Фавориты

Я была просто в ярости! Ещё одна двойка по химии в этой четверти. Нет, эта женщина просто не в себе! Я уже смирилась с постоянными придирками в мой адрес, но это — это предел… И всё из-за чего? А я всего лишь не назвала элемент IV группы, шестого периода, девятого ряда таблицы Менделеева. Подумаешь! Ну вот что делать в этой ситуации? Взлетев по лестнице на третий этаж, я почувствовала что глаза заволокло пеленой слёз. Опомнившись, я сильно-сильно зажмурилась и резко тряхнула головой. Я петляла коридорами на бешеной скорости, совершенно не замечая прохожих, которые были явно недовольны сквозняком созданным мной. «Бывалые» школьники, при виде меня, тут же сворачивали в закоулки, чтобы переждать бурю. Да. Я слишком эмоциональна. Увы, об этом знали все «старички», а точнее мои девятиклассники-одноклассники. Возможно, поэтому у меня была всего одна подруга — Ксения. Почему именно Ксения, а не Ксюша? Это довольно забавная история… Дело в том, что больше всего на свете раздражало, когда меня называли Женькой или просто Женей. И я сама не знала почему. Но по сути-то, Евгения — куда благородней звучит. Когда я пошла в первый класс, учитель посадил меня с Ксенией за одну парту, она тут же изъявила желание завести со мной дружбу (тогда взаимности это не вызвало) и случилось так, что сдружились мы только в четвёртом классе. Я даже не помню, что послужило этому причиной, но дружба у нас крепкая и по сей день. Ксения прекрасно знала о моей любви произносить имя человека в полной форме, обращаясь к нему (так уж повелось, что об этом, опять-таки, знали все, что стало причиной появления клички княжна Евгения). Хотя в отличии от остальных, закатывающих глаза и ухмыляющихся, она реагировала спокойно, что и стало причиной нашего тотального сближения. Но сейчас, пребывая в состоянии «рвать и метать», я даже не думала о Ксении. Хотя… «Ты всё воспринимаешь близко к сердцу,» — прозвучал в голове знакомый голос.  — Да знаю я! — ой, кажется, я сказала это вслух… Ну и почему всегда так?! Осознав, что нарезаю второй круг по третьему этажу, я притормозила. Повернувшись на 180 градусов, княжна Евгения направилась в сортир, для успокоения внутреннего сознания и упорядочивания мыслей. Я стояла там минут пять, пока не поняла, что стало слишком тихо.   — О, нет… Звонок был! — я опрометью кинулась к выходу. Очутившись в коридоре, почувствовала резкую боль в груди и голове и в один миг осознала, что лежу на бетонном полу. Или… Неет.  — Прости, — буркнула я себе под нос. Вставать не планировала, потому что голова шла кругом из-за падения. А может и не из-за падения? Я лежала сверху темноволосого парня. Он был просто обворожителен: глубоко синие глаза закрывали пряди волос, в меру острые скулы делали лицо более... выразительным, наверное, по-другому не скажешь. И в таком щекотливом положении я чувствовала его мускулистые руки и твёрдый торс (вот почему я так ударилась) и в один момент до меня наконец дошло, что я откровенно пялюсь. Мысленно отругав себя за это, я вдруг испугалась: земли под ногами не было. Да, конечно, лёжа на полу (на парне) я и не могла её ощущать, но это было другое. Собрав всю волю в кулак подняла голову. Парень нёс меня на руках. Голова шла кругом, в глазах было темно. Да что это такое?! Я не могла так сильно удариться!  — Эй. Что ты дела… кх-кх-кх. — мне явно не хватало воздуха, и, проваливаясь во тьму, я услышала голос:  — Всегда смотри себе под ноги… Я очнулась в просторном кабинете, в котором остро пахло медикаментами.  — Неужели? Очухалась! Давай-давай, подъём, самоубийца несчастная!- надо мной возвышалась грозного вида медсестра.  — Что?! — опешила я. — Вы о чём? Какая самоубийца?!  — Ах, ну да, это же я всякую дрянь нюхаю и на парней вешаюсь. Ты поговори ещё! А ну, марш к директору! Классная уже там. — она подошла ближе и направила свой указательный палец мне в лицо. — такую дрянь как ты, нужно на цепи держать. Бедные твои родители. Пошла вот из кабинета! — она схватила меня за шиворот и выкинула в коридор. Я вытянула руки вперёд, чтобы не врезаться в стену, а в голове гулом набата тянулся стук двери медкабинета. Меня переполняли смешанные чувства… Это было возмущение, недоумение, страх, (стыд?), боль и отвращение. В общем, спектр эмоций был мне хорошо знаком, и, невольно вспомнив все мои уроки алгебры, я ухмыльнулась.  — Ну что, на встречу приключением? — настроение улучшилось и я, осознав, что ни в чём не виновна, и это просто очередное недоразумение, направилась прямиком к директору. ***  — Можно?  — Проходи. — директриса смотрела не меня укоризненно и под этим взглядом я невольно сжалась. В этом кабинете сидели трое: Виктория Павловна — моя классная, Светлана Валентиновна — директриса и…  — Дора Матвеевна? — опешила я при виде химички.  — Ты не ожидала меня здесь увидеть, Воронцова? — явно довольная собой ухмыльнулась химичка.  — Да на здоровье. — огрызнулась я.  — Нет, ну это надо?! Вы слышали что эта вороватая наркоманка себе позволяет? — её и без того огромная тушка увеличивалась в размере подобно сахарной вате, накручивающейся на деревянную палочку. Кстати, цветом она стала похожа на сильно перезревшую и уже начавшую гнить черешню.  — А ну-ка повторите? — с вызовом ответила я. Мне, конечно, доводилось терпеть выходки этой сумасшедшей, но это — уже перебор!  — Сейчас я тебе повторю, да так, что на всю жизнь запомнишь! Хотя, таких как ты, земля долго не носит. — мои глаза из орбит полезли от услышанного! «Господи, ну когда ты уже в окно вывалишься? Хотя… С таким-то задом и застрять не мудрено», — я мысленно попыталась подбодрить себя. Но у меня явно плохо получалось.  — Да идите вы к чёрту! — взорвалась я. Все ахнули, но мне было всё равно. Я знала, что не крала ничего, и уж тем более — не употребляла.  — А ну замолчали обе!!! — это уже была директриса. Химичка покорно опустила голову, явно испугавшись такого резкого тона своего начальника, а я лишь упрямо смотрела ей в глаза. Что в них можно было разглядеть, сложно представить, но там явно не было сострадания… Нет. Там вообще ничего не было!  — Да что вообще происходит?! — это молчание мне жутко не понравилось. Обычно такая реакция следует за риторическим вопросом. Но мой вопрос был отнюдь не риторическим! -Ты пролежала как овощ 5 часов. — заговорила классная. — Со слов медсестры твоё состояние было похоже на наркотическое опьянение , плюс ко всему, из кабинета химии пропал раствор ацетилированного опия… И вот, пожалуйста, Женя…  — Евгения. — перебила я.  — Евгения?! Тоже мне, княжна нашлась! Женька ты — и не больше. — пропищала химичка. И тут у меня сорвало крышу. Сжав руки в кулак я почувствовала жуткую боль, такую, что даже слёзы готовы были потечь ручьём. Поняв, что больше не выдержу, я медленно раскрыла ладони и ужаснулась: кровь тонкими струйками капала с пальцев на ковёр, а на руках красовались по четыре ранки. Классная и директриса, были в таком же шоке, как и я, но Дора Матвеевна оставалась невозмутимой:  — Ну, что я говорила? Один из симптомов после применения раствора ацетилированного опия, — всплеснула руками женщина. — Она не чувствует боли. Нет, я каждой клеточкой ощущала эту боль. Причём, и физическую, и моральную. Но тут, я будто очнулась! « Ты должна полагаться только на себя», — зазвучал в голове голос Ксении. И я решила бороться.  — Погодите, — я старалась говорить как можно спокойней и увереннее. — Давайте разберём всё по порядку. Почему вы решили, что я на это способна?  — Можно я? — потянула свою толстую ручонку химичка, будто очкастая первоклассница-выскочка.  — Нет! Уймитесь, Дора. — оборвала её директриса. — Расскажи лучше ты, что произошло. И, желательно, с самого утра.  — Хорошо, — в предвкушении наконец-то наябедничать на Дору-Помидору (как мы с Ксенией её называем) заявила я. — Первым уроком у нас была химия у Доры Матвеевны, она вызвала меня к доске и дала решить задачу с которой я отлично справилась…  — Это ты так думае…  — Замолчите же, Дора! — гаркнула директриса. — Продолжай. -она подошла к окну и распахнула его настежь, затем сняла очки и тяжело упала на стул. Я была в этом кабинете всего пару-тройку раз за все девять лет обучения в этом заведении. Он был довольно просторный и слишком простой, для директора престижной школы. Из дорогих вещей тут была ручка Паркер, ни к селу, ни к городу камин и портрет директрисы в полный рост.  — Да, конечно. Мне явно была обеспечена пятёрка, но Дора Матвеевна задала вопрос по курсу седьмого класса, на который я не знала ответа, после чего поставила мне два! Я была жутко расстроена и просто бродила по школе, затем зашла в туалет. Я была глубоко в своих мыслях и не заметила, как прозвенел звонок, а когда очнулась, бегом рванула в коридор… — и тут моё сердце замерло. Я не хотела говорить о том парне, к тому же, уже не была уверена в его существовании.  — И? Что было в коридоре? — поддавшись интриге спросила классная.  — Нуу… Кажется, там был парень. Старшеклассник. Я случайно врезалась в него, из-за этого у меня закружилась голова. Я помню только, как он нёс меня на руках, а потом я очнулась в медкабинете. Вот.  — Лгунья!!! — завопила химичка. — не было никакого парня, ты сама в дверь ввалилась!  — Нет! Он там был! Я не склеротик! — завопила от досады я. — Так, стоп. — эта мысль пришла ко мне внезапно, застав врасплох. — А что в кабинете химии делало столь опасное вещество? — кривляясь, спросила я. — Почему его так легко достать какой-то девятикласснице?  — Не какой-то, а очень опытной воровке, которая не первый раз у меня ворует! — процедила сквозь зубы химичка, и, кажется, она была… напугана?  — И правда. Дора, как вы это объясните? -сердито спросила Светлана Валентиновна.- Теперь вы тоже являетесь подозреваемой по этому делу. — я немного опешила, что моя умная директриса и не менее умная классная до этого не додумались сами…  — Точно… А вдруг это вы девочке наркотик дали?  — Что? Да как вы… Нет! Зачем мне это??? — чуть ли не плача, пищала химичка.  — Разберёмся. Евгения, на сегодня ты свободна. Слышишь? На сегодня.  — Да, Светлана Валентиновна. — я вышла из кабинета директрисы довольная собой, и, если честно, немного в шоке. Поспешив покинуть здание школы, я припустилась бегом по лестнице. Оставалось так много вопросов! Что же сегодня произошло? Вдруг я теперь наркоманка и сделала меня такой химичка? И кто, в конце концов, этот таинственный парень? Голова шла кругом, но я была рада, что настал День Возмездия! Дора-Помидора, хоть и на время, но повержена, а это нужно было отпраздновать чашечкой крепкого и сладкого чая! И пусть я пока не победила в войне, зато выиграла битву! Уже на подходе к дому я сняла с плеч рюкзак. Мне предстояли долгие поиски ключей, но они нашлись на удивление быстро. Ловко схватив магнит, я поднесла его к замку на металлической двери, которая после соприкосновения с магнитом двери издала характерные гудки. Я схватилась за ручку и рывком распахнула тяжёлую дверь. Очутившись в подъезде, мне осталось только доехать на лифте до седьмого этажа, отворить дверь с помощью ключа, и вот, я уже в своей квартире! Эх… Но я, всё ещё в подъезде. Размышляя о случившемся, я кое-как доползла до лифта, и в полном бессилии опёрлась головой на стену, надавив при этом лбом на кнопку вызова лифта. Послышался шум и я отстранилась. Мгновение спустя открылись двери кабины, приглашая внутрь, а мне ничего не оставалось, кроме как принять это приглашение. Но желание сделать это пропало в ту же секунду. Моё внимание привлекло странное движение на лестничной клетке пролётом выше, и, поддавшись инстинкту, я спряталась за угол.  — Какого чёрта, Демьян?! Ты понимаешь, что натворил? — казалось, говорит мужчина, лет 20. — Нельзя было применять дурманящий туман в этой ситуации! Она всего лишь глупая школьница. Ей и в голову не пришло бы тебя заподозрить, но не теперь… — горячился он. Сердце начало биться быстрей, а в голову стали закрадываться подозрения.  — Да пошёл ты! Она меня с ног снесла! Вот и сработал механизм. Ничего ведь не случилось. Я ещё и пострадал! Она меня чуть глазами не раздела! — ну всё, это точно обо мне. Господи как стыдно-то…  — Ох, бедненький! Глазами его чуть не раздели, а ты её чуть и вовсе не убил!!! Так, всё. Антуан Иржи младший! С сегодняшнего дня Вы назначаетесь официальным защитником Воронцовой Евгении. — сердце замерло.  — Но Иржи!  — Молчать. ты понял, Демьян? — с угрозой в голосе спросил мужчина. — Хоть мы и друзья, но я занимаю должность в правительстве повыше твоей. Эта особа очень важна для всех нас.  — Или для тебя? — в его интонации была подковырка.  — Возможно… — Иржи опустил глаза. — Ты всё понял?  — Да понял я, понял. — раздражённо ответил мой будущий защитник (а я не сомневалась, что именно мой).  — Отлично. — сказал Иржи и… исчез. Исчез в дымке густого тёмно-фиолетового тумана. Я и ахнуть не успела, как мимо промчался Демьян. И как только он меня не заметил? Но мне стало понятно лишь одно: отравление «дурманящим туманом» дело рук моего новоиспечённого защитника.  — Что. Чёрт. Возьми. Происходит? — как зачарованная промямлила я. Куда делся этот Иржи? Какое правительство? Что за защитник и какого чёрта он мне нужен?! Я не помню, как оказалась в квартире… Помню только, что сразу упала на кровать и моментально уснула.