Кроссовер Eyeshield 21, Kuroko no Basket

Говорят, что такие дни бывают только у девушек. Что это физиология, что тут ничего нельзя поделать, а мальчишкам стоит быть мягче, когда их девушки за полчаса успевают пройтись по всему спектру доступных настроений. Но Какей-то девушкой не был! Хоть и частенько ругался со всеми в последнее время. Мизумачи это знал наверняка - кабинки в душе раздельные, конечно, но общую раздевалку никто не отменял. Да и ночь в тренировочном лагере на горячих источниках, которая началась с привычного всем спора между Ониши и Охирой, а переросла в командное соревнование по сравнению длины и толщины членов доказала почти всем в Кёшин Посейдон, что Какей не простой парень, а настоящий мужик. Истинность мужской натуры выражалась в победе над остальными на целых полсантиметра длины и три миллиметра толщины в обхвате. И ладно бы, черт с тем, что Какей – не девчонка, настроение у него вечно переменчивое, а рост такой, что «схватить и унести», как однажды посоветовал ему друг, не получится. Куда больше Мизумачи расстраивал тот факт, что Какей ему очень нравился, но вот с признаниями у него не клеилось. С первых минут знакомства, как только Какей попался ему на глаза, он безумно нравился Мизумачи - ростом, характером, дерзким взглядом. И хотелось сообщить об этом всем. Осталось лишь придумать, как рассказать об этом самому Какею. - Не решился еще? – лениво протянул Мура-кун, друг из Акиты, частенько зависающий с ним в скайпе. Мура-кун тоже был спортсменом, в своей команде считался сильным, но, по его признанию, спорт не любил, играл лишь потому, что получается. Мизумачи этого не очень понимал, но в остальном Мура-кун был клевым парнем. Не болтливый тип, увлеченный едой большую часть разговора, и слушает всегда с интересом – отличный друг для такого, как он. И именно Мура-куну Мизумачи уже с полтора часа жаловался на жизнь и несправедливость мира, в котором есть весь такой замечательный Какей и День Святого Валентина, где он планировал не то признаться объекту своих чувств, не то умереть после признания. Последний пункт Мизумачи, если честно, не особо нравился, но руки у Какея были тяжелые - под стать характеру, и бегал он ничуть не хуже раниннгбэка. - Мизу-чин, он же из Америки? Ну и купи ему что-нибудь американское, наверняка скучает. Сходи с ним на свидание в бургерную, подари ему что-нибудь с намеком на Калифорнию, Лос-Анджелес или откуда он там, - Мура-кун фыркнул, изображение пошло легкой рябью, когда он наклонился и выудил из-за экрана пачку чипсов. – Я знаю, это работает. - Аризона. Он учился в Аризоне, - Мизумачи невпопад кивнул, прикидывая, сколько может стоить кадиллак. Почему-то с Аризоной у него ассоциировались только быки, ковбои и кадиллаки. Как и со всеми штатами Америки, впрочем - пагубное влияние матчей с Сейбу налицо. Мура-кун пожал плечами – его такие мелочи не особо волновали. Это про новую кондитерскую рядом со своей общагой он с час рассказывал, перемежая комментарии к пирожным историями о своем сокоманднике. Вот уж кому повезло в любви: Мура-кун не заморачивался такими вещами, как личное пространство или чужое мнение. Если ему нравилось что-то, он сообщал напрямую. Или уносил симпатичный предмет с собой. И его сокомандник обладал подходящими данными для таких поступков: симпатии Мура-куна укладывались в метр и восемьдесят три сантиметра роста, которые тот вполне мог поднять. Сам Мура-кун был выше даже Охиры, а над Мизумачи он посмеивался с высоты в пять сантиметров разницы. Поэтому искренне считал свое предложение – взять и унести Какея для разговора – удачной мыслью. Может, в самом деле, отвести Какея на свидание в бургерную? Найти что-то настолько про-американское, чтобы сперва порадовать, а потом уже вывалить свои чувства? Мизумачи вздрогнул, в красках представив себе смерть от удара подносом. - И что ты его так боишься, сам же говоришь, что он добрый, - Мура-кун шуршал в микрофон, возясь с пачкой сладкой кукурузы. - А про то, что он – сильный, я уже говорил? – заметил Мизумачи в ответ, любуясь разорванным надвое маскотом на упаковке десерта. Пачка помялась, и добрая улыбка главной мыши мира превратилась в хищный оскал, но подсказала Мизумачи отличную идею. Он даже хлопнул в ладоши, довольный собой. Мура-кун оторвался от терзания пакета и вопросительно посмотрел в камеру. - Дисней-Си! Конечно, дорого, и очереди, и тащиться в Тюбу… Но, но! Там есть аттракционы. И много воды. Так что если Какей решит меня убить, спихнув с аттракционов, я в любом случае выплыву, – Мизумачи присвистнул сам себе. Грусть ушла, уступив место легкому азарту и чувству предвкушения - осталось лишь продумать план признания. Мура-кун молчал, изредка облизывая липкие пальцы влажным, чмокающим звуком, и не мешал рассуждать вслух. А Мизумачи пустился в рассказы о прелестях свидания в Дисней-Си, не обращая внимания на окружение. В противном случае он бы точно заметил этого парня раньше. Тот стоял в поле зрения камеры, за спиной Мура-куна, насмешливо улыбался и внимательно слушал. Мизумачи резко замолчал – как на стену налетел, смущенно уставившись на незнакомое лицо. - Дисней-Си? Отличный выбор для свидания. Там здорово, - мягко рассмеялся парень и наклонился, стряхивая с кровати незаметные камере крошки. – Ацуши, есть в постели – дурная привычка. И ты опаздываешь на тренировку. Араки-сенсей будет злиться. Мура-кун вздрогнул, будто успел уснуть, и завозился, недовольно бубня под нос, что он теперь тоже хочет в Дисней-Си, и совсем не хочет идти в душный зал на скучные тренировки. Мизумачи фыркнул, старательно удерживая смех: Мура-кун порой был очаровательно неуклюжим парнем, несмотря на свой грозный вид и рост. А еще он так морщился и ворчал, пока сползал с кровати, утягивая за собой простынь, крошки и обертки, что Мизумачи все-таки не сдержался: тихо засмеявшись, он отвернулся, прикрывая ухмылку ладонью. - Мизу-чин, я всё слышу, - отозвался Мура-кун, поправляя покрывало, и скривился, когда парень за спиной мягко, но настойчиво повторил: «Ацуши, опоздаем», явно намекнув, что уйдет отсюда только с ним. - Я тебе потом позвоню, - несчастно протянул он, помахал в камеру на прощание и захлопнул крышку ноутбука. Мизумачи откинулся на спинку кресла. Размял пальцы, покрутил шеей. Он и не заметил, что почти два часа просидел в одной позе. Бросив беглый взгляд на настенные часы, он вновь склонился над клавиатурой – пожалуй, два билета стоит выкупить заранее, тогда Какей точно не откажется от свидания. Какей вытер шею полотенцем и бросил его в спортивную сумку. Отличная вышла тренировка, хотя, стоит признать, немного скучная. Сам того не заметив, Какей успел привыкнуть к шумному обществу Мизумачи. Но сегодня тот был сам не свой: услышав про спортзал, вдруг в ужасе округлил глаза и отшатнулся. А потом прокричал про важные дела и сбежал, едва не забыв сумку. Это было… Любопытно. Хотя бы потому, что обычно внешкольная занятость Мизумачи сводилась к тренировкам: он тренировался с командой, с Какеем в зале или тащил первую попавшуюся жертву за собой в бассейн. С другой стороны, близились выходные, и – кто знает – Какей мог неправильно истолковать его взгляды? Может, у симпатичного (будем честны) Мизумачи наконец-то появилась девушка? А на друга он мог смотреть, не зная, как сообщить или спросить совета. В конце концов, Какей считал себя достаточно опытным для любовных советов. И достаточно открытым для разных предложений, хотя конкретно то предложение, о котором он догадывался (или считал таким), Мизумачи не мог сообщить уже с пару месяцев. И это несказанно бесило, все чаще выливаясь в мелочные ссоры между ними. Смс-ка пришла, когда Какей входил в квартиру. Он быстро разделся, пнув вещи в сторону ванной – разберет через пару минут, и выудил телефон из кармана сумки. Номер принадлежал Тацуе – старому другу, еще из прошлых, «американских» времен. Однажды они отлично подрались, а потом сдружились, когда вновь столкнулись нос к носу на танцполе ночного клуба. Цокнув языком, Какей нажал на иконку конвертика. Сообщение пестрело разнообразнейшими смайликами и коротким: «Отменяем планы». Суть смайликов сводилась к намеку, что одному из них вскоре обломится нечто очень хорошее. Второму же (Каккей счел себя им, с учетом текущего поведения Мизумачи) предстоит покорять вершины рейтинга онлайнового фентези-мира в одиночестве все выходные. Он начал набирать едкую и емкую смс в ответ, когда телефон снова завибрировал, принимая сообщение. В этот раз от Мизумачи. Какей открыл окошко, и, прыснув, едва не выронил телефон из рук. «Не отвертишься!» - гласила подпись под фото. Мизумачи демонстрировал на камеру экран монитора, с подтвержденной бронью билетов. Название места он нарочно закрыл пальцем, но поле с ценой намекало, что Какей не имеет права отказаться как минимум из уважения к его затратам. Серьезный подход и размах поступка он оценил, набирая короткое: «Согласен». В конце концов, лицо Мизумачи, когда до него дойдет, что это согласие касается не только поездки, Какей собирается увидеть лично.