иглы

Лондон особенно мрачен в конце октября. Хмурые тучи заполонили все свободное пространство в небе, лучи солнца так и не достигают земли, проблески редки и случаются лишь по утрам, а город, кажется, в эту погоду и сам погружается в раздумья. Джо не нравится, что за окном льет дождь, а также то, что приходится заматываться в противный теплый плед и пить горячий, ненавистный чай. В квартире все также тускло и неуютно, как и за пределами четырех стен, и картину не меняют даже детали интерьера, которые силой впихнула ему сестра - множество ярких подушек, различные свечи и крохотные горшки с цветами, пара статуэток, кухонный набор, картины в рамках и многие побрякушки, которые, не приезжай к нему сестра каждую субботу, он забросил в чулан и продолжал бы морально разлагаться. Нельзя сказать, что Сагг не любил старшую сестру - скорее, не любил её вечный оптимизм и желание растормошить, а еще, сам не признавая этого, немного завидовал. Завидовал, что на запястье девушки уже давно находятся всего два слова - "пряный латте?", а под локтем у её парня выведено "а есть тыквенный?". Зоэлла нашла Алфи два года назад в небольшом кафетерии, открывшимся прямо под её окнами, и после прогулки в честь Хэллоуина обрела своего собственного баристу. Первое время парню было просто-напросто плевать, но после двадцати одного года задумался - нормально ли, что абсолютно все его друзья проводят счастливые вечера со своими парами, а на его руках до сих пор нет и намека на заветные слова? Тихое ожидание продолжалось еще пару мучительных лет под виноватые взгляды родственников и знакомых, и в итоге двадцать третий год стал переломным в жизни брюнета - он без предупреждений переехал в самый центр Лондона, нашел хорошего татуировщика и снял квартиру - такая жизнь была куда легче и спокойнее. Правда, изменилось мало чего. Сагг все также сидел дома, только уже в собственной квартире, куда более мрачной, чем родительский дом, и почти не выходил никуда. Его все также навещала сестра, только уже без робких и виноватых улыбок. Разве что приходилось платить целое состояние, подрабатывать, а в остальное время сидеть дома и ненавидеть все вокруг. — Как ты здесь? — Как и обычно. Загибаюсь, — Джо жмет плечами, иронично улыбаясь. Девушка в ответ кивает и присаживается на край дивана. Осматривает квартиру. Всегда выглядит так, словно приехала сюда впервые. Не скрывает явного недовольства. Конечно, привыкла к своему светлому, уютному и чистому гнездышку. Тут, скорее, пещера. — Ты не думал, чтобы снимать эту квартиру с кем-то? Будет и чище, и платить меньше, и тебе не так скучно, — Брюнетка морщит нос и поднимается на ноги, дабы открыть окно, — Ты опять куришь в доме? — Она фыркает скорее надменно, а парень в ответ опять жмет плечами. Это и есть единственный ответ на эти два вопроса, которые он способен дать. — Мне не скучно. Я наслаждаюсь этим. — Этим - чем? — Не знаю. Одиночеством? Я бы не назвал это одиночеством. Скорее, спокойствием и потребностью лишь в самом себе. Зои опять улыбается грустно и качает головой, не спуская взгляда с цветных рисунков, покрывающих всю кожу от самого запястья и до плеча. Сагг раздраженно распускает рукава толстовки, лишь бы убрать этот надоедливый взгляд со своей кожи. Он встает с места и рывком подходит к окну. — Ох, Джозеф... — Перестань делать из любой ситуации драму. То, что я живу один - не из-за того, что на моем запястье нет дурацкой надписи, — выговаривает со злостью, зажимая зубами сигарету и кивая в сторону её рук, — И забиваюсь я не по этой причине тоже. Я просто люблю тату, понимаешь? Мне это нравится. И плевал я на отметку. Даже если она и появилась, я все равно этого не увижу, и мне плевать. — Я не сказала ни слова... — Ты думаешь! — он вырывает сигарету изо рта резким движением и заставляет тем самым девушку замолкнуть, — Ты думаешь об этом и я вижу это на твоем лице. И перестань свои попытки подселить ко мне кого-то, я в состоянии сам устроить свою жизнь. Думаю, мы закрыли эту тему. Будешь чай? Так проходила каждая суббота каждой недели. И неважно, какая на улице погода, какое настроение у обеих сторон - Зоэлла всегда из-за своего упрямства найдет момент, чтобы намекнуть брату на дружеские (хотя бы!) отношения, а Джозеф всегда в этой теме найдет чем уколоть, а затем, будто ничего и не произошло, пойдет ставить чайник. И сестра, конечно же, тоже сделает вид, что все отлично, а сама будет вынашивать новый план до следующей субботы. Но с течением времени становится плевать на других людей. Красочный узор на левой руке остается недоделанным до следующей зарплаты, потому что нельзя вечно откладывать долги за квартиру на следующий месяц, а самому топать в салон. Сагга отчего-то раздражает, что открыта именно зона запястья, но ничего во время сеанса сделать было нельзя - тогда он пришел впервые на такую процедуру, и, как оказалось, запястье стоит делать в самый последний момент, потому как кожа на нем очень чувствительная. Или, возможно, причина, по которой эта зона была до сих пор открытой, была другой - но сам Джо предпочитал считать, что это лишь от того, что деньги лопатой парень не гребет, да и новое оборудование нужно для пирсинга. Благо, в клиентах дефицита не было. Раз в день да забежит пара людей со своими кольцами, а это было очень даже неплохо для домашнего заработка. Минимум усилий и небольшие деньги - идеальный устой жизни для брюнета. Джозеф часто не спал ночами. В квартире была игровая приставка, мощный компьютер, сигареты и балкон под боком - то, что нужно в поздние часы. Но то, чего он не переносил - шум в те ночи, когда усталость накрывает с головой. В одну такую ночь послышался робкий стук в дверь - в момент, когда мысли в голове у парня начали путаться, а глаза слипаться. Усталый вздох разрезал тишину. Оставалась надежда, что ночной гость просто перепутал двери и тотчас же уйдет, но послушался второй стук - более громкий и настойчивый, а затем и громкий голос за дверью. Сагг поднимается с постели, бросает беглый взгляд на часы - третий час ночи, шарит в темноте по прикроватной тумбочке и включает лампу. Морщится. За входной дверью обнаруживается пьяный, высокий мужик, неловко упирающийся одним плечом в стену. Он пару секунд недовольно смотрит в лицо хозяина квартиры, видимо, не переваривая информацию, а затем, наконец, отталкивается от стены, но тут же возвращается в исходное положение. Сагг фыркает иронично, складывает руки на груди и готовится разнести нежданного гостя. — Ты с Джошем живешь? Я знал, что он мне чего-то недоговаривает, поэтому и приехал раньше... — еле ворочая языком, бубнил без особого энтузиазма блондин, а Джозеф возмущенно тянется рукой к дверной ручке. Еще никогда его не будили такие мудаки. — Ты обдолбанный? Какой Джош? Пошел нахуй отсюда! — парень в ответ приоткрывает рот от неожиданности, но дверь с грохотом закрывается прямо перед его носом. И брюнету, собственно, плевать, как этот пьяный парень доберется до дома, или куда он там собирался, потому что... Кого будут волновать другие люди в три часа ночи? Наутро брюнет поднимается раздраженным, невыспавшимся и будто больным: голова раскалывается, потому что окно было раскрыто всю ночь, а голос садится. В холодильнике от еды остается лишь бутылка минералки и полуфабрикаты, желудок ноет, от пачки мальборо не остается ничего, а на вечер по планам записано три человека. Хуже дня и не придумаешь. — Привет. Джозеф вздрагивает и прочищает горло, потому что боль в нем невыносима. Он неспеша поворачивает ключ в замке, кладет его в карман пальто и поворачивается к собеседнику - тому же блондину, что барабанил вчера ночью, но уже протрезвевшему. Сагг с презрением оглядывает его вид. — Ночевал что ли тут, придурок? — бросает он спешно, направляясь к лифту. Высокий выпрямляется и следует за ним. Отвратительно пахнет перегаром. — Я извиниться зашел, ну, за то, что разбудил. Понимаешь, я только переехал и... — Мне плевать, на самом деле. Не утруждайся. Двери лифта медленно открываются, пропуская парней внутрь. Джозеф с удовольствием проехался бы до первого этажа в одиночестве, но голубоглазый идет за ним - молча, и отчего-то косо поглядывая на него. А брюнет по привычке изучает чужие руки. Отчего-то за все время, проведенное в кругу людей с метками на руках, Джо привык отыскивать в толпе людей такого же, как и он. Чаще всего эти люди бывали в тату-салонах также часто, как и он сам. И неудивительно, что на руке у этого парня темная повязка - значит, ищет еще. Сагг отворачивается к панели. — Я этажи перепутал. — Избавь меня от удовольствия дышать перегаром. Помолчи. И блондин, действительно, затыкается. Джо нравится эта черта его характера. День проходит будто в тумане. Парень давится обезболивающим, от которого жутко тянет заснуть, и ему с трудом удается проколы под вечер, потому что руки становятся будто ватными и слабыми, а кончики пальцев подрагивали. Зоэлла пишет под вечер, спрашивает, что нового произошло - а сам брюнет смеется тихо, потому что... Что может произойти нового у него? Встретил пьяницу, который сидел под его дверью? Величайшее событие. Проколол молодой немке хрящ, а парню, похожему на проститута, нос? Вот это да. Праздник жизни! Под вечер он тащит виски ближе к дивану, включает какое-то скучное дерьмо, что опять крутят по телевизору, и собирается провести вечер замечательно. Но отвлекают его от полного спокойствия два портящих жизнь фактора - пульсирование в висках, что давит на черепную коробку, и отчего-то зудящая новенькая татуировка, забитая какие-то две недели назад, на самом сгибе локтя. Заражение? Да быть не может, проявилось бы раньше. Укус какой-то? Было бы заметно. В любом случае, придется тащиться обратно в салон. Может, ему прописали не тот крем для ухода? Проходит пара дней и от зуда не остается и следа. Джозеф скидывает все на аллергию или болезнь, благополучно забывая о произошедшем. За окном все еще творится дерьмо, на улицу вылезать - не вариант, так что вечер вторника он проводит в компании какого-то дешевого пойла, тихой музыки и единственного хорошего знакомого в этом городе - бармена. Крис, на самом деле, действительно хороший друг, правда занятой все время, да и непостоянный - как и сам Сагг, так что общению это не мешает. Судьбы у них оказались довольно схожи. Надпись пропадает, оставляя рубцы только в том случае, если твоя пара умирает. И брюнет на пьяную голову не может понять, что труднее - когда твой человек умирает или когда пары для тебя вовсе предписано? — Свободен на следующей? — вопрошает Крис после третьей рюмки, продолжая полировать стойку. Джозеф хмурится. — Я не пойду с тобой на свидание. — А кто-то предлагал? — смеется, — Ты слишком хорош для одной ночи. Но и не нужен мне один человек на всю жизнь. — Ты считаешь, что это хорошо? — устало. В рюмке небольшое озеро бордового цвета. Брюнету искренне нравится это небольшое, прокуренное заведение в ликерных тонах. Даже у этого старого, пыльного и потерянного в огромном городе бара есть какая-то своя атмосфера, совокупность звуков, запахов, цветов - было в этом что-то необыкновенное. — Для меня - да. А для тебя - нет? — Пожалуй, — жмет плечами. Слишком трудные вопросы для человека в баре. Мужчина выпрямляется, закидывает белоснежное полотенце на плечо и задумывается. В баре из народа - пара лет сорока, молодая девчонка, да Сагг - будни. — Тогда не понимаю тебя. Сам говорил, что забился, потому что не хочешь находить родственную душу. Джо улыбается отчего-то хитро, хотя сам также в раздумьях, как и Крис. Он тоже плохо понимает себя в последние пару лет. — Это сложно. Особенно сейчас, — он со смешком кивает на рюмки, — Не знаю. Жизнь какая-то... Люди бросаются из крайности в крайность, — скомкано произносит и машет рукой, понимая, что не может выразить мысль, — Либо один человек на всю жизнь, либо спать с кем попало. — Не обобщай. — Не обобщаю. Просто довольно трудно завести нормальные, хоть и не вечные, отношения, зная, что на запястье у тебя пусто и это не твой человек. Понимаешь? Мужчина кивает и подливает алкоголь. — Мне ли не понимать, — фыркает. Возвращается брюнет домой пьяный в дрова, ловит такси, благодаря несуществующего бога за то, что кошелек оказался при нем, потому что в баре у Криса его кошелек, в общем-то, не нужен. Голова становится легкой, ощущается эйфория, а под кожей словно лопаются миллионы пузырьков шампанского, хотя парни пили нечто покрепче. Ему вдруг ставится так хорошо, как не было за весь прошедший год - долгие, личные разговоры с другом часто приводили его в себя, а вот смесь с адской дозой алкоголя... новый рецепт счастья? Парень приваливается плечом рядом с лифтом и закуривает. Вряд ли это разрешено делать на площадке в жилых домах, но разве это может быть важным для человека, влившего в себя около половины бутылки коньяка? Двери лифта открываются и он буквально сталкивается с блондином, явно спешащим куда-то. С секунду смотрит раздраженно, обходит, жмет кнопку, но высокий без явной на то причины тоже проскальзывает в кабину. Пару секунд длится молчание. Джозеф упирается спиной о вертикальную поверхность и почему-то улыбается довольно. А блондин не понимает. — Я ключи дома забыл. — Конечно. И Сагг почему-то кожей ощущает, что это обычная отмазка, что-то в стиле "мы вам перезвоним" или "дело не в тебе, а во мне". Ему нравилось пугать людей своим взглядом, но парень лишь отвечал на долгий взгляд той же монетой. — Как тебя зовут-то? — Каспар, я с 12 этажа. Только переехал. Блондин отходит от стены и делает шаг на встречу, не разрывая зрительного контакта. Вот тут-то Джозеф шугается - вжимается в стенку, пропадает вся притворная заносчивость и уверенность в себе. Хочется лишь одного - привычного щелчка дверей лифта. — Ты чего? — Не знаю, — парень пожимает плечами, а лифт останавливается на 12 этаже. — Твой этаж, — более уверенно проговаривает Сагг, потому что в любой момент можно свалить. Ли кивает и уходит так же просто, как и появился. Двери лифта закрываются, и Джо непонимающе пялится туда, где секунду назад над ним возвышалась фигура. Что это вообще было? Ночь парень проводит в раздумьях. Отчего-то блондин с голубыми глазами сильно задевает и заседает в сознании, и сам Джо не имеет понятия, почему. Его, конечно, привлекали и девушки, и парни, но только после тесного общения. Ему могли быть близки их взгляды на жизнь, он мог любить их внешность или наслаждаться обсуждением общих интересов, но это было довольно давно и довольно нечасто. Сейчас складывалась другая ситуация: говоря честно, у Сагга все колыхало внутри, а когда происходила эта сцена в лифте, ему вовсе было нечем дышать. Какого, вообще, черта это происходит? Он засыпает на несколько часов, а затем снова принимается ходить по комнате. В спальне до одури холодно, то ли это из-за раскрытого окна, то ли от того, что брюнета знобит - в любом случае, расслабиться Сагг без открытого окна не может. Либо сигареты, либо свежий воздух. Из крайности в крайность. Следующий выходной день парень проводит в какой-то апатии, которая накрывает с головой с самого утра. Вечером тащится бар, потому что у Криса стоит ночная смена, там выпивает на удивление мало, и так происходит по кругу пару дней подряд до тех пор, пока смены друга не кончаются. Зоэлла звонит и рассказывает, что она со своим бойфрендом собралась съездить туда, где теплее - и у Джо отчего-то не срабатывает рвотный рефлекс от этих розовых соплей. Сагг терпеть не может зеленый чай, красный цвет и жаркую погоду. А также то, что, хоть и у входной двери весит звонок, некоторые игнорируют его и предпочитают стучать. Он бросает свою возню с инструмента и спешит открыть дверь. Слишком рано для клиента и слишком поздно для сестры. К нему часто приходили подвыпившие подростки по ночам за проколами, а сам Джо никогда не просил росписи родителей или паспорта - не его дело. — Привет. — Привет? — непонимающе упирается взглядом в блондина. Его компания уже начинает надоедать. Каспар заглядывает за плечо брюнета и улыбается своим мыслям. Что такого смешного может быть в обычном бардаке коридора? — Я поговорить хотел. Парень ухмыляется. О чем можно говорить с человеком, которого едва знаешь? — Извиняй, у меня клиент скоро. Да и дел по горло. Пока, чувак, — Сагг отправляет соседу обворожительную улыбку и старается захлопнуть в который раз перед его лицом дверь, но не получается - высокий за секунду ставит в проем ногу, не давая двери закрыться. Джо смотрит на него уже без улыбки, несколько занервничав. А тот в ответ лишь улыбается шире, достает из заднего кармана брюк кошелек и проталкивает в квартиру таким быстрым движением, что Джозеф не успевает возмутиться - лишь смотрит недовольно, но не выгоняет. — В таком случае, проколи мне что-нибудь. — Ко мне нужна запись. — Лжешь, — пауза. — Ладно. Пошли. Парень устало вздыхает, шагая в гостиную. Ему неуютно от нахождения Ли здесь. Ему неуютно всегда, когда в квартире кто-то кроме него. Тем не менее, Сагг садится обратно на диван, раскладывая готовые к работе инструменты и различные кольца и гвоздики на выбор, а затем смотрит на гостя с нескрываемым раздражением и кивает на подставку для украшений. — Кольцо, гвоздь? — Кольцо, — Каспар жмет плечами равнодушно, а хозяин квартиры тянется за перчатками, когда "клиент" принимается стягивать с тела футболку - Джо в ответ смотрит на него как на полного идиота, вздыхает глубоко, мысленно считает до десяти и спрашивает: — Ну и что ты делаешь? Ли тоже отвечает взглядом - "Ты тупой?". — Я хочу проколоть сосок. — Я не колю соски. — Почему? — Терпеть этого не могу. Могу посоветовать знакомого мастера. — Какой ты профессионал. Цокает языком. Уж в плохой работе его обвинить нельзя. — Одевайся. Выбирай что угодно кроме сосков и члена. Нос, уши, губа, язык, бровь... — Нос. Крыло носа, — Каспар послушно натягивает светлую футболку обратно на тело, а брюнет все же надевает перчатки. Будучи честным, тело у этого блондина было шикарное - если бы только Джозеф был заинтересован в коротких интрижках, явно не упустил бы шанса. А сейчас приходилось отгонять эти мысли прочь - работа. — Итак... — Ли откидывается на спинку дивана и складывает руки на груди, — Я хотел задать один вопрос. — Валяй. Желательно, чтобы он не был тупым, иначе нарочно сделаю пирсинг криво, — серьезно отвечает Джозеф и в изобилии смачивает ватку спиртом. Его немного напрягает чрезмерная разговорчивость соседа, но какие только клиенты у него не были - и вспоминать не хочется. Пожалуй, Ли - это еще оптимальный вариант. Да и не особо его раздражает сосед - скорее Джо просто не любит, когда с такой наглостью заваливаются в его обитель, и вообще не любит наглых персон. Сагг поднимается на ноги, нависая над блондином, и дезинфицирует кожу носа, а затем ставит черную точку маркером на месте предположительного прокола. Привычная процедура - обработка кожи, метка, игла, затем кольцо, мазь. Быстро и чаще всего безболезненно, если, конечно, не имеешь дело с какой-то неженкой. — Ну, спрашивай, — нетерпеливо выговаривает и слегка отстраняется, потому что ему неловко от близкого контакта, хотя раньше и не замечал подобного при работе как с девушками, так и с парнями. Отворачивается, тянется к игле и возвращается в исходное положение, все еще наблюдая за чужим лицом сверху вниз. Ли, напротив, спокоен и как-то сосредоточенно скользит взглядом по лицу напротив, но смешка в глазах не видно - заметь бы это Сагг, сразу бы прибил парня на месте. — Давно у тебя руки забиты? Джозеф вздрагивает и, на всякий случай, перекладывает иглу в другую руку. Отбрасывает челку с глаз. Довольно личная тема. — Ну, год. Может больше. Почему ты спрашиваешь? — Просто интересно. Ведет бровью. Глупости все это. — А теперь, будь добр, завали. Я не хочу, чтобы кто-то сдох в моей квартире от заражения. Ли действительно замолкает. Кому хочется умереть от собственного желания вставить железку в нос? Вот Джозеф, на самом деле, никогда не любил пирсинг. Его всегда поражали люди, которые привыкают к некому инородному телу, торчащему из кожи. Тело парня отвергало подобные вещи. Сагг в юности пробил на какой-то вечеринке сам себе бровь, после чего и понял - прокалывать людям части тела - это его, а вот носить пирсинг самому - нет. Парень переставляет лампу ближе к чужому лицу, упирается одной ногой меж чужих колен, занимая более-менее устойчивую позицию, и берет тонкую иглу в слегка подрагивающие пальцы. Что-то явно не так. — Слушай сюда. Короткий инструктаж: частями тела не двигать, головой не вертеть, даже если что-то пойдет не так. Место прокола не трогать. Усек? — Усек. А что-то может пойти не так? — Не у меня, — фыркает и касается чужого подбородка холодными пальцами. Каспар в ответ ухмыляется и незаметно одной рукой сжимает обивку дивана. Джо забавляет, что сосед вот так спонтанно решил проколоть крыло носа, но так же он и не понимает - зачем? Чтобы задать какой-то глупый вопрос о татуировках. Он непозволительно долго тянет время, словно загипнотизированный голубыми глазами напротив, и старается стряхнуть с себя наваждение, засадив иглу в тонкую кожу. Блондин даже не шевелится - все также продолжает гипноз. А Джо тянется за кольцами, отстраняясь. Ему кажется вся эта ситуация очень, очень странной. — Серебряное? — хрипло, потому что горло до сих пор болит. — Да. Сагг цепляет пальцами одно из небольших блестящих колечек и возвращается на место, после чего быстро заканчивает процедуру, выключает лампу и снимает перчатки. Ладони вспотели. Каспар продолжает сидеть на месте, а затем берет протянутое зеркало и улыбается слегка. — А мне нравится. — Еще бы тебе не нравилось, — брюнет привычно ухмыляется, вытирая руки полотенцем. Ли продолжает сидеть на месте, буквально не делая ничего - он тут же откладывает зеркало и каким-то пустым взором упирается в потолок, а от спокойствия Сагга не остается и следа. Когда он вообще в последний раз смущался? В шкафчике ванной комнаты находится крем, который помогает коже в проколе быстрее и правильнее заживать, и Джо немного робко возвращается на привычное место, слегка касаясь кончиками пальцев поврежденного участка. Блондин молчит. — Это все. — Погоди, — Парень хватает за запястье, а Джо даже не пытается вырваться, — Хочу проверить кое-что. Сагг рвется спросить - что он, блять, хочет проверить, но не успевает. Потому что Каспар не сдерживает тихого смешка, легонько касаясь чужой скулы ладонью, а затем проводя ею по всей длине шеи, усыпанной родинками. И брюнет сам не понимает, отчего его кожа реагирует на прикосновения так яро - на тех местах, где прошлись пальцы Ли, остается жар. Парень затаивает дыхание, с неподдельным удивлением и желанием глядя в голубую бездну. Растворяется вся эта выстроенная с годами маска неприступности, хладнокровия и грубости, да и сам Каспар ощущает это - не торопится, медленно, не касаясь бледной кожи, опаляет дыханием щеку, а затем и уязвимую шею, а Джозефу и вовсе нечем становится дышать. Когда и на ключицах ощущается горячее дыхание, брюнет не выдерживает тишины: — Проверил? — Почти. Где-то на фоне шумит ноутбук, протекает кран, а соседи сверху в очередной раз устроили шумную вечеринку у себя на квартире. Но Джо впервые абсолютно плевать, потому что чужие губы почти касаются кожи, и он не знает, куда девать собственные неугомонные руки. Он не знает, что вообще, блять, происходит, и почему это происходит именно с ним. Также не понимает, почему Каспар не целует его - выжидает. И только одна мысль не отпускает - почему он только что сделал пирсинг совершенно незнакомому парню, а теперь нависает над ним, желая поцеловать? И зачем желать, если можно осуществить? Губы у блондина настойчивые, горячие - его то и дело бросает в дрожь, любое прикосновение отдается импульсом в мозгу. Руки Сагга сами ложатся по инерции на шею парня, притягивая ближе, а Ли не стесняется - тут же утыкается наглыми губами в бледную шею, мучительно медленно проводит влажную дорожку, а Джозеф шипит в ответ. Тело - сплошной нерв, отвечающий на любое прикосновение. Сагг не видит во тьме почти ничего, доверяя тактильным ощущениям - на город уже давно опустилась мгла, а последний источник света, настольная лампа, была выключена сразу же. Он кожей чувствует, что Каспар - ей-богу - смеется, уткнувшись в его шею. Только пытается отстраниться, так как вдруг ощущается неловкость, как блондин быстро перехватывает за талию, роняя на лопатки и сам нависает сверху. Светлые глаза блестят в темноте, а дыхание становится все более частым. Джозеф чувствует себя зверьком, загнанный в угол. Каспар без стеснений забирается холодными ладонями под футболку, вызывая у парня табун мурашек и громкий стон, от которого и сам Сагг густо краснеет, утыкаясь лбом в изгиб шеи блондина. — Как тебя зовут? — вдруг интересуется с какой-то усмешкой в тоне. Да, это определенно самый подходящий момент для знакомства. — Джозеф. — Тише, Джо, ты слишком громкий, — смеется. Брюнет и сам тихо фыркает, льнет к горячему телу рядом и резво отвечает на поцелуи чужих губ. В нем стыкуются два неизвестных чувства - с одной стороны, здравый смысл где-то на задворках сознания подсказывал, что все это как-то неправильно, ведь с Каспаром он знаком только косвенно и очень поверхностно; а с другой стороны, не покидало ощущение, что все это чертовски правильно, и плевать на этот здравый смысл. Кто-то вообще слушается его? Звук пряжки собственного ремня отрезвляет. Джо смотрит испуганно, но молчит, закапываясь тонкими пальцами в светлый загривок парня, а Ли в ответ смеется, кожей ощущая, как парень отстраняется неосознанно. Он наклоняется к самому уху, отчего брюнет затаивает дыхание. — Я не собираюсь трахать тебя сегодня. Расслабься. И Джо от собственного смущения неожиданно спасает звонок в дверь. Он быстро выползает из-под Ли, и буквально выпинывает недовольного блондина в коридор. — Давай, свали, у меня клиент, — зашуганно выдает он, поправляя мятую одежду, висящуюю на нем, и приводя в порядок волосы. Каспар недовольно смотрит сначала на дверь, затем на Сагга, а потом кратко целует в губы и, действительно, сваливает. За дверью стоит уже знакомая блондинка с улыбкой до ушей. Брюнет упирается плечом в косяк и выдыхает с облегчением, когда парень скрывается на лестнице. — Опять ухо? — кивок с усмешкой, — Пошли. — Я помешала? — Девушка бросает черный рюкзак у порога, сбрасывает кеды и спешит за голубоглазым в зал, задумчиво улыбаясь и оглядывая комнату. Сагг неловко трет шею, понимая причину хитринки в глазах клиентки - на шее наверняка красуется парочка ярких засосов, и Джо мысленно обещает сам себе, что Ли получит за это. — Нет, ты даже вовремя. Джо успешно избегает блондина целую неделю. Половину проводит у Криса в баре, половину - выезжая на дома и делая проколы. Такой услуги в его прайсе не было, но что только не сделаешь, дабы свалить из квартиры? За эту неделю он так и не находит ответы на вопросы, которые жужжат в голове каждую свободную минуту. Идет к Крису - тот равнодушно машет рукой, наливает, просит не париться из-за "какого-то парня, который тебя чуть не трахнул" и предлагает оставить все, как есть. А почему нет? На пустом месте запястья так и не появились заветные слова, а если они и спрятаны под слоем цветной краски, вбитой иглой в кожу, то уже ничего не узнать. Так почему бы просто не наслаждаться мужественными бабочками, порхающими в животе? Зоэлла заваливается в квартиру в среду, а не в субботу, сначала разносит квартиру трелью звонка, а потом и мобильный Джозефа. Брат объясняет, что он далеко от дома и предлагает встретиться в небольшой кафешке через час, а брюнетка нехотя соглашается. Там ему около получаса выносят мозг какой-то чепухой, а потом еще полчаса сестра вопит от радости, потому что замечает темно-красные пятнышки, усиленно закрываемые воротником рубашки. Джозеф убеждает, что радоваться ничему не стоит, но девушке, в общем-то, плевать. Она уносится фурией и дарит еще неделю спокойствия без пустой болтовни. К концу недели Джозеф валится с ног, вернувшись из супермаркета домой. В холодильнике давно повесилась мышь, а питаться в баре дешевым пойлом и закусками надоело, так что парень снес все полки в магазине с голодными глазами. В квартире, как и обычно, холодно, но окна не закрываются никогда - парень закуривает, когда раздается стук в дверь. Стук. Джо неуверенно отпирает замок и возвращается в гостиную, вдыхая горячий дым. — Не понял, ты бегал от меня, что ли? — с порога недовольно восклицает блондин, следуя за парнем. — Дела были. — Сделаем вид, что я поверил тебе, — Каспар равнодушно жмет плечами и садится на диван под сосредоточенным взглядом Сагга. Тот решает остаться стоять, скрестив руки на груди в защитной позе, — Я вообще-то пришел показать тебе кое-что, — парень вновь поднимается на ноги и скидывает куртку, бросая ту на диван, после чего стягивает с запястья темную повязку, на которую еще в лифте обратил внимание брюнет. Джозеф непонимающе смотрит в голубые глаза, вопросительно поднимая бровь. С самого края неровными буквами прописано "Ты обдолбанный?". Фыркает. — И? — Так-то это ты сказал мне первым делом, идиот. Когда я бухой стучал в твою дверь. Ну, напрягай извилины, даже я вспомнил, где слышал эту фразу! Джо смотрит куда-то в верхний правый угол потолка. Эта новость бьет по голове. — Ты уверен?.. — А есть какие-то сомнения? — Каспар смотрит на него с виноватой улыбкой и берет за запястье, закатывая рукава рубашки, — А свою ты похоронил под краской, — Брюнет смотрит, как завороженный, как блондин в задумчивости водит кончиками пальцев по его коже, — Моя появилась как только я переехал в этот дом. Я приехал из Африки. В голове складывается пазл и он смеется. Судьба тоже достаточно посмеялась над ним. Сагг без слов целует с улыбкой. — Для каждого долбоеба должен быть свой долбоеб.