Папочка

В самом элитном колледже Аргентины, вот уже неделю творился настоящий дурдом. Как говорится — сдавали студенты и нервы, преподаватели принимали экзамены и валерьянку. В связи с бурными событиями, происходящими ранее, думать о экзаменах все начали непосредственно во время экзаменов. Все спасались по разному, кто-то строчил километровые шпаргалки как Франциско, Томас и Пилар. Кто-то честно учил. Кто-то вспоминал все молитвы и всех Богов. И почти все, втайне друг от друга, зазывали в полночь шару. Мариссу и Лухан доставал подготовкой Маркос, но по ночам подруги все-же строчили старые, добрые шпаргалки, на всякий случай как говорится. Марисса даже шутила, что если они после занятий с Агилларом вдруг станут ужасно умными, то отдадут шпоры Мии, той резкие вспышки ума не грозят. Второй после Маркоса человек вовсе не переживавший за экзамены, тобишь Лаура Арегги, все же нашла себе головную боль в лице Гвидо Лассена. Неожиданно проснувшаяся в чернявом однокласснике тяга к знаниям не могла оставить Арреги равнодушной, откуда ей было знать, что тяга в нем проснулась вовсе не к знаниям. Мия, Вико и Фели тоже пытались готовиться, в перерывах между просмотром каталогов с одеждой для беременных, выбором детских вещичек, а так же колясок, кроваток, бутылочек, памперсов и прочего. Один раз они даже решились просмотреть видео о родах, к чему трепетная душа Мии естественно была не готова, охая, ахая и все время закатывая глаза, в конце она даже заявила, что будет бояться Фели когда та сделает это. Даже в Бустаманте при мысли о экзаменах и гневе Кармен, немного успокаивались душевные терзания по поводу Мариссы. В конце концов ничего же страшного если он расскажет ей после экзаменов? Ей же сейчас тоже не до этого? Зачем отвлекать девочку, еще завалит экзамены, вылетит с колледжа, вот ему оно надо? Так успокаивал себя блондин, каждый раз когда замирал с очередной книжкой в руках, видя проходящую, пробегающую, пролетающую мимо него Мари. Вообще их отношения сейчас вызывали у него странные ощущения, они вполне дружелюбно сосуществовали, не были парой, но и не пытались друг-друга убить как бывало всегда раньше, здоровались, мило улыбались друг другу и даже пару раз говорили о какой-то ерунде, точно он не помнил, потому что в тот момент уже традиционно представлял, что сделает с ним Марисса, когда узнает правду, но кажется они говорили о экзаменах и погоде, точно о погоде. Совершенно другого мнения об этом всем была Марисса. Огненную, взбалмошную и энергичную девушку уже достало это подвешенное состояние в котором они зависли. Что делать она решить не могла, вроде уже и извинилась, а Бустаманте в ответ промямлил какую-то ерунду про метеорит. Каждый раз сталкиваясь где-то они вели себя как два идиота, почти не смотрели друг на друга, слова будто застревали в горле, а когда она однажды решив заговорить с ним спросила про экзамены, он заговорил о погоде, чуть не покрутив пальцем у виска, Марисса больше попыток не предпринимала. И вообще ей до чертиков надоело их наигранное дружелюбие. «Проходите. Да нет что вы только после Вас. Нет я настаиваю» тьфу. Неспокойная натура Мариссы этого не воспринимала, какая нафиг дружба после любви? Она так привыкла к их извечному «Любить нельзя воевать», где они время от времени меняли запятую, что выдержать этой псевдо дружбы не могла. Да и окружающие, наблюдая как рыжая и блондин в очередной раз расшаркиваются друг перед другом, дружно вели обратный отсчет до того момента, когда же сдетонирует бомба под названием Андраде-Бустаманте. Мануэль, только недавно вернувшийся, вообще слабо понимал, что происходит. Гвидо начал учиться? Марисса не вцепилась в волосы Бустаманте, когда тот случайно пролил на нее сок? Фели вместо любимых пироженок, лопает фрукты? Мия не обращает на него внимания? Он точно в свой колледж попал? Последний пункт расстраивал его, конечно, больше всего. Мия бегала от него, никак не желая разговаривать, была готова помочь кому угодно, только не ему. Ничего, скоро это все закончится и они поедут в лагерь, там то она от него никуда не убежит. И друзей он там обязательно помирит, а то их «дружба» никуда не годится, в их желании поубивать друг друга они и то были искренней чем сейчас. До конца этой пытки оставалась неделя и все здравствуй свобода. В оранжевой комнате все спали…ну как все, спала только Лухан, похоже Маркос настолько измотал беднягу своими формулами, что только ее голова коснулась подушки из нее повылетали все теоремы, аксиомы и прочая лабуда и девушка провалилась в сладкий сон. У Мари даже пробежала мысль, что Маркитос мстит ее подруге за пытку бассейном. Лауры вообще не было в комнате, куда подевалась тихоня и скромница после отбоя, обязательно заинтересовало бы Мариссу если бы не собственные мысли. Девушка никому не говорила, но тот сон не совсем приличного характера, что приснился рыжей оторве был не единственным. Чуть ли не каждую ночь ее преследовали эти эротические картинки, то она страстно целуется с кем-то в кровати, то чьи-то руки ласкают ее податливое тело, она видит чье-то обнаженное мужское тело… И что больше всего поражало рыжую девушку, во сне не было ни капли стыда или стеснения, она вела себя так, что когда просыпалась ей хотелось провалиться сквозь землю. И еще эти все сны были настолько реальными, что даже возникало ощущение дежавю. С этими мыслями Мари начала проваливаться в сон и только это случилось как ее опять обнимают чьи-то руки, чьи-то губы целуют все ее тело, ей приятно и легко, она доверяет человеку что с ней, она его…любит?! Вдруг парень отрывает свое лицо от ее груди, потянувшись к губам и она видит… Пабло?! От неожиданности девушка проснулась, сон был настолько реальным, что не хотел отпускать даже после пробуждения, она чувствовала как напряжено ее тело, как от возбуждения покалывает внизу живота, как бьется сердце и жар охвативший от макушки до пят. Посидев пару минут и приходя в себя Марисса все думала о том кого увидела. Пабло…в принципе ничего странного, кого еще она могла увидеть, когда этот голубоглазый блондин с четырнадцати лет владеет ее сердцем и мыслями? Но одно дело мечтать о нем, а другое видеть эротические сны, которые к тому же еще настолько реальны, что после них едва получается отойти. Прикинув еще что-то девушка быстро подорвалась и не давая себе возможности передумать, помчалась на мужскую половину. Уже преодолев половину пути и тихонько крадучись по коридору Мари застала картину, которая заставила ее притормозить и даже потереть глаза, может она спит и ее странные сны приняли иную форму. Но сколько бы она не мучила собственные глаза, они отчетливо показывали ей одну и ту же картину — отличница и гордость школы Лаура Арегги самозабвенно целовалась с главным шалопаем и головной болью школы Гвидо Лассеном. Постояв и подумав до чего же странная штука жизнь, Марисса решила все-таки удалиться и оставить голубков наедине. Беспрепятственно преодолев мужскую половину рыжая замерла перед нужной ей дверью. Она уже начинала сомневаться в своей затее, ну что она ему скажет «Пабло скотина ты эдакая перестань мне сниться в эротических снах»? Но не дав себе струсить и убежать быстро вошла в комнату. Ребята спали, Томас смешно похрюкивал во сне. Направившись к кровати напротив двери, Марисса присела на корточки и залюбовалась блондином. Эта картина вызвала четкое ощущение дежавю, вспомнив утро после пьянки, рыжая поежилась и решительно взяла Пабло за плечо. — Пабло, — ответом ей была тишина и мерное посапывание, — Пабло проснись, Пабло! — уже громче добавила девушка и сильней подергала его за плечо. Блондин распахнул глаза и удивленно уставился на Мариссу. — Ты сон? — Да, твой любимый ночной кошмар. Пабло, я пришла поговорить. — Марисса, ты с ума сошла? — окончательно проснулся Бустаманте, — хочешь чтобы нам влетело напоследок? — Я хочу чтобы ты перестал мне сниться! — выпалила Мари и прикусила язык. Бустаманте опять удивленно глянул на нее. — О чем ты хочешь поговорить? — О вечеринке у Томаса, — прошептала Мари, но Пабло показалось, что он оглох от этих слов, сердце пропустило удар за ударом, во рту пересохло. Он пялился на Мариссу прикидывая, какую смерть приготовила ему судьба. Если бы у него было право выбирать, то он, конечно, выбрал бы быстро и безболезненно, но зная Мариссу на это надеяться не приходится. — Пабло ты слышишь меня? Давай выйдем, чтобы не мешать ребятам. — Но о чем там говорить? Я ничего не помню! — затараторил блондин, — и вообще Марисса ночь на улице, завтра между прочим экзамен по математике, — волновался все больше Бустаманте. — Ничего с тобой не будет, поднимай свою задницу, я жду тебя за дверью, — не давая ему возразить, Марисса быстро вышла из комнаты. От их короткой перепалки девушка даже почувствовала себя лучше, вот что значит старая добрая привычка. Через пару явился Бустаманте, всем своим видом показывая, что разговаривать он не желает и вообще здоровый сон залог здоровья и завтра у него важнейший день в жизни. Рыжая на это все лишь скривилась, ее на это не возьмешь, раз уж Марисса Пиа Андраде что-то задумала то своего добьется хоть потоп, хоть пожар. Присев на подоконник в игровой, они впервые за последнее время уставились в глаза друг другу. У Пабло даже мурашки побежали по телу, так он скучал по этому взгляду, такому открытому, такому честному, но вспомнив что сам он таким похвастаться не может, блондин быстро отвел глаза. — Ну что ты там хотела? Мариссу передернуло от его тона, да что с ним? То смотрит как побитая собака, то бегает от нее, то хамит. Как его понять этого Бустаманте? А она еще извинялась дура, нужны ему ее извинения как телеге пятое колесо. — Эээ…понимаешь Пабло, — девушка не знала как начать, — пообещай, что не будешь смеяться и никому не расскажешь? Пабло настороженно взглянул на нее и неуверенно кивнул. — Пообещай, — упрямо повторила Марисса. — Обещаю, что за детский сад Марисса? — Ну просто знаешь я никому не рассказывала и мне стыдно и…в общем я ничего не помню с того вечера. — Не удивительно, так набраться, — не подумав ляпнул блондин. Марисса зло зыркнула на него. — Ну извини я не ты и не могу знать удивительно это или нет! — Прости я не в том смысле… — начал Пабло. — Ладно, речь не об этом. В общем я тогда проснулась в ванной! Ты представляешь себе, Пабло, в ванной! — по буквам повторила она, — или это тоже скажешь не удивительно? Пабло пожал плечами. — Мало ли кто где после пьянки проснулся, Мия вон вообще в бассейне проснулась, — придав своему голосу как можно больше равнодушия ответил он. — Это да, — согласилась Марисса, — но как в комнате оказался ты? Это же странно, что мы оказались совсем рядом, ты не находишь? У Пабло засосало под ложечкой…что говорить, как оправдывать себя? О том чтобы говорить правду сейчас он даже думать боялся. Врать так врать, решил Бустаманте и продолжил в том же равнодушном тоне. — Да что тут находить? Я был так пьян, что добрел до первой попавшейся комнаты и уснул, даже не помню этого, честно говоря, поэтому на счет восстановления памяти, я тебе вряд ли помогу, если ты за этим ко мне, — развел руками блондин. — Все равно это очень странно, мне кажется я забыла что-то важное, понимаешь? — все переживания Мариссы были написаны у нее на лице. Пабло стало страшно, неудобно, он не знал куда себя деть и хотел быстрее сбежать от Мариссы. Но она так крепко впилась в него взглядом, казалось она так нуждалась в нем сейчас, что он не смел сдвинуться с места. Осторожно приобняв ее за плечи он наклонился прямо к лицу рыжей. — Да брось Марисса, с кем не бывает, я понимаю с тобой такое впервые, но это не повод так терзаться, — насколько мог спокойно проговорил Пабло. Мариссе ни к чему знать, что сейчас он чувствовал себя еще хуже чем она. Когда блондин опомнился, Марисса уже почти дотянулась до его губ, он знал, что не стоит этого делать, но устоять как всегда не смог. Когда их губы соприкоснулись мир перестал существовать, все проблемы, сомнения, страхи отступили.На данную секунду, не существовало ничего кроме двух людей, которые были счастливы и умиротворены, ничего не могло быть более правильным чем-то, что происходило между ними сейчас. — Прости Марисса, — вдруг оторвался от нее Пабло, — мне…мне надо идти, — промямлил блондин и не глядя на девушку направился в сторону спален. Рыжая недоуменно посмотрела ему в след, но затем улыбнулась и дотронулась рукой к губам. — Надо же как в моем сне…