Столкновение

В небольшой комбини на углу Тоджо заглядывает без особой надежды: про последний номер журнала он некстати забыл, и тот наверняка раскупили. А значит, долгожданное интервью с самой лучшей девушкой на свете уже не прочесть. Но Тоджо ждёт сюрприз: ещё за пару метров до стойки с прессой он видит обложку, с которой улыбается Момота Канако. И в этот миг кажется, будто улыбается она именно ему. Забрав журнал – последний, ну надо же – Тоджо на секунду замирает. Представляет, как сейчас отдаст заранее приготовленные деньги, сядет в автобус и всю дорогу до общежития проведёт в компании невероятной Канако. Замечтавшись, он разворачивается в сторону кассы и тут же с размаху налетает на кого-то, сильно толкает плечом. – Ой! Я не… – фраза обрывается и оставляет вместо себя звенящую тишину, которая всё длится и длится, пока Тоджо пытается справиться с удивлением. Тодороки Райчи рассеянно потирает плечо, и можно примерно представить, что он сейчас скажет. Что-нибудь вроде: «Смотри, куда прёшь!» И это в лучшем случае. – Извини, моя вина, – неожиданно тихий голос окончательно сбивает с толку. Тодороки поднимает журнал, выпавший из рук Тоджо, протягивает ему. – Твой же? Наверное, что-то подобное испытываешь, когда ждёшь удара в лицо кулаком, а вместо этого к щеке прикасаются ласковые пальцы. Тоджо просто безбожно тормозит, кажется, проходит лет сто, когда он, наконец, отмирает и говорит: – Да, мой. Спасибо. Вот бы кто-нибудь из команды был рядом, чтобы переглянуться и обменяться ошарашенными взглядами. Без слов разделить впечатление, которое точно было бы одно на всех – неужели это и правда Тодороки?! Тот, тем временем, берёт какой-то журнал со стойки и идёт к кассе. Расплатившись, открывает входную дверь, и шум улицы, врывающийся на короткое мгновение, отрезвляет Тоджо. Он бросается следом, но, как назло, перед ним становится в очередь несколько человек, хорошо хоть не с полными корзинами. Тоджо нетерпеливо переминается с ноги на ногу, а несколько минут спустя, оказавшись на тротуаре, крутит головой в поисках невысокой фигуры. Безуспешно, конечно же. «Успокойся», – глотая холодный воздух, говорит Тоджо сам себе. Зачем он вообще ринулся за Тодороки? Чего ради? Им даже говорить не о чем друг с другом. Разве что о бейсболе, но недавний проигрыш Якуши вряд ли забыт, и пусть Тоджо не был тем, кто вывел Тодороки в страйк-аут, кому захочется видеть победившего соперника. Горечь поражения – не то, от чего можно легко и быстро отмахнуться. Выдохнув, Тоджо прячет журнал в рюкзак и поднимает воротник куртки – тяжёлое, с самого утра свинцовое небо прорывается, наконец, частой неприятной моросью. Асфальт медленно темнеет, один за другим раскрываются зонты прохожих. Не мешкая больше, Тоджо идёт к остановке и ныряет под козырёк. Поворачивает голову и встречается взглядом с Тодороки. – Я не специально! – Тоджо поднимает ладони, будто оправдываясь. – Мне на этот же автобус. В ответ – недоумённое молчание. Тодороки пожимает плечами, будто говоря «ну ладно», и до Тоджо запоздало доходит, как со стороны выглядит собственное поведение. Наверняка странно. – Э… – начинает он. Господи, у него же никогда не было проблем в общении. Даже с понравившейся девушкой получалось легко заговорить первым, а тут нужные слова никак не находятся. – Ты меня, скорее всего, не помнишь. – Конечно, помню, – возражает Тодороки, искоса глядя в его сторону. – Ты из Сейдо, играл с нами в финальном матче. И в тренировочном. Только… – Хидеаки, – догадавшись, подсказывает Тоджо. – Тоджо Хидеаки. – Тодороки Райчи. – Я в курсе, – смеётся Тоджо. – Тебя, знаешь ли, сложно забыть. Тодороки краснеет и отводит глаза. Его пальцы стискивают лямку рюкзака до побелевших костяшек, но в этом жесте нет ни агрессии, ни раздражения, лишь мучительная неловкость. В голове не укладывается, что монстр с битой на поле и смущающийся сейчас школьник – один и тот же человек. Как можно быть настолько разным? Тоджо даже не берётся предсказать реакцию команды – особенно Савамуры – когда расскажет про сегодняшнюю встречу. Ему же никто не поверит! В подошедший автобус Тодороки заходит первым, а Тоджо занимает сидение перед ним. Он не собирается продолжать разговор, но стоит автобусу тронуться, оборачивается. Вот только что сказать, Тоджо не придумал, и, по-хорошему, надо бы прекратить молча глазеть на Тодороки. – Вы круто играли, – первым заговаривает тот. – Вот бы сыграть с вами снова. – И выиграть? – Конечно! И отбить хоум-ран на подаче Фуруи, и… – Сомневаюсь, что хочу это видеть, – улыбается Тоджо и на мгновение пугается, что Тодороки спрячется в свою раковину и больше не скажет ни слова. Но тот меняется на глазах, такое ощущение, будто внутри него разгорается пламя. – Ещё бы ты хотел. Усмешка Тодороки широкая и знакомая, его азарт цепляет, притягивает, как магнитом, и отчего-то Тоджо чувствует себя свободнее. Стеснение не уходит окончательно, но становится дружелюбным, и поэтому искренне восхищаться своей командой совсем не страшно. Тоджо с восторгом вспоминает подачи Фуруи и Савамуры, вскользь говорит, что сам начинал питчером, но... – Интересно, как ты бросаешь, – перебивает Тодороки, подаваясь вперёд. – Могли бы сыграть. Ну, просто так, один на один. – Нет-нет, я тебе не соперник. – Откуда знаешь? Ты даже не пробовал. – Нет, серьёзно. Мне с тобой не тягаться, – Тоджо не понимает, зачем сознательно преуменьшает свои способности и отгораживается, тем более, что Тодороки выглядит по-настоящему заинтересованным и открытым. – Жаль, я бы хотел поотбивать твои подачи. Может… О, моя остановка. Он вскакивает, медлит, будто хочет сказать что-то ещё, но вместо этого, кивнув на прощание, идёт к выходу. Чувство, которое вдруг пронизывает Тоджо, не может быть разочарованием. Он ведь не жалеет, что отказался. Совершенно точно не жалеет. Он смотрит в окно, на размытые дождём улицы, а потом откидывается на сидении и закрывает глаза. В общежитии у Тоджо хватает возможностей, чтобы рассказать про Тодороки – в зале, в столовой, в комнате Канемару, когда тот спрашивает, как там дома – но ни одну из них он не использует. Он делает из случайной встречи тайну, оставляет её для себя, но больше не собирается ничего предпринимать. Он всё ещё думает, что ничего не предпринимает, когда лежит ночью в кровати и копается в интернете. Свет мобильного рассеивает темноту, на дисплее – адрес старшей школы Якуши, а журнал, с обложки которого улыбается самая лучшая девушка на свете, так и лежит забытый в рюкзаке.