Самый страшный сон

Он снова здесь. Для того, чтобы наблюдать, но не в силах ничего изменить. Мрак и смерть, гибель мира никогда не была настолько близка, настолько ощутима, настолько неизбежна. Женская фигура в кроваво-красном плаще возвышается над этим обреченным миром. В ее угольно-черных глазах нет сострадания, нет ничего человеческого. Только сила, мощная, разрушительная, не останавливающаяся ни перед чем. Чарльз пытается отыскать в этом бледном обезображенном тьмой лице милые черты, но нет - там уже не осталось ничего от прежней умной красавицы Джин, которая пришла на порог его школы юной девочкой. Мир погибал, мучаясь в агонии: тьма и огонь сплелись в тугой клубок, пожирая все вокруг. «И живые позавидуют мертвым», — всплыла строчка из Библии в памяти Ксавье. Кто верит, может молиться, но вряд ли это поможет. Тысячи уже умерли - впереди еще миллионы, миллиарды таких же мертвых, но они еще надеются. И он надеется… Вся его надежда сосредоточена в мужчине, который смело идет навстречу ей, навстречу самой смерти. Его воин, закалённый в пламени Ада. Умирающий и воскресающий, грешник и святой, человек и мутант. Каждый его шаг равен боли отрывающейся от тела и распыляющейся в прах плоти, что тут же снова нарастает на кости. Чарльз ощущает эту боль как свою, она проходит сквозь него, заставляя стонать и вздрагивать всем телом, но вот последний шаг. Тихое: «Джин» — оглушительно звучит в ушах Чарльза. Он закрывает глаза, прекрасно зная, чем все закончится - он видел это уже не раз. — Я люблю тебя, — слова и чувства Логана текут через Чарльза, становясь и его словами, его чувствами, его мыслями, его болью. — Спаси меня, — мольба не громче выдоха, но и она будет услышана и выполнена… Три острых лезвия проникают сквозь плоть, милосердно вонзаясь в самое сердце. Женщина выгибается в руках мужчины и тут же безжизненно обвисает. Жизнь покинула ее, и тьма рассеялась, гонимая ветром. Мир затих, мир спасен, но еще не верит в такую милость, данную самой высокой ценой — потерей любимой женщины. — Чарльз! — знакомый голос заставляет открыть глаза и сесть на постели. Она, словно призрак, стоит в дверях его комнаты, обхватив себя руками, защищаясь, но не от ночного ветра, проникающего сквозь открытые окна и вольно гулящего по коридорам спящей школы. Видя, что он проснулся, без какого-либо разрешения она бегом забирается на постель, прижимается сильнее, чувствуя, как бьется его сердце, чувствуя, как его руки гладят ее по голове размеренными, успокаивающими движениями. В такие ночи она имеет на это право. В такие ночи, когда грань между настоящим и будущим, между жизнью и смертью стирается, не оставляя ничего, кроме натянутых нервов и оголенных душ. — Я видела твою смерть, — тихо шепчет она. Мужчина молча кивает. — И свою смерть, — добавляет она еще тише. Руки мужчины замирают и прижимают ее чуть сильнее, словно в страхе, что девушка исчезнет, как сон или мираж. Легкий поцелуй в макушку и спокойный, уверенный голос лишь слегка дрожит: — Я не допущу этого, Джин. Мы справимся с этим, я обещаю. А сейчас это просто сон. — Самый страшный сон, — тихо шепчет она. Чарльз продолжает обнимать девушку, пока не чувствует, что та заснула. Сам же он больше не сомкнет глаз, обдумывая, как сделать так, чтобы сон так и остался сном. Ксавье пока не знает ответа, но он обязательно найдет выход, потому что девушка, спящая рядом с ним, дороже целого мира, и он не хочет потерять ее. Легко проводя по ее волосам рукой, он шепчет: — Я люблю тебя, Джин.