Лицемерность Благородства

Хосе Антонио дель Мар быстро поднимался по лестнице на второй этаж. Сегодня, он должен был встретиться с вершителем своей судьбы — Альфонсо Родригес де Севера, баловнем судьбы, сделавшим свою великолепную карьеру всего за пару лет. Начинал он в колониях Южной Америки, будучи младшим офицером на прибрежном судне, за особый героизм переведен на знаменитые золотые галеоны. Там он проявил себя как искусный штурман и по протекции с берега стал капитаном. Будучи капитаном, он был любимцем всех матросов. Многие называли его самым гуманным человеком флота, который должен стать адмиралом и нести идеи гуманизма все дальше и дальше. Не прошло и года, как Альфонсо стал одной из значимых фигур в Адмиралтействе. Так гласила официальная биография этого, без сомнения, героичного человека. Вот и заветная дверь. Легкий стук и из комнаты доносится ответ: — Проходите сеньор Хосе вошел в богато отделанный кабинет. Левая стена была полностью закрыта большой географической картой, о точности которой, увы, нельзя было судить по мимолетному взгляду. В центре комнаты стоял массивный письменный стол, сделанный судя по всему, из дуба. За ним сидел человек могучего телосложения, лет 40, в морском мундире, расшитом золотыми нитями. Хосе также обратил внимание на кнут, лежащий на зеленом сукне стола. Все же не самая часто встречаемая вещь. Из размышлений выпускника вывел все тот же голос: — По какому делу вы пожаловали в мой кабинет, сеньор? — Просить вашей протекции, сеньор капитан, — произнес Хосе, протягивая бумагу с результатами экзаменов за подписью ректора Академии, сеньора Тромара. Мельком просмотрев бумаги, де Севера небрежно отложил их в сторону. Пристально посмотрев на юношу, он начал: — Это я и так знаю, — голос мужчины излучал отческую доброту, — расскажи мне о себе — Моё имя, — несколько смущенно начал бывший курсант, — Хосе Антонио дель Мар, сын морского офицера, сирота. Выпускник Морской Академии. — Понятно. А что ты думаешь про развитие нашего флота? Хосе смутился. Он много раз об этом размышлял, но не мог себе представить, что его мнение будет кому-нибудь интересно. — Я считаю, — тихо произнес он, — что мы должны быть мягче к матросам. Они ведь делают свое дело, пусть не всегда хорошо, но все мы люди. Ведь такие герои как вы… — Такие герои как я, — резко перебил его капитан, — могут быть только дворянами, а не низко родными идиотами. Таких как они и надо пороть! — Но вы же гуманист! — Ты слишком много возомнил о себе мальчик, — грозно ответил тот, — Гуманизм присущ только дворянам. — Но… — Молчать! Я не желаю слушать твои стоны. Ты не получил протекцию. Больше того, ты её нигде не получишь. Считаю пагубным присутсвие таких романтиков в королевском флоте. Вон! — Я расскажу всем о вас правду! — Да кто же тебе поверит, дворняга сиротская! После этих слов Хосе выбежал из комнаты. По его лбу текли крупные капли пота. Как так?! Человек, на которого он ровнялся оказался таким… Его представление о гуманисте де Севера рассыпались в прах. Неужели родная Испания вся насквозь такая лживая? И без того вспыльчивый, Хосе готов был разорвать этого предателя. Стоп? Разорвать? Это мысль. Смерть этого мерзавца очистит Родину. С этими мыслями он ворвался в кабинет, открыв с ноги дверь. Явно не ожидавший появления кого-либо капитан, с удивлением уставился на выпускника. — Ты за все заплатишь, негодяй! — сказав это, Хосе вытащил свою шпагу, подаренную по случаю выпуска и кинулся на врага. Бывалый офицер успел только завопить и закрыться руками, что его не спасло. На крики прибежала стража, но было уже поздно. Альфонсо Родригес де Севера, баловень судьбы, человек, сделавший великолепную карьеру всего за пару лет, был мертв. Как и Хосе Антонио дель Мар, один из лучших выпускников Морской Академии, заколовший себя после убийства. Наверное, совесть замучила, как решили двое почтенных инквизиторов, проведя расследование. Похоронили обоих. Капитана на самом престижном кладбище Мадрида, возведя великолепное надгробие, как героя. Выпускник был кремирован, как и всякий иной злодей, а его прах распущен по ветру. И что же все же произошло с Хосе? Он сам заколол себя шпагой, в этом следователи были правы. Но в главном они ошиблись. Боль разочарования, глубокие и неизлечимые душевные раны, нанесённые грубым языком покойного капитана и нежелание жить в стране лжи и фальши — вот истинные причины. А может быть, просто юношеская горячность? Кто знает? Ответ унес с собой в могилу сам Хосе, молодой офицер, без страха смерти и с высокими идеалами…