Как прекрасны розы. Особенно красные. Мягкие, ни с чем не сравнимые лепестки так и манят дотронуться до них, чтобы ощутить лёгкое прикосновение, а за тем ещё раз прикоснуться, ещё раз и ещё, а потом схватить и сорвать прекрасный с виду цветок. Увы, но в следующую секунду он будет лежать уже на земле, никому не нужный, увядший, со скукожившимися лепестками, слегка почерневшими, а ладонь будет в лёгких царапинах и, может быть, в некоторых местах выступит кровь… Как прекрасна любовь! Прекрасна, как лепестки красной розы. Жестока, как колкие зелёные шипы её.
По осенним улицам Парижа шла молодая женщина, держащая за руку ребёнка — маленькую девочку с чёрными волосами, которые отливали синим от яркого утреннего света. Сегодня именно тот день, когда малышка впервые придёт в младшую группу, уже чуть-чуть осознавая свои действия и познакомится с новыми ребятками благодаря воспитательнице. Сабина зашла в холл, прошла по коридорам и нашла нужную дверь группы, откуда доносились детские голоса и голоса взрослых. Светлая дверь открылась и в следующий момент Маринетт увидела доброе лицо молодой воспитательницы, милая улыбка которая дарила тепло. Пока девчушка оглядывалась по сторонам, Сабина и молодая девушка успели что-то обговорить, познакомиться, а потом женщина присела на скамеечку и попрощалась с дочуркой, поцеловав ту в лобик, при этом предварительно приподняв густую тёмную чёлку. Махая ручкой на прощание маме, она забыла, где находится. — Идём, Маринетт, будем знакомиться с остальными ребятками. Девушка протянула ей руку и они из раздевалки прошли в большую просторную комнату, где было много разных игрушек, большой красивый ковёр и ещё пятнадцать человек такого же, как и Маринетт, возраста. Девушка посадила девчушку на стульчик и сама пошла звать ребятишек, что бы те сели по местам. Маринетт подтянула слегка спустившиеся розовые колготки и положила ручки на коленочки, наблюдая, как её новые друзья рассаживаются по своим местам. Осматривая по сторонам комнату, а особенно игрушки, Маринетт отмечала про себя, с какой она будет играть сегодня. Пока она размышляла, все расселись, а справа от неё сел мальчик со светлыми волосами и зелёными глазами. — А теперь давайте знакомиться! — с улыбкой сказала воспитательница, а два соседа переглянулись и улыбнулись друг другу. Кажется, малышка Маринетт нашла того, с кем будет играть сегодня.Молодой, ещё совсем маленький, кустик розы был посажен в прекрасном саду. Его маленькие, нежные зелёные листочки были на столько тонки, что было страшно к ним прикоснуться. Но время шло, а куст розы всё рос и становился с каждым днём всё прекраснее.
— Марине-е-етт, принеси мне пожалуйста совочек, — попросила девочка, сидя в песочнице и лепя замок (хотя больше это напоминало нечто похожее на норы с множеством тоннелей, но ребята утверждали, что это тайные проходы только для королевских кровей!). — Хорошо, — ответила Дюпен-Чен и побежала через площадку к большому пакету, где находились разные формочки. — Адриан водит. Бежим! — закричал мальчик и все, кто играли в догонялки, разбежались. Агрест поправил тонкую шапочку, ухмыльнулся и побежал. От резких остановок и смен направлений он не заметил девочку, которая пробегала перед ним и случайно сбил её. — Маринетт, — воскликнул он. — ты в порядке?! — и протянул руку. — Всё хорошо, — улыбнулась она, отряхивая ладошку. — Вставай, — он помог подруге подняться. — Ты прости меня, ладно? Я не хотел! — Всё в порядке, — заверила его Дюпен-Чен и отряхнула штанину джинс. Адриан улыбнулся и побежал дальше, а тепло его руки на холодной ручке Маринетт, оставило приятное ощущение, легкое и уже почти невесомое. Девочка сжала ручку в кулак и спрятала в карман. Она ни с кем не поделится. Ни с кем!На кустике, когда-то посаженном в саду, появился бутон, что означало, что ещё чуть-чуть и он распустится, показывая все свои нежные лепестки…
Рано или поздно, но детство заканчивается и наступает пора школы и долгих лет получения знаний. Но даже такой день может освятить знакомое и родное лицо, убирая все тучи над головой и заставляя невольно расплываться в улыбке. Уже давно привычная улыбка и взгляд теперь точно будут сопровождать и тут. Нет никаких сомнений. И что лёгкий, быстрый, еле ощутимый на её губах поцелуй заставит распуститься долгожданный красный бутон. Ну распустился и что дальше? Кажется стало только холоднее. Незаметно Адриан и Маринетт стали дальше, чем были в детстве и в начальной школе, но бутон продолжал цвести, а куст любви расти. Чем больше куст, тем больше роз, чем больше роз, тем острее шипы. Она уже давно осознала, что любит этого мальчишку, с тех самых пор, как увидела. Она помнит всё, а помнит ли он? Этот вопрос она задаёт себе каждый раз, когда видит, как Адриан проходит мимо неё не замечая, а когда идёт речь про учёбу, пытается найти в нем что-то, словно копаясь в мыслях, пока тот объясняет ей тему по физике, геометрии или алгебре. Подходил конец первого семестра. В такие дни учителя либо идут на уступки, либо нет. Одно из двух. Правда есть одна деталь: иногда попадаются редкостные стервы и не идут на уступки, ставя оценку за знания, то бишь три, а не по журналу, то бишь четыре. Сколько Маринетт не билась с учителем по физике, у неё не получилось натянуть на четвёрку и это совершенно выбило её из колеи, ведь она так старалась, но все в пустую и в этот момент просто хотелось выплакаться. — Маринетт, ну ты чего, ещё все наладится, — утешала подругу Алья, спускаясь по лестнице к своему классу. — Но так же не честно! У меня выходило четыре, она мне три поставила, да ещё и унизила перед всеми. Слёзы обиды продолжали течь, а Алья не знала как подбодрить подругу. Зайдя в класс, девушки прошли к кучке одноклассников, которые что-то обсуждали. — Ну как? — спросил Адриан чуть выйдя на встречу одноклассницам. — Как видишь, — вздохнула Алья. Адриан вздохнул и подошёл к плачущей Маринетт. Заметив это, девушка стала усердно вытирать слёзы с щёк и с глаз. Улыбнувшись, он легонько приобнял её. — Ну-ну, Маринетт, в следующий раз точно четыре поставит. Она всхлипнула. А столь нужные объятия успокоили ее. Дюпен-Чен отдала бы все на свете, чтобы этот миг длился вечно, а если бы вдруг и прекратился, то повторялся бы вновь, снова и снова. На секунду ей показалось, что он помнит, как и она. Помнит их дружбу. Эти мысли грели её душу, а куст с красными розами схватил её за руку колкими шипами и крепко обвил её запястье. Она почти на пике и она должна сказать ему, ибо больше молчать не сможет. — Алло, Маринетт, — сказала Алья стоя на остановке. — ты где сейчас? — Я в магазин иду. — А я кое-кого вижу, — многозначительно произнесла Сезер. — И кого же? — Адриана, дурашка. Ты же не смогла сказать ему сегодня в школе. Так вот, у тебя есть шанс сейчас, ты же знаешь, где он живёт. — Ты права, хватит тянуть, всё я побежала, — ответила Маринетт, но вызов не сбросила. Пока она бежала, Сезер говорила, что видела. Но тут подъехал её автобус и она лишь пожелала удачи подруге и зашла в транспорт. Последнее, что она видела, это синеволосую подругу, которая быстро бежала через дорогу. Дюпен-Чен забежала за угол и увидела Агреста, достающего ключи. Была не была! — Адриан, — подбегая, крикнула девушка. Блондин в шоке обернулся. — Маринетт, что ты?.. — Послушай, я… я хотела сказать, что, — девушка сильно покраснела, а сердце стучало о ребра так сильно, что отдавало в виски, — ты мне, нет, я тебя люблю, Адриан. Очень люблю! — Знаешь, я догадывался, — его голос слегка дрогнул, а Маринетт не смогла поднять на него взгляд. — Но… Я не знаю, что тебе ответить. Ты же не ждешь, что человек может в ответ взять и полюбить? Глаза стало щипать. — Хах, ну да! — усмехнулась Маринетт, а в горле стал ком. — Действительно, чего это я? «И на что я рассчитывала?»Острые шипы роз, что уже давно окружали её, потеряли свой зелёный оттенок и постепенно стали покрываться коричневой коркой, а шипы ещё больнее впиваться в кожу. Яркие бутоны, тянущиеся к солнцу, стали увядать.
— Теперь я буду чувствовать себя виноватым. — Но ты не виноват… «Когда на твоих глазах слёзы, я всегда чувствую себя виноватым… Но что я могу? Я же могу обманывать тебя.» — Маринетт, ты прости меня, я… — Ничего, Адриан, все хорошо. Пока. Она развернулась и до этого сдерживающиеся слёзы просто хлынули из глаз, ноги стали ватными, руки обессиленными, а взгляд затуманенным. Спустя пару минут ей позвонила Алья. Сезер спросила, смогла ли Маринетт признаться. Но Маринетт ей соврала, сказав: «Представляешь, я не успела, он уже зашёл в дом, да и людей там много было. Ха-ха-ха…».…и скрывая колкие шипы. Руки, ноги и все тело было связано ветвями, где ещё недавно красовались алые розы, а теперь их лепестки опадают, как последние листья на деревьях. Потерявшие свой цвет и не в силах больше держаться за ветви.
Все забывается со временем, но так ли это? Конечно нет. Люди уже давно привыкли делать вид, что всё хорошо, каждый день их душа и сердце просто разрывается под натиском непрошеных мыслей. С того дня, Маринетт решила, что она подождёт, но при этом оставила все попытки добиться взаимности. В её выдуманном мире, где всё происходит лишь благодаря желаниям, она теряется, но как только возвращается в реальность, весь выдуманный мир меркнет. Довольно часто подростки теряются в выдуманной реальности и она не исключение. Она оставила свои попытки, но кто-то хватался за каждый полученный шанс. Натаниель был, пожалуй, тем, с кого Маринетт должна была брать пример, ну или на всякий пожарный брать пример со стервозной Хлои — её соперницы, которая добивалась Адриана с шестого класса. Натаниель по своей натуре очень тихий и проявляет свою симпатию к Маринетт тоже по-тихому, то нарисует её, то подкинет самодельную валентинку, то напишет SMS, где зовёт её погулять или в кино. На все его попытки она отвечает кратко, типа: «мне нужно помочь маме», «в другой раз», «прости, я занята». Она понимала его, как никто другой, но ничего не могла поделать, как и Адриан после её признания… Худшие опасения о том, что возможно Агрест любит другую, к несчастью, стали правдой. Маринетт шла вместе с Альей по коридору, а за ними шла Хлоя, что-то бурно выясняя с Сабриной. Девушки подошли к знакомым из параллельного класса, а именно Роуз и Джулеке, которые о чем-то разговаривали. — Ох, да быть не может, — пискнула Роуз. — Что случилось? — поинтересовалась Алья. — Адриан встречается с новенькой, Лилой, кажется, — тихо ответила Джулека. — Что? / ЧТО? / Не может быть! /… — воскликнули Сабрина, Хлоя и Алья, а последняя из подошедших промолчала. — Откуда вам это известно? — разозлилась Буржуа. — Так Лила в нашем классе учится, — пояснила Джулека, а Роуз, в подтверждение, кивнула. «Ну почему?» — понурила голову Маринетт. Сезер посмотрела на подругу, которая с гордо поднятой головой слушала сплетни, а потом просто ушла в класс. Было настолько обидно и больно. А осознание, того, что Адриан не воспринимает Маринетт как девушку, просто бесило, хотелось ходить всё крушить и бросить в Агреста пару стульев, чтобы его блондинистая тыква прозрела.С каждой полученной болью куст розы превращался в тюрьму, держа за решёткой связанную пленницу. Он был отражением её души, где было пусто, а если пусто, то и управлять некому. Ветви всё росли и росли, а давно увядшие розы не давали о себе знать. Вместо прекрасного кустика появилась колючая стена с острыми, как жало, иглами. А вокруг этой стены было что-то неописуемо прекрасное, что скрывало и отвлекало внимание от сорняка.
Все люди совершают ошибки. И только они потом решают: исправлять их или же нет. Сидевший на скамейке Адриан в пол уха слушал своего друга, попивая из банки газировку в ленивой позе и думал, как он может исправить ошибки, но, так как он никогда не совершал таких, о которых бы потом жалел долгое время, он не знал, что ему делать. Ему нужен был совет или хотя бы какое-нибудь наставление. — Нино, ты когда-нибудь совершал ошибки, о которых потом приходилось жалеть? — С чего это ты, чувак? — удивился тот. Адриан пожал плечами, мол «просто так» и запрокинул голову назад. Из их класса, где сидели одноклассники и ждали начало последнего урока, послышался звонкий смех. Этот смех он узнает из тысячи, ведь слышал его так много раз. На ничего не выражающем лице появилась легкая улыбка, да и то это нельзя было назвать улыбкой, скорее у него приподнялся левый уголок губ, чтобы Нино не видел и не стал задавать лишних вопросов. — Ну, — продолжил он, — был один такой случай, когда я напился просто в зюзю, это было летом, я тебе как-то рассказывал, а потом ходил и блевал весь следующий день. — Да, помню. Но, знаешь, я не об этом. — А о чем же? — Я не так давно обидел человека, с которым очень давно знаком. Это было ещё до того, как я начал встречаться с Лилой. Честно признать, я не знал, что делать в той ситуации и получилось все не лучшим образом. — Мне кажется, тебе надо с ним поговорить. — Думаешь? Я с ней давно не общался. Вдруг опять напортачу? — О-о-о… так это девушка? Ну что ж, потом расскажешь мне, как все прошло. Помнишь, ты учил меня быть собой, так просто следуй своим советам и всё! А потом решай сам. Прозвенел звонок. — Ладно, у меня есть время подумать, — улыбнулся Адриан и лениво поднялся с насиженного места, тоже самое проделал Нино и друзья пошли в класс. Сейчас был урок физики, где учитель диктовала информацию, а класс записывал. Маринетт была настроена на четвёрку в этом семестре и попыталась записать все, что бы потом это все выучить, ну или хотя бы написать шпаргалку. А Адриан сделал вид, что ему нездоровится и решил попроситься в медпункт. Сидящий с ним Нино ничего не понял и просто продолжил переписываться с Альей. Маринетт проводила его взглядом, а потом продолжила писать. Так и закончился урок. На выходе из школы Маринетт попрощалась с Нино и Альей и те ушли гулять, а она достала телефон и начала набирать маму. — Маринетт, — позвал девушку знакомый голос и Дюпен-Чен повернулась. К ней подошёл Адриан, она прервала вызов и убрала смартфон в карман. — Слушай, можешь дать мне свои конспекты по физике? Я их перепишу и потом верну тебе. — Так завтра же физика, мне тоже надо готовиться. — Хм… Давай так, ты дашь мне конспекты и через два часа я тебе их занесу. — Хорошо, — согласилась девушка и стала доставать тетрадь из рюкзака. — Кстати, тебе уже лучше? — А? — не понял Агрест. — Ах, да-да, всё хорошо, — улыбнулся он. — Ну ладно, вот держи. Адрес! Так, надо написать тебе его… — Не, не стоит, я помню, — принял тетрадь блондин и помахав на прощание. Ушёл. — Помнит? Вроде мелочь, но чёрт подери, она так рада. Этот парень разбил ей сердце и разрушил надежды, но она продолжает его любить, а маленькие разговорчики заставляют её пищать от радости, что он её заметил! Но это ещё не самая последняя новость, которая её радует. Уже как с неделю ходят слухи, что Адриан порвал с врушкой Лилой. По этому поводу Дюпен-Чен устроила дома праздник. Ну как праздник, накупила кучу еды на карманные деньги, включила музыку на всю катушку, пока родители на работе и прыгала на кровати, как сумасшедшая. А что ещё надо? Победный смех, как в кино! Но она ещё не победила, а вот Хлоя как узнала об этой новости от Сабрины, которая прислала ей SMS, запищала от радости на весь школьный коридор и засмеялась а-ля «ведьма Айси из Трикс». Зрелище было ещё тем. Правда. она потом чуть не поперхнулась, ну да ладно. Пока тетрадь по физике у Адриана, Маринетт решила сделать уборку. У неё был выбор между уборкой и биологией, и, конечно, она выбрала уборку! Прибралась на столе, сложила все учебники по полкам, поменяла расположение постеров и фотографий на стенах, потом перебрала тетради и тоже сложила по полочкам и тут она вспомнила, как рисовала Адриана в конце тетради по физике… — Вот чёрт, — вздохнула она, ударив себя по лбу и уселась на стул. — Как же стыдно-то… — Вдруг прозвенел звонок и огласил всю квартиру о том, что кто-то пришёл. От неожиданности сердце Маринетт сжалось. Встав с места, она вышла из комнаты, дошла до входной двери, потянулся к замку слегка дрожащей рукой, но когда звонок снова повторился, она резко выдохнула, пару раз повернула замок и надавив на ручку, открыла дверь. — Уж думал, что ты не откроешь, — улыбнулся Адриан, Маринетт не знала, что ответить и тоже улыбнулась. — Вот держи, — он протянул ей розовую тетрадь. — Ага, — приняла вещь девушка. — Спасибо… Слушай, а ты знала, что твоя закладка приносит удачу? — вдруг спросил Агрест. — А? Закладка? — Да, та самая, которую ты мне подарила во втором классе. — Ах, да, точно, — улыбнулась Дюпен-Чен. — Ты до сих пор её хранишь? — Сейчас нет, — Указал на тетрадку, которую принёс, и Маринетт неспешно открыла её. В конце была закреплена магнитная потёртая закладка. — Я решил вернуть её тебе. — Но зачем? — Чтобы отдать тебе удачу, она, между прочим, очень помогает. — Ха-ха… Ну ладно… — Ты возьми её завтра на физику, уверен, она тебе поможет. — Хорошо, — улыбнулась девушка, — спасибо. — Ну, я пойду, — сказал Адриан и положил широкую ладонь на хрупкое плечико синеволосой, а потом медленно убрал и, развернувшись, стал спускаться. Минув половину пролёта, он остановился и повернул голову. Маринетт так и стояла не шелохнувшись и смотрела ему вслед. — Пока, — сказал он. Девушка вздрогнула и, улыбнувшись, сказала: — Пока. На следующий день, Мариентт взяла с собой закладку, приносящую удачу, но при этом выучила весь конспект, благодаря Адриану, который выделил ей карандашом самое важное. И сейчас сидя за партой в кабинете физики была абсолютно спокойна. Перед ней сидел Адриан и болтал с Нино. и ни тот, ни другой не повторяли, а ведь сейчас самостоятельная. Тут в класс вошла учительница, после того как прозвенел звонок. Ученики встали, поздоровались, сели, достали листочки и пока подписывали их, учитель написала на доске шесть вопросов, а когда повернулась, сказал: — Всё, начали. Первым работу закончил Адриан и когда подходил к своему месту, подмигнул Маринетт, которая потом, покраснев, уставилась в свой лист и продолжала писать. То, что ей подчеркнул Адриан оказалось очень кстати, а закладка в руке придавала ей уверенность. Когда все работы были сданы, учитель принялась за проверку, пока класс читал параграфы новой темы. — Ну что, я всё проверила, — сказала женщина, открыла журнал и стала выставлять оценки, называя их в слух. Подошла очередь Маринетт. — Дюпен-Чен, пять. Маринетт, что с тобой случилось? — Удача? — Если так, то держи её при себе, — сказала учительница и продолжила. — Адриан, пять. — Молодец, Маринетт, — похвалила ту Алья. — Чувак, и как тебе это удаётся? Вчера балду гонял, а сегодня пять получил! — воскликнул Нино. — Мне помогли, — сказал Адриан и повернулся, протянув свою ладонь Маринетт, та улыбнулась и дала пять однокласснику. — Ах вы… — протянули Нино и Алья.Луч солнца. Луч надежды на что-то лучшее, не страшась острых шипов роз, смело пробивается через плотные заросли кустарника. Он в силах помочь той, которую заточил в тюрьме, спрятавшись за слоями туч. Он готов исправить то, что натворил, надеясь, что она сможет простить его и потом станет всё как прежде. Розы вновь будут цвести под его лучами, а они как в детстве снова будут вместе.
На носу Рождество и чтобы воспользоваться шансом заполучить Адриана, Хлоя уговорила директора устроить «Рождественский бал-маскарад», где все ученики бы оделись в разные костюмы и надели маски. В общем-то это бал для девочек, а вот для мальчиков это морока полнейшая. Ходи со свой девушкой по магазинам и выбирай с ней платье, а потом подбирай себе галстук под её платье серо-буро-малинового цвета. Конечно не у всех есть пары, но им самое время найти друг друга. Взять хотя бы Нино и Алью. Эти двое уже давно гуляют вместе, ночи на пролёт общаются, так почему бы не сходить вместе на бал? Так нет, они забились каждый в свой угол и ждут: Алья, когда её пригласит Нино, а Нино, когда решимость снизойдёт к нему с каких-то там небес. Эти двое называют себя «советниками в любви» по отношению к своим друзьям, и сейчас статус «советника» упал ниже плинтуса. Адриан и Маринетт в их дела не лезут, мол сами разберутся, но у них и своя головная боль есть. У Адриана, как галантно отшить Хлою, Лилу и ещё нескольких фанаток, но эти две в первую очередь. А у Маринетт, сидеть и ждать сложа руки, что вдруг свершится чудо, ну, а пока это чудо свершается, она дошивает платье. — Адриан, милый! — послышался слащавый голос Буржуа и в следующий момент, надоедливая блондинка, обхватила руками левую руку Агреста. Адриан напрягся. — Я знаю, что ты очень хочешь пойти со мной. По этому, я уже придумала нам костюмы и они уже шьются. Ты будешь принцем, а я принцессой! А на балу мы стане королём и королевой! — с каждым разом всё крепче обнимая его руку и практически прижимаясь всем телом, пищала Хлоя. — Э-эм… — Что ты несёшь?! — воскликнула Лила. — Адриан идёт со мной! Я вижу, ты не в курсе, мы с ним снова вместе, — встряла в разговор шатенка и тоже обняла руку Адриана. — А? — удивился парень. — И что бы ты знала, он только мой! — закончила Лила и поцеловала того в щёчку. — Что? Он мой! — не сдавалась Хлоя и проделала тоже самое. Адриан-то конечно не против, но он уже определился. и казалось как нельзя кстати из класса вышла Маринетт. «Как раз вовремя!» — улыбнулся он. — Так, девушки, вы конечно очень красивы… — Ну разумеется, — тряхнула волосами Хлоя. — …но, — продолжил парень. — Какое ещё может быть но? — перебила его Лила. — У вас столько общего, — быстро произнёс он и вырвался из объятий, — может вам пойти на бал вместе? Повисло молчание. Девушки не в скрываемом шоке. Воспользовавшись моментом, Адриан убежал от них в сторону, куда направилась Маринетт. Дюпен-Чен направлялась в столовую, где было слишком много людей. Дело плохо, надо быстрее действовать, а то его вопрос может неизвестно на сколько затянуться или вообще не быть озвученным и тогда, он не исправит того, что натворил… Пока он полон решимости надо взять и крикнуть. — Маринетт! Девушка, услышав своё имя остановилась и обернулась, а проходящие мимо ученики тоже посмотрели на неё, но не стали заострять на ней внимание и пошли, куда шли. Сказать, что Дюпен-Чен была удивлена, то нечего сказать вообще. Её тело охватила дрожь, она не могла пошевелить ни одним мускулом на лице, не могла пошевелить ни пальцем, ни рукой, ни ногой. От чего-то было просто страшно. — Маринетт, — выдохнув, сказал блондин, — ты пойдёшь со мной на бал? Эти слова, как гром среди ясного неба. Что ответить? «О, Адриан, конечно я пойду с тобой!» или «Да! Конечно, да!» или просто разрушить всю атмосферу одним простым… — Пха-ха-ха-ха… Ты что, серьёзно? Девушки и женщины — таки существа, которые в ситуации, находящейся в шатком положении, могут сотворить её ещё хуже. — Предельно, — кивнул Агрест, а Маринетт перестала истерически смеяться. Хотелось просто взять и отомстить ему. Такое ощущение ей было плевать на то, что отношения между ними понемногу, но стали налаживаться. Плевать, что она его любила всем сердцем. — Ты хочешь увидеть во мне истеричку?.. — Нет, мне и Лилы хватило. Маринетт не знала, что ответить, злость так и бурлила в ней, а слёзы уже было не возможно сдерживать. — Всё продолжаешь издеваться? — тихо произнесла она и обессиленно ударила по его груди кулаком. — Все дни, что я помню… каждый из них, не мог обойтись без тебя. Ты всегда был лучом, освещающим мой день, а потом просто сам взял и ушёл. — Маринетт, — с сочувствием в голосе сказал блондин, но не слушая его, Маринетт продолжила выговаривать ему всё. — Я не понимаю, почему? Раньше мы всегда были вместе, а потом тебя вдруг не стало. Ты постоянно был с другими, а меня обходил стороной столько лет… Всю старшую школу. — Я боялся потерять друга. Ту самую Маринетт, которая была в детстве и… — Глупый ты. Сам себе противоречишь, — выпрямилась девушка и посмотрела на него с такой болью и слезами на глазах, которая копилась у неё долгое время. — А сама-то, разве себе не противоречишь? — сказал он после долгого молчания, в тот момент, когда девушка собиралась уйти. — Ты сказала, что любишь меня, а теперь отталкиваешь? — Мне просто тяжело броситься к тебе и всё забыть. — Хорошо, не забывай. Тогда дай мне шанс, — он взял её за руку, словно боясь, что она уйдёт. — Адриан, я… — он притянул её к себе и коснулся лбом о её. — Я исправлю свои ошибки. Тогда я был не прав, обескуражен, но теперь я знаю, что нужно сделать, — он выдержал паузу и открыл до этого закрытые глаза и посмотрел в её голубые, красные и заплаканные. — Я должен влюбиться в тебя.Пошла первая трещина.
— Должен сделать это, потому что должен был сделать давно, с тех пор, как увидел, как ты сидела на стульчике и подтягивала розовые колготки, а потом оглядывалась с таким смешным задумчивым лицом, в поиске игрушки.Вторая. Третья. Отлупился кусок коричневого покрывала сначала от одной веточки, за тем ещё одной, и в конце концов под яркими лучами солнца, открылся миру большой куст роз, где вновь появились бутоны, а на против, посадили ещё один, маленький с одним бутоном, готовый вот-вот распуститься.
Они стояли соприкоснувшись лбами и молчали. У одной продолжали течь слёзы, а второй смотрел с надеждой и сжимал в своей руке её. — Хорошо, — улыбнулась Маринетт, а Адриан отстранившись, посмотрел на неё. На что именно был её ответ, то ли на бал, то ли на шанс, он не понял, но был несказанно рад тому, что решился исправить свои ошибки.Роза — прекрасный цветок, но и у неё есть тёмная сторона, как есть тёмная сторона у такого прекрасного чувства, как любовь…