Будни

       — В который раз говорю, — легкий взмах рукой с чашкой в руке, — я не из тех, кто пишет наркоманию, Октябрь.        Вдохновение по-кошачьи щурится и перехватывает тонкую кисть.        — Да ладно? — вкрадчиво интересуется он и прижимает кончики пальцев к губам, не отрывая взгляда от лица девушки. Мишель брезгливо щурится и резко дергает рукой, проливая часть чая на старые, потертые джинсы.        — Да ладно, — она задумчиво смотрит куда-то поверх плеча Октября, и тот слегка насмешливо хмыкает.        В комнате на пару минут восстанавливается тишина, нарушаемая только стуком подушечками пальцев по столу мертвенно-бледной и анорексично-худой кистью. Вдохновение все так же наблюдает за Мишель, не обращая внимания на стук и все так же по-кошачьи щурится. Глаза за пушистостью светлых ресниц пронзительно желтеют и почти не двигаются, наблюдая за едва заметными поворотами головы Автора.        Легкий хлопок закрывшейся двери привлекает их внимание, и на пороге комнаты замирает худенькая девушка в легком платье. Октябрь лениво смотрит на неё, а руки с россыпью темных вен слабо напрягаются.        — И тебе привет, Кармина, — тянет он издевательски. Кармина встряхивает короткими волнистыми прядями, с легким вызовом глядя на Вдохновение.        — Будто бы ты здороваешься когда-нибудь, — со злостью произносит она.        — Не здороваюсь, — он откидывает голову назад и с искринками в глазах проскальзывает взглядом по хрупкой фигурке Кармины.        Презрительно хмыкнув, та пересекает комнату и легко садится на край дивана, с интересом поглядывая то на Автора, то на Вдохновение. Мишель, будто очнувшись, вздрагивает и кидает взгляд на Кармину, с неподдельным удивлением разглядывая темно-каштановые кудряшки.        — А… — Она хмурится. — Привет. Давно тебя не было.        Атмосфера вокруг Музы становится сразу более сгущенней, будто напряженней. Фигурка выпрямляется, и Кармина выплевывает ядом:        — Ну конечно, ты же с Октябрем время проводишь, где тут мне найти место!        Вдохновение плавно перемещается со стола на край дивана рядом с Музой и вкрадчиво шепчет ей на ушко, кончиками пальцев касаясь талии:        — А ты бы хотела провести время со мной?        Муза с взвизгом отскакивает от Октября и демонстрационно отряхивает нежно-розовое платье. Вдохновение откидывается назад, снова прикрывая глаза.        — Ну так… — Он неожиданно хмурится, и слова, которые он говорит, будто повисают в воздухе сгущенным, вязким молоком, пробраться через которое невозможно: — Вам не кажется, что нам надо бы обсуждать идеи фанфиков?        Мишель издает тихий смешок, и Октябрь подрывается с места, удивленно глядя на неё, а серые, будто пустые глаза Автора снова смотрят куда-то вдаль, куда-то, чего не видят другие. Однако никаких слов после этого не следует, и тишина снова повисает мертвым звуком где-то в воздухе.        Кармина бесшумно подходит к ноутбуку, с тихим шумом мерцающему среди сгущающихся сумерек. Отодвигает давно остывший чай и заходит на Книгу Фанфиков, нервно тарабаня по клавишам. Октябрь с хищной улыбкой глядит на неё, явно чего-то ожидая.        — Знаете, что?        Голос Мишель звучит в этой напряженной тишине, как гром среди ясного неба, и пара глаз — одни по-кошачьи желтые, другие нежно-фиолетовые — резко перемещается на неё.        — Давайте лучше съедим пиццу с колой или с чаем? — почти безжизненно спрашивает она.        Не дождавшись ответа, она скидывает плед с костлявых плеч, покрытых едва видными синяками и ссадинами, и молча уходит в другую комнату, сутуло и тихо, задевая углы.        Октябрь вздыхает и снова кидает взгляд на Музу.        — За ней идем? — спрашивает он.        — Только не прикасайся ко мне, — нервно бросает она.        — Да ла-адно? — он снова обнимает её за талию, другой рукой ероша волосы.        — Отстань, я сказала!