Дары Звезд

      В понедельник Сириуса ждало неожиданное событие — его вызвали к директору. Явление, на самом деле, эпохальное. До этого момента в этом времени он был в кабинете директора трижды и всегда не один. Первый —когда они сбежали в Запретный лес и их поймали. Второй — когда полезли в комнаты девушек и включилась сигнализация, о которой все уже забыли. И третий — когда в прошлом году чуть не убили Северуса, столкнув его с оборотнем. Но одного и без видимой причины — такое случилось впервые. Обычно все разговоры проводились через деканов, а директор принимал учеников лишь в самых экстренных случаях, да и по желанию самого ученика.       Сириус желания не изъявлял. В последние месяцы они были так заняты делами, что даже ничего не взрывали, шуток не устраивали и никого не оскорбляли. Вот и шел Блэк в рассеянности. Он, конечно, догадывался, что резкое изменение в поведении мародеров станет подозрительным для директора, которого сам Сириус отметил, как одного из предполагаемых кукловодов, но ведь не настолько, чтобы… Чтобы что? Отчитать, или похвалить, или еще что. С точки зрения большинства окружающих, с Сириусом Блэком не произошло ничего совсем уж неординарного. Стал наследником — более чем ожидаемо, потому что нежелание отца принимать этот титул уже стало предметом шуток. Заключить помолвку — вполне в духе семейства Блэк. Рановато для Сириуса, конечно, но как всегда скоропалительно.       Кабинет директора не менялся. Он был таким как в воспоминаниях пятнадцатилетнего Сириуса, так и в воспоминаниях тридцатилетнего. Все те же жужжащие приборчики, множество книг, тихое сопение портретов на стенах. И все тот же директор, в мантии веселенькой расцветки и с колокольчиком в бороде. Кстати, почему колокольчик не звенит? Заколдован от звона?       — Здравствуй, Сириус, — мягко поприветствовал его директор.       — Здравствуйте, сэр.       — Ты присаживайся. Хочешь чаю? У меня есть магловские конфеты, — он улыбнулся, потому что во второй свой приход в кабинет директора Сириус слопал добрую половину вазочки.       — Нет, спасибо, — ответил ему улыбкой Блэк, — Я только что поел, а впереди еще дуэльный клуб.       — Конечно, вы с Джеймсом очень в нем преуспеваете.       — Нам всегда это нравилось.       И тут Сириус почувствовал мягкое прикосновение к своему разуму. Совсем легкое, даже незаметное, если бы одновременно с этим малознакомым ощущением у него бы не потеплел амулет на шее.       — Но зачем вы меня вызвали, профессор?       Дамблдор опять мягко улыбнулся, и доброжелательно ответил:       — Честно говоря, боюсь передавать письмом одну вещь для твоего деда.       И он взял со стола толстый конверт.       — Как-то все чаще стали пропадать совы, а здесь важные документы. Знаю, вы для связи пользуетесь артефактами Поттеров, не мог бы отправить и мое письмо?       Сириус кивнул, лишь железным усилием воли сохраняя на лице прежнее выражение. Серьезно? Передать письмо? И для этого вызывали?       — Ну и заодно поговорить с тобой. Вы ведь больше не общаетесь с Питером?       — С Петтигрю? Нет, сэр.       — Честно говоря, я думал, вы его простите… он ведь был под весьма коварным зельем, да и заклятье на него наложили, которое не давало ему промолчать.       — Он оскорбил каждого из нас, сэр. И я, может, задумался бы о прощении, если бы он его попросил. Но он даже вещи из комнаты забрал, пока нас там не было.       — Печально, очень печально. Всегда жаль, когда рушится такая крепкая дружба.       — Мне тоже жаль, что мы в нем так сильно ошиблись.       — Зато вы стали общаться с Северусом? Я часто вижу вас вместе.       — Видите ли, сэр, он мой кузен. Причем недавно объявившийся кузен и я должен ему помогать.       — Должен? Не ты ли, Сириус, в прошлом году доказывал, что никому ничего не должен? — улыбнулся Дамблдор.       — Я ошибался. Оказалось, что я кругом всем должен. К моей радости, мне тоже все должны.       — Интересная позиция, ты сильно изменился, вернувшись с каникул.       — Дед называет это «повзрослел».       — Да, действительно. Но ведь в остальном твои взгляды не изменились? Мне бы не хотелось, чтобы такой замечательный мальчик, как ты, пошел по темной стороне магии.       — Если вы имеете в виду, считаю ли я нормальным слепое использование темных заклинаний ради шутки, то я по-прежнему против. Но я уже не считаю, что моя семья полна черных магов. Да даже если так, то теперь мне по силам это исправить.       — Что ж, Сириус, спасибо, что взялся передать письмо деду. Можешь идти.       Кажется, это называется «прощупать». Просто вопросы, причем даже в пределах нормальности. Правда, Дамблдор явно пытался залезть ему в голову, но мягко сделать это не получилось, а жестко — слишком заметно. А так как наследникам всегда выдают кучу амулетов от всего подряд, то он вряд ли всерьез рассчитывал на успех. К тому же в голову Сириуса и раньше было проблематично проникнуть.       Время до Хэллоуина пробежало почти незаметно. Джеймс заколдовал свою первую шкатулку для переноса писем и два дня был в крайне приподнятом настроении. Северус сварил какое-то супер-сложное зелье из закромов Блэков и поэтому радовались своей гениальности они вдвоем. Лили начала шипеть разъяренной кошкой на каждого чистокровного мага, потому что те начали планомерно осаждать мисс Пруэтт. В связи с чем она уже и сама радостно ходила вместе с Поттером, потому что рядом с ним все охотники за сердцем Лили как-то теряли свою настойчивость. Касси с Марлин отдувались за мародеров, словно впали в глубокое детство. И вот уже по замку гордо выхаживают рыцарские доспехи, выкрашенные в розовый цвет, коридор к слизеринским комнатам превращается в каток, а по замку носится нюхлер, трудолюбиво ныкающий все золото и серебро.       — Касси, у вас какая-то слабенькая фантазия, — выговаривал им Ремус, когда МакГонагалл в очередной раз его отчитала за двух хулиганок.       — Ой, можно подумать, у вас лучше!       — Мы не попадались. И вы повторяетесь.       — А слабо продемонстрировать мастер-класс? А? По-взрослому. А то засели в своих книжках, портите всю гриффиндорскую славу, — вторила подруге Марлин.       — Бродяга, — Джеймс сидел в кресле с книжкой, но ради такого обвинения отвлекся от чтения, — кажется, это вызов?       — Ну что ты, Сохатый, они просто не знают, на что напрашиваются. Они пошутили, — ответил ему Сириус. Ремус тихо захихикал и уткнулся носом в книгу.       — Вот еще! — вскрикнула Марлин, — Продемонстрируйте нам мастер-класс.       — Давай тогда на спор, — предложил Сириус. — Мы в течение недели превращаем жизнь в Хогвартсе в постоянную шутку, при этом не попадаемся. Если сможем, то вы…. Ммм… скажем, вы должны будете на Хэллоуин одеться в костюмы тыквы и петь песни в Большом зале.       — Сириус! — Ольга, сидевшая с ним на диване, строго посмотрела на жениха. — Это как минимум неприлично, а тебе еще сестру замуж выдавать.       Присутствующие громко расхохотались, но Сириус обвинению внял.       — Ладно, тогда выкрадете кубок по квиддичу за прошлый год и поставите его здесь, в нашей гостиной. А на утро сами пойдете каяться МакГонагалл.       Девушки переглянулись и кивнули.       — А если вас за неделю поймают? Или ваши шутки будет не очень-то успешны и очевидны?       — Придумывайте нам наказание.       — Хочу карту, — не дала подруге сказать ни слова Касси. — Хочу вашу карту. Ведь именно благодаря ей вы не попадаетесь.       — Идет.       Так, с легкой руки Марлин и Кассиопеи, в замке на неделю воцарился легкий мародерский хаос. На следующий же день за завтраком в Большом зале летали крупные разноцветные птички, передразнивающие учеников. Птички появлялись, стоило человеку сказать что-то нелестное в адрес гриффиндора, какого-то из учителей, или одного из мародеров. Касси с Марлин горестно вздыхали — им подобное и в голову не приходило. А птички продолжали летать за несчастным до тех пор, пока тот не признавал свою неправоту.       Потом были поющие полы в учебных коридорах — если наступить не на тот камушек, то противный голос начинал петь частушки (в шалости принимала участие Ольга) на английском языке. Рифма была так себе, зато пелись они именно о наступившем не туда. При прикосновении к некоторым дверным ручкам срабатывали отложенные заклинания (артефакторика тоже пригодилась) и несчастные начинали смеяться от хохочар. За столом начали убегать кубки. А стулья советовали сидящему сбросить пару килограмм. Стекла в окнах краснели, если сказать какую-нибудь пошлость, а факелы и свечи в коридорах горели на манер магловской светомузыки — всеми цветами радуги. А если кто-то произносил слово грязнокровка в коридорах, то на него накидывалась стая маленьких боевых птичек.       Больше всего доставалось Слизерину, но вовсе не потому, что мародеры выбрали этот факультет для своих экспериментов. Просто слизеринцы показали себя самими грубыми и неаккуратными. В конце недели, за ужином, все дружно пускали пузыри изо рта и говорили не своими голосами: девушки зычным басом, а парни тоненькими и писклявыми. И в завершение вечера, полного гомерического хохота, из настенных светильников вырвались салюты, окрашивая потолок большого зала в красно-золотистую гамму. В гостиной Гриффиндора красовался кубок по квиддичу, а в креслах у камина праздновали победу мародеров сливочным пивом.       — Оля, между прочим, так не честно, — выговаривала подруге Касси, — ты им помогала.       — Я тоже, — улыбнулась Лили.       — И ты? — Марлин чуть не выронила бутылку из рук.       — Ну да. Из-за вас постоянно снимают баллы факультету, поэтому мы решили помочь мальчикам идеями. Как вам сегодняшние разные голоса? У маглов для этого вдыхают гелий из воздушных шариков.       Марлин и Касси с возмущением смотрели на подруг.       — А что? — Оля привычно прижималась к Сириусу. — Нам еще, между прочим, Северус помогал. Довожу до вашего сведения, что он тоже ходит по скользкому полу из Слизеринских спален. Поэтому с удовольствием поучаствовал как в приготовлении зелья, так и накладывании хохочар на дверные ручки.       — Мы испортили моего кузена, — качал головой Сириус.       — Да, — вторил другу Джеймс, — теперь он тоже Мародер.       На Хэллоуин всех Блэков внезапно вызвали из замка сразу после праздничного ужина. Джеймс и Лили непонимающе кутались в мантии, Ольга переглядывалась с Касси, которая тоже ничего не знала. Даже Сириус выглядел обеспокоенным. В полном молчании присутствующих все же чувствовался испуг. Для чего так резко поднимать всех чуть ли не по тревоге? Не иначе, как случилось что-то страшное.       В Блэк-мэноре собрались все Блэки, кроме них были еще Пруэтты и Поттеры. Арктурус, впрочем, выглядел скорее торжественным, чем обеспокоенным. В парадном костюме, сияющий и даже немного злорадный, он повел всех собравшихся в Ритуальный зал, к алтарю. Кровные родственники собрались внутри внутреннего круга, а все, кто носит другую фамилию, вышли за его пределы.       — Дед, ты решил провести какой-то ритуал на Самайн? Но ведь подношения предкам можно провести завтра…       — Самайн подходит еще для кое-чего, — радостно отвечал Арктурус, ставя на алтарь огромные двадцать золоченых кубков — по числу присутствующих. А домовик уже принес три бутылки вина. Арк разливал вино по кубкам, напевая что-то себе под нос. Многие Блэки поглядывали на своего Лорда так, будто он уже тронулся умом.       — В эту ночь, — начал Арктурус, — Когда связь между нашим миром и миром потусторонним истончается, я бы хотел призвать в этот зал всех наших предков.       В зале заметно похолодало. Нет, призраки давно умерших Блэков не появлялись. Но ощущение потустороннего присутствия было столь явно, что мурашки шли по коже даже у бесстрашных магов Блэк. В полной тишине зала послышался едва различимый голос:       — Мы здесь.       — Сегодня я прошу Магию освободить меня от титула и обязанностей.       Сириус так громко скрипнул зубами, что даже стоящие за пределами круга услышали.       — Кто займет твое место? — спросил Голос.       — Сириус Орион Блэк, мой внук и наследник, готов ли ты принять на себя ответственность за род?       — Конечно, дедушка, — в голосе наследника столь явно проскальзывала сдерживаемая ярость, так что многие уже не могли сдерживать улыбки. Как известно, всех Блэков веселят проблемы других.       Потусторонний тихий голос начал свой диалог:       — Готов ли ты принять на себя ответственность перед Собой?       — Да.       — Готов ли ты защищать свою семью?       — Да.       — Готов ли ты оберегать свой род и всех его членов?       — Да.       — Клянешься ли ты перед лицом магии сдержать свои обещания?       — Клянусь.       — Готов ли ты пройти проверку?       — Готов.       На этом моменте Сириуса окутала едва уловимая дымка — словно воздух вокруг него задрожал, как иногда бывает в сильную жару. Взгляд Сириуса уставился куда-то в неизвестность, а тело напряглось.       Он вновь очутился в сером Нечто. И снова под его ногами каменный пол, а напротив — женская фигура в темном балахоне.       — Снова здравствуй, Сириус Блэк.       — Опять ты.       — И ни грамма почтительности, — рассмеялась Судьба. — Этим ты мне и нравишься. Что, совсем меня не боишься?       — А чего бояться-то? Смерти? Так я вроде уже умирал, только не получилось. Кстати, а сейчас-то я почему здесь? Неужто умираю?       — Так это ж испытание. А ты думал, что любой достоин стать Лордом? Нет, конечно. Правда, обычно я лишь смотрю на соискателя.       — Оцениваешь внешность?       — И это тоже, — в голосе Судьбы усмешка, — Не может же Лорд быть совсем уж непривлекательным. Если гены сложились неудачно, то приходится их подправить.       — То есть и мои подправишь? Куда больше-то?       — Какой ты дерзкий… но вроде справляешься. И Лорд из тебя получится неплохой.       — То есть я все делаю правильно?       — Не все, конечно. Вот с братом не помирился. Давнего врага простил, а с матерью и братом так до сих пор и не помирился. А так молодец, собрался, повзрослел. Практически не узнать тебя.       — Спасибо. Но может ты еще чем подскажешь, раз уж так переживаешь за сохранность нашего рода?       — Твоя невеста была права насчет Ордена. И если ты хочешь спасти не только свою семью и Поттеров, то тебе бы лучше позаботиться о союзниках. Удачи, Сириус Блэк.       — Подожди!       Но серая мгла развеялась и Сириус очнулся в Ритуальном зале под громкое «ДОСТОИН!». Перстень Лорда с пальца Арктуруса не исчез, лишь изменился, совсем чуть-чуть — пропала корона над гербом Блэков. А вот на алтарном камне появился другой перстень. Массивный, из уже знакомого Сириусу звездного металла, но без каких-либо гербов. По сути, сам перстень представлял собой изумруд крайне необычной огранки — в виде семиконечной звезды. Еще одна реликвия из закрытого сейфа мэнора, которой Блэки не пользовались со времен последнего Темного Лорда Блэк.