Дочурка Джея

Кто моя мать? Этот вопрос меня мучил всю жизнь, но через пару минут я об этом забыла.Скорее всего она была обычной проституткой или циркачкой.. Я шла километр за километром от работы в баре, до дома, где отец как всегда сидел в своей каморке и что-то торопливо записывал на обрывках листиков заляпанных кровью или грязью. Он мне никогда их не показывает,говорит :"Подожди еще чуть-чуть и ты мне поможешь во многом.Я открою тебе более интересный мир, это будет лучше воровства и угона машин." Эту фразу я беззвучно проговорила, чтоб никто не услышал, при этом немного кривляясь и пытаясь изобразить папины движения тела, они такие...изящные, он наверное раньше работал в театре или цирке. Идя по улице, загаженной мусором, мимо проходили обычные бедные люди, мы с папой и его бандой жили в бедном квартале, где процветало воровство и побои, днем все казалось безупречно тихим, нежели чем ночью...о да, ночью жизнь тут процветала нехило, проститутки были за каждым углом так же как и педофилы, наркоторговцы, и просто бандиты, желающие ради удовольствия кого-нибудь побить. Мне отец никогда не разрешал задерживаться допоздна, только с ним я могла идти по улице ночью, ловля на себе взгляды сорокалетних педофилов,готовых потискать молодое и мягкое тело. Часто когда мне становилось совсем не по себе, я хваталась за папкину руку и мне было намного легче, я чувствовала защиту, ведь мой отец сам "Джокер", даже самый маленький воришка его знал, боялись его все. Иногда меня отец оставлял дома с Тодом и Эмили, они веселые ребята, с ними я играла с карты, смотрела телевизор, а однажды они подарили щенка, я его назвала Флинтом, но его сбил фургон. После этого, я попросила больше не дарить мне животных. В районе где мы жили, бывало от голода кушали животных, и мне не хотелось чувствовать боль от того, что моего зверинца кто-то ест.Тод и Эмили были парой и лучшими подчиненными моего отца и все же когда папа уходил он им говорил что-то вроде: "Если с моим отродьем что-то вдруг или нечаянно произойдет, вам намного приятней будет покончить жизнь самоубийством, нежели встретиться со мной." Мне от этих слов становилось теплее на душе. Странно, я не раз видела, как папочка Джей убивал людей, их калечил и издевался над ними. Но раз так, то почему он меня не берет с собой на некоторые "задания"? Я уже не боюсь крови, за 14 лет привыкла к этому сочному и незабываемому запаху крови перемешанным с запашком табака. Думая почему мой отец не всегда меня берет на так называемые "задания", я и не заметила как пошла не той дорогой и зашла не за тот угол дома. Попала я в не очень хорошую ситуацию: Двуликий и его банда состоящая из трех людей в черных костюмах, хотели что-то делать с молодой парочкой, девушку похоже изнасиловать и убить на глазах парня,а самого парня просто убить. Я часто видела, как по ночам Двуликий насилует молодых девушек или убивает их, поэтому я ничуть не удивленна. Парень из его команды меня заметил и показал на меня пальцем, все обернулись. Девушка со своим парнем все еще бились и пытались выбраться, но каждому из них легкими движениями перерезали сонную артерию, их тела упали в лужу, они бились в конвульсиях, кровь брызгала во все стороны. Я заметила, девушка была беременной, на сроке так седьмом или восьмом. Откуда все это я знала? Когда мне нечем было заняться, я читала все что можно и мне попадались книги про беременных, да и еще в баре "Тетка Мин", где я работала, пару раз видела роды проституток... И все же девушка билась животом к верху, и её животик был проткнут,значит, ребенок уже мертв или покалеченный. Наверное больно осознавать, что твоя семья еще недавно была счастливой, вдруг разрушилась из-за поворота не туда... - Каакиие люююди!- с восторгом отвлек меня Двуликий, протягивая каждую гласную. За долю секунды я поняла, что мне пора сваливать. На днях этот обгорелый кусок мяса, сидел в бере рядом с моим папой и мой. Напившись, Харви полез ко мне с извращенскими намеками, но папа его чуток наказал, что обошлось Обгорелышу сломанными костями, морем синяков и порезов. Я удивленна, что он жив, хотя как говорят: "Твари живучи." ----------------- От воспоминаний о том, как он нервно пытался расстегнуть пуговицу на моих джинсах меня передернуло. - Да, здравствуйте, дядя Харви. Я как-то не во время, пожалуй я пойду.- спокойно, ничуть не показывая своего потайного страха я ответила, медленно двигаясь назад. - Нет, стой, я должен кое-что передать твоему отцу через тебя и... Недослушав до конца, я рванула что есть мочи. Во мне плескалась уверенность, я знала, что смогу от них убежать. Адреналин, страх и веселье, вот оно маленькое счастье. И вот мое дыхание сбивается, слышу приближающиеся быстрые шаги, крики вроде "Стой! Не убежишь!" и выстрелы по ногам. Мне стало очень смешно, вроде приличные бандиты, а стреляют как будто первый раз пистолет в руках держат, даже я по движущимся предметам стреляю четче. Я стала вспоминать все песни с ритмом и начала их громко в слух петь, почти не помогало, но настроение улучшало. И тут словила себя на мысли:"Хах.Обычные подростки бы в криках о помощи бежали, а я тут песни пою, наверное, от папы передалось." ---------- Бегу, бегу и еще раз бегу, казалось прошла вечность или пять секунд, время длилось то ли очень долго, то ли очень быстро. Глубоко, тяжело, прерывисто дыша я свалилась на колени и с болью в горле, хриплым голосом я очень тихо произнесла: "Всё." Я не стала прощаться со всеми знакомыми, они меня все равно не услышать. Я не стала молить о пощаде, все равно будет так, как пожелает левая пятка Харви. Я просто устроившись поудобнее на коленях, запрокинула голову назад, что бы видеть небо. Уже солнце село,звезды почти видны, казалось идет дождь, но ни одной капли не упало с неба, было холодно и жарко. Интересно, сколько я бежала? Хотя уже не так важно, я уже мертва или сильно покалечена. Вот, пуля проскочила у моего плеча, задев его, затем смачный удар то ли битой, то ли кирпичом по голове. По инерции падаю в перед, чувствую лицом асфальт, вроде больно, но как-то пофиг. О чем обычно думают люди перед смертью? О вселенной? Да, она безгранична, загадочна, но совершенно не важна. Мои философские мысли кто-то прервал. Этот кто-то теплыми руками смерил мне пульс на шее, было щекотно, но я не желала подавать признаков жизни, хочу умереть, все конечно весело, но как любой другой ребенок хотелось видеть игрушки и счастливую семью, в место этого получила умения грабежа, неплохо могла за себя постоять, если это конечно всего лишь один-два человека, стреляла хорошо, разве это нужно ребенку? Если этот Обгорелышь пытается меня "разбудить", он во всяком случае попробует привести меня в себя, чтобы отомстить моему отцу за увечия. Внезапная тряска. - Нет, я не хочу жить! - пробредила я. - Я тебе, черт возьми, дам "не хочу жить"!- рявкнул до боли знакомый голос. Перевернули на спину.Раз пощечина, два пощечина и я открываю глаза. Вокруг трупы моих преследователей, Харви корчится в судорогах, папа Джей сидит на корточках передо мной с недовольным, раскрашенным лицом, Тод и Эмили осматривали трупы. Я смотрю на своего создателя, а он в свою очередь на свое создание. Когда я практически стала ослабевать сознанием, я ринулась на шею папочки.Я не обращала внимания на боль, как учил мой создатель. Боль нужно преодолевать.Долгие тренировки и вауля, боль мне не помеха. Мой отец не любил объятья, но все же позволил мне его обнять. - Я буду жить? - со смешочком я спросила своего отца. Он с ухмылкой и уверенностью ответил: "Конечно!" И тоже в свою очередь приобрел дочурку. - Твой папаша не прав! -выкрикнул полумертвый Дент стреляя из револьвера в меня. Я ничего не чувствовала, состояние шока. Время застыло. Джей достал из кармана один нож из его коллекции, и умело швырнул Обгорелышу прям в глаз, затем ловкими движениями вынул из-за пазухи пистолет. Он яростно стрелял по Денту, даже тогда, когда было понятно, Харви мертв. Это продолжалось до тех пор, пока вся обойма пистолета не разрядилась. Отец с ухмылкой явно был доволен своею меткостью, но его взгляд упал на меня и полуулыбки как и не было. Чтобы хоть как то разрядить ситуацию я попросила папу: "Пап, я знаю, я умираю. Расскажи о моей матери." Отец сглотнул и начал говорить. - Твоя мать...Эм...Была никем.Как-то раз я совершал очередной побег из психбольницы... Она сидела в ординаторской и не обращала внимания ни на взрывы, ни на убитых людей, она просто читала книгу. По началу я подумал, что она глуха, но боковым зрением она по-любому должна была хоть что-то заметить. Я к ней подошел и за ней наблюдал, она была красивая, но что-то в ней было не так. Некоторое время спустя она перевернула страницу книги и посмотрела на меня с удивлением...у неё глаза были разных цветов, один зеленый, другой голубой. Это её совершенно не портило, даже больше украшало...Я спросил её, что она тут делает и она достала блокнотик, что-то записала, и показала мне. "Я не помню. Я тут проснулась от взрывов и начала читать книгу, она, кстати, интересная."- было написано в блокноте.Она даже не знала как её зовут, поэтому я её назвал Фрэнси.На вопрос почему она не говорит, она открыла рот и показала, что у неё нет языка. Твоя мать мне безумно понравилась, она отличалась от серой массы людей. И я её забрал себе...- очень медленно, смотря в одну точку рассказал мне отец о маме. - А что с ней случилось?- поинтересовалась я, взявшись за руку папы. - Она , говорила, ей кто-то мешает. Этот кто-то был у неё в голове... она пыталась сверлом просверлить себе голову, хотела дверью выбить из головы кого-то. Первое время я её останавливал, а потом сам же и застрелил... Отец склонил голову...Что-то потекло у него по щеке, краска перемешанная со слезами. Он начал смеяться и плакать. - ...Я убил того, кто меня понимал и сейчас умрет мое безупречно великое создание..- с досадой он смеялся. - Пап, я хотела сказать...- я хотела ему много рассказать, но было поздно. Последний вдох, последний стук сердца, последняя связь глазами с отца. Вечная темнота.