Дары Звезд

      Пока Сириус улучшал защиту заброшенного дома, Ремус дежурил, а Джеймс сидел в комнате старост, Ольга с Лили занимались совершенно неподобающим делом. Все потому, что Джеймс собрал одну из шкатулок переноса специально для Оли и недавно она дошла до ее брата. Теперь их переписка происходила быстрее — кладешь письмо, забираешь письмо. И вот сегодня Андрей написал, что они приедут в Англию на следующей неделе. И это вовсе не сделало Ольгу счастливой. Приезда матери она страшилась, хоть и жутко соскучилась по брату и отцу. Вместе с ними, правда, выезжала еще Натали Блэк — мама Касси — и Жанна Солоу — жена папиного брата.       — Ты вся на взводе, — заметила Лили подруге.       — Волнуюсь, — ответила девушка.       — Ты не волнуешься, я твое напряжение через всю комнату чувствую. Мне даже дара Касси не нужно. Кстати, где это они с Марлин?       — В больничном крыле, — Оля смотрела на подругу с непониманием, — А, ты же была не в курсе их гениального плана пропустить контрольную по зельеделию. Они притворились больными, а Джим решил, что так нечестно и напустил на них заклинание простуды. Оно, как ты знаешь, бодроперцовым зельем не лечится. Их положили в лазарет. Завтра заклинание спадет и они будут мстить Джиму.       — Гениально, — улыбнулась Лили. — Поэтому тебе стоит рассказать все мне. Обещаю, буду слушать, не перебивая.       Девушка села на кровать напротив Оли. Но та молчала и сворачивала в валик полотенце.       — Так ты долго ничего не расскажешь, — вздохнула Лили. — О, всегда хотела попробовать. Давай напьемся.       — Что? Лили? Что с тобой?       — А что? Им можно, а нам нельзя? У нас тоже есть право на девичник. С вином. И пьяными слезами. Говорят, помогает выговориться.       — А у тебя есть алкоголь?       — Нет, у меня нет, но мы обе знаем, кто в замке постоянно пьет огневиски и коньяк в стакане из-под тыквенного сока.       — В чемодане Сириуса, — вздохнула Оля.       — Я отправлю патронус Циссе, — в глазах Лили появился шаловливый огонек. Она вовсе не была патологически правильной во всем. И правила нарушала с удовольствием. Но только в том случае, если была уверена в безнаказанности проступка.       Цисси провели в комнату под мантией-невидимкой. Пока Оля рылась в чемодане жениха, Лили позаимствовала вещь парня. На кровати был разложен настоящий пир — две бутылки крепкого алкоголя, несколько бутылок с магловскими напитками из запаса Лили, ворох сладостей из тайника Касси и горячие пирожки из Блэк-мэнора, вытребованные совместными усилиями Оли и Цисси у личного домовика невесты Лорда. Предусмотрительные леди даже наложили некоторые чары на комнату, чтобы к ним не занесло кого-то из старост.       — Вы уверены? — Цисси осторожно понюхала жидкость в кружке. — Пахнет не особо вкусно. Может лучше потребуем у домовика вина?       — Нет, будем уменьшать запасы Сириуса, — тряхнула волосами Оля.       Девушкам хватило полбутылки, чтобы опьянеть. И остаток бутылки, чтобы дойти до состояния «пьяные слезы». А потом они распечатали вторую и слезы время от времени сменялись танцами.       — Ну почему так: в школе столько парней, а подходящего нету-у-у, — вытирала слезы Цисси.       — Самое обидное, если он есть, но вот только тебя не любит, — грустно отвечала ей Ольга.       — Совсем-совсем? — спрашивала Лили.       — Не знаю, — язык у девушки заплетался, а в голове царил приятный туман. — Он добрый. Ну, со мной. И ухаживает. И когда целует.       — Давайте тут без подробностей! — Цисси притворно затыкала уши.       — Напротив! Требую подробностей! — вскрикивала Лили.       — Ой, а знаете какую книгу я у Сириуса нашла? — внезапно вспомнила Оля.       — Магловскую Камасутру? — предположила Лили.       — Не-е-т, — пьяно хихикала Оля, — книгу по родовым обрядам.       — И что там интересного? — Пододвинулась поближе рыжеволосая.       — Там, там… там обряды.       — Оля! — даже Цисси передумала закрывать уши.       — Ну знаете все эти слухи о всяких обрядах с оргиями, которые, якобы, устраивали древние маги?       — Типа массового шабаша на Вальбургиеву ночь? — подсказала Нарцисса.       Оля кивнула головой, отхлебнула еще немного обжигающего Блэковского напитка и поспешно запила его магловской газировкой.       — Оргии были. Не совсем оргии, конечно… Так, Лорд с Леди развлекались на открытом воздухе. Типа для напитки силы рода и продолжения потомства ради. И все это в подробностях!       — Понятно. Камасутра для магов, — вынесла вердикт Лили. — И Сириус это читал?       — Меня больше беспокоит, зачем ты это читала? — Цисси даже в пьяном состоянии была явно целомудреннее своих подруг.       — У меня была веская причина. В этой книге рассказывалось о Нерушимых.       — О чем? — не поняла Лили и повторила маневр Оли с кружками.       — Нерушимые — это обряды по принятию в семью. Как в качестве ребенка или брата, так и в качестве супруга, — пояснила Цисси.       — Не слышала о Нерушимых. Как тогда в род принимали меня?       — Тебя Сириус, наверное, протащил. Там нужно много силы, чтобы заклинание прочитать. Поэтому чаще проводили простое принятие в род, а не полноценное усыновление, — отвечала Оля. — А нерушимые… как клятва. Обоюдная и нерушимая. Рождаясь в роду, или становясь женой, у мага остается выбор, он может и не соблюдать кодекс рода, за что его изгоняют. А кара за несоблюдение кодекса при нерушимом родстве — только смерть.       — Но зачем тебе нерушимые, — Лили хмурила брови и не могла понять — это она просто плохо понимает этих чистокровных, или это алкоголь ей мешает.       — Потому что для них не нужно позволение родни.       Девушки разом отхлебнули еще немного коньяка, а потом Оля встряхнула распущенными волосами — золотыми и ниже колена, и потребовала: давайте танцевать! Они никак не ожидали, что в самый разгар их веселья дверь комнаты громко хлопнется об стену, а в дверях окажется усталый и злой Сириус Блэк, за спиной которого маячит удивленный Джеймс.       — Ой, Сири! — испуганно пискнула Цисси и зачем-то полезла под кровать. Причем весьма проворно.       — И что это такое? — он был не только зол, но еще и в недоумении. — Вы что, пьяны?       — У нас тут… праздник! — выдала Лили, стараясь найти пьяным взглядом низ пижамы, а пока старательно кутая нижнюю часть тела в ковер.       — Это я уже понял. А по какому поводу?       — Потому что девочки — хорошие, а вы нас обижаете, — уверенно ответила староста.       Джеймс, смотрящий на творящийся в комнате бардак с нескрываемым ужасом, предложил:       — Может, мы их протрезвим и они нам расскажут что случилось?       — Да ничего не случилось. Просто наши дамы решили пожаловаться на мужчин. И поэтому сперли не только твою мантию, но и мой запас алкоголя. Чтобы вы двое спали через десять минут.       Сириус вошел в комнату, забрал с кровати бутылку с коньяком, и недовольно заметил:       — Цисси, вылезай!       — Меня здесь нет! Я в своей гостиной! В Слизерине!       — Ну-ка вылезла оттуда! Пока я сам тебя не достал!       Цисси вылезала задом: сначала показались ноги, потом тело и только потом девушка откинула за спину растрепанные волосы. Вид у нее был обиженный.       — Все спать. Завтра с утра разбужу. Пошли, Джеймс, если их кто и обидел, то только мы.       Дверь закрылась, а Оля почему-то ударилась в слезы. Девушки бросились ее утешать, а заснули втроем на одной кровати. И утром их действительно будил Сириус.       Вернувшись ночью в замок, он застал в комнате полнейший разгром, а в воздухе отчетливо пахло духами Ольги — анимаг тоже перенимал некоторые способности своей второй натуры. Вроде хорошего обоняния. Он испугался, думал с ней что-то случилось, и побежал к Джеймсу, вместе они буквально с наскоку преодолели прежде недоступную лестницу в женские спальни. И даже никакой сигнализации не было. Но сегодня, стоило ему поставить ногу на лестницу, та превратилась в горку. Пришлось обращаться в пса, бежать до двери, отворять ее лапой и только потом возвращаться в нормальное состояние. Хлопотно, но эффективно. Джеймс в виде оленя не пролезал в арку у входа — рога цеплялись.       Девушки спали втроем на одной кровати. Лили с Олей в обнимку и Цисси, свернувшись калачиком в ногах. Одежда была разбросана по комнате, одна из кроватей была завалена пустыми бутылками от газировки, пирожки лежали прямо на белоснежной простыне, оставляя жирные пятна. Да, первая пьянка в жизни человека обычна крайне отвратительна последствиями. Он, чтобы не сильно шокировать девушек, прикрыл их пледом. Если на Лили и Ольге еще были какие-то части гардероба, то Цисси спала просто в нижнем белье. Узнает, что он видел ее в таком виде — сгорит от стыда. Только прикрыв девушек пледом, он потряс за плечо Цисси:       — Вставай.       — А? Что? Ты что здесь делаешь?       — Тебя бужу. Я сейчас отворачиваюсь на пару минут, ты быстро одеваешься и идешь к себе в катакомбы.       — А где я? О, Мерлин! Сири, не разрешай мне больше пить!       Сириус уже открыл окно и уставился на Запретный лес.       — А что такое? Ничего не помнишь?       — Да Мерлин с ней, с памятью. На комнате была печать, что в течении восьми часов мы из нее выйти не сможем, поэтому ничего эдакого мы не натворили. У меня голова раскалывается!       — Это называется похмельем, родная.       — И как ты его терпишь каждый день?       — У меня его нет. Практика, сестренка. Плюс знание своего предела. Но по полбутылки на нос — это многовато для первого раза.       — Катись к Мордреду. Где мое платье?       — Может на люстре? — предположил добрый кузен.       — Нет. Под шкафом. Почему оно под шкафом?       — С чего вы напиться-то решили?       — Лили сказала, нам нужен сеанс этого… психо-что-то-там. Слушай, а от головы есть что?       — Да. Попроси у Северуса.       — То есть мне еще и опохмелин самой брать?       — Раз напились сами, то и лекарства сами ищите. Северус тоже имеет право повеселиться.       — Я готова, — Цисси даже некоторое подобие прически сделала, — только что-то платье не разглаживается.       — Это последствия алкоголя. К вечеру уже сможешь нормально колдовать.       — К вечеру?       — Сегодня суббота. Пошли.       Сириус быстро обратился обратно в пса и аккуратно выглянул за дверь. Было всего шесть утра, поэтому все еще спали, но осторожность не помешает. Он спустился по лестнице и дальше пошел уже человеком.       — То есть замок считает анимага не столь опасным для девичьей чести?       — Наверное. И все же. Что стало причиной ночного дебоша?       — Не знаю, но зато поняла, зачем люди пьют. Впервые сказала все, что думаю.       — Рад за тебя.       — Ты разрешишь переехать в Блэк-мэнор? Боюсь, что не уживусь с мамой на каникулах.       — Меда тоже в мэноре жить будет. Дед сказал, что ему плевать на то, кто глава, но все незамужние Блэк могут жить только в одних комнатах с Касси и Цисси.       — Надеюсь, Меда выбрала зеленую. Хочу оранжевую комнату. Терпимость, — последнее Цисси сказала уже стене, которая тут же отъехала в сторону. — Спасибо, что проводил короткой дорогой.       — Обращайся.       Гостиная Гриффиндора все еще была пуста. Сегодня матч Гриффиндор-Хаффлпафф, поэтому скоро все встанут. И Сириус уже торопился — еще нужно успеть поднять двух гриффиндорок и убедиться, что как минимум с Олей все в порядке. Лили пусть занимается Джеймс.       Ольга уже не спала. Она сидела у зеркала и расчесывала еще влажные волосы.       — Доброе утро, — она опустила глаза, а на светлой коже, как всегда, ярко зажегся румянец. — Не смогла даже высушить их.       — Как ты носишь такую тяжесть, — искренне удивился Сириус, присаживаясь на край туалетного столика.       — В России есть свои… обряды? Традиции? Девушки не стригут волосы до свадьбы. Только если пара сантиметров — подровнять.       — А зачем? Что-то же должно это символизировать?       — Непорочность, — сухо ответила та. — Говорят, в Америке даже маги сподобились носить кольца невинности. А вот в России даже колец придумывать не нужно — девушка с косой ниже колен однозначно воспитана в очень строгих традициях.       Парень не удержался, коснулся этого золотистого шелка. Действительно мягкие. И тяжелые. Кончики волос подметали пол, а у лица короткие пряди вились мягкими кудряшками. В очередной раз он ощутил это странное чувство — он не мог оторвать взгляд, хотелось просто любоваться. Такая нежная, тонкая красота.       — Прости, — девушка склонила голову вперед, пряча пылающие щеки за завесой волос, — это я стащила у тебя алкоголь. Тогда идея показалась гениальной.       — У меня еще есть. Ничего страшного.       — И прости, что застал нас в таком виде.       — Оля, что случилось? С тобой я может и знаком всего три месяца, но Лили знаю давно. Она бы не устроила пьянку в девчачьей спальне эксперимента ради.       — Она хотела поговорить, а на трезвую голову не получалось.       — Я так понимаю, на пьяную получилось? Цисси вот ушла вполне довольная.       — Получилось, — грустно согласилась девушка.       — Но лично тебе не помогло.       — Не помогло, — вздохнула она.       — Мало выпили? — улыбнулся он.       — Даже слишком много, наверное. Просто это не мое. Я привыкла решать проблемы, а не жаловаться на них.       — Может я могу помочь тебе в их решении?       — Прости, но ты их создаешь. Есть что-нибудь от похмелья, а? Или мне тоже к Севу идти?       Сириус достал из кармана брюк маленькую бутылочку.       — На вкус ужасна.       Девушка попыталась открыть плотную крышку, но и это ей не удалось, поэтому Сириус отобрал бутылку обратно и открыл его сам.       — Иу, а Северус еще не пробовал их переделать?       — Тебе что, действительно нужно вкусное средство от похмелья? — усмехнулся Сириус.       — Да нет… Просто это реально отвратительно.       Девушка на мгновение замерла, а потом взяла со столика волшебную палочку и начала накладывать косметические заклинания — просушить волосы, расчесать их, даже для прически были свои заклинания. Минут через пять она уже сидела с убранными волосами и без следов вчерашнего веселья.       — Сегодня первый матч, — напомнил Сириус.       — О, нет, — она уронила голову на руки, — Еще и летать?       — Пошли на завтрак. Лили может и поспать сегодня.       — А Джеймс не придет ее будить?       — Рога в проход не проходят.       — В смысле?       — Вчера мы как-то сами забежали наверх, даже не задумываясь, а сегодня так уже не получилось. Пришлось идти в обличии пса.       Оля не выдержала, захихикала.       — Ну пошли на завтрак, нужно же выиграть этот матч, несмотря ни на что.       Гости из России прибыли в последних числах ноября и обещали остаться на Рождество. Сириус с интересом рассматривал Ольгину родню. Она была похожа одновременно на обоих родителей. Словно взяла все самое лучшее, но при этом то, что Сириусу в ней нравилось больше всего, в ее родителях он не нашел. Цвет волос, как он знал, она унаследовала от бабушки со стороны папы. Видимо, ее светлая кожа с ярким румянцем тоже была унаследована от бабушки. А вот внимательные крупные глаза и форма губ были точь-в-точь как у отца. А нос и форма скул — от матери.       Дарья Солоу была красивой женщиной. Статная, высокая, с величественным взглядом. Прям как Вальбурга. А вот отец Ольги имел более благородные черты, но совершенно беззаботное выражение лица. Был и брат Ольги, вот уж кто точно соскучился по сестре — они буквально упали в объятия друг друга. А еще одна женщина, жена Ольгиного дяди, оказалась еще и подругой Натали Блэк.       Мама Касси сразу наполнила шумом холл, обнимая любимую дочь, подшучивая над Арком и представляя остальных русских. Холл Блэк-мэнора стал резко тесен — так много радости и эмоций словно заполняли его больше, чем толпа гостей.       Ужинали с улыбками и смехом. За круглым столом. Арктурус лишь посмеивался — так гости вообще никогда не поймут, кто из многочисленных мужчин-Блэк является Лордом. При встрече этого не говорили, а Сириус просил Касси не писать матери о внезапной смене власти в семье. Вот и прибыли Солоу в полном неведении, что их дочь является невестой Лорда, а не его наследника.       И все равно весь вечер Дарья не спускала взгляда с Сириуса. Красивый парень. Аристократ. Еще и богаты, по словам Наташи. Но вот что-то не давало ей покоя. Ей казалось: что-то не так. И это что-то выяснилось после ужина, в библиотеке. Они направились туда поговорить с Арктурусом, причем тот весьма тактично оставил за дверьми сына с невесткой. Но вот внук уже был в библиотеке, стоял на стремянке с огромной книгой, на обложке которой явственно читалось «Беспалочковая невербальная магия для магов, предрасположенным к Чарам».       — Сириус, не составишь нам компанию? — поинтересовался у внука Арк.       — Сейчас, — парень легко спрыгнул со стремянки, которая тут же испарилась, превратившись в обычный табурет. И палочки при нем не было.       — Сириус у нас стал частым гостем в библиотеке, — улыбнулся Арк.       — Похвально для будущего Лорда, — похвалил потенциального зятя старший Солоухин.       — Думаю, вы знаете, что бы мы хотели узнать, — Дарья завела разговор, едва они присели за небольшой кофейный столик.       — Наш род достаточно богат, — отвечал ей Арктурус, — пожалуй, один из самых обеспеченных на острове. А история рода берет начало во времена Атлан. Поэтому не вижу препятствий для брака.       — А наша родословная вас не интересует?       — Нет, — улыбнулся Арк, — наследник Блэк всегда сам выбирает себе невесту. У нас к ней только два требования: она должна быть магичкой и должна уметь вести себя в обществе. Длина родословной и щедрость приданного нас не заботит.       — А подходят ли они друг другу по силе? — Дарья уже знала, что именно ее беспокоит в женихе дочери. Он сильный маг. Очень сильный.       — Думаю, потенциалы можно сравнить завтра, но это тоже неважно. Блэки благословлены всеми сущностями. У нас всегда в браке есть дети. И не один.       И уже спустя час Дарья нависала над побледневшей дочерью:       — Как ты могла принять подарки до официальной помолвки? О чем ты думала?       — Ты сама мне разрешила.       — Разрешила согласиться на брак, а не становиться официальной невестой!       — Что тебя не устраивает? Он богат и он аристократ! Что не так? Только не говори, что живет далеко, на это тебе наплевать.       — Наплевать? Ты какие выражения используешь в разговоре с матерью?       — А что, что тебя не устраивает?       — Он. Меня не устраивает он. Слишком сильный род, слишком сильный маг. Шанс того, что ты родишь девочку ничтожно мал. Его кровь попросту пересилит все. Помолвка будет расторгнута.       — Мама, я люблю его.       — Тебе всего пятнадцать. Еще сто раз успеешь влюбиться, — Дарья ушла, напоследок хлопнув дверью. А Ольга рухнула лицом в постель. Она знала, что так будет. Знала и боялась.