Часть 1
5 июня 2016 г. в 11:51
Дейнерис Великолепная снова собирается замуж, на этот раз за молодого Тирелла, но в то, что дело дойдет до свадьбы, не верит уже ни один человек в Вестеросе, за исключением самого жениха. Королева обожает свой народ, уверена, что чувство это ответно, и, как заботливая мать, любит оказывать покровительство своим неразумным детям. Раз в два-три месяца она, как и раньше, отправляется в город закусить жареными сосисками и саранчой. Для нее уже готовят столик в уютном кафе под увитым плющом навесом, откуда открывается чудесный вид на торговые ряды. Здесь ее милость может пообщаться со специально отобранными для такого случая простыми горожанами, послушать их изъявления восторга, просьбы и сплетни. Случается, что матери народа захочется выбрать другую терраску, но вездесущий Мизинец тут же объяснит ей, что там и столики не такие чистые, и саранчу готовят из свинины, да и рынок видно только чуть-чуть, и королева поворачивает туда, куда ей укажет верный десница.
Злые языки шепчутся, что Дейнерис сейчас ничего не решает, да и лорд Харренхолла уже ничего не решает, а все решает всесильный Бениор Вайс. Казалось бы, еще вчера этот честолюбивый выскочка явился в Королевскую Гавань пешком и с тремя медными грошами в кармане. А теперь он сменил лорда Дарри как в сердце матери народа (в качестве самого дорогого для нее человека), так и в сердцах жителей Семи Королевств (в качестве самого ненавистного). Мизинец оказывает молодому человеку покровительство, вслух называет его «своим дражайшим другом», за глаза — смеется над ним в открытую и имеет все основания надеяться пережить Бениора Вайса, так же как он пережил в свое время лорда Дарри и целую вереницу фаворитов до и после него.
Каннибал сильно вымахал и, так же как и раньше Лохматик, тенью следует за Риконом Старком. Кровожадности у пса вполовину меньше, чем у хозяина: лютоволку нужна осмысленная причина, чтобы вцепиться человеку в глотку, например жест, который мог бы быть истолкован как угрожающий. Спокойной выдержкой и высоким уровнем интеллекта зверь выгодно выделяется среди других приближенных Хранителя Севера. Так что по общему убеждению лютоволк успокоительно и в целом благотворно влияет на нынешнего лорда Винтерфелла.
Сансе перевалило за тридцать. Очаровательная леди Ланнистер вызывает у северян ничуть не меньше любви и преклонения, чем ее брат — ужаса. Вокруг нее по-прежнему вьется хоровод верных поклонников, громко восхваляющих красоту, ум и добродетельность своей дамы. Санса принимает их знаки внимания с куртуазной учтивостью, вовремя одергивая наиболее горячие головы и не давая им ни малейшего повода надеяться на нечто большее. Согласно народной молве, звезда севера твердо решила до конца жизни оставаться девственной.
Однажды, сразу после второго изгнания Тириона, Дейнерис предложила ей освободиться от уз неконсумированного брака и даже предоставила на выбор двух женихов. Одним из них был тогдашний фаворит королевы, другим — Мизинец. Санса ответила вежливым отказом: женщинам из рода Старков, мол, не пристало разводиться. На самом деле союз с прожженным мошенником, приложившим руку к гибели ее отца, претил ее врожденному чувству брезгливости. Еще меньше прельщало ее играть роль фиктивной жены бывшего эссосского раба. С тех пор утекло уже немало лет, а новой возможности расторжения брака соломенной вдове так и не представилось.
Вот так и вышло, что Санса до сих пор живет в Винтерфелле. Брат уважает ее и потакает всем ее капризам. К ее услугам — роскошные меха, мирийское кружево и лиссенийские духи, дорогие алмазы и рубины. В старинных чертогах замка не смолкают напевы лучших менестрелей Семи Королевств. Из Белой Гавани один за другим идут караваны со свежими фруктами, дорнийскими пряностями и борским вином, а к столу ежедневно подают лимонные пирожные. Стены в спальне леди увешаны изысканными гобеленами, а постель ее расшита золотом и серебром. Правда, спит в ней Санса по-прежнему одна.
Когда ей становится уж очень одиноко, она отправляется гулять в богорощу и садится перед огромным старинным чардревом. Она поет ему гимн Матери Всеблагой и вспоминает о поцелуе, случившемся уже много зим тому назад, о поцелуе, которого на самом деле и на свете никогда не было. Иногда ей кажется, что кто-то еле слышно отвечает ей. То ли это сами старые боги возвратились в давно покинутый ими край, привлеченные ее нежным голосом, то ли это просто северный ветер запутался в ветвях.
Прошел уже год, как Тирион вернулся из Пентоса. Хотя высылка за пределы Вестероса и была отменена высочайшим указом, Королевская Гавань и Утес Кастерли оставались для него под строжайшим запретом. Так что бывший изгнанник был рад получить с посыльным вороном из Винтерфелла согласие на свою просьбу о пристанище. Но прибыв на место, он обнаружил, что ему вовсе не так рады, как он ожидал. Лорд Рикон пообещал скормить внезапно объявившегося родственника Каннибалу. Леди Санса, прелестно сморщив носик, объяснила, что в своем приглашении супругу вовсе не имела в виду Винтерфелл, потому что, как известно, лорд Рикон — человек очень сложный, и у него было трудное детство. Поэтому лорду Тириону назначается в качестве резиденции Каменный Холм — полузаброшенный замок, выделенный вместе с окружающими землями в приданое сестре от щедрого и любящего брата.
Тирион объявил в ответ, что относится с пониманием к сложному душевному состоянию лорда Рикона и с легкостью позволил бы дать себя сожрать целой стае лютоволков, если бы это помогло решить проблему трудного детства вышеупомянутого лорда, но опасается, что эта процедура не даст желаемого эффекта, после чего отъехал в Каменный Холм.
Сама Санса побывала в замке не более двух раз и за все эти годы так и не озаботилась заделать дыры в стенах и починить крышу. Борьба с природной стихией поглотила все внимание новоприбывшего хозяина на добрые полгода. Но когда помещение приобрело более жилой вид, хотя оттого и не менее жалкий, Тирион заскучал. Десять лет рвался он с востока обратно на родину. Долгих десять лет не проходило и минуты, чтобы он не тосковал по земле обетованной. Но теперь, когда мечта его сбылась, он почувствовал себя в еще худшей ссылке, чем раньше. Перебравшись из густонаселенного и суетливого Пентоса в северную глухомань, он не приблизился к Королевской Гавани, а как будто даже отдалился от нее еще больше.
Стоически игнорируя пятна сырости на стенах, прорехи в скатерти и ледяной свист сквозняка, бывший гранд-лорд, бывший десница и бывший ближайший сподвижник Дейнерис Великолепной строчил письмо за письмом: королеве, которую он некогда возвел на железный трон, ее новому фавориту, деснице, своим кузенам, заправлявшим на Утесе Кастерли, другим знакомым и вовсе не знакомым ему людям. Ответа на письма не приходили. Когда же в зеркале ему нечаянно попадалась его собственная физиономия, он невольно спрашивал себя: что может быть на свете печальнее, чем безносый карлик? И отвечал себе: старый и нищий безносый карлик.
У него ничего и никого не осталось, кроме ненависти и мести. Только в них мог он черпать силы, чтобы жить дальше. Но ненавидеть Бениора Вайса он не мог. Это был новый человек в окружении королевы, человек, не приложивший руку к его падению. Сильные эмоции вызывали у него только двое из ныне живущих на земле людей: Дейнерис Таргариен и Петир Бейлиш. Все остальные — как враги, так и друзья — давно уже покинули этот мир и превратились в призраки, смутные тени самих себя где-то в дальних уголках его памяти. К вечеру, когда количество выпитого за день вина достигало критической отметки, призраки оживали и навязчиво требовали общения.
«Карлик, чудовище, монстр», говорил один из них. «Ты не мой сын. Я так и знал, что из тебя не выйдет ничего путного». В ответ Тирион разражался грубой бранью, и тот исчезал. Так же он выпроваживал и остальных, за исключением женщин. Те могли остаться, если пожелали: это было единственное доступное для него женское общество за последние месяцы. И некоторые оставались.
Вот старая королева — злая ведьма, всеми ненавидимая и презираемая, гордая львица Серсея Ланнистер. Вот молодая королева — драгоценнейший цветок Хайгардена, вечная вдова и вечная дева Маргери. Аша Грейджой, такая непосредственная и полная жизни, и Арианна Мартелл, коварная и обольстительная принцесса с юга. Песчаные змейки — Обара, Ним и Тиена, каждая по-своему хорошенькая, но при этом смертельно опасная. Его единственная законная супруга Тиша. Жадная и лживая шлюха Шая. И Арья Старк, безжалостная волчица, такая юная и такая невыносимо прекрасная. Несчастную Ширен он прогонял. «Уходи, ты слишком уродлива», говорил он ей, « К тому же я непричастен к твоей смерти». Последней неизменно появлялась златокудрая Мирцелла, а за ней — Джейме. «Славная месть! Можешь собой гордиться, брат, ты отплатил мне сполна за ту историю с Тишей», говорил тот. «Неправда, я невиновен в ее гибели, я любил Мирцеллу!», кричал ему в ответ Тирион, «Убирайся прочь!» И отец с дочерью уходили, оставляя его в обществе самых замечательных женщин Семи Королевств.
На площади перед Великой Септой Бейлора возведен величественный памятник Азору Ахаю. Как говорят, автор скульптуры не был знаком с победителем иных лично, поэтому создал некий обобщенный образ благородного и храброго рыцаря, облаченного в ратные доспехи. Властный, предостерегающий взмах его святозарного меча навеки обращен в сторону севера. Вряд ли кто-то смог бы теперь распознать в застывшем в бронзе идоле девятьсот девяносто восьмого и последнего Лорда Командующего Ночного Дозора. Еще меньше он был похож на того юного, неопытного и немного растерянного паренька, что двадцать лет назад покинул родной Винтерфелл, чтобы защитить человечество от таинственной угрозы с севера.
По большим праздникам Дейнерис Великолепная непременно является возложить венки к памятнику этого величайшего воина Вестероса, прежде чем проследовать на службу в Септу. Вечером же, когда высокородные лорды и леди собираются на пир, слух их услаждают многочисленные баллады, воспевающие бессмертный подвиг Лорда Сноу. Баллады эти пользуются неизменной популярностью при дворе. Это и неудивительно: при жизни матери народа слава приходит только к тем героям, что уже стали прахом.