Lovely Moments

      Каждое новое поколение находило отклик в искрах кибертронцев и неизменно вызывало гордость у старшего поколения. Прошлое Кибертрона, откровенно говоря, было мрачным и тяжелым, но с каждым новым активировавшимся спарком надежда на светлое будущее становилась все реальнее. Особенно приятным знанием это было для тех, кто пережил войну – для циничных, слегка очерствевших ветеранов, из которых находились те, кто даже не верил в то, что им найдется место на новом Кибертроне. Или до сих пор не мог поверить в то, что все ужасы закончились.       Проул был из тех, кто точно знал – ужасы еще не кончились. Возможно, теперь не такие явные и менее масштабные, но все еще не исчезнувшие до конца. И он упорно трудился, чтобы снизить концентрацию этих самых ужасов и уменьшить уровень рецидивов к минимуму. С возвращением Мегатрона и принятием им на себя роли защитника Кибертрона от внешних угроз (Оптимус настоял на своем участии, и впоследствии это превратилось в нечто вроде агентства по трабл-шутингу) тактику стало легче работать – все же какую-то часть его прежних обязанностей взвалили на себя два лидера известнейших фракций за последнюю тысячу эонов, и появилась возможность иногда выбираться из своего кабинета.       Молодое поколение радовало – со своими взлетами и падениями, но непременно с более честными и открытыми взглядами, что сильно рознило их с теми, кто активировался в Золотом Веке. И не могла не радовать их эффективность – теперь, когда не было запрета на партнерство с представителем иного альтмода и иного класса, появились носители нескольких прошивок. Загадочное и причудливое переплетение кодов, всякий раз разное, которое давало молодежи некоторое преимущество перед ними. Свобода взглядов, мысли, необремененность навязанными правилами, по которым следовало функционировать… Это внушало интерес к разным сферам окружающего мира и давало впечатляющие результаты.       Нынешняя полиция, за которой Проул, в виду многих причин, следил и отмечал их прогресс, значительно отличалась от той, которая действовала в довоенное время. Тактик не без удовольствия отмечал их успехи, заведя для этого специальную диаграмму, на которой просчитывался процент эффективности работы полиции того или иного города. Лидировал Праксус, что не могло не импонировать Проулу – родной город, пусть отстроенный заново и почти не похожий на прежний, был ему еще более дорог, чем тот, что был раньше.       На втором месте, как ни странно, оказался Вос. Как бы то там ни было, а Старскрим с управлением города (он все же был официально выдвинут на пост регента Воса, поскольку никто не брал на себя эту должность и аэрокоммандер руководил городом неофициально), к его чести, более чем справлялся. Проул отметил весьма хорошую тенденцию в развитии Высокого Воса, и был почти уверен в том, что настырный Старскрим не опустит свое любимое гнездо в рейтинге городов-государств.       Аякон шел впереди Каона, но тот, особенно в последние несколько ворн, не слишком отставал. Новые кадры шли в пользу обоим, а молодое поколение полисботов отличалось большой эффективностью. Обмен опытом так же только приветствовался – Проул лично рекомендовал всей полиции хотя бы однажды попробовать. Почти в ультимативном тоне, но тактик точно знал, что это не будет регрессом.       Ужасы были, но были и те, кто с ними доблестно боролся и побеждал. Военная мощь Кибертрона не убавила в своих исключительных свойствах, и оттого те, кто в первый десяток-другой ворн пытался захватить ослабленный Кибертрон, получил отпор настолько яростный, что был вынужден спешно отступать. Теперь же, когда оба лидера расформированных (но все еще негласно существующих, просто потому, что от прошлого тяжело отказаться, особенно тем, кто прошел через войну) фракций взяли на себя защиту Кибертрона от тех, кто возомнил себя достаточно отчаянным, чтобы связываться со столь именитыми фигурами, желающих было значительно меньше. Сражаться сразу с двумя более чем опытными военачальниками, яростно защищающими будущее планеты, которую сами же разрушили, а после восстановили – решение не из умных.       Тем не менее, работы на внутреннем фронте более чем хватало. Даже живя в мирном, развивающемся, полным перспектив мире, все равно находился кто-то, кто желал все испортить или нажиться на чужом горе. Таких отлавливали и отправляли в созданную лично Ультра Магнусом судебную систему, безжалостно, но справедливо оценивавшей серьезность преступления и действовавшей согласно новому Кодексу.       Как бы то там ни было, желающих напакостить всегда было в достатке. А тех, кто хотел крупно подгадить – хватало во все времена. И Проул порой начинал думать о том, что было бы весьма неплохо, если бы Праймас сделал им всем небольшой подарок и отметил бы всех таких шлакоделов как-нибудь, чтобы их можно было бы переловить сразу и всех. Но нужно было сохранять свой разум и искру в спокойствии, чтобы не действовать сгоряча и необдуманно.       Больше всего было сложнее не реагировать на преступления, совершенных против спарклингов и юнглингов. Это практически являлось преступлением против будущего Кибертрона! Будущего, которое они, прожженные в горне войны уставшие боты, уже не могли предоставить.       Возможно, в тот цикл тактик просто необычно сильно устал. И, узнав от Блюстрика о недавно раскрытом деле, расследовавшимся совместно с полихекским департаментом полиции, и проведенной операции по поимке наемной организации, занимавшейся похищениями и сбытом граждан черным дельцам, торговавшим «живым товаром», на этот раз решившей совершить налет на бетский приют, Проул ощущает, как его переполняет отвращение к любого рода преступлениям. Переполняет настолько, что он отказывается отвечать на вызов на комлинк от Локдауна, поскольку начинает чувствовать презрение к самому себе за то, что, фактически, укрывает у себя браконьера!       Проул никогда не любил принимать спонтанные решения или действовать необдуманно, однако в этот раз он все же поступает именно таким образом. Он уже успел узнать подробности дела и точно знает, куда увезли пострадавших бет. Отчего-то ему очень важно увидеть масштаб причиненного ущерба, хотя обычно он старается абстрагироваться и работать только с данными.       Непрошеные воспоминания лезут к нему в процессор, когда он осматривает палаты, в которых расположили спарклингов. У некоторых из бет несерьезные травмы, некоторые отделались только царапинами и испугом, и лишь малый процент – тех бет, которые попали под взрывную волну, - был отправлен в другое отделение.       Большая их часть находилась в перезарядке, с введенными в магистрали деактиваторами и с уже почти готовыми к отправке в отделение, в котором находилась большая часть бет из того злосчастного приюта. Но трое – всего трое, - не находились оффлайн. Одному все еще исправляли повреждения, как ему сообщил медбот, который и сопровождал Проула, водя его по палатам. Второй находился в другой палате, вместе с одним из воспитателей, который вытащил его из огня. Третий же сидел возле смотровой палаты, ожидая прихода врача – он не произнес ни слова с момента прибытия, и, судя по всему, не мог уйти в перезарядку от шока. Всем бетам, попавшим в это отделение, был введен деактиватор, так что боли он чувствовать не мог, если верить медботу.       - Такая трагедия, сэр, - сказал он, покачав головой. – Надеюсь, что эти оплавки получат свое сполна.       - Без сомнений, - кивнул Проул. Он поглядел на сидящего возле смотровой спарклинга. Знакомый пустой взгляд единственного окуляра нестерпимо напоминал о Блюстрике в цикл, когда пал Праксус. Сиротливо прижатый к честплейту пострадавший манипулятор, закованный в специальное приспособление, придерживался другим, на котором красовалось несколько патчей. Стойки дверец повисли под разными углами – один, обгоревший, висел неподвижно и прямо, второй низко опустился, задевая сидение. Несмотря на то, что стоявшая рядом няня старалась разговорить мехлинга, тот никак не давал понять, действуют ли ее методы. Но, стоит отдать должное фем, та не сдавалась.       - Это наш психоаналитик, - пояснил медбот. – Доктор Мэйвен теперь занимается поступившими бетами и, если только им не наймут другого специалиста, то она же и продолжит их лечение.       Проул жестом дал знать, что услышал его. Он смотрел на мехлинга, сжавшегося на краю сидения, и не сводил с него оптики. Чувство дежавю не отпускало его, подбрасывая все новые воспоминания.       Наконец, блуждающий взгляд спарклинга вдруг обратился к нему. Тактик неосознанно дернул дверцами, как только осознал, что его разглядывают в ответ. К его удивлению, дверные стойки мехлинга шевельнулись в ответ. Даже обгоревшая, как оказалось, не была лишена подвижности.       Проул поднял дверцы вверх и чуть развел их, показывая традиционный жест мирных намерений, и гадая, поймет ли бета, что он невербально пытается ему сообщить.       Дверные стойки качнулись вбок и вверх, а после вновь опустились. Единственный темно-красный окуляр пристально глядел на него, чуть расширив фокус, чтобы рассмотреть получше.       Тактик решил перейти к следующему шагу – невербальному сочувствию. Он опустил дверцы и покачал ими, после чего принялся ждать ответа. Мехлинг некоторое время не предпринимал никаких действий, а потом тоже опустил дверцы, после чего, неожиданно для Проула, сделал следующий жест – поднял стойки вверх и дважды качнул ими, дав понять, что не против общения с тактиком.       Проул слегка улыбнулся и позволил себе подойти к бете. Остановившись в двух шагах от него, он присел и вновь шевельнул дверцами, вбок и вверх. Он не обращал внимания на притихшего психоаналитика и медбота, которые находились тут же, внимательно следя за тем, что предпримет спарклинг.       Мехлинг ничего не делал, очевидно, слегка стушевавшись, когда тактик подошел ближе. Однако Проул еще дважды повторил тот же жест, и тот, наконец, ответил, затрепетав дверными стойками. Тактик вновь улыбнулся и повторил приветственный жест, на этот раз сказав:       - Меня зовут Проул.       Спарклинг повторил жест, но ничего не сказал в ответ, вместо этого неловко сжавшись. Ситуацию прояснил медбот:       - У него слегка перегружен вокодер – наблюдаются статические хрипы и шумы. Ничего страшного, в течении трех циклов он придет в норму, а пока он, судя по всему, немного стесняется. Его зовут Бекар, место активации – Полихекс.       - А что это за язык жестов, которыми вы только что пользовались? – заинтересовалась фем. – Это вроде того, который используют сикеры для ритуальных…       - Язык жестов, который был принят в Праксусе, Восе и Полихексе в весьма давние времена, - ответил Проул, по возможности коротко и по существу. – Со временем видоизменился и для каждого города стал диалектичным. Полихекс со временем перестал пользоваться языком жестов ввиду особенностей строения корпуса, перейдя к звуковому аналогу. Но, как видно, все же есть те, кто продолжает им пользоваться.       Проведя еще некоторое время рядом с мехлингом, который проявил немалый энтузиазм в невербальном общении, старательно двигая дверными стойками, Проул продолжил инспекцию, попутно выясняя, каковы шансы на восстановление приюта, в какие сроки это возможно будет сделать, какие шаги предприняты в сторону бет, которые на данный момент остались без дома и имущества. Так же он предпринял небольшое изыскание в отношении спарклинга, почти невыносимо напоминавшем собой Блюстрика в то время, когда его только привезли в штаб.       В комлинк к нему по очереди стучались Локдаун и Нимбл, прекратив только после того, как Проул отослал Блюстрику сообщение о том, что он занят. Тактик за три орна появлялся лишь в своем кабинете и всего на несколько кликов, чтобы забрать с собой нужные ему документы. Начальство в лице командующего было предупреждено, аналитический отдел любопытствовал и делал ставки о том, что это с шефом, небезызвестный диверсант, перед тем, как оправиться на миссию, сделал себе пометку по возвращении немедленно расследовать, а близкие ждали, пока Проул не появится в зоне досягаемости.       На исходе декацикла, когда Локдаун и Нимбл, в очередной раз безуспешно попытавшись добраться до сверхзанятого неизвестно чем Проула, резались в настольные игры, стараясь скоротать время, дверь в кварту открылась с тихим шорохом и так же аккуратно закрылась. Сорвавшись с мест и едва не опрокинув столик, за которым сидели, оба – создатель и бета, - дружно высыпали в коридор, чтобы проверить, действительно ли им не послышалось.       Проул предстал перед ними безмерно уставшим, но с довольным блеском в оптике, с охапкой привычных датападов, придерживаемых манипулятором. За другой его манипулятор держался незнакомый спарклинг, застенчиво прячущийся за белые серво, правда, безуспешно.       В попытке поприветствовать бондмейта Локдаун выдал нечто нечленораздельное, стоило его взгляду упасть на мехлинга. Нимбл взволнованно задергала дверцами, стараясь подобрать слова для вертящегося на глоссе вопроса. Подобное появление было со всех сторон неожиданным, и что следовало говорить в таком случае, не могли вспомнить оба.       Проул окинул их невозмутимым взглядом, выдвинул вперед себя застеснявшегося мехлинга и объявил:       - Это Бекар. Я оформил над ним опеку и теперь он тоже часть семьи.       Совладав с вокалайзером, Нимбл первая подалась вперед, подсознательно ощущая, что лучше принять решение дани и постараться облегчить неловкую ситуацию. Наклонившись над прижавшимся к серво тактика спарклингом, фем улыбнулась и приветливым тоном представилась:       - Привет, я Нимбл. Ты любишь энергоновые крии? – получив короткий кивок, она протянула манипулятор: - Пойдем, я их для тебя вытащу. А потом можно пойти посмотреть кварту, что скажешь?       Мехлинг глянул наверх, ища поддержку у тактика. Проул кивнул, и Бекар, аккуратно схватив фем за пальцы, двинулся следом за ней. Он все еще немного стеснялся, но существовала благоприятствующая тенденция, что очень скоро он обвыкнется в новом окружении.       Проводив бет взглядом, Проул обратился к застывшему у стены партнеру:       - Что, никаких вопросов не будет? – в спокойном голосе тактика скользнула игривая нотка. Охотник медленно ответил, словно цедя каждое слово:       - Я не знаю, как мне на это реагировать. Ты исчезаешь на декацикл, не отвечаешь на вызовы, прикрываясь занятостью, а после возвращаешься с чужой бетой, сообщив, что оформил над ней опеку, но никак о том не предупредив заранее, - Локдаун сделал паузу. – Я не исключаю, что за всем этим должна крыться какая-то захватывающая история, однако неужели было так сложно скинуть мне сообщение вроде: «Локдаун, моя искра, я решил взять приемного спарка»…       - Ты ухаживал за кристаллами, пока меня не было? – неожиданно поинтересовался тот.       - Во имя Перста Соломуса, Проул… - провентилировал зеленый мех. – Ты ведь мог предупредить?       - Мог, - согласился Проул. – Но был очень занят. И я знал, что ты не будешь против. Разве ты против?       - Нет, но…       - Я потратил много времени на то, чтобы сблизиться с Бекаром, ускорить его лечение и одновременно с этим заняться оформлением опеки. К тому же, пришлось подчистить список твоих нарушений, чтобы ты мог считаться его приемным опи.       Локдаун поднял надлинзовые щитки:       - А разве мое присутствие в таких случаях не требуется?       - Я все уладил.       Охотник покачал головой, пристально глядя на бондмейта, после чего вдруг усмехнулся:       - Он тебя как-то зацепил, да? Иначе ничего бы ты не сделал. К тому же, он явно из Полихекса, а я что-то не замечал за тобой особой любви к полихексцам. В чем там было дело, что ты внезапно решил привести домой приемную бету?       - Я расскажу об этом позже, - отрезал Проул, направляясь в свой рабочий отсек и сгружая там свои датапады. – Сейчас мне нужна заправка, мойка и покой.       - Держу пари, что мехлинг тоже от этого не откажется, - Локдаун провентилировал. – Ладно, если ты так сильно хочешь, чтобы этот спарк остался с нами, то пусть так и будет. Не думаю, что смогу уговорить тебя вернуть его, когда ты так в него вцепился, что оформил над ним опеку за какой-то декацикл.       - За три с половиной цикла, - поправил его тактик, проверяя свои кристальные заросли, к которым Локдаун предпочитал лишний раз не подходить.       - Тем более, - кивнул охотник. – И я не отказываюсь от роли приемного опи, хотя ты мог и поинтересоваться моим мнением. Однако теперь я не буду безвылазно сидеть в Праксусе, пока ты занимаешься своими делами, и воспитывать бету. Я свое право на вылазки заслужил, так что отказываться от них не намерен. Никаких нянь, кроме как в особые случаи, потому что приемному спарку понадобится больше внимания от нас. И еще нам нужны бетские вещи. Платформы из стены не вырастают, в отличие от твоих кристаллов, так что нужно будет приобрести немало вещей для мехлинга, которые уже могли бы быть здесь, выгадай ты клика два на то, чтобы отправить мне квинтово сообщение!       Проул молчаливо стрельнул взглядом из-за плеча и развел манипуляторами. Он чувствовал, что бондмейт не злится, а лишь удивлен и озабочен, что, в свою очередь, означало, что Локдаун все же принял его спонтанное решение. И тактик был согласен с требованиями, но сейчас он слишком устал и уровень энергии у него был настолько понижен, что желания дискутировать вовсе не было.       Видя, каким голодным взором бондмейт окинул резные листья декоративных кристаллических кустиков, зеленый мех умолк на полуслове и, стравив пар, повел его за собой:       - Пойдем заправляться, искра, пока ты не решил попробовать свои ядовитые кристаллы на вкус. Да, между прочим, придется их куда-то деть или оградить, потому что полихекский мехлинг – это не праксианская фем…       Все же неизменно хорошо, когда твои решения есть, кому поддержать, пусть они и совершены спонтанно.