***
Пока Дуб ехал чуть ли не насильно пристёгнутым к месту рядом с водителем, его взбалмошную голову посещали совершенно разные мысли. Например, что дача — не такая уж и плохая затея, или вовсе что нужно помыть лобовое стекло. "Как хоть Вовка вообще через него видит? Едет, как ёжик в тумане." — Мы на месте. Вылезай, Виталик. — Уже? Быстро доехали, — заметил Дуб. — Держи ключи от дома, а я сразу гараж отопру. Вскопаем грядку и весь день будем отдыхать, — не слишком обнадёживающе сказал Холст и кинул Виталику позвякивающую связку. Дуб обречённо вздохнул и поплёлся отпирать дом. Нужно признать, он у Володи был красивый, как и участок. "Да, собственно, как и Володя", — Думал Дуб, копошась с замком, — "Не коттедж, конечно, но мне нравится. С прошлого года здесь не был." Наконец дверь поддалась, и Дубинин ввалился внутрь. — Ай, бля! Вовка, понаставил кроссовок! - выругался он, — Кстати, надену их, а то не солидно так огород копать, - уже тише добавил Дуб, — Вовка, ты взял поесть? — Взял, конечно. Я ещё с вечера всё в багажник собрал, — крикнул Холст из гаража, гремя лопатами и граблями, — Только мы поели дома, не надо мне тут. В дверях появился Володя в смешной шапке и с лопатами. —Что ржёшь, Виталик? Я и на тебя такую одену, больно надо мне тут с перегревшимся басистом возиться, — с этими словами Вова потянулся к какой-то полке над вешалкой, где обнаружилась ярко-жёлтая шапка с цветочком сзади. Холст захихикал, нахлобучивая её на голову Дуба, — Ну, если не нравится, могу тебе свою отдать. — Да ты хоть себя видел, садовод? — усмехнулся Виталя. — А что? Она красивая, кра-а-асненькая, — наигранно протянул Холст. Сходящий со ступенек Дубинин хотел было сказать что-то язвительное, но замолчал, потому что едва не врезался в протянутую ему лопату. — Ну, ты хоть сажать-то что будешь? — спросил Дуб. — Да сам не знаю точно. Сегодня вскопаем сколько сможем, потом подумаю, — ответил Володя и замахнулся над грядкой.***
Лопаты под руками двоих мужчин пусть и не так быстро, как в молодости, но хорошо убирали дёрн с гряд и раскапывали рыхлую землю под ним. Холстинин динамично махал лопатой, но вдруг замер и скривился. — Чего такое, Володь? — испуганно спросил Виталик. — Да спину прихватило. Постою немного, может, отпустит, — сказал Холст, сквозь боль пытаясь состроить хоть сколько-нибудь спокойную улыбку. — Может отпустит, может отпустит! — передразнил Дубинин, — А может и не отпустит! Пошли в дом, намажу чем-нибудь. Полежишь. Виталик закинул руку Холстинина к себе на плечо и потащил в дом.***
— Мать твою, Володя, где лекарства? Вечно у тебя ничего не найдешь, — выругался Дуб. — Тумбочка у стола, второй ящик, — спокойно ответил Холст, лежащий уже без футболки, заботливо снятой басистом. Виталик порылся в аптечке и нашёл разогревающую мазь в белом тюбике с полоской. — Ну, горе луковое, где болит? — Дубинин подошёл к лежащему Володе. — Здесь, — простонал тот, нащупывая рукой на спине больное место. Виталик надавил на тюбик и круговыми движениями не грубо, но с нажимом втёр лекарство в спину. — Лежи теперь, отдыхай, не смей выходить. Я сам докопаю, там немного. — Если полегчает, я встану, — возразил Володя. Дубинин вздохнул и вышел из дома.***
— Не устал, работяга? — от неожиданности Виталик вздрогнул. За его спиной стоял Холстинин. — Ты какого хрена вышел, а? У тебя что, здоровья, как жизней у кошки? — наехал Дубинин на "пострадавшего", — Полегчало, так лежи, отдыхай, — уже мягче сказал басист. — Да ну тебя. Полегчало — значит, работать надо. Ну-ка, дай мне покопать. С тебя уже пот стекает, а я лежал столько времени. От вида столь жизнерадостного Холста с порывом ветра с Дубинина слетела панамка, а вместе с ней он уронил и лопату. — Ой, Вовка, совсем офигел, — сквозь смех сказал Виталик, нагибаясь за инструментом. Одновременно за ним потянулся и Холстинин, но видя, что Дуб уже поднимает лопату, распрямился и загляделся на загорелого басиста. — Я бы не советовал так эротично нагибаться, — усмехнулся Володя, — Я же ещё не пенсионер, а в округе никого нет. — Знаешь, Вов, — начал Дубинин, - Если бы не твоя спина, совета я бы ослушался... — Ну, раз так, — Владимир хитро улыбнулся и по-хозяйски дал волю рукам, — Пойдём-ка в дом, солнышко.