парочку заданий. - Нет уж! Пусть она выберет, кто ей больше нужен! – «язык» настолько резко вскочил с места, что даже невозмутимый математика пошатнулся, и всем своим видом показывал неукоризненную уверенность в победе. - Милый, прости… - прошептала я, и в горле встал комок, как только тело математики прижалось к моей спине. - Мне нужно сдать профильную математику… Побелев от услышанного, мой огорченный друг больше не стал задерживаться. Он, словно молния, вышел из комнаты, а вместе с ним ушла и романтика, спокойствие, радость. Все помещение наполнилось чем-то мрачным, и таким «задумчивым», что мне тут же захотелось спать (прямо как на нелюбимых уроках). - Что ж, давай начнем с задания №12! – сильным толчком, математика уложил меня на стол, а после удобно устроился у моей попы. - Но, но я еще плохо разбираюсь в первых заданиях, - раскрасневшись, заскулила я, осознавая неизбежность занятий. - Первые задания русский уже сделал – оголил твой пояс. Так что начнем с дальнего, - вот тут-то мой ненавистный школьный предмет показал свое адское лицо - он резким движением задрал мою юбку и немного отодвинул трусики. – О да, детка. Я покажу тебе, как правильно решать системы с одной переменной. - Нет… - прошептала я, спрятав лицо в свои записи и учебники. Но от стыда не убежать, ведь он сейчас стоит прямо позади и вытворяет самые ужасные непристойности, которые ни один приличный предмет не сделал бы. Я пыталась расслабиться, но выходило не очень-то хорошо. Ожидаемая боль от контакта с ненавистным объектом сводит с ума, но когда я хотела отползти подальше, меня дернули за ноги, притягивая ближе к себе. Я попыталась сопротивляться, но, поняв, что это было моей инициативой - сдавать профильную математику, оставила все свои попытки. Математика хлопнул меня по заднице – а кто говорил, что заниматься ею приятно? Насколько сильным было мое удивление, когда что-то влажное и теплое коснулось моего входа. Математика подул холодным воздухом на мою кожу, после чего у меня выступили мурашки, и принялся ласкать дырочку языком - обвел вокруг, надавил немного, полизал и снова надавил. Не ожидая от себя подобного, стон резко вырвался из моего грешного рта, а когда он проник внутрь, то я и вовсе забыла, как дышать. Его язычок вошел в меня, толкаясь внутри - не стонать от подобного наслаждения просто невозможно, и как бы я не кусала руки, мне это не удавалось. - Русский..надеюсь, не слышит, - прошептала я себе под нос, но мои слова дошли до ненавистника. Он развернул меня к себе, и теперь я уже не могла предположить, что будет дальше. Математика всегда был логичным, постоянным, последовательным, но что сейчас у этого похотливого извращенца на уме? Положив ладони на мои колени, вновь раздвинул ноги, а я скорее ощутила, как горячая плоть коснулась меня. А еще в следующий миг, его губы накрыли мои. Это был не поцелуй - он кусался, засовывал язык туда, куда только можно было, издеваясь над моим ртом. Было тяжело дышать. Моя голова затуматена, а сознание потеряно – почему так всегда происходит, когда мы встречаемся? Почему я тебя не понимаю, математика? Его руки были теплыми, и, казалось, даже нежными, но они, скользя по моему телу, иногда царапали кожу. Его член прижимался к внутренней стороне бедра, нагло утыкаясь в мою промежность. - Почему ты так груб? – неожиданно для меня, из моих уст вырвался вопрос, остановивший математику на пару секунд. – Твой брат-близнец был более понимающим. - Мой брат, база – слабак и тряпка, его любой может сдать. А вот я - другое дело, - томно произнес «точный предмет», снимая с меня трусы. – Воу, видимо, мои уравнения привели все-таки к нахождению «x». Я не понимала его фразы, а может просто не хотела понимать, ведь дикий ужас проходил по моему телу от осознания одного факта – я возбудилась. Меня хочет изнасиловать нелюбимый, а я теку от этого. Как же стыдно. Математика вновь продолжил кусать мою шею, но в этот раз без темно-алых засосов не обошлось. Думаю, я бы возмутилась, ведь придумать оправдание перед русским будет очень тяжело, но это его бы только раззадорило. - Пс-с-с-с, ребята, а не хотите позаниматься программированием? – тихий, шипящий и главное страшный голос неожиданно разнесся по комнате, что я машинально вцепилась в математику мертвой хваткой. Тот тоже вздрогнул. - Твою ж логарифму, за неизвестную «m», зачем же так… - воскликнул математика и уставился на причину своего шока. - Я просто смотрю на вас и думаю: «Без вставления файлов тут не обойтись», – из-под моей кровати вылезла информатика. Дело в том, что я была на сто процентов уверена, что для поступления на выбранный факультет нужен этот предмет, поэтому записала его в список, но после «открытия», закинула все учебники и записи под кровать. Она редко выползает, обычно только во время наших с математикой «занятий». - А, это ты. Хочешь присоединиться? – неожиданно произнес мой вдвойне ненавистный предмет и игриво похлопал меня по бедру. – Давай, займись ее ртом. Напугавшись услышанным, я замотала головой, но тут все те три месяца, которые я посвятила информатике, проявили себя. Я вспомнила, как надо создавать таблицы в excel-е. Вновь туман. Ко мне подошел информационный предмет и провел руками по груди. Моя рубашка уже была расстегнута, поэтому скинуть её не составило труда. Столь «глубоких» отношений с данной наукой у меня еще не было. Мы не подходили друг другу (возможно потому что ж/ж), но она ведет себя, как будто не впервые. Вскоре я осталась совсем голой. Хотелось спрятаться под одеяло, закрыться от всего мира и попросту забросить идею сдавать ЕГЭ. Сколько мучений, сколько страданий мне приходится преодолеть, дабы сдать этот "ужас". Неужто, там, в министерстве образования, люди только и думают, как бы сделать так, чтобы мои мозги отымели во всех позах? А как же плохо тем, кто сдает больше пяти экзаменов? Предметы для сдачи плотоядным взглядом осматривали меня, будто сейчас набросятся, и мне оставалось лишь стеснительно сводить ноги. - Что ж, приступим, - эти слова дали старт «бешеной подготовке» к скорым экзаменам, и вот математика достает из своих боксов корень. - Большой, - удивленно выдавила информатика, будто только сегодня увидела член своего приятеля. (Все знают, что они работают сообща). - Ничего, - встрял профильный предмет. - Большой член – это гарантия прекрасных ощущений и 100 баллов. Тем более, попка учеников имеет хорошее свойство растягиваться – знаний много влезет. Информатика раздеваться не спешила, осторожничая. Один раз я ей уже отказала, неужто боится? Мне же лучше... Плоть математики уже стояла и капелька смазки скопилась на ее гладкой головке. Погладив меня внизу большим указательным пальцем, подготавливая к неизбежному, ненавистник облизнулся, а мне тем временем хотелось провалиться сквозь землю. Какое же ЕГЭ унизительное. Глаза мои не видели бы ни математику, ни информатику, ни другие неинтересные предметы… - Эй, Инфа, смотри, такая нежная кожа, - его пальцы по-прежнему продолжали ласкать мою киску, хотя сам он уже был готов вставить свой файл по самые математические сферы. - Не сдерживай свой голосок. Моя наука любит звуковые вибрации… Тут информатика как будто очнулась. Она, подойдя к письменному столу, погладила меня по щеке, а после завладела моими губами. Ласки женского языка – это что-то новое в моем изучении, но, тем не менее, было приятно – я немного подаюсь навстречу. Расслабить тело от подобной нежности у меня получилось, но один сильный толчок разрушил атмосферу спокойствия. Вот в этот момент, информатика начала поглаживать меня по волосам, утешая и не разрывая поцелуй. Признаюсь, возможно, те три месяца наших отношений были не такими уж и плохими, даже немного интересными, и она мне сейчас очень приятна, но выкинуть из головы огромный член внутри себя и проигнорировать это я не могла. Головка слегка давила внутри, так как корень математики побольше достоинства русского языка, заставляя стенки раздвигаться шире. Я не могу выразить то, что чувствую. Тело само требует больше математики, ведь скоро экзамен, и поясница прогибается, обеспечивая большее проникновение знаний, но все равно небольшая неприязнь осталась. Стон – движение математики и еще один шаг к 100 баллам. Вибрация проходит по горлу, а информатика, освободив мой рот, аккуратно прикусила мочку на моем ушке. Математика вбивается в мое тело, пронзая меня насквозь. В глазах темнеет, в ушах звенит. Я слышу, как тихо постанывает в ожидании своей очереди информатика, и, как сексуально рычит математический предмет. Он толкается; его член пульсирует внутри, и еще через некоторое мгновение он кончает. Сперма вытекала, мышцы затекли, но остаток наслаждения не отпускал меня – так приятно постепенно понимать предмет. Но прошло пару секунд, как руки и ноги подкосились. Я откинулась на стол и судорожно начала хватала ртом воздух. - Задание 12 отработано, - потянувшись, вымолвил математика, якобы пытаясь подбодрить меня. Но мой мозг четко осознавал, что ночь к концу не близится, впереди еще огромное количество непонятых номеров и кимов. - Расслабься, отдохни немного, мы подождем. У нас ведь еще много времени, - ласково прошептала мне на ушко информатика, а после опустила голову на мою обнаженную грудь. Может, все-таки зря я решила ее не сдавать? Мне кажется, у нас появился контакт. -Эй, вы еще долго? Я, конечно, все понимаю, но обществознание тоже надо повторять! – из-за двери выглянул представившийся предмет и, аристократично взглянув на всю картину (особенно сконцентрировав внимание на моей обнаженной натуре), он добавил: - Я, между прочим, следующий после математики! - BTW, what about me, bitches? ( Кроме того, что насчет меня, сучки?), - британский акцент и длинные усики просунулись через щель, и перед нами предстал английский. - Мда, много же тебе еще всего учить, - пробубнил математика, почесав затылок. – Придется совмещать, чтобы успеть. Ну что ребята. Групповуха? Все косо переглянулись, но осознав всю драматичность ситуации (я не готова к экзаменам), они покачали головами в знак согласия. Это была долгая ночь без секунды сна. Я учила, как могла, ублажая каждый предмет. Думаю, что еще парочка таких бессонниц и я сойду с ума. Спасибо системе образования!