О чем поведает дневник

Спокойный тихий выходной день плавно перетек в вечер. Сделав себе огромную миску попкорна и разлегшись по всей кровати, я открыл ноутбук, собираясь посмотреть какой-нибудь фильм на ночь, потому что спать было рановато, а делать все равно нечего. Однако, после нажатия на кнопку включения мой электронный друг моргнул лампочкой и отказался включаться. Я тяжело вздохнул – это значило, что он вновь разрядился, и мне придется идти, искать зарядное и ставить его заряжать. Слишком сложная последовательность – для начала ее выполнения необходимо выползти из-под одеяла, что само по себе уже непосильная задача. Я взял в руки лежавший на тумбочке айфон, чтобы проверить – может на нем остались какие-то фильмы и мне не придется двигаться. Но меня постигло еще большее разочарование – телефон тоже разряжался и, мигнув напоследок экраном, выключился. Что за невезение, ну просто все против меня! Вздохнув, я откинул одеяло и встал с кровати. Конечно, надо вовремя все заряжать, следить, но я же не буду ходить целый день и думать о том, что через такое-то время нужно обязательно поставить телефон на зарядку, или там ноутбук. Разрядился – поставил, вот и все. С такими мыслями я стоял посреди комнаты и сосредоточенно раздумывал, куда я мог подевать это треклятое зарядное. На всех горизонтальных поверхностях, в тумбочках и шкафчиках ничего не было. Я даже заглянул в ванную, но это все равно не дало результата. Ну, совсем здорово! Внезапно я вспомнил, что совсем недавно, на днях, ко мне заходил Луи с просьбой дать ему мое зарядное для ноутбука, потому как его перестало работать. И, понятное дело, так его мне и не отдал, свинья. Направляясь в его комнату, я подумал, что заодно можно одолжить его шнур для айфона. Я открыл дверь к нему и скорчил гримасу. Да, попробуй тут что-нибудь найти, без Луи. Обойдя всю комнату, обсмотрев все, я вдруг заметил кончик шнура моего зарядного устройства, который торчал из-под кровати моего соседа. Я нагнулся и потянул за него, и к моим ногам выпал ворох каких-то бумажек, диски и блокнот. Обычный такой, ничем, в общем-то, непримечательный, с веселой цветастой обложкой блокнот. Я бы ни за что его не тронул, если бы на нем не было написано «Не открывать ни в коем случае!» Я же Гарри Стайлс, запретить мне что-то – значит точно знать, что я это сделаю. Опустившись на пол, я облокотился на кровать спиной и открыл блокнот. Прямо под обложкой была новая надпись крупными, неровными буквами «Личная собственность Луи Томлинсона!» Я улыбнулся – честное слово, как в пятнадцать лет. Впрочем, перевернув страницу и увидев первую запись, точнее, дату ее появления, я понял, что не так уж и не прав – она была сделана в 2007 году. Моя улыбка стала еще шире, когда я начал пролистывать записи. Нет, никто не говорит, что читать чужие дневники – хорошо, наоборот, я даже чувствовал себя преступником, в какой-то мере, но… Мне было почему-то очень интересно, как тот Луи, которого я знаю, стал таким, что он чувствовал, как жил, как рос. Одно дело, когда человек рассказывает тебе что-то уже спустя несколько лет, приукрашивая, опуская подробности, скрывая что-то, да или просто забывая. А другое – когда ты читаешь все так, как было изначально, свежие эмоции, чувства, как это влияет на человека. Это был даже не дневник, а, скорее, ежедневник, в который он тщательно записывал события, произошедшие за день, и свою реакцию на них, эмоции. Это был довольно-таки интересный способ, но зато так было проще и быстрее прочесть о множестве всего того, что произошло с ним. В некоторых местах я смеялся, кое-что вызывало грусть, но вот я подобрался ко дню кастинга, и дальше пошли события, которые я тоже помнил, но у Луи они вызывали иногда совершенно иные эмоции. Как нас сформировали, как я предложил название, как мы выступали, готовились, жили… С каждой записью мое имя встречалось все чаще, а некоторые события заставляли меня нахмуриться – я не понимал, о чем он. Кажется, его задевали какие-то мелочи, которые я говорил, но почему? Наконец, я недоверчиво уставился на страничку полугодичной давности: «Так больше продолжаться не может. Мы друзья, я должен это помнить. Вот черт! Ларри Стайлинсон для него шутка. Сегодня я заикнулся о том, что для меня это большее, а он посмеялся и сказал, что для фанатов я могу говорить что угодно, но он-то знает, что я только друг. За что мне это? Нужно срочно найти девушку. Срочно!» Я нахмурился. Это, что же получается? Я… нравлюсь Луи? Он же мой друг, верно? Так что же это получается? Он и с Элеонор встречается только потому, что не встречается со мной? От одной мысли об этом где-то внутри стало очень неприятно. Нет, не то чтобы мне нравилась или нет его девушка, но она так много времени крала моего друга у меня, что я даже начинал ревновать. Хотя, конечно, только по-дружески. Ведь по-дружески, да? Однако, читая дальше, я понял, что даже девушка ему не помогла. «Я стараюсь не смотреть…», «У него такие глаза…», «Он так мило спит…», «Сегодня в студии он спал у меня на коленках, а я готов был не двигаться вечно, лишь бы его не тревожить…» Получается, он меня… Я ему…? Я запутался. Вернее, я точно знал, что я все понимаю, просто осознавать не хотелось ужасно. Самое странное, наверное, было то, что мне не было неприятно, противно, не хотелось кинуть этот блокнот, помыть руки и больше никогда не прикасаться к Луи. Черт знает, может, он и прав, может, наша связь – больше, чем просто броманс? Кто бы знал… У кого мне спросить, с кем посоветоваться? Я перевернул страницу и увидел последнюю запись, датированную вчерашним числом: «Так больше продолжаться не может. Я точно сойду с ума. Нашел несколько вариантов квартир, в скором времени нужно решить с Эль и переехать. Возможно, если мы будем жить с ней и видеться реже с Гарри, это будет лучше. Хотя не могу представить, как я это переживу. Но нужно – я слишком его… люблю?» Внезапно в комнате погас свет. Отключили электричество? Отлично, а я так и не зарядил ни телефон, ни ноутбук. Прелестно. Но стоп, он написал, что любит меня? Меня? Не Эль, меня? Это сумасшествие. Мне должно быть неприятно. Ведь правда? Внизу хлопнула дверь. Луи, который целый день где-то был, наверняка с Элеонор, черт ее подери, наконец-то вернулся. Сколько сейчас, интересно, времени? Может, прошел час, может – полночи. Судя по тому, как тихо шел Луи, было уже поздно. Я услышал, как открылась дверь в комнату напротив, мою, и услышал шепот: - Гарри, ты спишь? Гарри? Ситуация была очень проблемной, но он ведь все равно меня заметит, когда придет в свою комнату. Я вздохнул и произнес: - Нет, не сплю, я тут. Раздались быстрые шаги, и Луи вошел в свою комнату. Увидеть его я не мог, но слышал дыхание и неожиданно понял, что он ближе, чем я думал. А еще – что я страшно по нему соскучился. Он заговорил: - Почему ты в моей комнате? – в его голосе было хорошо слышно удивление. – Ты… сидишь? На полу? - Э, ну понимаешь, я искал зарядное от своего ноутбука, хотел фильм посмотреть, а потом вспомнил, что ты его взял, ну и зашел к тебе, пока нашел, ну и… Свет появился так же неожиданно, как и пропал, и я тысячу, сотни тысяч раз назвал себя отчаянным дураком. Луи стоял в двух шагах от меня, наклонившись ко мне практически вплотную, разглядывая меня, словно он видел что-то еще в темноте. А я… А я сидел на полу, скрестив ноги, а в руках держал его дневник. Черт! Не мог, что ли, засунуть его обратно под кровать еще тогда, когда услышал шаги? - Свет дали… Быстро они… - более дурацкой реплики от меня не стоило и ждать, но что я мог сказать? В его глазах смешивался испуг с раздражением, злостью и страхом: - Откуда у тебя мой дневник? Нет, не отвечай. Ты читал его? Я молчал, не двигаясь, словно если я не буду шевелиться, он успокоится и забудет. Однако Луи легко поднял меня за плечи и встряхнул: - Я спрашиваю, ты читал мой личный дневник? – я медленно и осторожно кивнул, не сводя с него глаз. Он резко вырвал блокнот у меня из рук и, посмотрев на последнюю открытую страницу, застонал от досады. – Зачем? Ну, кто тебя просил? Кто? Он отошел от меня, открыл шкаф и, достав оттуда чемодан, начал складывать в него вещи. У меня вновь прорезался голос: - Что ты делаешь? – странно, голос у меня был еще более хриплым и низким, чем обычно. – Зачем тебе чемодан? - Ты прочел? Прочел все, раз ты дошел до последней страницы. Тогда мне нет больше смысла, да и прав тоже нет, оставаться тут. Я переночую у Элеонор, а потом мы с ней вдвоем съедем и я вернусь, забрать остальные вещи. Ну, это потом. - Не надо, - ну почему я не могу говорить громче? Луи не услышал. – Не надо! - Что? – он непонимающе посмотрел на меня. – Что ты сказал? - Не уходи.… У тебя есть все права тут жить и оставаться. Хлопнув крышкой чемодана, он подошел ко мне вплотную: - Стайлс, ты читать умеешь? Хорошо, я повторю тебе это сам. Я люблю тебя. Я хочу тебя. Тебя, своего самого лучшего друга, коллегу по группе, члена семьи, тебя, Гарри Стайлс. Понял? Усвоил? А теперь мне нужно идти, - он взял чемодан и, отодвинув меня, пошел к выходу. - Я тебя не отпущу. - Повтори? – он посмотрел на меня с недоверием. - Не уходи. Я же не смогу без тебя. - А я не могу с тобой. И это неправильно. В два шага я преодолел расстояние между нами и взял его лицо в свои руки: - Я не могу без тебя. Я не знаю, что это – желание, симпатия, любовь, но это явно переросло броманс. Слышишь меня? Ты никуда не уйдешь – я не позволю себе отпустить тебя. - Гарри, ты сошел с ума? – его голубые глаза смотрели на меня с испугом, но на дне их я видел надежду. – Ты понимаешь, что говоришь? Взяв его за голову, я легко коснулся его губ своими. Теплые. Второй рукой я привлек его к себе, как можно ближе. Реакция с его стороны не заставила ждать – он обнял меня за талию двумя руками и сжал, отвечая на поцелуй. Когда мы смогли оторваться друг от друга, оба жадно стали вдыхать воздух ртом. - Гарри, ты хоть понимаешь, что происходит? - Да, Луи. Я понимаю, что ты мне нужен, и я не отдам тебя Элеонор, а уж с остальным мы как-нибудь разберемся. Ты мне веришь, Лу? - Да, я верю тебе, верю… Чемодан так и не был разобран обратно, ноутбук и телефон остались не заряжены, а мы до утра лежали в его кровати и целовались, и говорили, говорили… Да, фильм я так и не посмотрел. И совсем не жалею об этом, знаете?