Fearless (Бесстрашный)

Йен, пожалуй, никогда еще в жизни не переживал такого. И задавался вопросом: почему? Сперва ему пришлось очень медленно, но ходить с Микки по палате, выслушивая, какой он мудак и придурок, и вообще лучше бы рыжий лобок никогда не появлялся в жизни Мика. После же был такой кошмар, что не держи омега его руку, и Йен бы давно вышел, чтобы не ощущать эту адскую боль и страдания. Но он нужен был Мику. И их ребенку. Которого в какой-то момент Йен стал ощущать каждой клеточкой. Несколько раз Йен ловил себя на мысли, что, возможно, из-за своей болезни он не справляется с этим. Он не может помочь Микки, потому что он сам не в состоянии помочь себе. Но хватало всего пары взглядов Мика, и Галлагер брал себя в руки, сосредотачиваясь на том, что они делали. Как оказалось, получилось очень даже неплохо. Когда закричал малыш, Йен замер, не веря в то, что это произошло. Чувствуя, как резко волна ужаса сменилась волной восторга. Альфа взглянул на Микки, который едва ли был в сознании. Тяжело дыша. И держа глаза закрытыми. Дернувшись, когда подошел врач, Йен обернулся, глядя на крошечного ребенка в руках у медсестры. Альфа поднял глаза на мужчину, получая от него кивок. И робко протягивая руки, чтобы взять малыша. Его еще даже не обмыли, только дали подержать. И у Йена затряслись руки, когда он взглянул на личико своего сына. Он нервно выдохнул, усмехаясь. Смотря на врачей. Еще не в силах понять, что это правда произошло. Это правда его ребенок. Его и Микки. Йен повернулся к омеге, склоняясь и осторожно укладывая малыша ему на грудь. Мик опустил глаза, придерживая ребенка. Жадно рассматривая его. Осторожно касаясь. Он поднял счастливые глаза на Йена. И замурчал. Будто ожидая его одобрения. Явно гордясь собой. И действительно радуясь. Микки не затих, даже когда малыша забрали, чтобы измерить. Йен наклонился, целуя омегу. Получая поцелуй обратно. Поглаживая влажные темные волосы. И прижимаясь лбом ко лбу. Мик ощущался сейчас так хорошо. Будто бы Йен проник в его душу и наконец-то мог осмотреться и понять, что же творится в сердце Милковича. Омега позволил переплести пальцы со своими. Выдыхая. И прикрывая глаза. Когда же малыша вернули, то все уже привели в относительный порядок. Йен все это время пробыл с Микки, поглаживая его и посылая успокаивающие волны, получая неловкие отголоски благодарности в ответ. Микки улыбнулся крошечному ребенку у себя на руках, ласково проводя рукой по его макушке. - Хэй, - тихо произнес он. – Привет, маленький. Малыш схватился ручкой за палец омеги. И Микки так счастливо заулыбался, что у Йена упало сердце. Он осторожно протянул руку, не решаясь вновь коснуться ребенка. Но Мик сам схватил его ладонь, поднося ближе. Позволяя альфе ощутить касание крошечных пальчиков. Малыш издал странный звук, и Йен насторожился. Убирая руку. Омега усмехнулся, глядя на него. Галлагер же не сводил глаз с ребенка. - Он темненький, - прошептал Йен, смотря на то, как Мик поддерживает ребенка, ласково поглаживая. - Ты ведь не думал, что он будет рыжим? – дернул бровью Микки. – Лобок. Йен усмехнулся. Улыбаясь омеге, который снова склонился над ребенком, не в состоянии успокоиться. Сердце Микки стучало так громко, что альфа на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь таким Миком. Ребенком. Этим состоянием. Никогда еще в жизни он не был так счастлив. Никогда еще он так сильно не жалел. *** Осложнения все-таки возникли. Но не у ребенка, а у Микки. Врач решил оставить омегу под наблюдением еще на несколько дней. На что получил весьма сильное возмущение. Йен же собирался остаться в больнице, чтобы быть с Микки, но когда после он зашел с Иви на руках, Мик решил, что ребенка в больнице он держать не будет. Малыш с большим любопытством рассматривал братика, поглядывая на Микки, который, урча, рассказывал, что это маленький ребенок и что Иви теперь должен за ним присматривать, как самый лучший старший брат. Йен сидел на стуле, смотря на эту картинку и не решаясь подойти. Маленький Евгений жался к папе, под боком которого сидел, и со все большим интересом разглядывал человечка на руках омеги. Иногда поднимая взгляд на Микки и указывая пальчиком, будто что-то спрашивая, на что Мик сразу же принимался отвечать, показывая, какой ребенок еще хрупкий и каким аккуратным с ним нужно быть. Рыжий альфа вдруг поймал себя на мысли, что просто не может поверить в то, насколько сильно изменился Мик. Йен помнил его другим. Даже в последние дни, проведенные вместе, он видел Микки совершенно другим. Может надоедливым. И… и бесхарактерным. Слишком мягким. И занудным. Йен отлично помнил, как эта чрезмерная забота душила его, заставляя ощущать себя еще более больным, чем, возможно, он был на самом деле. Однако… видя сейчас омегу со стороны, Йен задумался, насколько во всей этой суете было действительно мозгоебства, а сколько переживания. Йен как-то ни разу и не думал о том, что рядом с ним может быть плохо. Может быть страшно. И что, да, иногда он может быть опасен. Микки так легко и бесстрашно справлялся со всем. С таким терпением и пониманием отнесся к его болезни. Что Йен так ни разу до конца и не осознал себя больным. Он действительно слишком легко прошел через это. - Да, а это папочка, - услышал Йен, моргая и смотря на то, как Иви указывает на него пальчиком. - Да! – счастливо отозвался ребенок. И Микки погладил его по рыжей макушке, поднимая глаза на альфу. Галлагер замер, рассматривая парня. И тот устало, но вполне тепло ему улыбнулся. И это будто сняло что-то тяжелое с груди Йена. Он поднялся, подходя к кушетке. Наклоняясь к Микки. И просто потираясь носом о его щеку. Вдыхая детский запах. Запах омеги. Запах покоя. - Тебе все-таки нужно будет забрать Евгения домой, - тихо произнес Мик. – Не хочу, чтобы он оставался здесь. Йен отстранился, рассматривая глаза Милковича. - Я не могу оставить тебя здесь одного, - отозвался альфа. На что Микки закатил глаза. - Бля, Галлагер! – прорычал омега. – Ты можешь хоть раз, блядь, просто захлопнуться и сделать так, как я говорю!.. Йен прижался к губам Мика. Осторожно целуя его. И получая гневное сопение в ответ. Он отстранился, выдыхая и усмехаясь. - Хорошо, - кивнул он. – Но завтра я вернусь. - Да ради, блядь, бога, - проворчал в ответ Микки. Йен осторожно взял довольно уркнувшего Иви на руки, стараясь не побеспокоить Мика с ребенком. Малыш на его руках, тут же устроился удобнее, потираясь о щеку альфы, прижимаясь к его шее. И в итоге щекотно сопя в ухо. Микки посмеялся, глядя на это. А Йен чуть повернулся, принюхиваясь к малышу в ответ. - Ему нравится, как я пахну? – удивленно произнес альфа, поглаживая мальчика по спинке. Омега на это только фыркнул. - Либо он просто хочет, чтобы ты пах, как он, - криво усмехнулся Микки. – Мало кому нравится, как ты воняешь Галлагер. Йен шутливо зарычал, получая оскал в ответ. - Можешь отдать его Брайану, - неожиданно произнес Мик, когда альфа уже почти вышел. Рыжий повернулся к нему, хмурясь. - Это тому уебку из ресторана? – глухо зарычал он. – Нет, спасибо. - Просто на случай, - пожал плечами омега, не настаивая. – Если ты не справишься. - Боже, Микки, - Йена это, кажется, действительно задело. - Были времена, когда ты даже подгузник Евгению не мог сменить и это приходилось делать мне. В моей семье я один из старших. Я умею обращаться с детьми. Омега ничего не ответил, вновь обращая все свое внимание на ребенка, который тихо уснул у него на руках. И Йен не стал продолжать разговор, выходя из палаты. - Мистер Галлагер? – едва только Йен успел прикрыть за собой дверь, как к нему подошел врач, который принимал роды у Микки. Альфа кивнул доктору, поудобнее усаживая Евгения. - Можно Вас на минутку? – бета даже не стал дожидаться ответа, крепко беря Йена за локоть и отводя в сторону. Йен обернулся на дверь палаты Микки. Поглаживая Иви. - Мистер Галлагер, - заговорил доктор, чуть хмурясь. – Роды прошли успешно, малыш здоров – насколько Вы могли видеть. Но возникли проблемы с состоянием мистера Милковича. Альфа сглотнул, не решаясь больше ничего спрашивать. Зная, что врач сам все скажет. - Из-за приема различных подавителей и из-за того… из-за того, что альфа отсутствовал, очевидно, не только в эту беременность, - бета даже не посмотрел в глаза Йена. – В организме господина Милковича произошел сбой. В связи с чем, у него вряд ли возобновится цикл течки. Галлагер тяжело выдохнул. И отвел глаза в сторону, тут же погружаясь в какие-то свои мысли. Но бета не дал ему надолго отвлечься от разговора. - Мы сейчас не говорим о новых детях, - негромко продолжил врач. – Думаю, Вы сами понимаете, какие последствия могут возникнуть, - мужчина получил нервный кивок в ответ. И вроде бы даже смягчился, видя, насколько альфа запереживал. – Проблема этого на самом деле в другом. Без цикла запах омеги может измениться. По сути, организм поймет, что не имеет смысла функционировать, поскольку продолжение рода больше не ожидается. И тогда запах совсем может пропасть. Йен, который, возможно, как никто, понимал, насколько в их мире важны запахи, связи и циклы, крепче сжал Иви, совсем не желая такого будущего для Микки. - Это можно как-то исправить? – тихо спросил он, прочищая горло и отводя взгляд в сторону. - Может быть, - отозвался врач, внимательно смотря на альфу. – Это не так опасно для здоровья, как могло бы показаться. Но меня больше беспокоит другое. Йен повернулся к доктору, смотря ему прямо в лицо и с волнением ожидая, что тот скажет. Бета выглядел спокойно. Хотя сегодняшний день, очевидно, для него был тоже не простым. Но, однако, от него все равно исходила большая уверенность и сила, чем от стоящего перед ним альфы. - Меня беспокоит то, - медленно начал мужчина. – Что Микки – несвязанный омега. У него удалили метку. У него нет связи. И у него двое детей, - бета сделал паузу, видя, что Йен не совсем понимает, куда он ведет. – Не смотря на то, что мистер Милкович участвует в программе поддержки, я бы, как врач, советовал ему установить связь в ближайшее время. А без своего запаха он вряд ли это сможет сделать. Рыжий альфа замер. И даже стиснул зубы. Не отводя взгляда от глаз доктора. Бета ответил ему взаимным вниманием. Но только с каким-то снисхождением. - Если есть альфа, готовый помочь мистеру Милковичу, - произнес он, чуть склоняя голову на бок. – То не мешайте ему, пожалуйста. Врач ушел, не дожидаясь, когда Йен придет в себя после этих слов. А сам Галлагер только силой воли переборол в себе желание разнести все вокруг. Он глухо и бессильно зарычал, но вздрогнул, когда ребенок на его руках, снова обнял его, забавно сопя. Йену стоило действительно хорошо научиться контролировать себя на ближайшее время. Иначе его собственные слова оказались бы пустым звуком. *** Почему Микки отдал Евгения Йену? Почему не испугался того, что альфа навредит ребенку? Просто, когда открылась эта связь, не только альфа смог почувствовать Милковича, но и тот смог понять, что происходит с Галлагером. Микки прикрыл глаза, все еще чувствуя, как отголоски их странной связи гуляют по телу, переливаясь и будто бы даже исцеляя. Малыша забрали, но не унесли из палаты. Только положили в специальную кроватку, где Микки мог увидеть его в любой момент. Ребенок тихо спал, а вот Мик спать не мог, не смотря на то, что ему вроде как снова что-то вкололи. Он лежал, смотря в потолок и слушая голоса в коридоре. Думая о том, какой же все-таки Йен потерянный внутри. Интересно, было ли с ним так всегда? Когда они только встретились, казалось, альфа точно знал, чего хочет. Сейчас же внутри Галлагера была целая буря. Он до ужаса хотел спрятаться от всего, закрыться… наказать себя. Но в то же время ему хотелось рваться в бой и доказывать, насколько он прав, насколько он силен. А еще ему очень хотелось испытать то чувство, которое, будто бы, в нем не умещалось. Он хотел быть рядом с детьми и Микки. Но не знал, как к этому подступиться. Микки будто снова ощутил этот трепет и восторг, который испытал Йен, глядя на их ребенка. А еще страх. Страх навредить. И страх разочаровать. Раньше в Йене такого не было. Он легко со всем справлялся. Влезал во всякую херь. И утягивал туда же Микки. Да, мать твою, это человек, который пытался угнать вертолет и осмелился бегать за самым грозным гопником Саут-сайда. Почему же сейчас Йена бросает из стороны в сторону? Неужели именно так проявляется его болезнь? Как он думает с этим справляться? Мик дотянулся до телефона, который действительно заработал, не смотря на повреждения. Он вздохнул. Но все равно набрал номер. Трубку взяли быстро. - Микки? – кажется, альфа действительно был взволнован. – Куда ты пропал? С тобой все в порядке? - Да, - кратко отозвался омега. – Брайан, мне еще кое в чем нужна помощь. Альфа помолчал, словно ожидал чего угодно, но только не такой прямой откровенности. Казалось, Микки всемогущ. - Что случилось? – напряженно спросил парень. И Микки потер большим пальцем бровь, снова смотря на малыша. - Если в двух словах, - задумчиво произнес он. – То я родил. - Где ты? В какой больнице? – Мик услышал, как зазвенели ключи на заднем фоне, будто альфа только и ждал, чтобы сорваться с места. - Все в порядке, блядь, просто послушай, - рыкнул Милкович. Альфа засопел в трубку, и Микки закатил глаза. Его всю жизнь будут окружать упрямые придурки? - Йен забрал Евгения ко мне домой, - осторожно начал он. – Он побудет с ним, пока меня, бля, здесь держат. - Что-то серьезное? – в голосе Брайана, к удивлению, не слышалось ничего угрожающего. – Тебе что-то нужно привезти? - Да ничего мне, блядь, не нужно! – возмутился Мик. – Просто присмотри за Йеном, - омега выдохнул, качнув головой. – Я знаю, что он справится. Но хочу знать, если что-то пойдет по пизде. Альфа хмыкнул. Но спорить не стал. И Микки тут же дал отбой.