I need another story.

- Дурак, ты что и вправду мне поверил? Наивный! – твой голос звучит грубо, с издевкой. Вообще-то меня нельзя назвать слишком обидчивым, но от твоего злого раскатистого смеха ком подступает к горлу. - Я не поверил, я просто переспросил… - все мои робкие возражения тонут в новой волне дикого ржача. Теперь смеешься не только ты, но до остальных мне как-то нет дела. Ты считаешься моим самым близким человеком, так почему же ты не можешь хоть раз в жизни просто понять меня? Горячие слезы наворачиваются на глаза, и я понимаю, что больше не могу ни скрывать, ни сдерживать их. Я залезаю на свою, успевшую уже стать родной, вторую полку и накрываюсь толстым одеялом, которые всегда выдают в поездах. Теперь я могу плакать сколько угодно, и никто этого даже не заметит. Мои плечи начинают еле заметно подергиваться. Я чувствую на спине твой вопросительный взгляд. - Я спрятался от вашего жестокого мира. – мой голос слегка дрогнул, но никто не придал этому значения. Отшучиваюсь. Как всегда. Ненавижу себя за это. За то, что не могу просто так взять и выкрикнуть тебе в лицо все, что думаю, хлопнуть дверью, убежать и больше никогда не возвращаться. Больше никогда не видеть тебя. Всех вас. Видишь, я больше не чувствую себя счастливым рядом с тобой, как это было раньше. Я несчастен. Твое присутствие отравляет меня, вытягивает все положительные эмоции, мешает наслаждаться жизнью, уже не в первый раз за поездку доводит до слез. И вроде повода-то почти и нет никакого. Сделай то же самое Кюхен и я бы только рассмеялся. Но это сделал ты. Поэтому я лежу, как идиот, уткнувшись носом в подушку, чувствуя соленый привкус слез на своих губах. В моих ушах все еще гремит этот смех, рвущий сердце на части. Помнится, когда-то ты называл меня «любимым», а не «дураком». Почему все так быстро ломается, пропадает, теряется? Хотя нет, не так уж и быстро. 5 лет. 5 лет ты был смыслом всей моей жизни. Я жил от встречи до встречи, звонил тебе каждые десять минут, писал милые СМС-очки с пожеланием спокойной ночи… А потом что-то вдруг треснуло. В тебе проснулось чудовище. Кажется, это случилось после ухода Ханни из группы. Тебе было тяжело, я понимаю. Наверное, ты любил его. Так же сильно, как я люблю тебя, или даже сильнее. Я не понимаю другого: почему тебе вдруг стало доставлять видимое удовольствие надо мной издеваться. Я же тут не причем. Ты просто срываешь на мне свою злость, а когда я хочу поговорить с тобой об этом, ты делаешь вид, что не знаешь о чем я. Я просто не верю, что ты можешь не понимать, каким шрамом на сердце остается каждое твое слово. Неужели ты не догадываешься, что я плачу сейчас? Ведь мне не нужно много, просто подойди сзади, сдерни с меня одеяло и дай понять, что не хотел причинить мне боль. Одно слово, здесь и сейчас и я прощу тебе все. Но только сейчас. Потом будет поздно. Слишком поздно. Глупо. Все мои надежды пусты. Мечты – хрупкие замки из песка, которые с легкостью сносит мощная морская волна. Ты слишком занят собой, чтобы уделить внимание такой незначительной мелочи, как я. Конечно, ты же Большая Вселенская Звезда, а я кто? Никто. Я ведь не могу даже злиться на тебя. Все, что я могу – это вот так лежать и плакать в подушку, все еще лелея где-то в глубине души надежду, что вот сейчас твои теплые руки обовьются вокруг моей талии и я пойму, что не одинок. Но сегодня я твердо решил: я больше не буду это терпеть. Я перестану мечтать о тебе, как бы трудно это не было. Правда… Я совершенно не знаю, что мне делать. Я предпринимал несколько попыток перестать общаться с тобой, но у меня решительно не получается тебя игнорировать. Как только ты подходишь, улыбаешься, приобнимаешь меня за плечо и заводишь разговор, я не могу больше держатся. Меня будто прорывает, и я снова начинаю болтать с тобой, как ни в чем не бывало. Я рассказываю себе красивую сказку. Сказку о том, что ты снова стал прежним. О том, что мне больше не будет больно. О том, что я снова стану самым счастливым. А ты играешь со мной. Даешь повод надеяться, а затем рушишь все мои мечты снова и снова. Нет. На этот раз мои намерения самые серьезные. Я устал. Возможно, я выгляжу слабым, милым и неспособным на решительные действия, но даже меня можно вывести из себя. Поезд тихо скрипнул и остановился. Была поздняя ночь и разглядеть название станции не представлялось возможным из-за кромешной тьмы. Кажется, вы все решили, что я уснул. Тихо, чтобы меня не разбудить, вы вышли из комнаты. Чонсу-хен остановился и осторожно поправил мое сползшее одеяло. По сердцу разлилось непонятное тепло. Он такой хороший… Не то, что ты. Как только последний из вас покинул купе, я сел на кровати. Шмыгнув носом и вытерев мокрые щеки, я пододвинулся поближе к окну. Толпа людей, так же следовавших в Сеул и уставших от постоянного сидения в поезде, мялась возле дверей. Вытираю запотевшее стекло ладонью. Скоро там должны появиться вы. Так и происходит. Ты выбегаешь из вагона первым и, не успев затормозить, плюхаешься в огромный сугроб. Твой звонкий смех разносится по всей платформе. Он уже не злой, как тогда, в купе. Теперь он искренний и по-детски непосредственный. Скажи мне, Ким Хичоль, почему ты никогда не смеялся так со мной? Вскоре после тебя из поезда выходит Донхэ. Он бросает на тебя мимолетный взгляд и улыбается, а затем проходит мимо. Он проходит мимо ларька с едой, мимо всех жилых вагонов и идет к самой темной и дальней стороне платформы. Туда, куда никто и никогда не ходит. Никто, кроме него и еще одного человека. Я смотрю ему вслед, наблюдаю, как его очертания медленно растворяются в темноте. Когда его силуэт уже едва можно различить, я вижу, как от стены отделяется другая фигура, идущая ему навстречу. Конечно, их встречи в хвосте поезда во время каждой стоянки уже ни для кого не тайна, но когда я в очередной раз вижу их вместе, на меня всегда накатывает волна умиления. Они – идеальная пара. Почему у нас все не может быть так же? Ответ просто: они любят друг друга, а ты - только себя. Кюхен стоит близко к окну нашего купе. Настолько близко, что я легко могу различить этот озорной огонек в его карих глазах. Джоу Ми быстро проходит мимо, явно направляясь к ларьку, а вслед ему летит снежок, метко пущенный Куйсянем. Мими оборачивается, смотрит на макнэ и улыбается… Да, эту парочку определенно нельзя назвать романтичной. Но они, по крайней мере, счастливы. Иногда я даже немного завидую вокалисту Мандаринок. А по канону на его месте должен быть я… Но, увы, меня угораздило влюбится в тебя. Жалко. Я соскальзываю со своей полки, бесшумно выкатываю из-под стола чемодан и тихо иду к выходу. Я просто выйду на другую сторону платформы и никто из вас меня не увидит. Затем я сяду на первый же поезд до Кореи, но уже один, без вас. Я уже не раз обсуждал это с менеджером, но по-настоящему решился только теперь. Я просто начну сольную карьеру и все, слышишь, абсолютно все будет по-другому. Отныне без тебя. Теперь я уже не обязан ехать с вами. Мои раздумья прерывают чьи-то приглушенные голоса. Я не могу разобрать, о чем они беседуют, но точно знаю, кому принадлежат. Я тут не единственный человек, не живущий по канонам. Йесон всегда относился к Вукки просто замечательно и очень любил его, но… Только как друга. Через узкую щелку приоткрытой двери я ясно вижу, как он сидит, положив голову на плечо Шивона. Они держатся за руки. Черепашник смотрит в окно. Такой задумчивый, мечтательный взгляд. Ши улыбается и смотрит на согруппника. Они тихо говорят о чем-то, имеющем смысл только для них двоих. Ведь это так здорово, когда ты можешь просто быть самим собой, а не играть на камеру, правда? Хотя, откуда тебе-то знать. Мои ботинки со скрипом приминают пушистый снег. Я выдыхаю облачко белого дыма, теплее кутаясь в шарф, и бросаю последний взгляд на поезд и резвящуюся возле него группу, такую родную. Интересно, что ты подумаешь завтра, увидев мою постель пустой? Да и заметишь ли вообще? «Прощай…» - соскальзывает с моих губ. Ты уже не услышишь и это не важно. Я разворачиваюсь и смотрю вперед. Говорят, впереди всегда ждет много хорошего. Я искренне надеюсь, что так оно и есть. Я быстро шагаю вперед и мои губы растягиваются в улыбке. Как-то необыкновенно легко дышать. И это чувство внутри почти не грызет. Когда-нибудь я забуду тебя окончательно, но все же… Спасибо тебе, Ким Хичоль. Спасибо за все, что было.