***
Я сидела в парке и отрывала куски от белого батона, что держала в руках, кидала их под ноги, в надежде, что на них обратят внимания голуби. Я не кормлю голубей… Повернула голову направо, рядом сидел Ронни. Он держал на руках утку, легонько гладил ее по перьям и что-то шептал ей. — Эй, Ронни, сладкий… — я окликнула его. Он повернулся ко мне. Его обычная постная мина, со вселенской грустью в светлых глазах. Только почему-то края синей футболки коричневые, и непонятные пятна по всей джинсовой куртке. Я силюсь всмотреться в них, но картинка не в фокусе. — Девид приезжает по четвергам. Я не знаю, какие дела у него с местными. Мне это не надо. Он замолкает. Я хочу сказать ему, что я уже слышала это, но мой рот не может открыться, будто склеен секундным клеем. Я выразительно мычу и размахиваю руками. Но парнишка не обращает на меня внимания. — В «Красном» он популярный, — смешок. — Я неудачник. Мэдж, а ты бывала на Лейк-стрит? Там самые бомжовые дома, да… — Сладкий, а по теме?.. Это сказала я? Я слышала голос и вопрос, но почему это сказала я? Из полудурмана меня вывело то, что меня кто-то тряс за плечо. Я была бы рада попрощаться со своим завтраком, если бы это принесло мне облегчение. Но тошнота не вылилась в процесс, просто осталась тяжелым комом в грудине и мешала сосредоточиться на ситуации.***
— Не спи, Стоун. — Может доктора? — я поскулила, сделав самые щенячьи глаза, на которые хватило сил сейчас. — Сначала ты расскажешь, что тебе передал Ронни. Как же этот мудозвон проглатывал последние слога, резало по ушам просто капец. — Я не знаю, честно, не знаю. Я просто брала у него дурь. — Не пизди мне, тупая сука! И… я испугалась. Я не знаю почему сейчас, но я испугалась. Он сорвал бандану с лица. Господи, он был еще ребенок, лет девятнадцать, не больше. Молодой парнишка, с безумными глазами и вспененной слюной в уголке губ. В руке у него была дешевая «бабочка». Я перевела взгляд на нее. И не смогла оторвать взгляд от нее несколько минут, что он орал после своего разоблачения. Я даже не слышала его слов, просто смотрела на серебристую сталь незамысловатого ножа, на котором коричневой коркой застыла чья-то кровь. Я знаю чья. Смотря на этот кусок стали, я внезапно вспомнила неулыбчивого замкнутого парня, которого знала около пяти лет. Он любил кормить уток и голубей в парке, частенько грубовато рассказывал всякие истории про жизнь в «Красном» и про мелкие банды неудачников-подростков. Он объяснял мне как работает наеб на кредитках на уличных банкоматах. Он приносил не первоклассную дурь, часто «на пробу». И его больше нет. Я скорее почувствовала, чем поняла, что плачу. — Прекрати! Щеку обожгла оплеуха. Голова запрокинулась, звон в ушах перекрыл даже шум моих мыслей. Я ежесекундно сглатывала слюну, силясь подавить новый приступ тошноты. Темные мушки в глазах превратились в летающих Дамбо. Я с трудом различала силуэт моего похитителя. Эта херня повторялась минимум пять раз. У меня опухла левая сторона лица, я чувствовала языком соленый привкус крови в разбитой губе, отек не пошел выше, глаза я раскрывала без проблем. Но я понимала, что скоро я лишусь и этого. Судя по тому, что парнишке пришлось включить свет, наступил вечер. Он по прежнему что-то орал про последние слова Ронни, но уже без особого энтузиазма. Видимо ему понравился сам процесс измывательств над моей полудремотной тушкой, что он уже не настаивал на том, чтоб я выдала ему какую-то инфу. Новый виток наши отношения приняли, когда он рванул на мне мою блузку, вырывая с моей любимой тряпки почти все пуговицы. Ну, ок… Я давно свечу природными прелестями на работе, чтоб иногда добиться нужного мне результата. Поэтому не чувствую особого напряга. Голова уже не резко взрывалась болью, она просто волнообразно накатывала с периодичностью в удар пульса, изредка даруя мне потемнение в глазах и новый приступ дурноты. — Сладкий, ты хоть бабу голую видел? — язык мой, враг мой. — Заткнись, полицейская подстилка. — Я так-то люблю сверху, так что, технически — подстилка неверное определ… — ЗАХЛОПНИСЬ! Очень громко. Злить преступника вообще хуевая идея, но меня иногда заносит, будто за меня говорит кто-то другой. Как сейчас. Мой похититель подлетел ко мне за долю секунды и наотмашь снова врезал по многострадальной щеке. И… я наконец-то вырубилась окончательно. Когда я открыла глаза, второй мыслью после желания сходить по-маленькому, была, да блять, я все еще тут? — Эй, приятель, — я хрипло, как со сна, позвала своего горе-похитителя. На удивление он был недалеко, через полминуты, заспанный, предстал перед моим стулом. — Эм, мне бы в дамскую… Он нахмурился. Ох, блять. — Я хочу отлить, приятель. Девочки делают это сидя, это я так, на всякий… Готова проспорить свою почку, он смутился. Отвязал меня от стула, не распаковывая рук, вывел на улицу, где только-только брыжжел рассвет, и, отойдя даже на тройку метров, оставил меня наедине с природой. Ну, ходить пипи с руками скованными кабельной стяжкой — это просто мечта бдсмщика, жаль не моя. Плюс, меня вновь посетили тупая боль в затылке и его пассия тошнота. Мы вернулись в амбар. Парень, видимо, за ночь что-то придумал. Привязал обратно к стулу и встал напротив меня, давя присутствием и властью. Я хотела еще разок прогнать чушь по поводу случайного знакомства с Ронни и чисто деловых отношений. Даже немного наклонилась вперед, заготовив слова. И тогда меня переклинило. Дичайшая боль вспыхнула в позвоночнике, стрелой пронесясь к затылку. Я выдохнула весь воздух, что был в легких и широко раскрыла рот. Наверное, это выглядело со стороны очень страшно. Захрипела, поднимая испуганный взгляд на похитителя, не менее растерянного чем я, и выключилась. Да, выключилась. Я пришла в себя хер знает через какое время. Просто в горле очень кололо и кружилась голова. Я открыла глаза. Парнишка стоял сзади, к моему горлу приставлена «бабочка». И шум. Много шума. И дыхание, такое частое, испуганное. Это дышал мой похититель. У него были потные руки, я чувствовала как он держал меня за плечи мокрой, скользкой ладонью, вторая, дрожа, тыкала ножом мне в шею. А напротив стоял Майкл. Я вскрикнула, тут же почувствовав укол ножом. — Мегги, не шевелись, — мой близнец был испуган. — Мик… Я заметила за распахнутыми воротами ангара машины с мигалками. Значит меня нашли. Голова снова закружилась. Я искала взглядом белобрысую макушку, рядом с машинами была куча народа. Еще раз вздохнула, еще раз почувствовала укол кончика ножа. На этом месте жутко чесалось. Микки что-то говорил парнишке. Он ему отвечал, я не знаю, что, у меня звенело в ушах. Потом я осознала, что нож не просто тыкается мне в шею, нажим стал намного ощутимее, я со скрежетом собственных зубов провожала разрез на своей коже, который с каждой секундой становился все глубже. Пока оглушающе громко не прозвучал выстрел. И так же оглушающе резко, горячо и больно нож в последний раз скользнул по моей шее. Вокруг тут же оказалось слишком много людей. Я не успевала следить взглядом, слушать, отвечать…***
Прошло две недели. Мик только что покинул мою палату, на его смену выступил сержант Джин. — Привет, — он стоял в дверях. — Привет, — я улыбнулась. Я вдруг засмеялась, вспоминая, как меня тащили из злосчастного амбара.***
Возле меня Микки и Эрд, обеспокоенные, словно наседки. И навстречу грозный Аккерман с табельным пистолетом на перевес. Он смотрел на меня нечитаемым взглядом, через секунду убирая оружие в кобуру. — Живая? Чтоб я еще раз стрелял в подозреваемого… Ты просто магнит неприятностей, Стоун, — он явно понимал, что я в неадыквате, смотрел с неприязнью на Майкла и Эрда. Я лишь тупо выдавила улыбку и пробормотала: — Детектив, отвали от моих брата и… парня. Я потом все расскажу. Аккерман нахмурился и молча отошел к амбару.***
А я только сейчас поняла, что не поблагодарила его за спасение. — На Лейк-стрит, в доме отца Ронни обыск. Там крупная партия амфетаминов, — Джин сел рядом с моей койкой и взял меня за руку. — Прости, малыш. — Ох, это было не то похищение, что я воображала, — я криво усмехнулась. — И, блин, я не сказала детективу… — Еще успеешь, — Эрд мягко перебил меня. — Отдыхай. Обещаю похитить тебя на пару недель, ты окажешься в восхитительном плену, милая. Я хмыкнула и состроила недоверчивую моську. Мой сержант засмеялся. И я поняла: я встряла. Не знаю на долго ли, глубоко ли, правильно ли… Но пока я была тут. И, черт, у меня опять снова получилась крутая статья.