Посвящение

Всю ночь Зойсайт не мог заснуть. Переворачивался с боку на бок, закрывал глаза, тер их кулаком – и через минуту открывал снова. Смотрел в потолок, как будто пытался сосчитать все неровности, теряющиеся в полумраке. Он правда хотел заснуть. Завтра ему предстоял тяжелый, но такой долгожданный день – он станет Лордом, одним из четырех, и посвятит свою жизнь служению Королевству. Это означало цель, это означало власть, это означало признание силы – это было всем, чего Зойсайт хотел с детства. И появиться на церемонии Посвящения заспанным и с кругами под глазами будет по меньшей мере неуважительно. Но Зойсайт не думал о Дне Посвящения. Пытался, но мысли постоянно сворачивали в сторону, перед глазами всплывал образ высокого смуглого мужчины с пронзительными светлыми глазами. Первый Лорд, Лорд Льда, Кунсайт, наставник, защитник, любовник – словами не передать всего, чем он стал для Зойсайта за годы обучения. Но на церемонии Посвящения его не будет. Каждый раз, опуская ресницы, Зойсайт вспоминал об этом, и глаза начинало щипать от обиды. Он знал, что Королевский Дворец – это как гнездо змей, и гадюки-придворные сплетаются там в запутанном клубке, и каждый норовит побольнее ужалить другого. И глупо было бы считать Кунсайта исключением – скорее наоборот, то, что он остается наверху так долго, выдает в нем одного из самых опасных и сильных змеев. А Зойсайт завтра вступит в этот гадюшник и тоже будет жалить, душить, изворачиваться, убивать – все как его учили. Он не жалел об этом своем решении и лучше любого другого знал, что жизнь внизу еще хуже, но все равно ему было ужасно обидно. Учитель ни разу не говорил ему о любви, да Зойсайт и сам считал это чувство нелепым и бесполезным. И, скорее всего, Кунсайт просто приятно проводил с ним время, может быть, даже взимал таким способом плату за обучение. А теперь, когда оно окончено, решил немедленно удалиться от конкурента. Хорошо еще, не убил. Его можно было понять, жизнь в Темном Королевстве – тяжелая штука, и демоны обязаны ей соответствовать. Но Зойсайт комкал в кулаке простыню, часто моргал и думал о том, что можно было подождать хотя бы до конца церемонии. Он всю свою жизнь был один, и это, в конечном итоге, сослужило ему неплохую службу – научило выносливости, стремлению выжить, цепкости. Но в одиночку встречать День Посвящения казалось чудовищно неправильным. Кунсайт, уезжая, сказал, что должен выполнить поручение Королевы Берилл и вернется дня через два, и Зойсайт теперь рассеянно думал о том, что через два дня, должно быть, уже будет жить в собственном замке. Далеко-далеко отсюда. Рассвет застал его уставшим и опустошенным, уставившимся в потолок пустыми сухими глазами. Утром, приводя себя в порядок, Зойсайт нервно дергал уголком губ и мысленно повторял: "Я не люблю его. Не испытываю никаких чувств. Он просто учил меня, мы всего лишь спали вместе". Но в голове эхом звучали другие слова – они просто обнимали друг друга, касались, кожа к коже, целовали губы и руки. Он всего лишь позволял Зойсайту засыпать на своем плече и, закрывая глаза, гладил его по волосам. Одернув воротник новенького кителя, Зойсайт раздраженно дернул головой и, оглядев себя в зеркале, сказал тихо, но твердо: – Демоны не умеют любить. Когда он был еще ребенком, эти слова часто повторяла ему старая юма, живущая в соседней каморке на верхнем этаже одного из множества столичных домов. Зойсайт не знал, что с ней сейчас – однажды она просто пропала и больше не появлялась. Должно быть, зарезали. Или сдохла от старости. Кинув на свое отражение последний оценивающий взгляд, Зойсайт выпрямил спину, расправил плечи и щелкнул друг о друга каблуками новых сапог. Сегодня он не хотел думать ни о прошлом в чащобах, ни о годах, проведенных в замке Кунсайта. Впереди его ждало будущее – жестокое, опасное и ослепительное. Он переступил порог тронного зала, изо всех сил стараясь не оглядываться по сторонам, как неопытный юнец. В зале собралось множество демонов, самых разных, от придворных до прислуги, и было странно чувствовать, что все они здесь из-за него. Странно – но приятно. Зойсайт кланялся, пожимал руки мужчинам и касался губами тонких пальчиков женщин, растягивал губы в дежурной улыбке и смеялся чьим-то шуткам. За несколько минут он услышал столько имен влиятельных демонов Королевства, сколько не слышал, должно быть, за всю свою жизнь, несмотря на то, что учитель готовил его к приему. От запаха женских духов начинала кружиться голова, от волнения дрожали колени, а невысокие каблуки сапог казались настоящими шпильками. Отпивая глоток вина из хрустального бокала, Зойсайт думал, что может стать единственным Лордом за всю историю Королевства, упавшим перед Королевой не на колени, а на задницу. Он вспоминал наставления Кунсайта, стараясь не вспоминать его самого. Ужасно не хватало тяжести теплой руки на плече и низкого спокойного голоса. "Сначала будет торжественный прием, – говорил Кунсайт всего несколько дней назад за ужином, покачивая в пальцах бокал. – Это не сложно – просто улыбайся, внимательно слушай и никому не возражай. Тебя все полюбят". Зойсайт усмехнулся и машинально качнул бокал в пальцах, повторяя движение учителя. Под языком медленно скапливалась горечь, и вино ничуть не помогало ее убрать. Оркестр сыграл несколько танцев, Зойсайт покружился в вальсе с какой-то симпатичной леди, выпил еще два бокала вина, и только после этого прозвенел гонг. В зале мгновенно воцарилась тишина. "Самое сложное начнется потом, – отчетливо произнес в голове Зойсайта голос его наставника. – Ты должен запомнить порядок церемонии, вплоть до мельчайших деталей, и ни при каких обстоятельствах не нарушать его". На трон, улыбаясь и милостиво кивая подданным, взошла Королева Берилл. Когда Зойсайт слушал о церемониальном этикете впервые, он то и дело поджимал губы и неуважительно фыркал. Все эти поклоны, приседания, строго определенное количество шагов – все это тогда казалось ему ужасно глупым и бессмысленным. На самом деле он думал так до сих пор, но свое мнение предпочитал держать при себе. В повседневной жизни двор общался довольно просто, хоть и вычурно, – никто не хотел забивать себе голову лишней информацией, и даже на самых последних невежд смотрели сквозь пальцы. Иное дело – церемония Посвящения. Когда Кунсайт рассказывал Зойсайту о ней, они сидели в малой гостиной, в камине трещал огонь, и оттого рассказ приобретал атмосферу особенной таинственности. Говорили, что Посвящение – это не просто возведение в должность, но получение особенной силы. И особенной связи с сердцем и душой Королевства – великой богиней Металией. Говорили, что только самые сильные духом демоны могут выдержать ее тяжесть. Много чего говорили. И Зойсайт наверняка знал, что все это правда – у Кунсайта не было причин лгать ему в этом. Королева смотрела тяжело и пристально, слегка опустив веки, и улыбалась – из-под верхней губы виднелись клыки. Зойсайт вспоминал. "Церемония состоит из особой последовательности движений, – Кунсайт перебирал пальцами его волосы, – шагов, поклонов, поворотов". Зойсайт слышал треск пламени – едва слышный, как тогда, в камине, и шагал к подножию трона. В кончиках пальцев скапливалось тепло, казалось, что с них вот-вот сорвутся искры. Кунсайт научил его, как нужно двигаться – не быстро, но и не медля, спокойно и уверенно. Кунсайт рассказал ему, куда и когда наступать, как низко кланяться и в какой момент призывать Силу. Кунсайт научил его всему, заставил запомнить крепко-накрепко. Кунсайт уехал. "Не ошибайся, – сказал он напоследок. – Иначе твой огонь сожжет тебя". Зойсайт не ошибся, остановился перед троном как раз вовремя и изящно опустился на оба колена, но ему казалось, что огонь все-таки жжет его изнутри. И все норовит соленым жидким пламенем просочиться из-под век, опалив ресницы. Он получил великую Силу, стал одним из четверки Лордов, Королева одарила его благосклонным взглядом и позволила встать, но все, что он чувствовал – опустошение. Не грянул гром, не сверкнула молния, только оркестр снова начал играть – что-то громкое и быстрое. Зойсайт понял, что скучает. Воротник кителя неожиданно показался ему слишком тугим. Он удалился с бала так скоро, как позволяла дворцовая вежливость. Не участвовал больше ни в одном танце, чем изрядно огорчил многих девушек и нескольких мужчин, только выпил еще один бокал вина и выждал приличествующее время, а после покинул тронный зал и, небрежно махнув рукой, перенесся домой. Было тошно думать о том, что совсем скоро он уже не сможет назвать это место своим домом. Оказавшись в своей комнате, он рассеянно уставился на бокал, который собирался поставить на поднос официанта, но забыл и все еще держал в руке. Хрусталь казался совсем хрупким. Зойсайт с силой сжал тонкие стенки, не столько желая проверить его на прочность, сколько просто из любопытства. Хрусталь лопнул с жалобным звоном, тонкие осколки разлетелись по комнате, оставив на ладони Зойсайта несколько глубоких царапин. Выругавшись, он покачал головой – должно быть, выпил слишком много вина – и, аккуратно освободив руку от осколков, огляделся в поисках какой-нибудь тряпки – крови оказалось неожиданно много. На подоконнике он обнаружил свою старую рубашку и, не думая долго, подошел и осторожно вытер ладонь. Снова дернул головой, как будто пытаясь освободить ее от ненужных мыслей, и случайно кинул взгляд во двор. Сквозь узкое окно было видно приземистое строение конюшни, а у его стен – Зойсайт сощурился, стараясь разглядеть лучше – был привязан огромный темно-серый тяжеловоз. Его звали Шторм, и он был любимым конем Кунсайта. Забыв об умении телепортироваться, Зойсайт вылетел из комнаты, едва не выбив дверь, и кинулся к лестнице. Пробежал пролет, почти не глядя под ноги, и остановился, тяжело, с присвистом дыша. Навстречу ему поднимался Кунсайт – замерзший, в запыленном дорожном костюме, удивительно настоящий. – В чем дело? – поравнявшись с бывшим учеником, он вопросительно вскинул бровь. – Что случилось? – Ты приехал? – выдохнул Зойсайт, как будто и не слыша вопрос. – Приехал, – кивнул Кунсайт. – Успел справиться раньше. Так что произошло? Вместо ответа Зойсайт подался вперед и ткнулся лицом в его грудь, вдыхая запах соли, снега и самого Кунсайта. В глазах щипало, но слезы не текли, только плечи тряслись, как будто Зойсайта била лихорадка. Кунсайт обнял его одной рукой, провел ладонью по спине. – Ты должен был справиться один, – ответил он на невысказанный вопрос. – Сам. Я не должен был помогать тебе, даже одним своим присутствием. Зойсайт часто закивал и обнял его в ответ, вцепившись так, что побелели костяшки пальцев. Кунсайт достал из-за спины вторую руку и сказал совсем тихо: – Я привез тебе подарок. Зойсайт поднял голову и удивленно моргнул, не сразу осознав, что видит. Это был цветок. Нежные розовые лепестки, крепкий зеленый ствол, усеянный небольшими шипами, едва уловимый сладкий аромат. Завороженный, Зойсайт протянул за подарком руку и тихо вскрикнул, когда шипы задели недавние царапины. – Извини, я найду что-нибудь получше, – Кунсайт поморщился, как будто досадуя на себя, и хотел было убрать цветок. Но Зойсайт качнул головой, забрал его себе и торопливо поднес к лицу, вдыхая аромат. – Нет, – выдохнул он, и его губы дрогнули в улыбке. – Нет, не надо ничего другого. Он самый лучший.