***
На кухне пахло чем-то горелым. Кажется, снова старался Тэхен. — Просто я не привык делать яичницы сам, — оправдывался Ким. — Да ладно, — весело отмахивался Хосок, сквозь слёзы поедая горелые комочки, кажется, яичницы. Тэхен скушал кусок и искренне удивился как Чон это ест. — Тэ, у меня есть одна новость, — с печалью начал Хосок. -Я знаю, яичница отвратная… — Да ладно тебе, — улыбался старший, отодвигая тарелку с недоеденной 'едой' в сторону, — я не об этом. Рыжеволосый скорчил удивленную гримасу и присел рядом со старшим. — На следующей неделе приезжают мои родители. И я хочу рассказать им о нас. — Зачем? — округлив глаза, спросил Тэ Чон объяснил свою точку зрения, мол, так неправильно не рассказать родителям об этом, и добавил: — Только я без понятия, что будет дальше. Он расстроенно пожал плечами и посмотрел в окно, там виднелось мрачное дождливое небо. Погода сегодня не на шутку отыгралась на прохожих: сначала ливень, а после гроза. Серые тучи медленно плыли по унылому небу, нагоняя тоску, а после наполнялись водой и выпускали на людей новую порцию дождя. — Хосок, давай убежим? Хлынул сильный дождь. Через забытое незакрытое окно на паркет стали падать мокрые и тяжелые слёзы неба. Оно плакало от тяжести противных чернющих туч, заслоняющих его естественную красоту. Гадко. Тэхен подбежал к окну и с силой из-за неожиданного ветра закрыл его. Хорошая идея — убежать. Только куда? — У меня есть дом, — будто читая мысли, продолжает размышлять младший, — он достался мне от бабушки. Эх, она была замечательной женщиной… Дом, правда, маленький, но уютный. Я был там один раз. Там рядом море, понимаешь? У Тэхена загорелись глаза. Видимо, он сильно любил море. Хосок ни разу не был на море — родители его не возили, да и он сам не хотел. А сейчас захотел. С Тэхеном он готов ехать хоть на край света, честное слово. — Мы дождемся твоих родителей, — стал мечтать Тэ, — расскажем им правду и уедем туда, к морю. Как тебе идея? Тэхен ласково приобнял своего хёна за плечи. Бросить настоящую жизнь и начать новую. Новую, без проблем и с любимым человеком. Хорошая идея. — Тэхен, — прошептал старший и улегся головой на плечо рыжеволосого, — ты замечательный. — Ты тоже, хён, — тихо, одними губами сказал Тэ и закрыл глаза.***
Неделя прошла удивительно быстро. Тэхен наконец-то пересдал свой экзамен на хорошую оценку и теперь чувствовал себя очень расслаблено. Оставался один день до приезда и один день до признания, решающего дальнейшую жизнь обоих парней. Хотя они уже определились, что если родители будут против, они всё равно уедут. Родители Тэхена восприняли такую новость на удивление хорошо. Любимая сестра поговорила с ними, рассказав про то, какой хороший человек Хосок и то, что с ним их сын никогда не пропадет. Да, они знакомы. Когда-то Йонг училась вместе с Хосоком в одном классе. Они были лучшими друзьями и обещали дружить всю жизнь, но эта самая жизнь развела их сначала по разным классам, а после и по разным школам. Девушка доверяет судьбу своего брата в его руки, потому что знает Хосока от головы до ног. Знает все его плюсы и совсем редкие минусы. Знает, что это тот человек, на которого стоит надеяться. И родители его тоже отлично знают. Знают и даже плюют слегка на то, что их сын нетрадиционной ориентации. Сын в безопасности, а дальше пусть живет так, как считает нужным. Его жизнь, собственно. А родители Хосока, по его словам, совсем другие и, пожалуй, скорее сами выгонят его из дома, нежели он успеет уехать сам. Поэтому на всякий случай за день до приезда Хосок собирает все свои вещи, пишет записку, в которой описывает всё как можно тщательнее и подробнее, убирается в комнатах, в чём, конечно же, ему помогает Тэхен.***
Раздается звонок в дверь. Не успевая открыть дверь изнутри, её открывают снаружи. Из подъезда в квартиру просачивается неприятный кислотный запах смеси каких-то не совсем приятных вещей, а также заходят четыре невысоких человека. — Сынок, привет, — мама протягивает свою ветровку сыну и проходит в зал, — о, убрался. Молодец! Отец делает тоже самое, только, зайдя в зал, скорее садится на диван и включает телевизор. Как же Хосок скучал. — Привет, мам, пап, Чимин, тётя Пак, — он кланяется последней и вешает её куртку на вешалку, — как отдохнули? — Неплохо, — говорила мать, попутно показывая те самые фотографии миссис Пак и её сынишке. Больше она ничего не сказала. Неприятно. — Раз уж вы все в сборе, то у меня есть одна новость… — начал было Хосок. — Хорошо, приготовишь поесть? — отец включил футбол и, не отрываясь от экрана телевизора, перебил сына. -… у меня есть одна новость, — с нажимом, чуть громче повторяет Хосок, стараясь придать голосу как можно больше доброжелательности. В отличие от папы, мама отвлекается от разговоров с тётей Пак, поворачивается к сыну и, улыбаясь, говорит: — Рассказывай. Тётя Пак спокойно замолкает в сторонке и делает вид, будто её здесь нет, а Чимин усаживается поудобнее. — Мам, пап, это Тэхен, — как по сигналу в комнату вошел рыжеволосый. Он ярко улыбался своей прямоугольной улыбкой, чуть ли не освещая серую от темноты за окном квартиру, — и он мой парень. Папа даже отвлекся от футбола. Его выражение лица выдавало дикое удивление и какую-то уже начинающуюся появляться злость. — В смысле? — спрашивает мать, прикрывая рот рукой от удивления. — Мы встречаемся, — также просто на вид, но в душе серьезно переживая, говорит сын и приобнимает младшего за талию. В комнате зависла напряжённая тишина, которую прерывает хрипловатый и сердитый голос отца: — Вон из дома! Он выключает телевизор и добавляет ещё громче: -Вон. Из. Моего. Дома! Хосок ожидал такой реакции, но всё равно сердце печально ёкнуло и тело ослабло. Хотелось осесть наземь, как в фильмах, и потерять сознание. Но то ли дело фильмы — здесь реальная жизнь. — Ты не слышал? Вон отсюда, понял?! — рявкнул отец и, кинув последний злой взгляд в сторону родного сына, схватился за пульт и вернул жизнь телевизору. — Я, наверное, пойду… — тихо прошептала миссис Пак и двинулась в сторону двери. Её никто и не останавливал. Тэхен подхватил за плечи хёна и повел в спальню. Чимин тут же сорвался с места и побежал за ними. — Хо, вот не ожидал от тебя! — Он восторженно похлопал того по плечу. Рука у него была тяжелая и сильная, что Хосок чуть от неё и всех этих переживаний не упал. — Я бы ни за что своей не сказал! Она ж у меня терминатор! Убьет сразу же. Твой отец ещё ничего, — выпалил Чимин, переполненный вечерними впечатлениями. — Чимин? — уточнил Тэхен, а после короткого кивка добавил: — Отстань, пожалуйста. Не видишь, ему плохо? Чимин расстроенно уткнулся взглядом в свои ступни и, повернувшись, убежал за мамой.***
Хосок никогда не плакал. Разве что совсем в детстве. Очень неожиданно видеть отца обычно спокойного и ленивого таким злым и жестоким. — Наверное, нужно было их подготовить, — рассуждает Тэхен, — не плачь, хе-е-н! — Младший схватился обеими руками за плечи Хосока и повернул его лицо в свою сторону: -Ты не должен плакать! — он кричал. — Я люблю тебя! Не смей реветь, хён! Хосок ревел от обиды, но с помесью счастья. Он тоже любит Тэхена и надеется, что сделал все правильно. Они уедут сегодня же. Ночью.***
К счастью, чемоданы уже были собраны. Оставалось только тихо дождаться, когда родители дообсуждают там всё и лягут уже спать. Хосок переживал. Он очень не хотел уезжать, но жить вместе с осуждением и ненавистью ужасно тяжело. В три часа ночи родители, наконец-то, улеглись в свою комнату и включили телевизор. Кажется, это снова футбол. Значит, мама уже уснула. Дверь в их комнату была закрыта, поэтому, ни капли не боясь, что их заметят, Хосок вместе с Тэхеном вынесли чемоданы из комнаты в коридор. — Не хочу сюда больше возвращаться, — вздохнул Чон и, держа в руках один из чемоданов, переступил порог родного дома. Спускаться по ступеням не хотелось. Хотелось побыстрее уйти отсюда, поэтому вызвав лифт, они запрыгнули в него и быстро спустились вниз. Улица встретила парней прохладным ветерком и противным моросящим дождиком. — Пошли ко мне, пока мы не купили билеты? — Тэхен говорил, пока вдыхал, наконец, свежий воздух, на что Хосок ответил тихим «угу». С родителями Тэхен не виделся уже недели три. С Сестрой тоже. Поэтому, еще не успев переступить порог своего дома, на брата накинулись с обнимашками. Тэхен был очень рад встречи со своими родителями. Несмотря на то, что Хосок видел его семью впервые, на него тоже обрушились с объятиями. — Хосок, как мы давно с тобой не виделись! — говорила Йонг. — О, дорогая! — кричал с порога Хо, искренне радуясь такой приятной встрече, обнимая крепче и крепче. — Ну, — смеется она, — хватит уже! А то раздавишь! Они все снова смеются и никто из парней не может удержаться перед этой классной уютной атмосферой и, поговорив, решают остаться здесь на пару дней. Родители вообще не против: пусть хоть на всю жизнь остаются, но на всю жизнь они выбрали другое место. Место, которое уже влечет обоих сильнее некуда, но это было бы невежливо — уходить сейчас.***
— Сынок, — она приседает на колени и вручает сыну что-то невесомое и тонкое, — не забывай нас, — плачет, пытаясь скрыть своими тонкими руками, — ты уезжаешь далеко, поэтому знай… Мать срывается и обнимает Тэхена нежно и ласково. Тэхену даже стыдно становится, что бросает родителей здесь. Ведь как-то нечестно же: сестра выходит замуж, он уезжает. Но женщина отодвигается от парня, глядя своими влажными и грустными на его черные и печальные глаза, и придвигается снова, целуя его в щёку. — Мы тебя очень любим, — продолжает она, хватая сына за руку и добавляет уже шепотом, — храни это. И Тэхен обещает. Обещает не вслух, но обещает, что сохранит это обязательно. Честное слово.***
За окном проносятся леса, моря, горы. Всё это прекрасно до жути, и Хосок почти ни разу не оторвался от окна за поездку. Иногда на Тэхена, никогда на еду. Есть не хотелось, потому что еды не было. То есть, конечно же, родители Тэхена положили множество еды: от яблок до горячей курочки, завернутой в фольгу, — но это уже съели. Оставалось пару мягких и, возможно, вкусных персиков, но Хосок рисковать не стал. Тэхен же любовался пейзажем редко. Он любовался человеком, что наблюдал за пейзажем за окном, потому что тот особо прекрасен при тусклом свете чуть выглянувшего из-за горизонта солнца. Каждый изгиб лица идеально подчеркивался этим самым нежным светом, проникающим через окно поезда. А ещё его просто невыносимо чудесными казались карие глаза, блестящими и невероятными, что даже не верилось, что этот самый Чон Хосок твой парень. Хосок готов всё отдать за такого несносного чудака Ким Тэхена, потому что тот думает, что первый совсем не замечает этих его томных изучающих взглядов, а он всё замечает. И ему смешно. А ещё этот самый Ким Тэхен, удивительный и чудной, его парень, и это тоже невозможно забавляет.***
По приезде на место на следующее утро погода на море встретила парней приятным морским ветерком и густым до невозможности воздухом. В нём хотелось утонуть прежде, чем коснешься воды. Такой воздух Хосок не чувствовал уже давно. Всё вокруг прекрасно, даже тот маленький поломанный домик около моря. И какое счастье почему-то берет обоих, что именно этот домик достался им от бабушки Тэхена. И не нужно дома больше, если есть тот, с кем здорово. Тот, которого любишь, с которым переживешь всё. И они оба нашли друг-друга.***
— Ну ма-а-ам, — устало тянет Тэхен, закатывая глаза. — Вот только не закатывай глаза! — возмущается женщина через телефон и добавляет через секунду мучительного молчания. — Вот как ты теперь без куртки? Ты же замёрзнешь! Тэхен вздыхает глубоко и медленно. Он должен как-то сказать маме, что всё будет хорошо и он точно не замёрзнет. Как вдруг его телефон нагло так выхватывают и говорят: — Мама, не беспокойтесь, — Хосок улыбается на многочисленные благодарности младшего и продолжает. — Я взял две куртки и обязательно позабочусь, чтобы без неё он никуда не выходил, — смеётся, — честно-честно. — Ладно, — сдаётся мама и, дав последние банальные советы, бросает трубку. — Ты правда взял вторую куртку? — Тэхен выгибает бровь и хитро улыбается. — Нет, — Хосок улыбается в ответ, а потом говорит уже серьезно, — но ты всё равно без неё в холод не пойдешь, — подходит ближе к парню, а потом добавляет. — Не нужна же нам температура.