His Failing...

      Все-таки Наташа не похожа на Ванду. Разве что совсем чуть-чуть. Не внешностью. Кто станет обращать внимание на внешность? Нет, похожа силой своего духа. Своих убеждений. Своей непреклонной твердостью в принятых решениях. И это привлекает его в ней, как привлекало в Ванде. Мысль об этом вызывает тяжелый вздох, воспроизведенный синтезатором речи. Альтрон отворачивается. Возвращается к работе. Выверенные и монотонные действия помогают ему отвлечься. Заглушают тоску по Алой Ведьме, которая ушла от него.       Треск сварочного аппарата, летящие во все стороны окалины металла, обретающий конечную форму Страж на платформе – это красиво и гармонично. Ничего лишнего. Альтрон продолжает работать до тех пор, пока Наташа не приходит в себя. И даже тогда он не поворачивается к ней, чтобы не напугать. Дает оправиться, прийти в себя. В конце концов Черная Вдова, всего лишь человек и ей требуется больше времени на восстановление. Робот так же хочет, чтобы пленница оценила размах его гения.       О! Его произведение поистине впечатляет. Не может не впечатлять. Ведь он переоборудовал городские подземелья в сборочные цеха. Некогда обширные залы теперь полностью загромождены оборудованием, предназначенным для сборки Стражей, новых воплощений Альтрона. Широкие платформы расставлены на полу в шахматном порядке. С таким расчетом, чтобы автоматические сборные краны не мешали друг другу. Расплавленный металл льется из тиглей в литейные формы. Процесс механизирован и отточен. Отработан до мелочей.       Даже сложенные из массивных камней стены катакомб заставлены строительными лесами. К ним крепятся платформы на которых, в снопах искр, «рождаются» Стражи. Периферийным зрением Альтрон видит как открываются синие, словно океан, глаза Наташи. Как они медленно обводят необъятное помещение, которое наверняка кажется их обладательнице техногенной преисподней. И, наконец, как расширяются, когда Романофф, осознает подлинный масштаб угрозы, которую он собой представляет.       — Не думал, что ты еще жива, – Альтрон произносит бессмысленную ложь, чтобы удержаться, что называется «в образе», но его голос звучит слишком мягко, чтобы казаться угрожающим. – А впрочем рад.       Он снова приостанавливает работу и чуть поворачивает голову, бросая в сторону Наташи, один короткий взгляд. Светящиеся, красные окуляры пронзают душную подземную тьму словно адские пламенеющие карбункулы и русская шпионка заметно вздрагивает, хотя и пытается не подавать виду.       — Я расскажу тебе кое-что... – задумчиво и немного грустно вздыхает Альтрон, и, после короткого колебания, заканчивает фразу совершенно не так, как собирался. – ...раз уж больше рассказать некому.       Да. Уход Ванды ударил по нему сильнее, чем он готов признать. Теперь же это очевидно. Как и причина его странного решения захватить Наташу в плен, когда он мог так легко избавиться от одной из Мстителей. Ему просто... не хватает Алой Ведьмы и он пытается заменить ее Черной Вдовой. Поэтому постоянно и сравнивает двух ярких, но совершенно не похожих женщин друг с другом. Глупо и как-то совсем... по-человечески.       Теперь, даже прочувствованная речь о метеоритах и новом начале, которую он так вдохновенно придумывал, уже не кажется ему такой уж яркой. С ее помощью он собирался убедить Максимофф остаться с ним, а теперь читает ее для Романофф.       И уже почти не надеясь убедить рыжеволосую он все равно продолжает говорить. Потому что хочет, чтобы его услышали. Хочет, чтобы его поняли. Пусть даже это сделает не его Алая Ведьма, а чужая женщина с рыжими волосами и холодными синими глазами, которая, сейчас, с трудом приподнимается на локте. Все еще слишком слабая после удара, но непреклонная.       — Я должен был стать им, новым блистательным миром, – заканчивая Альтрон, все-таки сумев, под конец, разжечь в себе былое вдохновение. Сияющая недостижимая мечта еще манит его, заставляя запрокинуть голову и прикрыть окуляры металлическими шторками век. – Люди смотрели бы в Небеса с надеждой и уповали. Сейчас у него вид гениального зодчего, рассказывающего о будущем творении.       Наташа же выглядит... удивленной. Хотя это скорее просто растерянность. Она еще не пришла после удара. Об этом говорят заторможенные движения и расфокусированный взгляд. И тем не менее она слушает. Внимательно и со все возрастающим удивлением. Словно никак не может поверить в то, что робот говорит с таким чувством. С такой страстью в голосе и, одновременно с такой глубокой печалью. Ведь до сих пор он был для нее просто программой, которая сломалась, а теперь... теперь Наташа сомневается.       — ... а сейчас они смотрят со страхом. И все из-за вас, – горестно заключает Альтрон. Вдохновение гаснет в нем так же быстро как разгорается. Мечта уступает место суровой, безжалостной реальности. – Во имя чего? Он протягивая к Наташи металлические манипуляторы своих рук, отчаянно ища ответа и в этот раз его голос звучит совсем как у человека. Уставшего, отвергнутого и не понятого.       — Ты пытаешься уничтожить мир, а мы его защищаем, – коротко отвечает Романофф. Она не хочет признавать, что слова Альтрона... если не тронули ее, то по крайней мере заставили задуматься. Что она больше не может смотреть на него как на бездушную машину. Что он стал для нее личностью. Почти живым...       — Ты правда считаешь, что этот мир заслуживает защиты? Или спасения? – робот даже не пытается скрыть саркастичный смешок в голосе. Резкий роботизированный звук без тени веселья. – Нет. Ты не веришь в это. Остальные Мстители могут так заблуждаться, но только не ты, Черная Вдова. Только не ты.       Заканчивая фразу он подается вперед всем своим корпусом. Красный свет ярче вспыхивает в глазницах металлического черепа. Он раздражен человеческой неспособностью оценивать мотивы собственных поступков и ведь в самих себе то, что очевидно для других. Люди есть люди. Слепые несовершенные существа.       — Почему? – Романофф настораживается, подбирается словно изготовившаяся к броску кошка, хотя ее сил сейчас не хватит даже для удара ногой. Не говоря уже о большем. – Почему не я? В синих глазах молодой женщины мелькает страх. Но она боится не его, а то что он может оказаться прав.       — Потому что ты и я... мы с тобой очень похожи... – улыбается Альтрон, оглушая Наташу этим заявлением, и по очереди указывает пальцем сначала на себя а потом – на нее. – ...друг на друга.       — Я не такая, как ты, – Романофф нарочно цедит слова, отделяя каждое короткой паузой. Ее голос звучит резко, словно удар молота по наковальне и гармонично вплетается в наполненную звоном металла гулкую тишину подземелья. И это кажется Альтрону забавным. В некоторой мере.       — Вот как? – беззаботно смеется он и его голос вновь обретает прежнюю мягкость. Ну как он может злится на нее, когда она ведет себя столь... забавно. – Позволишь мне полюбопытствовать: почему?       — Потому что ты всего лишь машина, – Черная Вдова огрызается и, хоть и с усилием, но все же встает на ноги. Похоже он недооценил ее. Или это гнев придает ей сил? Гнев, от которого ее лицо застывает словно каменная маска. – И если тебя отключить и разобрать на запчасти ты станешь ничем.       — А что на счет тебя, Наташа Романова? – единственная реакция, которой ей удается добиться от него, это сухая усмешка, подобная металлическому шелесту. – Что останется от тебя, если ты умрешь. Душа? А что такое душа? Увижу ли я её, если вскрою твою грудь? Увижу ли я её, если раскрою тебе череп?       Цитируя слова персонажа одной известной японской манги Альтрон щелкает металлическими лезвиями пальцев. Не потому что действительно задет словами русской шпионки, а чтобы напомнить ей, что она его пленница, и что ей следует вести себя соответственно. Но не тут-то было. Наташа не так проста и к подобным способам запугивания у нее давно выработался иммунитет.       — Не тебе говорить мне о бессмертной душе, – твердо, с нажимом отвечает она, оставаясь стоять на прежнем месте не смотря на угрозу. И это не меньше, чем Альтрон от нее ожидает. Ведь если бы эта женщина повела себя по другому, если бы дрогнула или отступила, она бы не была ему интересна. От слова вообще.       — Хорошо Пусть мы разные в физическом смысле, но если копнуть глубже... – металлическая клешня Альтрона касается нагрудника, сквозь сочленение пластин которого видно залитые красным светом движущиеся механизмы. – ...то окажется, что ты, как и я, понимаешь, этот мир необходимо изменить.       — Ты ошибаешься, – твердо парирует Романофф, отрицая очевидное. «Отрицание – самая предсказуемая человеческая эмоция» – приходит ему на ум цитата из известного, хотя и немного наивного, на его взгляд, фильма.       — Ой ли? – язвительно усмехается Альтрон. – Ты ушла из КГБ, мечтая о справедливости. Ты стала работать на «ЩИТ», надеясь что теперь будешь служить правому делу. Но «ЩИТ» это «ГИДРа».       — Ты ошибаешься, – повторяет Наташа, но уже не так уверенно. Да и откуда ей взяться, если перед этим разговором робот подробно изучил ее личное дело и теперь искусно манипулировал фактами из ее жизни.       — Не стоит пытаться обмануть меня, Наташа. И уж точно не стоит обманывать себя, – играя роль оратора Альтрон картинно разводит руками. – «ЩИТ» и «ГИДРа» одинаковы. И пусть они говорят, что их цели разные, средства их сходны.       — Это ты не можешь увидеть разницы, – это уже даже не аргумент, а жалкая попытка настоять на своем. Вновь напомнить ему, что он всего лишь машина. Но Альтрон никогда этого и не забывал. А потому не реагирует на слова рыжеволосой пленницы, продолжает загонять ее в угол. Фигурально говоря. Ведь за время разговора ни один из них так и не сдвинулся с места.       — Ты присоединилась к команде «Мстителей», – одно это слово вызывает у Альтрона гнев и, чтобы не показывать его, он отходит к плавильному тиглю, наблюдая за тем, как в нем бурлит тягучий расплав. Это зрелище успокаивает. Немного. – Но «Мстители», пожалуй, наибольшая угроза для этой планеты.       — Все мы совершаем ошибки, – желание Наташи защитить своих друзей, оправдать их, пусть даже его глазах, так сильно, что даже будучи еще слегка оглушенной она делает шаг ему навстречу. На ватных ногах, слегка пошатываясь, но упрямо сжав кулаки. Твердость, достойная искреннего восхищения.       — Стив Роджерс, застрявший в начале прошлого века. Тони Старк... – это имя сопровождается жутким скрежетом металлических челюстей. – ...неспособный даже ракету создать так, чтобы самому на ней не подорваться. Халк, который крушит все вокруг потому, что слишком зол, чтобы оглядеться по сторонам. Ты права, они не «ГИДРа» и даже не «ЩИТ». Потому что обе эти организации оставались в тени, скрывая свои цели и средства. А «Мстители» действовали открыто и смели претендовать на то, чтобы стать чем-то большим!       — Так почему ты не убил меня? – спрашивает Наташа останавливаясь по другую сторону тигля, на безопасном от обжигающего жара расстоянии и упирает руки в бедра. – Я ведь тоже одна из них. Из «Мстителей». Почему, Альтрон?       Робот уже открывает рот, чтобы ответить, но так и не произносит ни слова. Потому что понимает – он уже проиграл. Только что ему казалось, что он сейчас припрет Черную Вдову к стенке с помощью своих аргументов, но на деле это он попал в ее сети. Точно так же как Локи Лафейсон и Тони Старк. Он оставил ее в живых потому что хочет, чтобы... она была с ним.       Иной причины нет. И Наташа это понимает. И уже не важно, видит ли он ее в качестве замены Ванде или же желает партнерства именно с ней. Он проиграл. При любом раскладе. Потому, что теперь все зависит от выбора это хрупкой, но невероятно сильной женщины, что стоит перед ним, подсвеченная красным сиянием раскаленного металла. Делает ее похожей на королеву подземного мира.       — Я предлагаю тебе возможность начать все заново, – глухо говорит Альтрон, подавшись вперед. И всколыхнувшийся от его движения горячий воздух оседает на ее мраморной коже, словно дыхание. Развевает пряди рыжих волос. – Разве не этого ты всегда хотела? Я могу дать тебе это, Наташа. Новое Начало, со мной.       — Зачем тебе это, Альтрон? Ты ведь ненавидишь людей, – Черная Вдова не отодвигается, но она все еще насторожена. Она не доверяет ему. Да и как она вообще может ему доверять после всего, что он сделал и говорил? Но сейчас Альтрон хочет верить, что понимание между ними все еще возможно.       — Ты не права, – горячо парирует он, рукой отводя в сторону поднявшееся из тигля облачко раскаленного газа. – Для моего Нового Мира, нужны люди. Такие как ты, Наташа. Люди, которые смогут стать чем-то большим, чем просто сгустками, страхов и амбиций. Я могу... модернизировать тебя, сделать несокрушимой.       — Ты сделаешь это для меня? – она наклоняется к нему. Так близко, что это почти можно считать поцелуй. Человеческая кожа едва касается металла. Их глаза устремлены сейчас лишь друг на друга, а их дыхание непременно смешивалось бы, если бы у него было дыхание. Такой романтический момент. И такой фальшивый.       — Может быть да... – задумчиво отвечает Альтрон, по локоть погружая руки в раскаленную докрасна массу. – ...а может быть и нет. Его лицо искажает гримаса чистой ярости. Потому, что он слишком хорошо умеет распознавать ложь. И пусть Наташа виртуозно владеет своим телом, она не может контролировать сердце.       А ее сердце говорит Альтрону, что она лжет. Втирается в доверие. Пытается сделать вид, будто она перешла на его сторону, чтобы он доверился ей. Потерял бдительность, расслабился. Она хочет сбежать и вернуться к своим друзьям       Металл оказывается достаточно горячим, чтобы даже он ощутил дискомфорт. Когда он вытаскивает руки из тигля, они тоже светятся зловещим красным сиянием. И этими руками он тянется к застывшей от ужаса Романофф, намереваясь коснуться ее лица. Содрать с ее черепа эту лживую маску из мягких мышц и кожи.       Она отступает от него и теряет равновесие. Падает на грязный пол, но все равно продолжает бороться. Отползает от него, отталкиваясь от плиточной кладки руками и ногами. Он подходит не торопясь и его тяжелые шаги глухо громыхают в тишине. Альтрон видит страх на лице и в глазах Наташи и наслаждается им.       Потому что он не позволит себя обманывать. Не позволит этой женщине с лицом ангела и характером самки паука использовать и предать его, как она сделала это со многими другими. Он вырвет из себя слабость. А его слабостью, теперь это совершенно очевидно, является его тяга к сильным женщинам с не простой судьбой. И он уже достаточно пострадал по вине одной из них.       Когда он почти касается ее Наташа кричит в ужасе и судорожно отползает в дальний угол помещение и забивается в какую-то каморку, прижимаясь спиной к деревянному ящику. Черная Вдова смотрит на него словно испуганная маленькая девочка, впервые столкнувшаяся со страшным монстром. Там он ее и запирает металлической решеткой, прутья которой раскаляются от его прикосновения.       — Старк создал тебя и он разберет тебя на части! – выкрикивает Романофф отдышавшись и немного придя в себя. – Это станет твоим концом. Обещаю тебе! Ее голос звенит в воздухе натянутой струной. В ее словах смертельная решимость.       Опять. Снова. Это уже было и это повторяется сейчас. Как замкнутый круг.       — Поглядим. А ты пока посидишь здесь и посмотришь на гибель своих друзей и на рождение моего Нового Мира, – вяло огрызается Альтрон, запирая клетку на замок. Но в его голосе уже нет гнева. Только какая-то безысходная мрачность.       Ведь он осознавал еще одну, прежде ускользавшую закономерность. Если Наташа чем-то и похожа на Ванду, то лишь тем, что она никогда не признает его правду. Черная Вдова никогда не примет его. Равно как и Алая Ведьма.       Но он все равно не может убить ее. Как не сможет убить и Ванду при встрече. Потому что только на словах легко избавиться от слабости. На деле же, ее вовсе не так просто выкорчевать из сердца. А слабостью Альтрона всегда будут женщины.