***
Как только Сакура села в своё кожаное кресло и, придвинувшись к столу, откинулась на спинку, она смогла свободно вздохнуть, от чего сразу же заболели лёгкие. Как не парадоксально, но именно её работа ей, практически, не напоминала тех моментов, что она провела с Наруто. Прикрыв глаза, женщина запустила пятерню в свои волосы и сжала пальцы в кулак, пожурив себя за ту мысль, что только что закралась ей в голову. Впервые за два года, Харуно подумала о том, что правильным решением будет прекратить всяческие отношения с Хокаге. А почему бы и нет?! – Нет… Нет! – куноичи буквально выкрикнула это слово, стукнув ладошкой себя по лбу, – Не смей больше думать об… – Сакура-сан, – главврач резко повернула голову в ту сторону, где, как вкопанный столб, стояла её подчинённая, явно осознавая то, что сейчас случится что-то очень страшное и необратимое. – Доброе утро, Шизуне, – как ни в чём не было отозвалась Харуно, даже позволяя себе приподнять уголки губ, изображая жалкое подобие улыбки, которое, явно, только лишь усугубила ситуацию. – Доброе утро, – голос брюнетки едва заметно дрогнул, что та поспешила откашляться, дабы скрыть своё волнение, – Не хотите ли чаю? – Да, мятного, пожалуйста, – заметно приободрилась розоволосая, жестом указывая подчинённой на дверь. Как только та удалилась за пределы кабинета, главврач придвинулась ближе к столу и, бросив возмущённый взгляд на его содержимое, принялась раскладывать все бумаги в соответствующие им папки. Как странно! Еще полчаса назад женщина совсем не жаждала идти на работу, а сейчас сидела и, с нескрываемым удовольствием, наслаждалась тем, что выполняет часть своих должностных обязанностей. Похоже, что работа действительно влияла на розоволосую куноичи совсем по-другому, но стоило только упомянуть об этом, как в кабинет совершенно нагло… дерзко… бесцеремонно, широко распахнув дверь, влетела Хината и, ухмыльнувшись своей «сопернице», плюхнулась с ногами на кожаный диван, пачкая обувью, светлую, приятную на ощупь ткань мебели. Брови Сакуры от такого поступка тут же полезли на лоб. Пожалуй, она знала, какую тему они будут обсуждать, хоть это хотелось далеко не всем присутствующим в этом кабинете. – Чем обязана, Хината-сама? – медик вновь уткнулась в отчётные листы, тем самым давая понять своей «гостье», что должного внимания к её персоне не будет уделено. – Да так, – протянула брюнетка, и по её тону Харуно поняла, что её «игра» была раскрыта, а ещё – было дано безмолвное согласие на то, чтобы принять в ней участие. От этого стало не по себе. Подождав ещё с минуту, зеленоглазая явно ожидала услышать продолжение её реплики, но той просто не последовало. На такое Сакура лишь хмыкнула, чем очень напомнила и себе и Хинате советника Хокаге, и, покачнувшись на кресле, поднялась из-за стола. – Тогда, я вынуждена попросить Вас удалиться из моего кабинета. Сейчас не лучшее время для нашей с Вами беседы и… – Ты думаешь, что я пришла сюда… – короткая пауза, – … ради тебя? На этот вопрос-утверждение Сакура, по правде говоря, ответа не смогла найти. И, правда?! Почему ей вдруг вздумалось, что жена её любовника просто так забежит к ней на работу поболтать или пригласить к себе в гости для того, чтобы обсудить новую коллекцию одежды за чашечкой чая?! От подобных мыслей обеим женщинам стало смешно. Кажется, что они думали в одном направлении, значит и причина, по которой они здесь «собрались», была совершенно ясна для них. Шизуне до сих пор не было, и за это Харуно была ей очень благодарна. Возможно, подчинённая просто стояла за дверью и вслушивалась в разговор тех двух, так и не решаясь перебить и внести ту злополучную чашку мятного чая, который в трясущихся руках, давно расплескался на блюдце и каплями стекал на пол – сейчас это не было так важно для главврача. Сейчас не до неё, а то бестия сорвётся на ней, она это точно знает. А тем временем молчание не рассеивалось. Но приносило дискомфорт, определённо, только одной персоне. Розоволосая, сузив глаза, пристально смотрела, как ухмылка на лице её вечной соперницы становилась всё шире и шире, что раздражало до тошноты. – Что тебе нужно? – процедила зеленоглазая, практически, выплюнув этот вопрос, сдерживаясь от желания выкинуть Хьюгу за шкирку в окно, дабы асфальтированная дорожка стёрла это выражение лица. – Мне нужно, чтобы ты мне провела экскурсию по этой больнице, – снова ухмылка, – И чтобы ты подробно мне рассказала, что и как функционирует в твоём… теперь уже моём кабинете! – Что? От подобного заявления Сакура, кажется, подавилась воздухом. Она стояла и ничего не могла больше произнести, чтобы возразить в своё собственное оправдание. Ухмылка снова воцарилась на лице Хьюги, наблюдая замешательство главврача. – Ты, как статуя, Харуно. – Что ты имеешь… в смысле? Что это всё значит? Брюнетка поднялась со своего уже приевшегося места. – Ты же прекрасно знаешь моего мужа, Сакура, – и снова эта ухмылка, но кажется, она с каждым разом становится более ядовитой и ещё шире, замечая, как Харуно напрягается, – С ним очень легко договориться. – О чём? – машинально спросила медик, хотя прекрасно понимала, что вообще не должна проявлять никакие эмоции. – И как долго вы собирались крутить романы за моей спиной, м? – расстояние между женщинами значительно сократилось, – Думали, что я не узнаю никогда? – Ответь на вопрос, Хината! – прошипела главврач не хуже змеи, готовая просто с размаху впечатать эту нахалку в стену. Хьюга пожала плечами и, отвернувшись от зеленоглазой, направилась в сторону выхода.***
В мгновение ока чистое, голубое небо заволокло свинцовыми тучами, и молния, сверкнув над широким горизонтом, отдала своё господство оглушающим раскатам грома. Как некстати, именно эта погода была отражением всех чувств и эмоций Сакуры. Розоволосая не желала использовать свои способности ниндзя и шла по земле, со всей силы втыкая прямоугольные каблучки в рыхлую почву. Её гнев с каждой секундой рос, а когда в поле зрения женщины появилась резиденция, в душе что-то предательски ёкнуло, а в голове всё крутились и крутились те слова, что всего несколько минут назад, в кабинете медика, ей говорила брюнетка, кажется, совершенно не испытывая никакого неудобства или сожаления. «Он готов был сделать всё, только чтобы я не рассказала прессе о том, как великий Хокаге, герой всех деревень и стран, без зазрения совести изменял своей жене…» Харуно зло запыхтела и, прыгнув на крышу одного из зданий, понеслась к резиденции, совершенно не замечая тех криков и приветствий, которыми пытались привлечь её внимание друзья и знакомые зеленоглазой. «Он готов предоставить мне всё, что я изъявила!» Встречный ветер небрежно колыхал волосы куноичи, почему-то до боли обжигая кожу. Ещё минута и, девушка одним словом решит свою и чужую судьбы, хоть она и не хотела так резко «рубить с плеча», но другого выхода, увы, не было. «Как тебе известно, то в моём роду были те, кто владел способностью лечить людей. Это передалось частично и мне, Сакура. Следует ещё немного потренироваться, и я буду на одном уровне с тобой…» Оказавшись перед красно-бордовым зданием, лицо розоволосой потеряло все краски, а зелёные глаза уже не блистали так ярко. «Он предложил мне твоё место, а тебя – отправить в какую-нибудь маленькую деревушку, где не будут знать ни тебя, ни по какой причине ты там окажешься…» – Да как ты можешь?! – сама на себя закричала женщина, уже оказавшись на лестнице, что ведёт к нужному ей этажу. Закрапал дождь. И через пару секунд дождевых капель уже так много, что они сливаются в сплошные потоки и дождь расходится, уже льёт, как из ведра…Обнажило снова сердце рану, и душа сгорает ни за грош. Ох, не в рифму стала мне желанной девушка, попавшая под дождь. И пускай сквозит на сердце рана, и пускай пронзает тело дрожь. Как прекрасно, что мне вновь желанна девушка, попавшая под дождь.*
Сердце предательски сжалось, и женщина дала волю эмоциям… Харуно оставалась неподвижной долгое время, обхватив себя руками за плечи, склонив голову вниз, чтобы никто не мог увидеть её слёз, хотя рядом и никого не было. Она стояла под дождём и прекрасно понимала, что теперь ей некуда идти, и никто её не ждёт… – Привет. Раздался приглушённый голос сзади, на удивление, пропустивший через это слово нескрываемое волнение, но всё такой же холодный, надменный, и до тошноты невозможный в данный момент для куноичи… – Уйди, Саске. – А что, если я скажу «нет»? Раздражение прошлось по всему телу, как электрический ток, заставляя дёрнуться. Широкая, тёплая ладонь легла на плечо Харуно. – Я всё понимаю. – Заткнись! Резкий поворот, и вот кулак женщины был остановлен в нескольких сантиметрах от лица нежелательного собеседника. – Я могу помочь тебе, – брюнет вдруг неожиданно притянул к себе Сакуру и, обхватив за плечи, обнял. Медик опешила, но не оттолкнула. Она никогда его не отталкивала, потому и прижалась сильнее, обхватив руками его широкую спину. Их взгляды встретились и, девушка, приподнявшись на цыпочки, приблизилась к его губам, обжигая кожу своим горячим дыханием. – Я не могу целовать тебя, когда ты в этом дурацком обличии, – прошептала Харуно и тут же отстранилась. Учиха удивлённо захлопал глазами и... улыбнулся. – Это значит, что я прощён? Раздался хлопок и, Сакура облегчённо выдохнула, когда догадка подтвердилась. Она не ошиблась в своих предположениях. Перевоплощение. И тут мозаика в голове у женщины сложилась в нужное изображение ! Хината специально её провоцировала! Думала, что зеленоглазая молча уйдёт из деревни, так и не став разбираться во всём этом, но...! Узумаки, определённо, ей что-то пообещал, чтобы не было шумихи. Здесь Хьюга сказала правду, но вот что он обещал, Харуно решила не спрашивать, по крайней мере, не сейчас. И вот она уже проводит своими холодными пальцами по полоскам на его щеках и убирает намокшую чёлку, что прикрывает его яркие, голубые глаза. – Ты знал, что я приду сюда. Узумаки кивнул и поцеловал большой палец Харуно, который обводил контур его губ. Дождь прекратился, и сквозь свинцовые тучи пробивались алые лучи солнца, уходящего в закат. На душе вдруг стало тепло и радостно, захотелось вновь босыми ногами пробежаться по лужам и мокрой от дождя траве. – Это значит, что... Обману конец? – Думаю, что да... * несколько отрывков из стихотворения Вячеслава Игнатовича "Девушка, попавшая под дождь"