***
После тренировок мы собрались за ужином. Хоть Рейвен и пыталась шутить, все были неестественно напряжены. Сегодня была очередь Эрика мыть посуду, поэтому, когда все разошлись по комнатам, он собрал пустые тарелки и понёс их на кухню. После ужина я пошел ещё немного почитать в кабинете. Когда показалось, что весь дом затих и благополучно уснул, я решил дочитать главу и самому отправиться в постель.***
По пути в комнату я почувствовал чьи-то тяжелые мысли, доносящиеся из-за двери. Я открыл дверь и увидел Эрика. Это была гостевая спальня и я совсем не понимал, что он там делал: — Эрик, что-то случилось? Как только я вошёл, он быстро отдёрнул руку от тумбочки, стоявшей прямо напротив двери. Не ответив на мой вопрос, Эрик потянул меня в центр комнаты, обошел и закрыл дверь на замок. В следующую секунду меня скрутило металлом от оконной решётки. До боли стянуло запястья и лодыжки, подняв мои руки вверх так, что я почти повис на них. Металлические прутья сковали ребра, не давая мне глотнуть воздуха больше половины вдоха. Его сила была при нём, в то время как моя была под действием препарата, который испытывал Хэнк, препарата блокирующего способности. Обездвижив меня, Леншерр спросил: — Ты думаешь я должен получать удовольствие от унижений?! — я удивился: — Какие унижения? О чём ты? Хотя, если учесть его настроение во время ужина, всё становится ясно. Не ответив на мой вопрос, Эрик продолжил говорить: — Тогда получи это удовольствие сам! Тебе даже понравится, если ты такой гуманный мазохист, — ох, не нравится мне это, теперь на его лице красовалась издевательская ухмылка. Подойдя ко мне впритык, он наклонился к шее, положив на неё свою руку, и очень больно укусил, одновременно сжав ладонь: — Ну что нравится? — спросил он, после чего ещё плотнее сжал свои зубы и ладонь на моей коже. — Эрик. Довольно, — сказал я после долгожданного вдоха. Почувствовав прилив адреналина к крови, я стал неестественно наглым, — Я уже понял, что твое самолюбие пострадало и что ты — самовлюбленный индюк, не понимающий шуток! Он остановился, я напрягся, атмосфера стала заметно напряжённее и весь метал, что был в комнате, если не больше, начал звенеть. — Ну что ж… Тогда научи меня понимать шутки, но сначала «пошучу» я. — сказав это, он порвал на мне одежду: сначала футболку, а вслед за ней и штаны. Когда с ними было покончено, Леншерр отошел к тумбе прямо за моей спиной. Он подошёл ко мне лицом и, когда я увидел за чем он ходил, мне стало страшно: — Эрик, хватит, это уже совсем ненормально! — вскрикнул я, но мои слова были проигнорированы. Леншерр только молча приставил к моим губам нож, острой стороной внутрь, чем не на шутку меня напугал. — Если уронишь, я его вставлю уже не в рот, ты знаешь — я могу, — грубо сказал он, с ненавистью в глазах глядя на меня. Я попробовал пошевелить челюстью и почувствовал как лезвие начинает резать губы. Пока я старался привыкнуть к дискомфорту, Эрик снова обошёл меня и, приставив два пальца, смазанных чем-то липким, к моему анальному отверстию, резко вошёл. Боль была адской и я чуть не уронил нож, но это было ещё ничего по сравнению с дальнейшим происходящим. Расслабившись на секунду, когда мужчина вытащил пальцы, я не заметил, что он успел достать из тумбы ещё какое-то орудие пытки. Особо не церемонясь, Леншерр вставил мне его вместо пальцев и немедленно включил. Всё это происходило в тишине, Эрик молчал, а я кусал нож и резал себе губы, чтобы не кричать. Вибратор был во мне чёрт знает сколько времени, но, похоже, прошло всего пару минут. Наслаждаясь моим состоянием, Эрик стоял в стороне, так, что я мог видеть его лицо, исказившееся довольной ухмылкой. Когда он вытащил его из меня, я чуть не упал в обморок от облегчения, но экзекуция на этом не закончилась. — Ты меня не на шутку возбудил, я думаю уже всё равно, так что…- прошептал он скорее себе, чем мне. Пока до моего воспаленного сознания дошли его слова, Эрик уже приступил к действию. Я слышал его стоны и держал нож из последних сил, стараясь не упасть в обморок. Леншерр выстанывал моё имя и вцепился в мои волосы, но мне уже было всё равно. Было так больно и горячо, что я уже не различал когда он внутри, а когда нет. К моменту как всё закончилось, я был обессилен и плохо понимал что происходит. Оковы с меня спали и я упал, стараясь грохнуться в сторону кровати рядом со мной. — Эрик, ты скотина, — пробормотал я засыпая, всё-же лёжа на постели. Похоже, нож выпал ещё до конца всего происходящего.***
На следующее утро я должен был проводить зарядку, но, сославшись на головную боль, остался в своей спальне. За завтраком все мило беседовали. Не по себе было лишь мне, но я старался сдерживать себя, вести себя «обычно». Сегодня я мыл посуду. Когда я поставил тарелки в раковину, я спиной почувствовал объятия. Оглянувшись, я увидел Эрика и…залепил ему смачную пощёчину. На глаза сами-собой навернулись слёзы. Я хотел накричать на него, но не смог произнести ни слова. Он одной рукой облокотился о стол в метре от меня, а другой прикрывал место удара: — Чарльз… Я хоте…— он пытался что-то сказать и смотрел на меня виноватым взглядом. — Заткнись! — я не мог вынести его голос. И он замолк, всё так же глядя на меня. — Уходи. — он стоит как и стоял, — УХОДИ НЕМЕДЛЕННО! — я бросил в него какой-то столовый прибор. Вилка прошла в сантиметре от его глаза, оставив за собой маленький красный след. Я всегда контролировал себя, но не сейчас. Тарелка полетела вслед за вилкой, а он и не пытался отклониться, она разбилась о его скулу, оставив несколько осколков у Эрика в щеке. — Уходи.***
Pov Автор. Чарльз дочитывал книгу у себя в кабинете, но его прервал стук в дверь: — Проходите. — Чарльз, я хотел извиниться. Ты выслушаешь меня? — потупив взгляд в пол, зашёл Эрик. Директор резко захлопнул книгу: — Нам нечего обсуждать. Всё что ты хотел, ты уже сказал, — положив книгу на стол, профессор хотел выйти из кабинета, но мужчина привлёк его к себе. Прижав разгорячённое тело, Леншерр виновато посмотрел Чарльзу в его голубые глаза: — Прости мен… — Заткнись. — телепат замахнулся чтобы снова дать пощёчину. Но его рука зависла в паре сантиметров от лица обидчика не в силах ударить. Осторожно притронувшись к поднятой руке, Эрик мягко поцеловал Чарльза в лоб и притянув к себе как ребенка прошептал: «Я люблю тебя, Чарльз».